Незнакомка

«Незнакомка»

Вчера снова был на даче (где еще можно спрятаться бедному «поэту»). С утра было солнце, кое-что успел сделать. После обеда пошел дождь. Дождь весело стучал по крыше дачного домика, а я спал внутри, радуясь, что представилась возможность отдохнуть от изматывающей жары. Дождь стучал крупными каплями по крыше, а я спал.
Поздно вечером вернулся домой. Проверил работу видеокамеры. Все нормально. В пятницу собираемся в путешествие с Ромкой и  Петром Тихоновичем сплавом по Северскому Донцу. Надо еще купить карту памяти к видеокамере. Сделать весла.  На подготовку осталось три дня. Продолжаю записки о том периоде жизни, когда решалось все самое главное. (Из дневника прибориста. Вторник, 13 июня, 2006 года, 6 часов утра, город Лисичанск, Украина)

* * *
Итак, вернемся обратно, мысленно, в тот день и час, когда обрушилась моя судьба.
Казалось, что жизнь остановилась. Все краски поблекли. Кругом были пустота, мрак. Долго шел по ночному Горькому: Заречная, Московский вокзал, Окский мост, площадь Лядова. Удачно сел в последний троллейбус, который шел до Щербинок. Все, как в песне Булата Окуджавы: «Последний троллейбус по улицам мчит...»
Своему армейскому другу Генке Сенатскому, у которого я переночевал (вернее, дотянул до утра), я ничего не сказал. Рано утром, когда еще все спали, поблагодарил Геннадия за ночлег, сел в автобус до речного вокзала, затем первым же рейсом «Метеора» вернулся домой, в свой родной Пучеж.
Больше в городе Горьком делать мне было нечего.
               
* * *
Как ни странно, молодость, азарт к жизни быстро восстановили мое равновесие. Родной дом, родители, младшие сестренки, которые на лето приехали на каникулы, река Волга, мой тихий маленький городишко, в котором прошло мое детство, прекрасная погода в начале лета – все это целительным образом вернуло меня в прежнее русло беззаботного существования.  Вот и пригодился мой Ванька-Встанька.
               
* * *
Служба в армии позади. Диплом в кармане. Начинался новый путь, новые приключения. Следующий этап – институт.
Диплом техника-конструктора радиоаппаратуры только раздразнили мой аппетит. Высшее образование вытекало как бы само собой из стартовой площадки – техникума.
Я давно наметил себе высшее учебное заведение, которое меня более всего привлекало -  Зеленоградский институт электронной техники, под Москвой, куда я и попытался поступить сразу же после армии.
Но поскольку, последние полгода я не столько готовился к вступительным экзаменам, сколько сочинял письма к Ненаглядной, естественно провалился на первом же.
               
* * *
Прежде, чем снова поступать, надо было заново пройти курс средней школы по математике и физике. Что ж, придется еще один год потратить на подготовку.
Был август месяц. После «веселых» экзаменов в Зеленограде я, вернувшись домой, не долго думая, устроился на работу техником линейной группы в узел связи в самом городе Пучеже.
В нашу задачу входил монтаж и наладка станций уплотнения по сельским районам вдоль Поволжья. Обычные командировки и путешествия, чего мне как раз и не хватало.
               
* * * 
А вот дальше начинается цепь загадочных событий. Такое впечатление, что весь сценарий был «на небесах» заранее расписан и впоследствии разыгран. Впрочем, обо всем по порядку.
На девчонок заглядываться мне теперь ни кто и ни что не мешало. Ни моя совесть, ни мои планы, ни мои мечты. Я снова был свободен! Свою неудачу с девушкой, от которой был без ума, принял, как неизбежное проявление судьбы.
Кто-то сказал мне, что надо искать подружку, которую, если увидишь в первый раз, и у тебя по спине побегут мурашки, значит это та самая, которая тебе нужна.

