Случай из практики следователя

                I
     Случилось это прошлой осенью, в Подмосковье. Совсем молодой, еще не опытный адвокат,  отдыхал с компанией в лесу, на берегу извилистой речки. Андрей, человек рассудительный и твердый, немного вспыльчивый, но благовоспитанный, имел обыкновение такого отдыха, потому что очень любил природу. Палатка была разбита у самой воды и друзья чувствовали полное расслабление и восторг от пребывания здесь и удаления от цивилизации.
- Целых два выходных в лесной глушиииии: подняв глаза к синему небу и кружась от радости, нараспев прокричала юная красивая особа,  девушка  его друга.
   Суббота прошла замечательно. Правда, поход за грибами и рыбалка немного утомили отдыхающих, поэтому  остаток дня они провели не так активно – готовили ужин и делились впечатлениями. На ночлег устроились рано. Спал Андрей плохо – не покидали мысли о работе.
   Наступило воскресенье. В то утро погода выдалась изумительная. Стояло бабье лето. Из тех сухих и красочных, что радуют глаз и ласкают душу теплом нежным и спокойным. Адвокат по-прежнему был погружен в себя. В конторе его ждал том уголовного дела некого Пузырева, обвиняемого в убийстве сторожа мебельного склада Кузнецова Василия Петровича. Ознакомившись с материалом и побеседовав с обвиняемым, адвокат пришел к выводу, что в смерти сторожа Пузырев виновен, хотя последний все отрицал. Ему предстояла защита. Не смотря на логичность ситуации молодого человека, терзали сомнения гуманности предстоящей ему процедуры. Дело в том, что в университете Андрей до последнего колебался с выбором отделения в юриспруденции. Привлекал его анализ и всякого рода копание в мотивах людей, совершивших преступление их поведение после. Был он и не плохим сыщиком (сказывались гены). Дядя его - следователь, полковник полиции, трагически погиб при выполнении задания, награжден был посмертно. Племянник любил брата отца, гордился  им,  часто общался на профессиональном уровне и так же как дядя был глубоко уверен в том, что, как говорил один известный персонаж, «Вор - должен сидеть в тюрьме». Но  чувство глубокой справедливости не мешало сострадать людям. Стремление понять и простить любого постоянно давало о себе знать.                Ребенком Андрей часто гостил в деревне, у родителей отца. Не редко был свидетелем раскаяния какого -нибудь местного забулдыги или человека вернувшегося из мест не столь отдаленных. И каждый раз дед, вернувшись из храма, домой, не снимая поповской рясы, подолгу стоял у икон, молясь о прощении человека осознавшего ошибку. А закончив сие, еле слышно произносил: « Ну и довольно. Бог всех слышит. А коль сам раскаялся, грешник, так и простит.» Бабушка вздыхала, крестилась частым, прерывистым движением и подавала мужу чистое полотенце – знак завершения еще одного мирского дня.
     Два полюса в характере молодого человека прекрасно уживались между собой и часто сменяли друг друга. Верх взяли качества из лагеря сострадания - и он получил диплом адвоката.
      Первое дело оказалось сфабрикованным, он выиграл и это придало сил. Казалось, сомнения отступили, решил, что сделал правильный выбор.
   Теперь же предстояло фактически наступить на горло собственной песне.
«Если я точно знаю, что Пузырев виновен и осуждаю это, если он не признает своей вины, не раскаялся в содеянном, как я могу его защищать? Как вообще можно доказать другим, то во что не веришь сам» - рассуждал наш герой, отрешенный сейчас от мира.
    Из-за бесконечных мыслей и бессонницы настроение у мужчины испортилось окончательно. Нужно было срочно взбодриться. Он быстро вылез из спального мешка, оделся и вышел из палатки. Друзья уже готовили завтрак, по обыкновению на костре.  Андрей почувствовал приятный аромат яичницы с беконом, сладко потянулся и поприветствовал их. Затем умылся холодной водой, прямо из реки, вытер лицо полотенцем и произнес: «Ребят, я прогуляюсь немного - кивнул он в сторону леса, скоро вернусь.»



