Архипелаг Кергелен. Глава 30

Глава 30. Заряд.

      Разгрузка прошла в высоком темпе и закончилась раньше на трое суток, что было совсем не по душе аргентинской команде сборщиков причала, от которых уплывали их тёплые каюты, а оставаться приходилось в уже не отапливаемых по причине экономии солярки вагончиках. 27 сентября разгруженный китобой отплывал для очередной загрузки на родину, а на смену ему на рейде уже стоял готовый встать под разгрузку транспорт с металлическим профилем для рельсового полотна с колеёй в 750 миллиметров, такой же, которая применялась в Союзе и почти такой же, как в Корее.
      Вместо тяжелого рельса на металлические шпалы укладывали и крепили сотый уголок, который в сочетании с профильными колёсами тележки надёжно фиксировался на полотне и обеспечивал безопасность качения в тоннеле. Аргентинская команда небольшими связками перегружала китовым краном уголок на берег, откуда подчинённыё Сэнлюи на руках поднимали его на уровень сборки полотна. Наблюдая за работой, Сэнлюи отмечал, насколько разными были люди в этих рабочих коллективах, как расслаблены и беззаботны были аргентинцы, как сосредоточены и напряжены были его земляки, казалось, что они постоянно ощущают на себе некую силу, призывающую их вести себя именно так, а не иначе, словно за проступки в перерождениях прошлых лет.
      Время, переживаемое человеком, относительно всей остальной его среды обитания, имеет одну странную особенность – его течение не равномерно. Хотя, скорее всего, скорость исчезновения  времени – субъективное состояние каждого, дни тянутся, а годы летят, ночи стоят на месте, но день относительно ночи стремительнее, мысли вымороченные в ночи улетучиваются, а сновидения той же ночи запоминаются порой навсегда. Время, как лента транспортёра, когда она насажена на привод насущных дел, то даже грубые стыки делают его бесконечным, снятое с барабанов, лежащее бесформенной массой время и не время вовсе, оно ничто.
      Растревоженные последним видением воспоминания уводили Сэнлюи от монотонных, практически не требующих его участия работ по укладке полотна и он, под видом рабочей необходимости часто поднимался на солнечный северный склон, к тарелке антенны связи, туда, где уже не было снега, и открывал книгу, он вчитывался в метания героя на площади жизни, в его характеристики корейского общества, его устройства после получения независимости и послевоенного периода, этих побед и у Севера и у Юга, выигранных с помощью всесильных сторонников.
      Сравнив истории четырёх участников этой вселенской драмы, Сэнлюи увидел, что ни один из них за первые тридцать лет после революции не пришел туда, куда первоначально намечал, что пути преобразований оказались не предсказуемы и ни одна самая прозорливая наука не смогла заранее предсказать точного их развития и того, что в итоге, на разных этапах этих разных историй происходило, кроме красочных описаний официальными властями этих политых кровью путей.
      Что грешные чиновники в его Корее так же похожи на грешников в Союзе, в Китае и на Юге не даёт ему повода относиться к ним с большим презрением или меньшим уважением. Революции поедали своих сынов вне зависимости от политических пристрастий и планов, и то, что сам он пока жив, говорит только о том, что лично он не был непосредственным разработчиком планов, каким был, к примеру, организатор Трудовой партии Кореи товарищ Пак Хон Ён и не пытался быть постоянно на виду.
        Радио продолжало сообщать, что не смотря на усилия партий и духовных лидеров грехопадение в мире продолжается, выходя из под контроля человечества во всё больших масштабах. Казалось, что человечеству надоело жить в согласии с самим собой. В мае чуть не был убит Папа Римский, в начале октября для экспертизы опознания были выкопаны из могилы останки убившего Джона Кеннеди Ли Освальда, 6 октября в Египте убит президент Анвар Садат, Рейган объявил Союз империей зла, а в это же время Сальвадор стал кровавой Площадью борьбы Рейгана против коммунизма, Китай начал шумно разворачивать рыночные реформы и только Северная Корея, продолжала спокойно строиться безо всяких громких реформ.
      30 октября радио напомнило о том, что двадцать лет тому назад Советский Союз взорвал самое мощное ядерное устройство. Это было не испытание ядерного заряда в принятом смысле, к тому времени уже были разработаны математические модели расчётов с помощью которых можно было сделать все предварительные выводы, кроме того заряд такого веса и габаритов удалось на бомбовозе поднять только чуть выше десяти километров, а тогдашние средства поражения легко доставали и до двадцати пяти, так что сомнительно было такую бомбу дотащить до цели противника сквозь систему его ПВО, что бы гарантированно её подорвать над целью. В общем, это была демонстрация силы безо всякой на то необходимости. Для созревающих планов Сэнлюи такой способ доставки возмездия не подходил, силы возмездия всегда можно найти на месте применения надо только склонить к своим планам Императрицу и Богиню великую и неповторимую Джин Хо.