Как-то раз, еду в командировку на автобусе в соседний райцентр (я уже говорил, что моя работа была связана с монтажом станций уплотнения по трем районам Поволжья), и со мной на сиденье рядом оказалась девушка, от которой я действительно почувствовал мурашки по спине. Мы с ней несколько раз встретились взглядами. Все нормально. Я с удовольствием поглядываю на нее, она на меня. Идеальный случай. Единственное, что мешало знакомству – мать, с которой она ехала. Они сошли раньше, на промежуточной остановке.
Поскольку, ездил я этим маршрутом часто, то иногда вспоминал ее и надеялся вновь увидеть.

                * * *
В один из рабочих дней, нас от предприятия посылают на уборку картофеля в соседний колхоз. И вот там, в толпе молодежи, среди работающих на  уборке, я замечаю ту незнакомку, которая приглянулась мне в автобусе.
Далее все получилось как-то  само собой.
Поскольку работали все вместе и не различали где свои, а где чужие, я неизменно оказывался рядом с ней. Помогал таскать ведра с картошкой, встревал в разговор и шутил с ней и с ее подружками. В перерыве на обед пристроился рядом с ними на травке со своим «тормозком». Когда стали собираться домой, постарался попасть вместе с ней, чтобы ехать в одном кузове грузовой машины, на которой нас всех возили на «картошку».
Ну, точно, эта та девушка, с которой мы переглядывались в автобусе. А вроде и не та...
Когда приехали в Пучеж и стали расходиться по домам, нам с ней почему-то, оказалось по пути. Выяснилось, что жила она недалеко от меня. На улице Крупской. И как я эту девушку ни разу не видел раньше? 
Мы шли, болтали всю дорогу, пока не оказались возле ее дома.
- Ну, вот теперь я знаю, где ты живешь, - с намеком говорю я ей.
- А я про тебя тоже знаю. Ты работаешь в связи и недавно пришел из армии.
Вот тебе и на, сарафанное радио уже все знает. Впрочем, городишко наш небольшой, поэтому не мудрено, что известия расходятся быстро. Кроме того, оказалось, что эта девушка работала с моей матерью на швейной фабрике. Так вот откуда утечка информации!
После того, как мы выяснили, откуда она меня знает, диалог закончился. Она убежала домой, а мне ни чего не оставалось делать, как исчезнуть.

* * *
Жизнь кипела во мне. Я не знал, куда девать свою энергию.
Поскольку увлечение гитарой у меня продолжалось, естественно меня тянуло в эту среду, где я мог бы встретить соратников по музыке. Познакомился с ребятами из вокально-инструментального ансамбля. У них как раз не хватало «ритм гитары» и они, предварительно меня, прослушав, взяли к себе. Начались репетиции.
Вот это было время!
Ансамбль существовал при Доме Культуры, поэтому в нашу обязанность входила игра на танцевальных вечерах. Нам даже платили небольшую сумму за каждый вечер. Обычно танцы происходили по выходным дням. А среди недели мы собирались пару раз для репетиций.
Однажды, в перерыв, я заглянул в студию народного театра, там же при Доме Культуры. И угадайте, кого же я там увидел? Правильно – девушку с улицы Крупской.
Не долго думая, я тут же прошу записать и меня в народный театр. Мол, я горю желанием стать народным артистом, люблю спектакли и вообще я самый талантливый, каких ни кто еще не видел.
У них, в театре, тоже был недокомплект в каком-то спектакле. Мне сразу вручили текст моей роли и велели к следующей неделе выучить наизусть.
В этот вечер, я уже провожал свою партнершу по спектаклю до ее дома, и она даже позволила себе полчаса побеседовать со мной, возле  калитки. Тогда я узнал, как ее зовут, и спросил, не ехала ли она такого-то числа в автобусе в сторону Юрьевца и сошла на такой-то остановке?
Она ответила, что в той стороне у нее живут родственники и она иногда  навещает их. Я опять терялся в догадках – она это, или не она? Настолько похоже!
Тут вышла мать и позвала ее домой. По взгляду (какой я был тогда читатель взглядов!), понял, что она ничего не имеет против нашей встречи. Однако не ускользнул от меня и какой-то  маленький штрих, где крылась какая-то тайна.
В следующий раз я напросился на чай.
Как нарочно, у нее на стене висела гитара. Дай, думаю, спою ей что-нибудь:
               
