Домой

Дальнобойщик Алексей Кузин вернулся из рейса домой ночью. Стараясь
сильно не шуметь, открыл дверь и на цыпочках  прошёл в ванную, помыл
руки, умылся и так же, на цыпочках,  двинулся в сторону кухни. На плите
стояла ещё тёплая кастрюля с супом. Он открыл крышку, вдохнул запах
своих любимых серых щей, специально сваренных ожидавшей его сегодня
женой. Алексей старался не есть в кафешках на трассе, перекусывал в кабине
тем, что собирала ему в дорогу жена. Цены на еду везде были высокие, 
Алексею не хотелось проедать деньги, которые он копил на ипотеку для
недавно женившегося сына. Поэтому домашние щи были для него
обязательным блюдом по возвращению из рейса. Поев с удовольствием, он,
стараясь  сильно не брякать, вымыл посуду и отправился в спальню.
 
В комнате горел ночник, жена спала на спине, тихонько посапывая, как это
делают во сне дети. Её светлые волосы рассыпались по подушке и, словно
нимб, окружали  слегка увядшее, но всё ещё красивое лицо. Алексей
торопливо разделся и улёгся рядом, блаженно вытянулся под одеялом, 
закрыл глаза. И тут же ощутил, как проснувшаяся жена прильнула к нему,
поцеловала  в колючую щёку, прошептала:
– Лёшенька, ты вернулся. Слава Богу!
–  Ну, конечно, вернулся, Сашенька. А как иначе?  Так соскучился!
Алексей сжал её в объятиях, начал ласкать. Насытившись друг другом, они
крепко уснули и спали долго, благо был выходной день.

В понедельник ему позвонили с базы и обозначили маршрут. Алексей
занялся техосмотром машины, готовясь в дальний путь. Он прибирался в
кабине и не заметил, как к нему подошёл сосед по площадке Виктор Липин,
парень лет тридцати.
– Здорово, сосед! – кашлянув, сказал он.– Сегодня  выезжаешь?
– Здравствуй, Виктор, – ответил Алексей. – Да, приберусь вот, пообедаю, и 
поеду.
– А куда путь держишь?
– Далеко, в Самару.
Заметно обрадовавшийся Виктор попросил:
– Слушай, Сергеич, а возьми меня с собой. Дела у меня там. Я давно
собирался съездить.
– Ладно, поехали. Вдвоём веселей,– добродушно  согласился дальнобойщик.
Виктор спешно отправился к себе собираться в дорогу. Часа через полтора
Алексей сидел в кабине, ожидая неожиданного пассажира и поглядывая в
сторону подъезда. Наконец, дверь хлопнула, и появился  Виктор с рюкзаком
за плечами. За ним вышла  заплаканная жена  с ребёнком на руках. Мальчик
тянулся  к отцу, но Виктор лишь торопливо чмокнул его   и побежал к
машине.

