Ещё раз о контексте, Часть 7, Контекст Руского язы

черновик

Ещё раз о контексте

Часть 7. Контекст Руского языка объединения “морд”


Первое, что бросается в глаза, когда мы рассматриваем значения объединения “морд” и его производных в Руском языке, так это их негативный характер. Что в свою очередь говорит о том, что 4 тысячи лет назад, когда признак действительности “морд” появился в Руском контексте, он оказал колоссальное негативное воздействие и на коллектив, и на коллективное сознание рус(ь)ы, а через них уже и на руский язык. (При этом не забываем, что будущая Русь (народ) была всего лишь одним из контекстов тогдашней рус(ь)ы).

Но, прежде чем разбирать значение объединения “морд” в контексте Руского языка, следует сделать одно очень важное замечание, которое следует из знания тех значений, что у него есть сегодня в русском уже языке, - носители Руского языка уже тогда, когда оно только в нем появилось, не “читали” значения объединения “морд”. Что говорит о том, что было оно сформировано на абсолютно иных знаниях связи, нежели на тех, что были в Руском языке. Проще говоря, было оно так для носителей Руского языка чужим, как чужими, получается, были для них и сами носители этого объединения “морд”. Отсюда потом такая негативность значений его и его производных в Руском языке.

Ещё раз, - объединение “морд” в контекстах языков тех народов, которые с признаком “морд” в то время взаимодействовали (4 тысячи лет назад, - а само это взаимодействие длилось потом как минимум пятьсот ещё лет), значило один и тот же признак действительности. А именно представителя человеков, которые сами были родом из Сибири (речь здесь идёт так о представителях сейминско-турбинского феномена) и имели при этом уже огромное количество разных знаний, вещественных и невещественных. Причём в том числе и таких уже знаний, которых тогда ещё не было у жителей Европы. И самым главным их знанием была тогдашняя их организация, - в коллективах мордов уже тогда царил порядок. Именно порядок давал им возможность совместно действовать против их тогда ещё разрозненных врагов, они же соперники, и побеждать их. Но, именно из-за того, чтобы порядок в коллективах мордов уже был, в них совершенно, получается, не было женщин. Примерно так же, как не было их позднее в коллективах (командах) кораблей дальнего плавания.

(Кстати, морды были первыми, кто оценил влияние женщин, точнее их присутствия или отсутствия, на возможность поддержания порядка в коллективе, основной задачей которого была война. Позднее такой коллектив стали называть “армия” - “арм(ь)йа”. Конструкция этого слова интересна тем, что первая его часть была сформирована ещё в Древнем языке. А вторая его часть появилась уже в Руском языке. Значение его “читалось” как [мои мужик(и)]. Появление же “й” в этом объединении в Руском языке значило, что у этих мужиков появилось ещё и специальное оружие, предназначенне исключительно только для битвы.)

Вот это последнее обстоятельство и сыграло потом в судьбе мордов решающую роль. Потому как без собственных женщин у мордов не могло быть национального признака совместности, только который и сделал бы из их, скажем так, профессионального коллектива уже настоящий народ. По этой причине народа с названием “морды” мы сегодня нигде уже не найдём. Его, получается, никогда в Действительности так и не было, а без собственных женщин возникнуть он тогда так и не смог. Потому уже через пятьсот лет после того, как морды пришли из Сибири в Европу, их как признака действительности в этой самой Действительности уже не осталось.

А коли не стало признака в Действительности, то это значит, что очень скоро не будет и знания (слова с его значением) о нём в Языке. Что с объединением “морд” в Языке потом и случилось. А это значит, что сегодня уже ни в одном из всех вообще языков мы не найдём объединения “морд” со значением [(человек, национальность которого) морд]. А если и найдём, так только теперь его производные, о них мы здесь и поговорим.

