Глебовы странности

В редакцию районной газеты малоизвестный тогда Глеб Текотев принёс сразу две повести. «Умелый» журналист объединил обе работы начинающего прозаика в один рассказ, который уместился на половинке газетной полосы. И назвали рассказ «Загавря». Персонаж с таким именем войдёт надолго, навсегда в будущую книгу. Но это станет пото;м, когда фамилия автора заговорит читателю о чём-то.
А пока о странностях Глеба Михайловича, о приятных странностях: газета «Литературная Россия» опубликовала на целом развороте рассказ «Авдейка и его тётки» с напутственным словом В.И.Белова, что оказалось поистине крещением новоиспечённого писателя. О нём заговорят известные литераторы области, страны, произведения его станут публиковаться в газетах, журналах, звучать по Всесоюзному радио, появится даже личный исследователь его творчества - краевед, замечательный педагог, писатель из Чучковского сельсовета (ныне – поселения) Николай Шашуков, написавший и издавший на свои средства книжку «Горький лук Глеба Текотева».
Был у моего земляка рассказ «Сивирьёновы странности». Название пришлось не по душе редакции «Нашего современника», - уж очень непривычно, загадочно. А чем плохо? Да, ничем! Вот и частушки пели про людей с таким именем:
Мой милёнок Сивирьён
В исполкоме служит,
Наворует миллиён
Целый год не тужит.
Текотевский Сивирьён совсем другой человек, не то, что в частушке, но здесь разговор лишь о редкостности имени.
Рассказ в журнале появился под названием «Агафоновы странности», что звучало не так вызывающе, спокойнее, усреднённее. И что? Вставать на дыбы? Но это же произошло в одном из ведущих литературных журналов России. Появление рассказа – великая честь и признание!
Далее. Большую рукопись Текотева о жизни земляков в годы Великой Отечественной войны взял почитать известный в области журналист Александр Рачков, человек неожиданных мнений, слов и поступков. Рукопись ему понравилась, и он на титульной странице с любовью начертал название «Серафима», а внизу пометил жанр - «роман». И только роман! Книга была издана тиражом – 15000 экземпляров. Приличный тираж даже по тем временам, не говоря уж о дне сегодняшнем.
Но это не всё. Как-то А.Н.Рачков высказался, что текотевская Серафима лучше, чем беловская Катерина из «Привычного дела». Очень спорно. Читатель - судья обоим литературным образам! Читатель.
О Серафиме скажу: она была, как на обложке книги, яркий красный цветок среди сухих ветвей, среди рутинных жизненных дел. Обложку оформил оригинальный художник из Череповца Анатолий Денисов.
Глеб Михайлович подарил мне свою книгу с надписью: «Примите мой первый скромный труд. (Верю, не последний). 2.Х.80.»
Для издательства «Современник» была готова рукопись повестей и рассказов. Но книга, к сожалению, не вышла, как писал Николай Шашуков, «из-за смерти автора». Это была последняя, самая большая и совершенно непонятная и неоправданная странность в биографии Глеба Михайловича Текотева.