Разрыв шаблонов 39

Лично мне нелегко давалось  решение  уезжать с Дальнего Востока, но еще труднее было видеть, как все, что с таким трудом было создано за четверть века, варварски разрушается, а точнее, как  будто намеренно уничтожается.   Я об этом уже писал, но кратко повторюсь.

Помню, как-то случайно в центре Хабаровска встретил Медведева, который уже работал директором проектного института. Он с болью в голосе сказал: 
- Вот видишь, Олег Александрович, зря мы жилы рвали, и жизнь свою прожили.
- Не зря, Леонид Викторович, Вы, легенда Амурска, как главный инженер  строительного треста «Амурстрой», которому в этой должности  было отдано около 30 лет производственной деятельности, и только ради этого  уже стоило жить. 

- Ты, Александрович, молодец, один с высокой Краевой трибуны назвал
Горбачева предателем интересов партии и государства и требовал его
исключения из КПСС и судить, а не выдвигать на должность Президента страны,  и ты был прав. Я тогда сказал, чтобы его поддержать:

- Леонид Викторович,  нужно жить и верить, что все хорошее обязательно  вернется.
- Дай Бог, - ответил Леонид Викторович и на этом мы расстались.

Так закончилась моя одиссея, а точнее, наше пребывание и деятельность не только в Амурске, но и на Дальнем Востоке. Семья с удовлетворением  восприняла решение о переезде в большой город центральной России. Мама так и сказала, что перемещаемся под кремлевские стены, до Москвы всего-то не более 300 верст.

О сборах писать не буду – это всегда трудный собирательно-прощальный процесс, а также  и по обмену  на  двухуровневую квартиру в Пензе по улице Бакунина  рядом с Драмтеатром – это тяжелые и нервные хлопоты.    Мы уже тогда определились расширить   небольшой  отцовский домик  в селе Рамзай,  который в дальнейшем  действительно стал нашей   семейной  загородной усадьбой. 

Продолжая работать в Амурске, мы загрузили и отправили два 20-и тонных контейнера, в которые поместили машины УАЗ и Ладу, а в них и вокруг них разместили домашние вещи и утварь.  Свой белый японский «Краун» с правым рулем управления оставили в Амурске по просьбе «спортсменов», а черный «Краун» подарили свату, который он перегнал в Благовещенск-на-Амуре, после чего с отцом, мамой-Надей и младшей дочерью  мы взяли курс на Пензу.

В это время моя Людмила была в Благовещенске, где старшая дочь, защитив диплом медика, родила нам внука Олега, и когда ему исполнился месяц от роду, Людмила, зять Володя, Ольга и малыш самолетом так же прибыли в Пензу.  И семья снова была в полном и даже большем составе. 

И здесь, действительно, острой проблемы с трудоустройством врачей не было. Хотя  помню, тоже пришлось идти в одну из городских больниц, к главному врачу Алпатову, и просить о содействии в трудоустройстве зятя и дочери, (поближе к дому) и это ускорило процесс ликвидации неопределенности в новом городе. Молодые специалисты быстро и крепко встали на ноги и сегодня уже профессионалы в своем деле.

Мой заместитель по производству - Рожков Александр  Александрович  также перевез все семейство в Пензу, а заместитель по экономике и финансам - Дианов Виктор Дмитриевич, в Хабаровске устроился работать в городскую налоговую инспекцию. Поэтому мне одному пришлось завершать работы определенные последним Решением собрания учредителей по передаче всего оборудования кирпичного завода железнодорожникам  и договариваться с АО «Амурпиво», чтобы они собственными силами демонтировали строительные конструкции  кирпичного производства и перевезли их в Хабаровск на новый объект. 

Серьезные трудности возникли при расчетах за оборудование и строительные материалы, даже на счетах Дальневосточного Управления Железнодорожным Транспортом не было денежных средств, поэтому они с большим трудом с нами рассчитались, не деньгами, а рисом, который вагонами я «пригнал» в Амурск, и передал всем учредителям, как взаиморасчет, для их самостоятельной реализации.

Все отнеслись с пониманием и меня отпустили, утвердив Акт ликвидации ПО «Амурстроймаш». И только после проверки и выверки всех документов налоговой  инспекцией,  они были переданы   в  архив Администрации города,  было принято Постановление о ликвидации нашего предприятия и 6 августа 1996 года, я был уволен на основании этого Постановления.

Пока  «мотался» по Дальнему Востоку, моя семья  присмотрела небольшую дачку в городской черте, всего в 15 минутах хода пешком от конечной остановки троллейбуса. Площадью всего 5 соток, но с шикарным яблоневым садом и небольшим дачным домиком. 

По приезду в Пензу предложил Рожкову организовать новое дело -  взять в аренду достаточно большое помещение Райпотребсоюза,  расположенного  в Рамзае, которое использовалось крайне плохо, и без слез невозможно было смотреть на нищету товаров, и открыть настоящий магазин с богатым ассортиментом, а затем поставить небольшую лесопилку – лес на селе всегда нужен.

