Имитация смерти

   Тяжёлые челюсти Макса Флея расслабились, и он невесело усмехнулся, изучая узлы, связывающие человека у его ног. Совершенно беспристрастно он уперся носком ботинка в рёбра Кертиса, прислушался к приглушенному стону боли и решил, что кляп подействовал. На этот раз Слим проделал хорошую работу, и в этом не было ничего плохого. Возможно, в этом и не было необходимости, но не могло быть и головотяпства, когда на карту было поставлено будущее Плутархии.
Однажды некомпетентность стоила им империи, и третьего шанса не будет. Глупые демократии, называвшие себя Мировым Союзом, колонизировали планеты и правили ими без всякого плана. И когда Марс, Венера и юпитерианские миры взбунтовались и создали Совет Планеты, все, что Земля могла сделать, это приползти к нему, вежливо выпрашивая разрешения присоединиться к тому, чем они должны были владеть!
Но это было до того, как реалисты-практики изгнали мечтателей и поставили Плутархию под железную дисциплину, способную осуществить ее планы. Теперь они направлялись обратно в свою потерянную империю, колонизируя астероиды и устанавливая притязания, которые давали им грубую власть над отступившими туда преступниками. Когда Совет смягчился годами осторожной пропаганды, они смогли запросить и получить Мандат над разбросанными планетоидами.
    Это был начальный клин, и все, что им было нужно. Как только астероидам будет предоставлена ложная независимость для получения места в Совете, они будут готовы нанести удар по юпитерианским мирам. При наличии надлежащих инцидентов, пропаганды и квислингов, а также планетоидов, отделяющих Юпитер от Марса, не могло быть и речи о результате. Земля получит большинство в три голоса, а Совет станет основой новой и великой Плутархии.
Флей снова небрежно пнул связанное тело Кертиса и направился к кабине, где долговязая фигура его компаньона угрюмо склонилась над штурвалом маленького космического корабля. — Как дела, Слим?
"Так себе." Слим выпустил зеленую струю наркотического сока и кисло усмехнулся. «Но я все еще говорю, что мы слишком сильно обманывали нашу удачу!»
«Гниль! Раскладывай правильные ходы, охватывай все возможности, перехитри врагов, и удача тебе не понадобится! Ты когда-нибудь играл в шахматы?»
«Нет, не могу сказать, что играл. Хотя играл в лошадей на Марсе, когда мы нашли Эвфемерон. Выиграл тоже — после того, как купил свой счастливый призрачный талисман; с тех пор был в фишках!» Ухмылка Слима стала шире, но его лицо оставалось непоколебимым.
Флей усмехнулся. Если планетоидные преступники полагались на магию, а провидцы Совета болтали сентиментальную чепуху, тем лучше для реалистов. «Чары не работают в политике, Слим. Мы должны предвидеть сопротивление. И ты видел, что случилось с нашим прекрасным марсианским советником Кертисом, когда он решил разоблачить нас и разрушить Мандат!»
"Ага." Желтые зубы Слима задумчиво жевали жвачку. — А если бы он стоял на Марсе?
«Мы бы намекнули на Церере как раз на ту информацию, которая ему была нужна, и поймали бы его там — как мы это сделали. Мат!»
— Или выписка! Так что, когда он не вернется, они почуют крысу, а я не собираюсь ходить и жевать крысиный яд. Мой дедушка однажды убил советника — бедный дедушка!..  Эй, это камень!" -На бесплодном маленьком планетоиде не было никаких внешних признаков жизни. Но когда корабль с грохотом остановился в узком ущелье, над ними лопнул укрывающий щит, и на каменистой стене вспыхнула грубо нарисованная вывеска: SIMILACRA, LTD. Иеремия Грек, реквизит. (Строка греческими буквами.) Специалист: (Еще одна строчка греческими буквами.)

Флей вышел из шлюза первым и остановился, ожидая, пока Слим возьмет на плечо покрытого брезентом Кертиса и пойдет за ним....