“морда” - [ловушка для рыбы]

Объединение “морда” возникает в Руском языке, и это знание следует уже из самой его конструкции, - “а” со значением принадлежности находится в нём на втором месте, а это и есть одно из знаний связи, которое определяет контекст Языка, в котором оно используется, уже как Руский язык.

Как работает значение принадлежности “а” в Руском языке лучше всего рассмотреть на примере. В нашем случае “а” со значением принадлежности используется для образования объединения “морда”,  “морд” - {”морд” “а”} - “морда” для называния им так некого  признака, которого мы ещё пока и не знаем. Единственное, что мы знаем, что знания обоих этих признаков, - “морд” и “морда”, - безусловно так уже связаны. И связью между ними является общее знание в их структурах значений. Которое делает таким образом один из признаков уже принадлежностью другого признака. Почему, собственно, мы и называем уже это знание связи “принадлежностью”. В случае “а” это будет так “принадлежность “а”. Проще говоря, объединение “морда” называет признак, который так или иначе принадлежит признаку “морд”.

Проблема в том, что это вообще единственное знание, - принадлежность, - которое следует из знаний Языка. Но одного его нам вовсе недостаточно, чтобы знать, что такое морда на самом деле. Единственный способ узнать признак “морда”, это его увидеть. Но даже этого знания большинству из нас окажется недостаточно, чтобы знать уже наверняка признак “морда”. Для этого нам потребуется ещё несколько знаний, из знания которых бы следовало, - Для чего предназначена морда? Как ею пользоваться? Из чего она сделана? и т.д.

Из всего этого следует, что Язык, как часть невещественной структуры знаний в Сознании не существует отдельно. Он очень тесно так связан с другими частями невещественной структуры знаний. Более того, если мы захотим выделить Язык из Сознания как его часть, то так у нас ничего не получится. Впрочем, на этом я здесь уже остановлюсь, потому как эти вопросы больше касаются работы и устройства Сознания, нежели Языка. Здесь важно было лишь показать как именно формируется знание того или иного признака в Сознании, и что оно уже из себя представляет.

Ещё раз, - в случае значения [ловушка для рыбы] общим знанием объединения “морд” и его производного “морда” является “делать”, - “морд делает морду (ловушку для рыбы)” и “морду (ловушку для рыбы) делает морд”. Знание “делает” потому является общим для обоих этих выражений (знаний), что при изменении в них знаний связи их значение не меняется. Признак “морда” это “ловушка для рыбы сплетёная из прутьев и тростника”.

“морда” - [передняя часть головы животного]

Это уже второе значение у одного и того же объединения “морда” в Руском языке. Подобная многозначность стала возможна в нём потому, что оба эти значения существуют в абсолютно разных контекстах. И это всё при том, что оба они являются принадлежностями “а” признака “морд”. Но если с признаком “ловушка для рыбы” нам всё понятно, - общим знанием на котором и образована связь между “морда” и “морд” (принадлежность “а”) является “делать”, - то только не с признаком “передняя часть головы животного”. Давайте уже разбираться.

А это значит, что нам следует найти признак, который является принадлежностью признака “морд”, потому как оба они имеют общее знание в их структурах значений, - какое? Понятно, что морд это вовсе так не животное, чтоб у него был признак “передняя часть головы животного”. Как и понятно то, что у него есть похожий на него признак “лицо (морда)”. Который является принадлежность “а” признака “морд”, - “морда”, - потому как является его частью. И тогда всё сразу становится уже на свои места.

Да, признака “морд” когда-то в Действительности уже так не стало, как и не стало потом слова “морд” со значением (знанием признака) [морд] в Языке. Но слово “морда” со значением [принадлежность “а” морда как его часть (лицо)] тогда осталось, - парадокс! Потому как не может существовать часть без целого, а иначе тогда никакая она, получается, так уже и не часть. Может, если допустить что детализации значения [представитель формы Жизни “человек”] на [человек] и [животное] тогда ещё не произошло.