Мы могли бы неплохо развернуться, но Сан Саныч, решительно отверг эти предложения, ссылаясь на происки местных «бандитов» и просил меня, ни в чем не выпячиваться.  В это смутное время  действительно по всей стране шел массовый отстрел предпринимателей, хотя мы понимали, что это были разборки внутри кланов за лидерство и распределение денежных потоков.

К, сожалению, он этой боязнью заразил всех моих родных, которые  были рады, что  наконец-то  мы все снова дома, которые  говорили:
  - Отец, хватит горбатиться на государство, хочешь надорваться или пулю получить? -  пенсия есть – вот и успокойся.

Никогда не забуду своих первых негативных  впечатлений, когда  после обмена квартир вошел в подъезд дома  на ул. Бакунина, где неожиданно увидел и повстречал полнейшую запущенность, запуганность, безучастность и даже отсутствие брезгливости у жителей.

Одно радовало, что в этот период начался капитальный ремонт в доме,  по замене водопроводных труб холодного и горячего водоснабжения.   А именно:  всех стояков и разводок по кухням и ванным комнатам.  Мы получили и разгрузили контейнера,- сгрузив все вещи в зале, а сами стали спешно приводить в порядок  остальные комнаты  квартиры.

Начали с ремонта лестницы на второй уровень, где надежно с отцом закрепили  и расширили все проступи, которые затем обшили древесно- волокнистой плитой. Убрали старые перильные ограждения, и вместо них сами сделали и установили новые пилястры и бордюрные ограждения, а так же крепления для ковровой дорожки по всему лестничному маршу.

Ободрали все обои со стен за многие годы эксплуатации жилья и, обнаружив почерневшие от времени (возможно, и от промерзания) наружные стены, произвели противогрибковую обработку медным купоросом, а затем и утепление воздушной 50-и миллиметровой прослойкой воздуха, за счет установки деревянной рамочной конструкции, обитой плитой.
 
Но самое неприятное и неожиданное было вне квартиры. Все широкие меж этажные лестничные холлы по 20 квадратных метров, (лично мне этим и понравилось  сталинское творение), когда принималось решение по обмену.  Эти лестничные холлы оккупировали бомжи, которые собирались на ночь, и тут же ели, пили, спали, скандалили между собою и даже оправлялись, прикрывая свое «дерьмо»  кусками картона.  Поэтому по всему коридору стоял жуткий смрадный запах вони – вони от горбачевско-ельцинского предательства интересов страны и ненависти ко всему советскому, и от того, что  всех нас  опустили  в клоаку разрухи, которая докатилась и до благословенной  Пензы.

Когда я производил обмен, то жилой квартал из четырех многоэтажных домов в центре города был чистым и ухоженным, с цветочными клумбами и с хорошим асфальтным покрытием дорожек.

И вдруг Администрация города решила разрушить тихую и размеренную жизнь в краевом центре и продемонстрировать всем цели гайдаровский реформы, где – «все регулирует рынок»(?) 

В центре города городские власти специально перегородили участок улицы Бакунина  и организовали площадь напротив Центрального Рынка, где открыли постоянно действующую  -  "городскую барахолку".

Этим Решением сразу понизили статус «столичности»  краевого центра до провинциального, заштатного  и  даже  захолустного городишки по одному из определений великого Даля.   

К сожалению, чиновники не понимают, что в  России испокон веков слово «провинциал», ассоциируется со словами  недалекий и малокультурный – словами оскорбляющими  слух нормального человека,  возможно из-за того, что слишком мы приземленные, заглушающие  в себе чувства уважения, достоинства и гордости. 
Привыкли, что кто-то нами должен, или почти обязан понукать, давно подменившие понятие, руководить и направлять. Может быть,  я и не прав, что так  категоричен, но такой вот по жизни максималист.
 
Вот однажды,  я увидел, как один опустившийся субъект, нагло оправлялся на нашем этаже и тут же готовясь ночевать, видно считая это нормальным.   Я, как в детстве, мгновенно  пришел в состояние «неуправляемой ярости», схватил этого бедолагу за шиворот, и как нашкодившего кота натыкал  в него  же «дерьмо» и пинками под зад спустил с четвертого этажа и вышвырнул на улицу.

Затем, именно это же   произвел еще с тремя «квартирантами». Те, кто пытался огрызаться, получили под пах и в подбородок – по полной. Через окно выбросил все их ящики и матрасы. После чего взял швабру и хлорной водой все промыл до самой входной двери. Пожилой сосед, обомлевший от моих «резких движений», видел, как я расправлялся с бомжами, со страхом в голосе говорил:
   
- Что вы делаете, они вам этого не простят. Не нужно вмешиваться. Власти об этом знают и ничего не могут поделать. Мы ходим по стеночке и молчим, они же убогие, чтобы себе хуже не сделать.