                Цветов тебе я не дарил,
                Но каждый вечер приводил
                В кафе или бар
                Тебя, любимая моя…   

Это были тогда модные песни. Потом – «Город», «Волшебник», «Солдат Киплинга»…  Магия этих песен, помню, ошеломила мою подругу. С того момента, мне показалось, она стала смотреть на меня совсем другими глазами. Словно какая-то искра проскочила между нами, и невидимая нить стала связывать нас все крепче и крепче.
С тех пор мы стали видеться как можно чаще. Я провожал ее уже не только из народного театра, но и с работы. Ходили в кино, на танцы, где я, то играл на сцене, то танцевал с ней. Наши отношения развивались стремительным образом. На этот раз все шло, как у обычных нормальных людей. Дружно и весело. Я звонил ей на работу, договаривались о встрече, потом долго гуляли с ней по ночному городу. Нам было настолько интересно друг с другом, что не хотелось расставаться до утра.
               
* * *
А потом!…
Кто-то из ее подружек, сказал мне, что у нее есть парень – курсант военного училища. Забавная история. У меня в голове не укладывалось, как это девушка, дружа с одним парнем, заводит роман с другим. И этим другим оказался я. Мир опять перевернулся из белого в черное.
Народный театр я забросил. Что мне было там делать? Мою роль отдали другому. Больше я ее не провожал. И старался не встречаться. Хотя в нашем городишке это было трудно. Тем более, что я продолжал играть а ансамбле на танцах, а она с подружками неизменно их посещала. От ее взгляда мне уйти удавалось не всегда.
Так вот, какая тайна скрывалась от меня! Если бы она сразу мне сказала, что уже есть парень и не ходи за мной, все было бы нормально. Но позволить за собой ухаживать, и делать вид, что свободна… Загадка женской натуры.
Она сама подошла ко мне:
- Почему не приходишь?
- У тебя же есть парень. Зачем еще я тебе нужен?
- А может, ты мне больше нравишься.
- Спасибо, конечно, только сначала разберись со своим парнем.
               
* * *
Ну,  до чего же хитрый народ – женщины. Как-то раз  она подходит и просит помочь ей выбрать и купить телевизор.
Мы с ней пошли, принесли новенький телевизор в их дом. Установили антенну. Включили. Смотрим. Ее мать поставила бутылку на стол. И пошло, поехало все снова. Я махнул рукой. Если ей так нравится, пусть будет так, как решит она. Снова колдовство и наваждение! Вроде ничего особенного, но меня почему-то все время тянуло к ней. После нескольких встреч, думал: «Все, больше не пойду…»
А сам приходил. Мы ссорились, мирились. Она обижалась. Потом находила повод, что я снова к ней приходил. Это были уже какие-то другие ритуальные игры.

* * *
Пришла зима. Веселье – весельем, но и о своей цели я не забывал. Я помнил, что предстоят экзамены в институт.
Кроме инструментального ансамбля, где я проводил почти все свободное время, я еще успевал вести занятия в радиокружке, в школе-интернате. Мне было интересно побыть в роли преподавателя. И вот тут, в начале зимы, ко мне вдруг заявляется, как вы думаете, кто? Мишка Самылов!
По дороге домой в Кинешму, он решил сделать остановку и навестить армейского друга. И ведь нашел же, черт!
               
* * *
Мишка, в какой-то степени, повлиял на мое воспитание.
Во-первых, это конечно – гимнастика. Я об этом уже рассказывал.
Мы с ним познакомились на теплоходе, который курсировал по Волге и на котором мы добирались, будучи студентами техникума из Горького домой. Я в Пучеж, он в Кинешму. 
Он и пригласил меня в секцию, когда узнал, что мне нравится гимнастика.
Второй момент. Идет КВН, где студенты соревнуются в остроумии и художественной самодеятельности. На сцену выходит Мишка с гитарой (я тогда еще ничего не смыслил в этом деле) и поет песню Булата Окуджавы:

                Вы слышите, грохочут сапоги
                И птицы ошалелые летят,
                И женщины глядят из-под руки,
                В затылки наши бритые глядят…

Во, дает!.. Снова я ему позавидовал.
Потом уже, как-то я спросил его, как это он умудрился выйти на сцену и спеть песню под гитару, если на ней не играет. Он развеял мои чары, сказав, что это единственная песня, какую он знает, и то только потому, что она играется на двух аккордах.