                II
      Городские жители часто беспечны вдали от своих привычных условий пребывания, а зря.  Это казалось невероятным, но фактом неоспоримым - он заблудился.
-«Как можно было так увлечься собственными мыслями?» - ругал себя Андрей. «Теперь на одну проблему больше. Ладно, наверняка, встряска пойдет  на пользу- не из таких переделок выбирался»- решил он.
Оглядевшись, сразу интуитивно двинулся в противоположном от солнца направлении, тщательно замечая подсказки леса. Бродил он очень долго,  совсем не ориентировался в лесу. Устал.
Вдруг, сломанная ветка березы зацепилась за рукав рубашки и с силой потянула его за собой, расстегнув пуговицы от самого ворота. Крепкий торс был красив, но оценить это здесь было не кому.  Что бы освободиться, Андрею пришлось отступить далеко назад и  в сторону от дерева. Он потерял равновесие и неожиданно левая нога скользнула в канаву-глубокую и узкую. По закону физики тело качнулось вперед, вторая нога потеряла опору, и он со всего маху упал на правое колено. Тишину леса пронзил крик. Эхо продлило символ отчаяния, словно подтвердило: «Да, брат, плохи твои дела»
-«Этого еще не хватало»- застонал мужчина. Сильная боль напугала и  сковала движения, но видимых причин не было - колено осталось целым. Крепкие, мускулистые ноги его выдержали испытание, и он во спрял духом. Через пару минут  поднялся и продолжил искать выход из леса. Все оказалось не так уж плохо. Андрей всегда верил в судьбу и был неисправимым оптимистом. Вот и теперь в подсознании мелькнуло, что все должно разрешиться, и даже, возможно жизнь подарит бонусы. И в самом деле, вскоре, появилась тропинка, еле заметная под плотным разноцветием сухой листвы.
Сразу стало ясно, что этой дорогой давно не пользовались. Густой кустарник с обеих сторон наступал на тропу, из-за чего адвокату приходилось тщательнее выбирать, куда ставить ноги и стараться не сбиться с пути. Он остановился, посмотрел на часы и вслух произнес: «Хватит приключений. Пора отсюда выбираться. Тем более, что завтра слушание»
Осеннее, обманчивое солнце, меж тем, покинуло зенит. Мужчина ощутил голод и жажду одновременно. «Даже не позавтракал. Герой!»- засмеялся он отодвигая упругие ветви, с которых то и дело сыпалась листва. Неожиданно, лес закончился.   

                III
     Перед взором возник небольшой бревенчатый дом. Сторожка лесника или что- то вроде охотничьего домика. Андрей ощутил облегчение. Обход вокруг постройки убедил гостя в том, что в жилище нет постоянных обитателей. Плотно прилегавшая дверь была закрыта на задвижку, что бы непогода ни распахнула ее. Деревянные ставни сохранились только на одном окне и были наглухо заколочены. Трава вокруг была еще в соку и доходила до окон.
    Вспомнилось, как однажды с родителями гостил у деда.  Дядя тоже приехал в то лето в деревню и научил его косить траву. Вместе махали косами, и парень слушал бесконечные рассказы следователя о торжестве справедливости в его работе и  о превратностях судьбы. Этот человек внес большую лепту в становление его личности.
      Андрей поспешил открыть дверную задвижку и шагнул за порог. Комната оказалась небольшая, квадратной формы. В центре находился огромный дубовый стол, на нем стояла керосиновая лампа и лежала смятая газета от июня месяца текущего года. Путник разом ощутил всю усталость, накопившуюся за день скитаний, да  и сильный ушиб постоянно напоминал о себе. Захотелось прилечь на тахту, у стены, накрытую старым лоскутным одеялом, и просто отдохнуть.
Он огляделся, в противоположном углу заметил комод. Подумал: «Неплохо бы найти аптечку». Запасы провианта в шкафу приятно удивили гостя: консервы, сахар, макароны, греча, сухари – значит, люди сюда наведываются. Здесь же обнаружил: не хитрые столовые приборы, кастрюлю, множество старых, еще советских времен, мелких инструментов, огромный нож, с костяной ручкой, топор, большую свечу и разную мелочевку. Аптечки не было. В самом углу верхнего шкафчика лежало небольшое, тщательно свернутое, почти новое полотенце. Оно совсем не вписывалось в эту убогую обстановку. Молодой человек осторожно вытащил сверток и не спеша развернул. Внутри оказались карманные двух крышечные часы, в мельхиоровом корпусе, фирмы «DOXA» На темной внешней стороне четко виднелась надпись

«Тов. П. Кузнецову
в день Авиации
от командования
г. Москва
в/ч 1120
19 VIII 35 г.»