- Да куда уже хуже,  это до какой степени себя не уважать, чтобы допустить посторонних людей гадить у себя в доме в своем подъезде нам на голову, в котором  45 квартир.  Это такая силища.  И тут же написал объявление о собрании
жителей подъезда с повесткой дня: «О ликвидации антисанитарии и наведению
порядка в доме».
 
Вечером этого же дня собрание состоялось, и люди с негодованием выхлестнули свои возмущения, думая, что я представитель власти. Поступили предложения заварить  лестничные холлы. На, что я им тогда сказал:
- ЭТАЖНЫЕ ХОЛЛЫ СДЕЛАНЫ ПРОСТОРНЫМИ ДЛЯ УДОБСТВА ЖИТЕЛЕЙ, и таких домов в городе единицы, а по нормативам пожарной безопасности ничего заваривать нельзя и разрешения  на это сейчас брать не у кого.  В городе, как и по всей  стране, пока существует только видимость власти, все мы видели, как попрали  Конституцию  и расстреляли  Парламент, а жить достойно надо при всех обстоятельствах. Поэтому не заваривать надо, а установить легко открываемые перегородки  из деревянных брусков, обтянутых сеткой рабица. За это решение проголосовали единогласно.

Вопрос по установке конструкции этих перегородок  в рабочем порядке мною был согласован с руководством  ЖЭКа,  чтобы раз и навсегда перекрыть доступ и нахождение посторонних лиц в подъезде, его холлах и при этом не нарушать условий безопасности при возникновении чрезвычайных ситуаций. 

На собрании был избран Совет Дома, где  Председателем Совета избрали меня.  На собрании так же решили собрать по 150 рублей с каждой квартиры для приобретения краски, шпаклевки, побелки и молярных кистей, чтобы собственными силами сделать текущий  ремонт в подъезде и ликвидировать запахи бомжатника и разрухи. 

Члены Совета быстро собрали деньги и приобрели необходимые материалы.  Пока они занимались сбором денег и приобретением необходимых материалов,  я  «напряг предпринимателей»,  которые в двух квартирах на первом этаже организовали  производство «шаурмы» и обязал на  входных  дверях  установить кодовые замки  и  заменить   торцовый  оконный  проем  на  дверной, через который   и доставлять свою продукцию.  Под моим контролем они  быстро все сделали, уменьшив тем самым беспокойство жителей от попадания в подъезд случайных посторонних лиц, холодного воздуха и уличной грязи.

В одном из  городских  РСУ нам быстро изготовили рейки, которые мы привезли и  собственными силами собрали в рамки, которые  обтянули металлической сеткой. Получилась прозрачная стена с прозрачными дверьми. Все рамочные конструкции закрепили к потолку и полу и этим решением отгородили меж этажные лестничные холлы площадью до 20 квадратных метров каждый от лестничного марша. 

А дальше, как говорится, глаза боятся, а руки делают. Все делали, как у себя дома, стены зачистили, зашпаклевали, загрунтовали и покрасили, а потолки побелили. Конечно, самую грязную работу по побелке пылесосом на два раза всех коридоров и этажей я взял на себя. 

Это позволило  быстро со всеми познакомиться и узнать каждого лично, кто на что способен.  Каждая квартира  красила  свои стены, а особо доверенная бригада, а из пенсионеров, красили панели,  проступи лестничного марша и перила, чтобы никакого духа от бомжатника в доме не осталось.  Как ни боялись и как ни сомневались в успехе, но через месяц наш подъезд было не узнать,  а  это две трети дома – сорок пять квартир. В свой лестничный холл я первым вынес большую финиковую пальму, в тайне мечтая об организации оранжереи.  Получилось.

Жители тут же понесли цветы в горшках, поставили маленький диванчик, мягкие пуфики, на окна повесили тюлевые шторы.  Получился уютный и весь в зелени  уголок отдыха на четвертом этаже дома. Который  уже  более 20 лет радует  жителей дома благоуханием цветов и свежестью воздуха.

После приведения подъезда в порядок, Домовым Комитетом было внесено предложение о дежурстве в течение недели жителями каждой квартиры. Общее собрание дома одобрило и проголосовало за это решение, согласно которого, я ежегодно составлял график дежурства, вывешивал на доску объявлений и раздавал по всем квартирам. Бывало, что и напоминал забывчивым о времени их дежурства – не без этого.

Вот так, буквально «через колено» удалось переломить эту позорную ситуацию и меня стали называть - «директором дома». Узнав о наших общественных делах, меня пригласили в Общественный Совет ветеранов Железнодорожного района и приняли в его состав, как Председателя Домового Комитета и выдали удостоверение за подписью Главы Администрации Железнодорожного района. Так у меня появились первые легитимные полномочия  и в городе  Пензе.

Честно говоря, я  не так  думал встречать свой пенсионный возраст. Хотелось  дерзать и продолжать  строить.  Но, как говорится, все краски жизни от Всевышнего.  Поэтому нужно  ценить все, что мы имеем, и тогда в дребезги не разорвутся и не разлетятся  наши «шаблоны» даже при таких грустных ситуациях…Продолжение повествования в материале «Разрыв шаблонов – 40.