 * * *
Я рад был его приезду безмерно. Он, как настоящий русский парень, явился в гости не с пустыми руками. Выпили мы с ним за встречу. Давай делиться новостями. А всего-то не виделись какие-то полгода. А столько всего произошло! Со мной, да и с ним тоже.
Наш техникум, где мы с ним учились, секция гимнастики, тренировки, соперничество на соревнованиях и даже армия уже казались сном. Ценится только то мгновение, в котором мы пребываем в настоящий момент.
Оказывается, Танечка, которой я привозил привет от Мишки из армии зимой,  совсем недавно, вышла замуж. Только не за Мишку.
Он спросил, как у меня дела с «Бантиками» (так мы называли в спортивной секции мою девушку)?
Я уже говорил, что Мишка демобилизовался раньше меня. Поскольку с того момента мы с ним уже не виделись, то и не знали друг о друге последние новости.
Когда мы служили вместе, последние полгода он видел и не раз, как я в красном уголке сочиняю письма к своей зазнобе. Поэтому его вопрос был вполне закономерным. Я ответил, что никак.
- Вот,- говорю,- как в песне:

                Остался у меня, на память от тебя
                Портрет твой, портрет твой,
                Портрет работы Пабло Пикассо…

И показываю фотографию, которую Н.. прислала, как обещала.
- Узнаешь?
Конечно, он знал ее. Мишка и  Санька Флаксман, мой друг из Горького, который и назвал Н..: «Бантики», знали, что я увлечен этой девушкой. Когда мы вместе все ходили в спортивную секцию гимнастики, она же постоянно была на наших глазах. Только странно и не понятно, почему я один из всех ребят, был влюблен в эту девушку, а остальные нет?  Ведь лучше ее, казалось, никого и не было… Или это только для меня?
Выпили мы с ним за «успехи» в поисках спутницы жизни. Потом за армейскую дружбу. Потом за дальнейшие успехи в области образования и карьеры. Он тоже собирался поступать учиться дальше, только на заочный, или вечерний факультет.
И пошли мы с ним гулять по Пучежу. Сначала в мой радиокружок. Как раз, было время занятий. После радиокружка я затащил его на репетицию нашего ансамбля, где мы «добавили» вместе с музыкантами. Он послушал, как мы играем. И только поздно вечером, уже ближе к двенадцати часам, вернулись ко мне домой ночевать.
Я рассказал ему секрет, как поступить в институт.
Это мне кто-то из студентов подсказал: «Берешь учебники с девятого по одиннадцатый класс и прорабатываешь от корки и до корки. Тогда сто процентов, что поступишь».

* * *
Где-то в декабре, я приступил к этим самым – «от корки и до корки».
Все свидания, танцы, ансамбли мне начали мешать. Я предложил своей Пучежской подруге с улицы Крупской готовиться вместе. Несколько раз пытались заниматься сидя за одним столом. Но стоило ей встать и обнять меня за плечи, прислониться к моей спине грудью, как все задачки вылетали из головы.
На Новый Год, она пригласила меня на Новогодний Бал в Доме Культуры, вручив конромарку на бесплатный вход. Собственно, тоже самое ей мог предложить и я. Она, как участник народного театра, а я как участник ансамбля. Мы рассмеялись друг над другом. И начали собираться на бал.
Там, возле елки, во время танца, я краем уха уловил обрывок разговора:
- Смотри-ка, а она уже с другим…
- А, что тут удивляться, да и он с другой…
А ведь, это говорят про нас!
Я прошлый Новый Год встречал так же в Доме Культуры, на Новогоднем вечере, и был в военной форме. Со мной была одноклассница.
Во, городок! Все все знают! И ведь помнят.
               