Флей вышел из шлюза первым и остановился, ожидая, пока Слим возьмет на плечо укрытого брезентом Кертиса и пойдет за ним. Он ухмыльнулся и указал на греческие буквы в вывеске. «Волшебник и чудотворец, специалист по подражанию и насмешке», — перевел он.
— Я искал его на Марсе, так что не думай, что это какое-то заклинание... Вот если старый дурак откроется... аппарат, который включал в себя большую трубу, по которой зигзагами скользила какая-то молния, и красивая женщина, принимавшая форму из потока трансмутированных элементов, льющихся сверху. Ничего похожего на кинематографический фокус, конечно, не было.

Макс изобразил красивую женщину, принимающую форму из потока трансмутированных элементов, вытекающих из трубки.
"Почему английский недостаточно хорош для него?" — пожаловался Слим. «Мне не нравятся эти волшебные штучки, Макс. Мы были…»
Но «Сигма» уже откинулась назад, открывая проход в скале. Маленький сморщенный человечек в рваных шортиках и очках с толстыми стеклами нетерпеливо манил их внутрь, и дверь бесшумно закрылась, когда они повиновались его зову. Они направились по боковому проходу к пандусу и услышали оживленное гудение.
Грек распахнул дверь и указал на стол, где лежала копия советника Кертиса, а копия Иеремии Грека суетилась над ним и мычала в нос. Проводник опустился на скамейку и начал вынимать грудь и вставлять новый блок питания между двумя терминалами.
Рот Слима открылся, и его ноша соскользнула со спины на пол с мокрым стуком, пока он переводил взгляд с одного грека на другого и снова на первого. Пальцы его были вытянуты в древнем знаке рогов, когда он наблюдал за сменой аккумуляторов, а голос его был хриплым и неуверенным. "Проклятый робот!"
«Не робот — подобия», — возразил человек с совиными глазами, который, должно быть, был оригиналом металлического существа. — Я мимистик, а не творец. У робота есть независимая жизнь, но это лишь ограниченная копия моих воспоминаний и привычек, как у этого фальшивого Кертиса. А эти кассеты, которые ты мне принес, Флей, — они воняют!
Он указал на катушки с чудесным проводом, способным регистрировать электромагнитные волны любого типа с частотой до нескольких миллионов мегагерц. В одном углу работал стереоплеер, но экран был нечетким, а голосовая часть представляла собой тарабарщину.
Флей нахмурился и подозрительно повернулся к греческому. "Ты уверен, что знаешь, как ими пользоваться? Их сделал..."
"Дурак, у которого в сканере была протечка экрана! Лишь немногие из них были хороши. Я использовал панциклическую ленту еще до того, как ты увидел стереозапись. Где?" Вы думаете, что я запечатлеваю память своего подобия - в настоящий мозг? Чтобы прокормить селектроны, нужны мили ленты! Я сделал все, что мог, но... Вот, взгляните! Он потянулся ко рту фальшивого Кертиса и сделал что-то такое, что заставило фигуру внезапно сесть.
Макс подошел и что-то пробормотал на ухо твари, но после первых нескольких ответов она погрузилась в угрюмую тишину, и он снова повернулся к Греку. «Я говорил тебе, что Кертис должен быть совершенным! Это не одурачит юпитерианца!»
«А я говорил вам, что я не Иегова — я специализируюсь на механических имитациях», — коротко ответил грек. — Бум-лента, бум-подобие! Если ты принесешь мне приличные катушки, я посмотрю, что можно сделать.
Флей хмыкнул и сдернул брезент с настоящего Кертиса. При виде этого на лице Грека появился новый интерес, и он подошел, чтобы осмотреть советника, но остановился после того, как беглый взгляд показал, что человек еще жив.
Он кивнул. — Это больше похоже на то, Флей. Я установлю энцефалограф и анализатор идеоформ и буду записывать прямо с его мыслей — это все равно лучше, чем кормить впечатлениями с кассет, хотя раньше я всегда пользовался монтажной схемой. что-то, что его собственная мать поклялась бы, было совершенным».