Проще говоря, сами человеки не видели тогда ещё разницу между собой и животными. А потому признаки “лицо (морда)” и “передняя часть головы животного” были для них тогда одним и тем же признаком. И когда признака “морд” в Действительности уже не стало, то остался признак “животное”, частью которого являлся признак “передняя часть головы животного”, и которому в Языке соответствовало объединение “морда”. И главным уже так становится здесь вопрос, - “Почему именно признак “лицо (морда)”, - не рус(ь)ы, не ханты, не кам(ь)ы, ни кого-то ещё, - соответствовало признаку “передняя часть головы животного”? В смысле какое такое общее знание было в структуре значений обоих этих признаков, которого не было у других похожих на него признаков?

Ещё раз, - всё дело в общем свойстве (знании) у двух этих признаков, знание которого и позволило произвести так замену в структуре значений объединения “морда”, чтобы сделать само его значение так уже переносным. Проблема в том, что знание этого общего свойства вовсе не следует из знаний Языка. Его можно получить только за счёт других уже знаний. А потому без них нам остаётся так только гадать.

В случае пары признаков “лицо” - “передняя часть головы животного” мне этим свойством видится такое, - все руские мужики отличались богатой растительностью на лице, в смысле бородой и усами. Как мы знаем и то, что не у всех мужиков, что жили тогда и сегодня ещё живут в Сибири (Азии), была растительность на лице. В смысле находились и такие среди них мужики, у которых борода или вообще не росла, или, если и росла, то очень уже так плохо. Этим свойством их лица и были похожи на переднюю часть головы животных, у которых борода тоже никогда не росла.

Потому, когда мордов, у которых борода не росла, в Действительности однажды не стало, а остались в ней только животные, у которых борода не росла, значение объединения “морда” стало соответствовать части именно того признака, который тогда в Действительности и остался, а именно передней части головы животного. Ещё раз, - произойти это могло только при условии, что самого признака “лицо” в Действительности тогда ещё не существовало. Проще говоря, человеки не находили ещё тогда никакой такой разницы между своим лицом и мордой животного.


“смерд” и “смерть”

(Прежде чем продолжить дальше, напоминаю, - главное в словах вовсе не звучание, нет, а их значение. Потому как звучания одного и того же значения в разных контекстах Языка (разных языках) очень могут уже отличаться. В то время как одно и то же значение в них всегда будет так одинаковым. И отличаются звучания вовсе не просто так, а всегда “потому что”. Другое дело, что тема эта большая, а потому и не здесь. Здесь же мы ограничимся знанием её как знанием соответствующего факта.)

Другие производные объединения “морд” в Руском языке, а именно “смерть” и “смерд” наталкивают уже так на неприятные мысли. Их значения “читаются” почти одинаково, “смерть” - [быть с мордом как с его действием (в объединении присутствует “ть” со значением [действие (человека, в смысле мужчины, - у “т” на конце присутствует ер - “ь”])]. Другое, значение “смерд” “читается как [быть с мордом как с человеком (в объединении вместо “т” присутствует уже “д”)].

Из этих значений следует, что смердом тогда называли тех человеков, которых морды почему-то не убили, а взяли себе в рабы. А смертью называли в том числе то действие, которое морды обычно делали со своими врагами. Что интересно, убивали они своих врагов оружием очень похожим так на косу. (Подозреваю, что коса примерно в то же время и возникла, из этого же самого оружия, но только уже как приспособление для срезанья травы.) Потому в русском коллективном сознании смерть с тех пор представляется не как “некое действие”, а как “некий человек (иногда на коне, - да, у мордов в отличии от руских тогда уже были кони) с косой”, который приходит, чтобы забрать кого-то с собой, это чтобы тому обратно никогда уже не вернуться.