* * *
Наступил февраль. Двадцать третьего у ней был день рождения. Я набрал у отца в теплице цветов и пошел ее поздравлять. Прихожу, а там… - сюрприз!
Вовка – тот курсант с училища, о котором мне говорили ее подруги.
И вот сидим мы за столом всей компанией: она, ее матушка, сестра, подруги и мы с Вовкой. Выпили, молчим.
- Пойдем, - говорю, - выйдем, покурим.
Вышли мы с ним на крылечко. Солнышко светит. С крыш сосульки капают. Сидим курим. О чем говорить? И так все ясно.
Взял он горсть сосулек. Уронил на бетонную дорожку. Разлетелись те сосульки  на мелкие кусочки. Только брызги в разные стороны.
- Вот так разлетаются кристаллы души, - только и молвил он.
Выскочила наша подруга на крыльцо:
- Хватит курить! Пошли в дом!
- Подожди, - говорю, - мы еще не покурили.
А сами уже и бычки от сигарет давно выкинули. Вот-вот должен был произойти серьезный разговор. Я, собственно, хотел узнать, насколько глубоко он влюблен. Сам побывал в его шкуре. Даже готов был уйти в сторону. Ни о какой драке помыслов не было. Но она нам не дала слова сказать друг другу. Подняла крик, велела идти садиться за стол.
Выпили мы еще. Посидели немного. Вовка встал и ушел. Первый.
А я остался. Она проводила его. Не  знаю, что она ему сказала. Только он больше не появлялся.
На душе было тяжело.  Радости не было.
Вовка сравнивал свою душу с чем-то кристаллическим, возможно с драгоценным камнем. Мне больше нравился образ сада, в котором могут вырасти прекрасные цветы, деревья, могут поселиться птицы, петь песни…
Она сделала выбор сама. Да и в дальнейшем, всегда умела повернуть в свою сторону.   
Я стал бывать у ней все реже и реже. Вплотную засел за учебники. Надо было за оставшиеся четыре месяца вспомнить программу трех лет средней школы. Душа моя уснула. Только объятий этой девушки с улицы Крупской  забыть я уже не мог.

* * *
Вступительные экзамены в институт я сдал все на четыре. И прошел по конкурсу. Приятным моментом было - увидеть себя в списке принятых студентов.
У меня в запасе оставался весь август. Сажусь на «Метеор» и  со спокойной душой, с чувством успешно выполненного долга, еду домой, в Пучеж.
На следующий день иду на Крупскую улицу. Дверь мне открыла ее мать.
- А, где Вера?
- В Горьком. Уволилась и уехала работать в Горький.
- А, где, по какому адресу?
- Не знаю, ничего не знаю. Уехала и не сказала куда. Теперь ищи ее сам.
Как в сказке про Царевну Лягушку. Улетела, подхваченная вихрем в дальние края. Ищи-свищи, добрый молодец! Что делать? Будем ждать. Может объявится. Все  равно в Пучеж приедет, хотя бы на выходные.

Так вот, оказывается, они вдвоем с подружкой (пока я готовился и сдавал экзамены в политех), поддавшись романтическим настроениям (в то время многие из нас катались по белу свету), решили испытать себя и поехали искать счастья в большой город.
Нашли частную квартиру. С работой проблем тогда не было.
Довольные и веселые живут-поживают в свое удовольствие. Ходят по театрам, кино, катаются на троллейбусах, трамваях, гуляют по городу, по магазинам. Что называется, впитывают культуру.
Кроме того, собрались поступать учиться в какой-нибудь техникум.
После ряда их комбинаций и авантюр, ее подружка вышла замуж, а моя, теперь уже знакомка, устроилась работать на трикотажную фабрику и поступила учиться в вечерний техникум легкой промышленности.
Об этом я и узнал, однажды встретившись с ней на речном вокзале.
Хотя жена сейчас и говорит, что все было не так, и что техникум выбирать помогал ей я, и даже помогал ей готовиться к экзаменам, я ей не верю и не помню ничего. Говорю же, что все было как во сне.  Сорок лет прошло, в течение которых столько  было…, всего не упомнишь.
Из всего выше сказанного, можно догадаться, что та незнакомка, с которой мы переглядывались в автобусе, в итоге стала моей женой...