   Руки дрогнули, во рту пересохло. «Этого не может быть!» - пронеслось в голове: «Однофамилец? А что если родственник?» Повертев часы в руке, Андрей присел на край тахты. Что это могло означать? « Сторожка заброшена, вернее нет постоянных хозяев это видно сразу»- рассуждал он. Хотя наличие продуктов свидетельствовало о том, что кто –то намеревался здесь появиться. И возможно скоро. Вопрос зачем?  И от кого здесь спрятаны  старые часы? Оставалось только догадываться.   
     В комнате окончательно стемнело. От множества догадок, опасений и уязвимого положения ему сделалось не по себе. В любом случае он должен быть готов к приходу незваных гостей. А пока, не оставалось ни чего другого, как перекусить и устраиваться на ночлег. Андрей положил часы в карман брюк.
     Воды он в доме не нашел. Открыл консервы и съел, давно еда не приносила такого удовольствия. Затем запер дверь, достал топор и положил под тахту. Прямо с пакетом сухарей, как уставший ребенок, забрался на тахту и провалился в глубокий сон.

                IV

      Снилось детство. Мать стояла на крыльце родительского дома и звала его. «Андрюша, пора обедать!»  Он же озорничал у калитки - водил палкой по ребрам забора, слушая, характерный для дерева стук. Скрипели петли. «Откройте дверь!»- громко, почти крича, вдруг произнесла мать басом. Сон оборвался. «Где это я?» -вскочил мужчина. Сознание вернулось моментально. Сразу понял- стук и голос доносятся из-за двери. Подойдя к выходу, колебался мгновение, но отодвинул засов.
      Фонарик в руке ночного гостя скользнул по лицу, яркий свет ослепил. Интуиция подсказывала, что вошедший далеко не ангел. Луч света забегал по всей комнате.
- «Ты один?» -услышал Андрей встревоженный голос, уже знакомый ему.
- «Один»- ответил он растерянно.
- «Вот уж не ожидал» - голос стал спокойнее.
Ответа не последовало. Фонарик погас. Раздалось сердитое ворчание. В темноте послышался шелест спичек и запах серы. Напряжение разом спало. Человек закурил и зажег керосинку. Андрей по-прежнему стоял у двери, поражаясь такому стечению обстоятельств. Ему все стало ясно.
- Как ты здесь оказался?- спросил голос.
- Все равно не поверишь – как можно дружелюбнее сказал адвокат.
- Я не хочу сидеть! Глупо все это!-голос дрогнул. 
Человек низко наклонил голову и пальцы рук исчезли в черных кудрях.
Вот и признание - оно же раскаяние – подумал Андрей.
- Я не господь. Сделаю, что смогу. –заверил он.
- Тогда зачем ты здесь?- воскрес голос.
- Я тоже – он выдержал паузу – з а б л у д и л с я.- адвокат усмехнулся.
Оба молчали.
Они сидели друг напротив друга  такие разные,  таинственный мягкий свет керосиновой лампы освещал их лица: волевое и порядочное справа; растерянное и нарушившее закон слева.
Возраст их был примерно одинаков, пожалуй, это единственное что их объединяло, кроме ситуации, в которой они оказались волей случая.

                V

      Свидетелем их ночного разговора, мыслей и чувств были старые стены маленького домика, не знавшие ранее таких переживаний, эмоций и тайн.
       Утром они проснулись спокойными и уверенными - это относилось к каждому.
 Оказалось, что лесной дом находился в нескольких десятках метров от села Михайловское, что рядом с железнодорожной станцией.
        Ровно в 10.00 они вошли в зал Измайловского районного суда.
     Статья 105 уголовного кодекса РФ за аналогичное преступление гарантировала лишение свободы сроком от шести до пятнадцати лет. Приговор суда гласил: «Восемь лет лишения свободы, с пребыванием в колонии общего режима»
       Уходя под конвоем, из зала, Алесей обернулся и произнес, обращаясь к своему адвокату: «Спасибо тебе»
       Андрей вышел на воздух. Стояло бабье лето. Из тех сухих и красочных, что радуют глаз и ласкают душу теплом нежным спокойным. Он достал телефон и быстро набрал номер давнего друга. «Привет дружище! Как ты? Увидится бы. Слушай, проконсультируй, пожалуйста, как я могу сменить мою деятельность…
      Он убрал телефон. Глубоко вдохнул осенний уже воздух , улыбнулся открыто и свободно. И широко зашагал к дому, не оборачиваясь. Теперь его ничего не тревожило.