"Когда?"
"Зависит. Узкополосный анализ займет пару недель, но он будет постоянным. Если я включу всеволновый импрессор, ленты почти не пострадают. Я могу сделать это за десять-двенадцать часов, но ваш аналог через неделю начнет тускнеть, а через месяц полностью смоется».
«Мне подходит», — решил Флей. — Он понадобится нам не более чем на несколько дней; в любом месте, где мы со Слимом сможем поспать, пока ты закончишь?
Двойник Грека ожил по сигналу и провел их по ряду каменных коридоров в комнату, в которой не было недостатка в комфорте, затем бесшумно вышел и оставил их одних. К облегчению Фли, Слим с кислым неудовольствием проверила кровать, стянула одеяло и свернулась на полу, оставив плавучий матрац незанятым. Ему было так же мало пользы от такой роскоши, как его боссу от его присутствия в одной постели. Макс забрался внутрь и с расслабленным ворчанием удовольствия отрегулировал шкалу скребка до идеального комфорта.
Однако он не собирался спать, пока происходили дела, которые его беспокоили. Через три часа он выбрался наружу и бесшумно проскользнул по каменистым коридорам на тапочках из губчатой резины. Но его обучение скрыло глупость шпионских стереосистем, и в его проникновении в лабораторию не было ничего тайного. Грек оторвался от лабиринта проводов и гаджетов с легким удивлением, но без подозрения.
— Не мог уснуть, — извиняющимся тоном вызвался Флей. — Мне интересно, есть ли у вас какие-нибудь барбитураты?
Через несколько минут он взял табличку у двойника Грека и повернулся по коридору, бормоча слова благодарности. Он узнал все, что хотел знать. Присутствовали и греки, и куртисы, где им и место, и мимистик был занят своей работой; не было никакого смешного дела. На самом деле он ничего не ожидал, но удостоверяться в таких вещах никогда не вредно, когда имеешь дело с людьми, находящимися вне закона ни Плутархии, ни Совета.
Слим храпел и брыкался по полу, когда вернулся, и, усмехнувшись, плюхнулся обратно на матрас. Теперь преступники были достаточно полезны. Но как только Земля завладеет Мандатом, с ними нужно будет что-то делать; слишком многие из них не соответствовали Плутархии. Флей потянулся, самодовольно зевнув, и провалился в заслуженный сон.
Утром их разбудил симилакрум Грека и отвел обратно в лабораторию, где рядом с подражателем Кертисом ждал ученый. Настоящего советника, должно быть, накачали наркотиками, потому что он лежал без сознания на одном из столов. Флей лишь мельком взглянул на него, а затем повернулся к новому подобию, когда Грик включил его.
На этот раз его испытания были длиннее, и не было угрюмого молчания от подражания. Его ответ был быстрым, уверенным и совершенно правильным; настоящий Кертис не смог бы добиться большего, и Флей, наконец, отступил назад и одобрительно кивнул. Он потребовал идеального подобия, и оно было доставлено.
— Ты уверен, что у него есть сильное желание жить? — коротко спросил он, выуживая в сумку маленькое реле, которое уже было готово.
Грек слабо улыбнулся. «У них у всех это есть — без этого они не могли бы сойти за нормальных людей. И если ваши размеры были правильными, у вас не должно возникнуть проблем с установкой вашего реле».
Он снял блузку, чтобы открыть небольшую полость в задней части подобия с пучком маленьких проводов, которые Флей зацепил за реле. Он проскользнул внутрь и надежно зафиксировался. Грек отщелкнул крошечный переключатель внутри рта машины. Анимация внутри подобия сразу же исчезла, чтобы снова вернуться, когда на сумке Фли был нажат переключатель. Небольшой круг панциклической полоски двигался по сканеру внутри сумки, посылая сложную волну, в то время как приемник в спине подобия отвечал замыканием реле. Затем анимация снова обрывалась, и возвращалась сразу по секундному нажатию переключателя.