Дорога была долгая. О чём только ни поговорили  Алексей с Виктором,
который никак не хотел рассказывать,  что за дела у него в Самаре.
Но всё же почти под конец пути тайное стало явным. А всё началось с истории про
кота, которую Алексей, любитель всякой живности, рассказал своему
пассажиру:
– Как-то раз еду я не по трассе, а по просёлочной дороге (путь срезал). Вижу, 
по обочине  мне навстречу плетётся  кот,  хвост по земле тащит. Сам  рыжий,
тощий, грязный, драный, с шеи шерсть клоками свисает. Идёт, не глядя по
сторонам.  Большие зелёные глаза на измученной морде неподвижно смотрят
только вперёд.  Я подумал: «Откуда он взялся? Куда идёт?  Жилья никакого в
округе на десятки километров нет». Часа через два я доехал до нужного мне
посёлка, разгрузился и отправился назад. И снова увидел этого рыжего кота.
Теперь он шёл ещё медленнее, пошатываясь, но не прекращая движение.
Расстояние, которое он преодолел, было совсем небольшое.  Да много ли
можно пройти этими маленькими лапками?!  И тут я понял – он идёт  домой! 
Домой!  И ещё я понял, что он не дойдёт. Я проехал до следующего посёлка,
купил четыре сосиски и поехал обратно. Кот плёлся по дороге из последних
сил. Не доехав до него несколько метров, я остановился, вылез из кабины и 
стал ждать. И опять увидел этот целеустремлённый взгляд, резанувший  меня
по душе. Кот тоже остановился и с минуту выжидающе смотрел на меня,
потом прыгнул  в кусты у дороги и затаился там. Я очистил сосиски от
оболочки, и, бросив их в кусты, поехал обратно, удивляясь и восхищаясь
стойкостью этого котяры. Не каждый человек  может  быть настолько
преданным своему дому, своей родине.
– А по мне так, родина там, где больше платят, – усмехнувшись,  сказал
Виктор. – И вообще это понятие устарело. Какая разница, где жить? Вон,
посмотри, богатые  живут, где хотят. Только чуть что не по ним, на самолёт и
– в Америку.
– Но мы-то с тобой не олигархи. Нам, кроме Родины, терять нечего! Кому ты,
где нужен, кроме России? Безработных и без тебя везде полно, – стараясь не
злиться, сказал Алексей. – А если ещё и языка никакого, кроме русского, не
знаешь, то хлебнёшь лиха по полной.
–   Зато никакой российский военкомат меня заграницей не достанет,  – 
ляпнул со злости Виктор и прикусил язык.
– Вот оно что! – нахмурился Алексей. – А я-то думаю, зачем тебе со мной в
Самару понадобилось. В Казахстан бежишь?
– Не я один. Погляди на трассу, какой поток легковушек в ту сторону идёт.
Алексей и сам заметил, что,  когда они выехали  напрямую  к Самаре, трасса
оказалась  чересчур запружена легковыми автомобилями. Ему пришлось
сбросить скорость. И ситуация не менялась.    
– То есть, ты будешь жить в Казахстане и ждать, чем закончится
спецоперация.  А как же родители? Твой ребёнок? Жена? Кто их защитит? С
какими глазами ты потом вернёшься?
– А чего их защищать?! – взвился Виктор. – Им под пули не идти.
– Но если все мужики ломанутся заграницу, враг придёт и в твой дом!      
Смотри, получается, что у каждого поколения – своя война. Твой отец, как и
я, наверняка воевал в Афгане. Теперь твоя очередь. А ты драпаешь. Вот
станешь ты старым, и твоему сыну подойдёт очередь  воевать, а он возьмёт и,
как ты, сбежит из родного дома, чтобы отсидеться где-нибудь, вместо того,
чтобы защищать страну. Тебе понравится? – не отставал Алексей.
– До старости мне ещё дожить надо, – зло ответил Виктор.
– Слыхал такую пословицу: «Кому суждено быть повешенным, тот не
утонет»? Это французы так говорят, и у нас, у русских, есть такая же, только
другими словами: «От судьбы не уйдёшь». Я это точно знаю. Вот, например, 
мой дед всю войну прошёл, четыре года  воевал, в танке горел не раз,
вернулся домой,  дожил до девяноста лет, а его двоюродный брат по брони
призван не был. Не дожил и до тридцати – утонул, когда в речке купался.
Виктор молчал, отвернувшись к боковому стеклу.

                ***
В Самару приехали вечером. Алексей высадил пассажира на заправочной
станции при въезде в город и отправился искать пункт разгрузки, планируя
переночевать в кабине фуры, а с утра пораньше освободиться от груза и
отправиться домой.   
Виктор обратил внимание на то, как много скопилось легковушек на
заправке. В придорожном кафе оказалось полно народу, причём почти все
мужского пола и возраста от двадцати до сорока лет. Он отыскал взглядом
одиночного мужика, и, заказав на стойке еду, подошёл к нему, сказал:
– Здорово! Присяду? Не возражаешь?
Незнакомец, приблизительно сверстник по возрасту, кивнул. Виктор сел за
столик, помолчав с минуту, негромко спросил:
– Ты случайно не в Уральск едешь? Возьми меня пассажиром, а?
Незнакомец, подумав, назвал сумму, показавшуюся Виктору сильно
завышенной. Но делать было нечего, и он согласился.
– Меня Борисом зовут, деньги вперёд, –  закончив есть, сказал новый
знакомый. Виктор тоже назвал себя и, достав бумажник,  отсчитал названную
сумму. Усевшись в старую иномарку, они тронулись в путь. Ехали небыстро
в общем густом потоке легковушек. Виктор пытался завязать разговор, но
Борис  сразу пресёк его попытки, сказав:
– Трындеть попусту не люблю  и тебе не советую. Давай лучше авторадио
слушать.

