Длинная дорога от войны, очерк

       Лидия Михайловна Евсеева родилась в сентябре 1933 года в Уссурийске (в те времена город назывался Ворошилов). Здесь после окончания военно-лётного училища служил отец, Михаил Яковлевич: сопровождал самолёты с Воронежского военно-авиационного завода на Дальний Восток. В 1939 году в Сестрорецке, где отец был на учёбе в Ленинградской военно-авиационной академии, родился брат Анатолий. Лидия Михайловна с грустью вспоминает: «Накануне войны мы часто переезжали, а война застала нас в Иваново, куда накануне отец получил назначение на аэродром «Северный». Мама работала по своей специальности инженером-химиком. Я тогда только закончила 1 класс, а четырёхлетний Толик ходил в детский сад. С тех пор я отца почти не видела: он постоянно был на службе, сопровождал самолёты в воинские части...».

     Летом 1942 года Михаил Яковлевич отправил жену, Александру Михайловну, с детьми в эвакуацию. Ехали по железной дороге в наскоро оборудованных для перевозки людей грузовых вагонах, в которые набивалось человек до ста. Здесь были женщины с детьми, старики и редко кто из молодых, в основном те, кто был болен или после тяжелого ранения освобожден от службы. Никто не жаловался, не причитал об утраченном, всех объединяли общее горе и неизвестность. Лида с братом почти не покидали верхнюю полку, а там было жарко и душно. Но к концу «путешествия» в вагонах похолодало и стали топить печки-«буржуйки». Взрослые, оставляя детей в вагоне на попечение старших братьев и сестёр, на больших станциях бежали за кипятком, купить продукты, в основном картошку, вяленую речную рыбу, солёные огурцы, ягоды, на продукты обменивали то, что прихватили из дома: платки, обувь, часы. Но на протяжении всего пути голод ощущали постоянно, очень хотелось хлеба. На некоторых станциях эвакуированных опрашивали и осматривали медики. Вот и Лидочки они оказали помощь, когда у неё воспалились глаза. На одной из остановок в медпункте медсестра промыла их раствором, на опухшие веки наложила мазь и дала её в дорогу, положив в небольшую стеклянную баночку.

    Дороге на восток, подальше от войны, казалось, не было конца.  Состав продвигался медленно, пропуская военные эшелоны на запад. А на узловых станциях приходилось пережидать, когда пройдут составы с ранеными, которых направляли в тыловые госпитали. Поезда с эвакуированными стояли часами, но чаще по нескольку дней, то на одной, то на другой станции, иногда на полустанках, а то и в открытом поле. Никто сказать не мог, когда будет отправление. Дни, недели тянулись бесконечно. Наверное, спустя месяц добрались до станции назначения. Это движение с длительными остановками, возможно, и помогло Лиде и Толику и ещё нескольким ребятишкам избежать сиротства. На одной из станций Александра Михайловна и ещё несколько женщин, покупая продукты, не заметили, как их состав двинулся, набирая скорость. В вагоне поднялись детские крики и плач, но взрослые успокоили детей, объяснив, что мамы смогут добраться до них другим поездом. Так и произошло: женщины, пересаживаясь с одного на другой поезд, сумели догнать свой, часто останавливающийся  состав, и вскоре обняли своих перепуганных детей.
 
     Наконец эвакуированные прибыли в Бузулук Чкаловской области (в 1938 году Оренбургская область была переименована в Чкаловскую, а город Оренбург – в Чкалов). На привокзальной площади – масса людей, предлагают жильё. Нашлась добрая женщина и для Евсеевых: устроила их в отдельной комнате своего небольшого домика. Она держала козу, и постоянно угощала детей молоком. Какое-то время Александра Михайловна, как и все эвакуированные, получала на станции горячую пищу, и почему-то детям запомнились щи с черемшой. В Бузулуке было несколько крупных промышленных предприятий, и маме предлагали работу инженером, но из-за маленького сынишки, она  вынуждена была устроиться воспитателем в детский сад, который почему-то называли детским очагом, кроме зарплаты стала получать и продуктовые карточки на семью. Толик стал ходить в этот же сад, и был постоянно под ее присмотром, а Лиду определили в школу. Лидия Михайловна помнит маму той поры оптимисткой и певуньей. Она делала всё, чтобы дети не ощущали трудностей военного времени, чтобы верили, что отец, воевавший на фронте, вернётся к ним во что бы то ни стало.

