Пара слов о Старике, Старухе и Золотой Рыбке

                * * *
     Если разобрать сказку о Золотой Рыбке – поначалу-то Старуха ничего неверного не говорила. Это что ж за никчемный мужик ей достался – дом разваливается, корыто и то рассохлось, жрать дома нечего, а он чудесную рыбку даже о малости не попросил. Ну, ему, никчемушнику, не надо ничего, а жена за какие грехи в убогости и нищете жить должна? В кои-то веки привалило счастье, так нет, не нужно ему ничего.
– А жрать захочешь, что я на стол поставлю? Ни муки в доме, ни крупы. Что в избе ни поломается, пока сто раз носом тебя не ткнёшь – не починишь, а починишь, так лучше бы и не брался. Взять хоть корыто это злосчастное –  сколько лет у тебя руки не доходят новое смастерить? Скажи, муженёк мой безмозглый, портки я твои в чём стирать буду?
И, рассердившись, послала мужа хоть корыто новое попросить.
Не в том загвоздка, что безропотно пошёл, а в том, что своего ни слова не прибавил – ничего ему самому не надо – ни дом обустроить, ни Старуху свою порадовать. Сказала жена – «корыто», так ему кроме корыта и просить нечего.
Может, поговори он с женой, подумай, что просить у волшебной рыбки, на том бы дело и кончилось. А он никчемностью своей только разозлить мог.
Это уж потом Старуху понесло. И глаза алчностью разгорелись. И началось для неё испытание богатством, властью и вседозволенностью. А его не всякий выдерживает. Тут люди и поумнее с катушек слетают.
     А ведь жалко становится Старика. Да, никчемный он, но ведь добрый. Вот Старуха злая, а он добрый. Добрый. Да только на самый поверхностный взгляд. Приглядевшись поймёшь, что корень этой безропотности и покорности не доброта, а безразличие ко всему и инертность. И полная отстранённость от любых проблем.
Самому рассуждать? Своё какое-то желание озвучить? Так нет у него собственных желаний. Нет. –  Ему велели, он и исполняет. У него и в голове мысли не возникнет, что Старуха может быть неправа. Коли она не так глянет, коли кулаки в бока упрёт, Старик и вздохнуть лишний раз остережётся.
И как такая Старуха Старика ни втаптывай в грязь, он покорно пойдёт исполнять её волю. Мало мы таких стариков в жизни видели? Все деспотии –  что малые, что могучие, на них стоят.
    Но оставим Старика, вернёмся к Старухе. Когда ограниченный человек дорывается до хоть какого куска власти, он словно пьянеет от сознания собственной значимости, от ощущения, что всё ему дозволено и всегда он прав, оттого, что сила за ним.
Вот только у Золотой Рыбки есть какая-то странная вещь, непонятная, недоступная Старухе. Какой-то дар, талант какой-то, своё, не подвластное приказам господским, понимание мира. И ещё того хуже — свой внутренний мир. Что-то, позволяющее ощущать себя вне соревнования за власть и жизненные блага с господами жизни. А такого быть не может и не должно. Так что всем этим рыбкам золотым необходимо указать их место. Старуха теперь будет Главной над всей этой флорой-фауной. И уж тут оторвётся по полной.
О, какое это распирающее торжество, ни с чем не сравнимое счастье – держать в кулаке золотую рыбку и знать, что в любой миг можешь этот кулак сжать, так что рыбка и пискнуть не успеет. Ну, или что попавшей в твои руки жар-птице ты вправе и в силах голову свернуть или крылья подрезать. И плевать, что рыбка эта невиданная или птица дивная с кем-то там высшим как с родным беседует, ей живо её место укажут, болтать невесть с кем и невесть о чём запретят и пусть благодарит, если служить на посылках дозволят.
Это в пушкинской сказке каждый по заслугам получил. Потому как сказка – ложь. А что до намёков… Так намёки – штука скользкая, неконкретная, их понимать никто не обязан.