“мордва”

Значение объединения “мордва” “читается” как [морд ва], где ва тогда были дороги/реки. Так руские называли народы эрзя и мокша. Сегодня ещё трудно сказать почему, потому как соответствующих знаний у нас пока ещё не хватает. (Я считаю, что ответ на этот вопрос дело совсем недалёкого будущего.) Единственное, что следует из знания, что объединение “мордва” вообще уже существует в Языке, так это то, что уже тогда морды очень были так разные. В смысле, одни из них предпочитали продвигаться дальше на запад в Европу по степям и на лошадях. Другие, которые и были “мордва”, предпочитали продвигаться на запад в Европу по рекам (ва) и уже на плотах.

“Мордашковы” и др.


Не стоит думать, что морды убивали вообще всех подряд, нет. Со многими они очень даже дружили. Почему через некоторое время такой дружбы у большинства их друзей появлясь обязательно дети. Об этом мы знаем по многочисленным фамилиям образованных от тогдашних прозвищ, которые в свою очередь были образованы тогда в Руском языке с использованием объединения “морд”. Например, - Мордюковы, Мордвины, Мордасовы, Мордашковы, - и т.д.

(Кстати, - значения этих фамилий “прочитайте” самостоятельно, вы уже должны это уметь. Я же здесь рассмотрю наиболее сложную из названных, - “мордвин”. Сначала в Руском языке возникает объединение “мордва” - {”морд” “ва”} со значением [морд ва]. Понятно, что в объединении “ва” звук “а” является сигналом присутствия “а” со значением [место (человека)]. Другое дело, что уже в объединении “мордва” его значением становится принадлежность “а”. Проще говоря, он становится так уже окончанием “а” в объединении “мордва”, которым называли так множество “мордва”. Таким образом названием одного элемента множества “мордва”, которое состояло,получается, из мордвов, - не мордов, нет! - будет уже “мордвин” - “мордв(ь)ын” - “мордв(ь)ы - н” - [(много мордвов) один], где значением “н” является [“1”].

Значение же принадлежности “ов”, которая меняет принадлежность “а” при формировании “мордвов” из “мордва”, тема большая, а потому и не здесь, а значит здесь мы его так и не раскрываем.)

И, заканчивая тему. Чтобы лучше понимать значение объединения “морд” в Руском языке, надо хорошо представлять сам Руский контекст, в котором Русь тогда жили. Давайте его уже мы рассмотрим.

Озеро Во уже начиная с 10 тысяч лет назад постепенно мелело. И к приходу мордов в места Руского контекста 4 тысячи лет назад вместо него осталось огромное болото, по которому протекали полноводные реки, и было огромное количество небольших озёр с чистой водой. Собственно морды потому и смогли тогда уже пройти в Европу, что на их пути не стало озера Во с теми самыми рус(ь)ы, которые им прежде мешали это озеро пройти.
Потому как вместе с Во исчез тогда Руский путь, а с ним исчезла основа жизнедеятельности рус(ь)ы, а именно возможность торговать посредством его в том числе солью. Случилось это не в одночасье, а постепенно, поэтому начиная уже с шести этак тысяч лет назад рус(ь)ы начинают потихоньку покидать Руский контекст. А те же, кто там остались, тех было уже немного. И жили они вовсе уже не на островах, которых кстати тогда здесь уже не было. А жили они, получается, на берегах полноводных рек. Поэтому тогдашние поселения рус(ь)ы были уже лишены естественной их защиты, а именно омывавшей их поселения воды.

Из-за отсутствия, скажем так, работы (торговли, в том числе солью), коллектив рус(ь)ы оставшийся тогла в Руском контексте очень быстро так деградировал. Очень скоро рус(ь)ы занимались в нём совсем уже не торговлей, а элементарным разбоем и грабежами. Т.е. к приходу мордов рус(ь)ы здесь были уже настоящими бандитами, которых боялись и ненавидели все их ближайшие соседи.

Поэтому можно сказать, что морды пришли тогда на Урал под флагами борьбы с “бандитизмом” и установления там “окончательной уже справедливости”. В смысле под флагами борьбы с русью вообще. Отсюда столь негативные значения производных объединения “морд” в одном из языков рус(ь)ы, а именно в Руском языке.