Не доехав до Уральска километров десять, они остановились: впереди была
пробка из автомобилей тех, кто жаждал покинуть Россию.  В открытое окно
вливалось в машину раннее сентябрьское  утро. Борис откинул сиденье и
захрапел, а Виктор вышел  на трассу и огляделся. По обе стороны в степи
были раскинуты туристические палатки, возле которых дымились
затухающие костры. Он заметил движение возле одной из них – молодая
женщина вышла, начала раздувать костёр, чтобы приготовить завтрак.
Виктор подошёл к ней, поздоровался и спросил;
– И давно вы тут?
– Вторую ночь, –  устало ответила она. – Хорошо хоть палатку взяли и
спальные мешки, можно ноги вытянуть.
Виктор присвистнул:
– А что так долго-то? 
– Пограничный контроль быстро не пройти  – пока машину досматривают,
документы проверяют, оформляют пропуск…
В палатке захныкал ребёнок, и женщина ушла к нему. «Хорошо, что я своих
не взял», –  подумал Виктор и пошёл обратно к машине. Он удобно
устроился на сиденье и собрался вздремнуть по примеру Бориса. Но тут
громкие голоса привлекли его внимание. Они приближались,  и вскоре
Виктор увидел двух женщин, мечущихся среди машин. Одна, молодая,  в
яркой красной кофте с телефоном в руках, кричала, пересыпая свою речь
матами:
– Куда бежим, мужики? Куда бежим?! Гниды вы! Трусы! Вам не стыдно?!
Позор вам!
 Она наводила видеокамеру телефона на лобовое стекло, снимая
отворачивающихся от неё водителей и пассажиров.
–  Шакалы бессовестные! Пусть вся страна видит ваши хари! 
И снова  отборный русский мат рвёт воздух. Вторая женщина, пожилая, с
растрепавшимися седыми волосами, вторит ей прерывающимся голосом:
– Сынки, что ж вы делаете?! Родину предали, матерей бросили! Эх вы! А
наши сыновья и мужья идут за вас воевать, вас и ваши семьи защищать!
Борис проснулся и хмуро смотрел в окно. Виктор сказал:
– Слушай, Борис, я, пожалуй, пойду пешком. Так быстрее будет. Спасибо,
что подвёз.
Он выбрался из машины, закинул рюкзак на плечо  и зашагал по трассе
вперёд.
                ***
Через три часа Виктор был на пропускном пункте. Ещё через два  он шагал
по Уральску в поисках жилья. В центре обслуживания населения ему дали
несколько адресов, но когда Виктор  пришёл туда, ему назвали такую сумму
за съём квартиры, что он оторопел и решил поискать жильё самостоятельно 
по объявлениям в газете.

Виктор сильно  проголодался. Он зашёл в супермаркет, чтобы купить какой-
нибудь еды и газеты. Остановился у прилавка, на котором была выставлена
аппетитно пахнущая разнообразная выпечка. Единственная покупательница-
казашка  о чём-то оживлённо беседовала с продавцом на родном языке.
Прошло минут пять, они продолжали беседовать, не обращая внимания на
Виктора, который, глотая слюну, пытался жестами привлечь к себе взгляд
продавца. Тщетно. Прошло ещё минут пять, и Виктор, у которого уже громко
урчало от голода в животе, не выдержал. Придав голосу  максимум
вежливости, обратился к покупательнице:
– Женщина, может быть,  вы уже купите что-нибудь?
Казашка повернулась к нему всем корпусом, оглядела с ног до головы и на
чистом русском языке изрекла:
– Ты на моей земле  будешь мне указывать?! Ты не дома! Знай своё место!
Виктору  враз расхотелось есть. Он отошёл от прилавка и отправился  за
газетой в киоск, возле которого стояло несколько его соотечественников с
сумками. Пока покупал газеты, подошёл пожилой казах, спросил одного из
мужчин:
– Вы что, из России? От мобилизации сбежали или насовсем приехали?
Парень лет двадцати пяти ответил за всех:
– Хотели бы вернуться, ведь Россия – наша Родина. Но пока невозможно.
– А, может, некуда будет возвращаться-то, раз вы драпаете? – сказал казах и
пошёл прочь.