      Иногда Сэнлюи уходил в глубину тоннеля, до самой камеры, откуда вход в тоннель виделся небольшой светящейся точкой и где  у противоположной от тоннеля стены он установил для себя подобие скамеечки, сидя на которой можно было, наблюдая за далёкой работой укладчиков, вести свои расчёты о гарантированной доставке поражающих факторов прямо в дом врага, не подозревающего о грозящей ему смертельной опасности. Много ли для этого требовалось, кроме желания и такого стечения обстоятельств, когда сомнения и метания настигают одних, а уверенность в замыслах посещает других.
      К первому ноября дорожное полотно было проложено по всей длине тоннеля, на этом  этапе работы, которые возлагались на экспедицию Сэнлюи могли быть приостановлены на период монтажа самого устройства, которое в разобранном виде на очередном китобое с тем же капитаном уже стояло на рейде. Испытатели сделали последние тут же исправленные замечания, китобой подошел к причалу, погрузка элементов испытательного заряда и их доставка на площадку монтажа начались.
      Крюк китового крана зависал над очередным пронумерованным ящиком с оборудованием, стропальщики накидывали на него петли тросов, фиксировали замок и перебрасывали груз через борт на причальную тележку, где всё происходило в обратной последовательности, после этого ящик крепился на тележку, ручная лебёдка с пощёлкивающим храповиком вытягивала тележку на горизонтальный уровень, где четверо отстёгивали её и начинали катить в тоннель, а очередные четверо накидывали на рельсы очередную тележку.
      Сложнее было с разгрузкой внутри камеры, где был смонтирован только ручной тельфер, позволявший поднять ящик и откатить его в одну из сторон, при этом монтаж устройства был уже начат. Пока сам заряд и детонирующее устройство ещё не смонтировали, Сэнлюи каждый день бывал под главным сводом всей своей жизни, бывал там с ним и его теперь уже товарищ – капитан с его новостями. Непостоянство аргентинской военной власти, показавшей свою не способность противостоять американцам и осознавшей, что взяло на себя непосильный груз, вело к её агонии. Новости, которые приходили даже на станцию Сэнлюи, оповещали, что дни Виолы, как президента сочтены.
      Капитан рассказал, что ко времени назначенного испытания, в район архипелага прибудут два судна полностью загруженных  специалистами, к этому времени контейнеровоз должен быть подготовлен к отплытию. Наблюдение будет проводиться с четырёх кораблей, а штаб будет находиться на танкере Сэнлюи, что уже с Корейскими властями согласовано.
      Разгрузка его судна, совмещённая с монтажом устройства, заняла полный месяц и только в первых числах декабря палуба и трюмы китобоя опустели. Капитан пока не собирался отгонять судно и ложиться на обратный курс, поскольку инструкции на это не прибыли. Десятого декабря испытатели сообщили, что заряд полностью смонтирован и   готов к испытанию. Одиннадцатого декабря поступила информация о том, что генерал Виола смещён с поста президента. Капитан, который был как и во всём информирован лучше других, а на островах был единственным знающим положение дел, поделился с Сэнлюи, что: «своим окружением за нерешительность, проявленную в вопросе немедленного начала боевых действий за Мальвинские острова». «У них там, в Англии, выборы прошли, премьером пришла мало знающая в военном деле женщина, денег в бюджете нет, вооружение старое, боеготовность на нуле, а острова исторически наши!»
      Капитан, хотя и разочарованный отставкой своего президента, доказывал Сэнлюи, что всё происходящее на вершине власти в Аргентине сегодня можно объяснить только отставанием от Бразилии в ядерной программе, пойди события последних десятилетий другим путём, не потеряй Аргентина два десятилетия на обещания американцев, за эти годы можно было бы взять под военный  контроль всю южную Атлантику и часть Антарктиды, развить ядерную энергетику и ядерное вооружение.
      22 декабря из столицы пришла команда ждать через две недели прибытия двух транспортов, этот промежуток времени рекомендовали заниматься подготовкой к исполнению планов.
Всякие сомнения оставили капитана, когда через две недели  ожидания подошли два полностью загруженных китобоя. Полученные распоряжения требовали как можно быстрее полностью разгрузить оба транспорта, всё оборудование, радиоактивные материалы, новые заряды в разобранном виде захоронить в испытательной полости, после чего тоннель на максимальную протяженность обрушить, для этого дополнительно поступила тонна взрывчатки, радиоуправляемые детонаторы и несколько радиовзрывателей.
       6 января уже отлаженным процессом началась разгрузка транспортов, которой оставлен был руководить капитан усиленный переводчиком, его корабль под командой одного из вновь прибывших капитанов был отправлен в Аргентину. Огорчённый отступлением от ядерной программы своих генералов аргентинский капитан отключая установленный в капитанской каюте на корейском танкере пульт управления подрывом испытательного заряда, не обратил внимания на то, как этот пульт похож на один из тех, что были только что присланы для работ по обрушению тоннеля. Что касалось сохранения на своём месте спутниковой антенны, то Сэнлюи убедил капитана, что с её помощью он обрушит тоннель дистанционно с большего расстояния.