     Запомнились бузулукские зимы, постоянная стужа да метели. Не хватало дров: они считались роскошью в степных местах. Лида мёрзла дома и в школе. Вспоминает Лидия Михайловна, как они с мамой, отстояв в очереди в каком-то  длинном и темном коридоре, получили теплую одежду. Она и спасала, ведь отправились они в эвакуацию почти что налегке. Ждали с нетерпением весеннего тепла. А когда наступало лето, радовались, что можно отогреться на солнце за городом, искупавшись в реке. Жили в те годы, как и большинство советских семей, верой и надеждой, что скоро войне конец. Вспоминается вечное ожидание вестей от отца и радость, приходившая в дом с его письмами. Мама читала их вслух, а Лида с Толей, не шелохнувшись, сидели и слушали, потом задавали вопросы, на которые мама не всегда могла дать ответ: когда же точно кончится война и отец вернётся домой. После таких вечерних бесед Лиде он снился. И однажды она увидела его, нет, не во сне, а наяву: Михаил Яковлевич после ранения получил отпуск, приехал и был с ними несколько дней!
     Еще шла война, Михаил Яковлевич был на фронте, а Александра Михайловна с детьми отправилась обратно из эвакуации. Этот путь в Славгород уже не показался Лиде таким утомительным и длинным: ехали с надеждой на лучшее, а самое главное, испытывая радость возвращения поближе к дому. Лидия Михайловна помнит еще послевоенный Воронеж, где они с мамой остановились у её родственников, как те рассказывали о пережитой ими фашистской бомбёжке. Действительно, центральная часть города, что по правую сторону реки Воронеж, вся была в развалинах. А в двухэтажном доме, где поселились Евсеевы, на первом этаже во всех квартирах были выбиты стёкла, разрушены печки, и там никто не жил. Рядом с домом – развалины монастыря, лишь местами сохранилось каменное ограждение.
 
     День победы отложился в памяти, как всенародное ликование, большой праздник. Люди выходили на улицы, обнимались совсем незнакомые, слышался смех и плач, кто-то плясал, а кто-то  пел под гармонь. А в семье в этот мирный май была ещё одна радость: родился брат Миша. А потом радовались, что отец вернулся с войны целым и невредимым! А когда, после службы в каком-то южном городе, в 1947 году отец демобилизовался и вернулся в Воронеж, наступил конец бесконечным расставаниям и ожиданиям встреч, наконец-то семья,  Михаил Яковлевич, Александра Михайловна и дети, Лида, Толя и Миша стали жить вместе большой семьёй.
 
     Лидия Михайловна Евсеева приехала в Читу в 1956 году, как говорят, по велению сердца. Как и многим из её сверстников, воспитанным на примерах героев Гражданской и Великой Отечественной войн, хотелось послужить Советской стране, принести пользу Родине. На работу в «Читаглавстрой» получила направление после окончания Воронежского инженерно-строительного института. Направили сюда, потому что в городе не хватало специалистов ее квалификации. На протяжении пятнадцати лет работала в строительстве, и при её участии возводились жилые дома, в том числе дом на улице Ленина, 105, который от начала до конца строился под ее наблюдением. Затем почти двадцать лет трудилась в институте «Читагражданпроект». Она – ветеран труда, имеет многочисленные награды и благодарности. Теперь она пенсионер, и до сих пор проживает в Чите, которая стала за 60 лет – родной.