Парни, не глядя друг на друга, переминались с ноги на ногу, а
Виктор стал просматривать газеты и, найдя  несколько объявлений о
сдающихся комнатах,  поехал на автобусе по адресам. В панельном доме,
недалеко от центра обслуживания населения, после того, как он позвонил,
открыл дверь  молодой казах.  Виктор спросил:
– Вы комнату сдаёте?
– Смотря кому, –  улыбаясь, сказал парень. – Ты откуда приехал?
– Из России, –  коротко ответил Виктор.
–  Давно?
– Сегодня.
– Ну, тогда скажи мне, Крым чей?
– Как чей? Наш! – без раздумий  ответил Виктор. 
– А Донецк и Луганск чей? – перестав улыбаться, опять задал вопрос хозяин.
Виктор понял, что тут ему ничего не светит, повернулся и вышел на улицу.
 
На душе было муторно. Продолжать поиски жилья совсем расхотелось. Он
побрёл в сторону  центра обслуживания населения, возле которого всё ещё
стояла толпа беглецов от мобилизации. Темнело. Виктор сел на скамейку.
Усталость и какая-то внутренняя опустошённость овладели им. Не хотелось
ни о чём думать. Он закрыл глаза и откинулся на спинку скамьи.
Очнулся Виктор от того, что кто-то тряс его за плечо. Перед ним стояли
молодые казахи – парень и девушка.
– Мы волонтёры, – сказала девушка, – хотим помочь. Вот, поешьте.
Она протянула Виктору коробку с едой, а парень положил на скамью одеяло
и сказал:
– Возьмите одеяло. Тут неподалёку кинотеатр, туда приехавших из России
пускают на ночлег. 
Виктор стал благодарить ребят  и заметил, что за ними наблюдают двое 
пожилых мужчин славянской внешности. Они подошли поближе, и один из
них сказал, обращаясь к парню-волонтёру: 
– Так бы к  рядом живущим русским, честным и порядочным, относились!
Но поддержать решили трусливых тараканов, не русских, а с русским
паспортом  подлецов и предателей Родины. Замечательно!  Если бы твою
родину, Казахстан, предавали твои казахи, поди-ка головы отрезал бы  в
степи таким уродам.   Смотрите,  дурной пример заразителен!   
                ***
Алексей вернулся домой из долгой командировки (отвозил в Донецк
гуманитарную помощь) очень уставшим и грустным. Картины войны стояли
пред глазами, не давали покоя. Жена давно спала, положив голову ему на
грудь, а он всё никак не мог избавиться от воспоминаний того, что  видел.
Вдыхая родной запах её волос, Алексей думал: «Какое счастье – просто жить,
любить и быть любимым. Но в этой жизни за счастье, своё и своей страны,
нужно постоянно бороться, потому что всегда находится тот, кто хочет его
отнять у тебя. И поэтому надо быть сильным и смелым». На этой мысли он
уснул, и ему приснилась донецкая малышка  с испуганными заплаканными 
глазами,  стоящая возле разрушенного, горящего дома. Это был первый
ребёнок, которого Алексей встретил там, в командировке.
 
Утром дальнобойщик  вышел во двор,  к свой машине, чтобы подготовиться
к новой ходке. Он возился с колёсами, когда услышал за спиной знакомый
голос:
– Здорово, сосед!
Алексей обернулся –  перед ним стоял Виктор с сыном на руках.
– Здорово, герой! –  искренне обрадовался Алексей. – Вернулся, значит!
– Ага. Домой захотел,  –  улыбнулся ему в ответ Виктор.    
14.11.2022 г