«Попытка удаления реле разрушит все цепи, как вы и приказали», — заверил оперативника Грик. "Хорошо?"
Лицо Фли отражало полное удовлетворение. «Вы получите огненные изумруды, как и обещали!»
Он залез в сумку и вытащил небольшой сверток, на его лице играла улыбка. Он оставался там, пока Грек быстро двигался вперед, чтобы отшатнуться с обрубленным криком, когда пули хлынули ему в лицо и взорвали его голову, превратив ее в изуродованное месиво из крови и серой ткани!
На секунду греческий двойник двинулся вперед, но с визгом развернулся и неуклюже побежал по коридору, когда Флей вырвал дымящийся пистолет из пакета. Он позволил этому уйти. Голова Кертиса растворилась под второй серией пуль, и в лаборатории с двумя мужчинами остался только симилакр советника.
Слим медленно закрыл рот и потянулся за своим зеленым наркотиком, но не протестовал. Другой передвигался, собирая горючее и складывая его в угол, а затем поджигая эту кучу.
— Который заботится почти обо всем, Слим, — спокойно сказал Флей. Они вышли и пошли по коридору к своему кораблю, а имитация Кертиса тихо шла позади. Еще одна пуля разрушила замок на большой «Сигме», и они прорвались в скалистое ущелье. «Ничего не оставлено на волю случая, и идеальный отвлекающий маневр, чтобы скрыть исчезновение Кертиса».
Слим нырнул в замок и направился к пульту управления. - Угу. Дедушка наверняка восхищался тобой, Макс! Раньше он выглядел точно так же, когда тренировал кого-то, кто ему не нравился... Все готово к взлету?
— Ничего не забыл, Слим?
Преступник посмотрел на него с озадаченным удивлением, а Флей покачал головой и подошел к трубке. Учить дурака чему-либо, по-видимому, не имело смысла, но, по крайней мере, элементарной осторожности он мог научиться из своего образа жизни. Оперативник Плутарха вырвал кассету из нелегального всеволнового записывающего устройства и вставил ее в щель для воспроизведения, в то время как на лице другого отразилось медленное понимание.
Но все было в порядке, с обычным мешаниной слабых сигналов на разных частотах. Не было никаких признаков сильного ответа, такого как любая попытка со стороны Грека обмануть его призывом извне. Он поставил приемник на запись и направился к задней кабине и симилакру, в то время как корабль взлетел и направился к Марсу.
Фальшивый Кертис уже сидел за столом и шарил в сумке с записями, которые нес первоначальный советник. Он поднял голову, когда вошел Флей, поморщился и продолжил раскладывать бумаги перед ним. Оперативник опустился на стул со своим знакомым безрадостным смешком.
«Ты понимаешь, что твоя жизнь зависит от послушания, э… Кертис?»
— Разве иначе я позволил бы тебе убить себя? — мрачно спросило существо. «Оставь свой контрольный прибор там, где я могу его достать, и ты почувствуешь разницу между моими руками и руками из плоти! А пока я буду сотрудничать, поскольку у меня нет выбора; речь перед Советом?»
Оценка Флеем особого гения греческого языка поднялась на несколько пунктов, поскольку он лаконично согласился. Существо было совершенным или почти таким, что, казалось, считало себя настоящим мужчиной. На этот счет проблем не будет. Что же касается контрольной сумки, то он не собирался выпускать ее из рук, пока не выключится подобнейшее.
Он указал на записи характерным для Кертиса движением. — Ты только испортишь все, что отредактировал, Флей. Я вполне способен написать это сам, и это будет звучать как я! ", мне нужно больше информации, чем у меня есть. Мне нужна полная картина, чтобы я мог позаботиться обо всех возражениях, не противореча тому, что некоторые другие советники уже могут знать. Кроме того, я думаю, вам лучше научиться обращаться к меня как советника Кертиса!"
— Совершенно верно, советник, — согласился Флей, и на этот раз веселье в его смехе было искренним. «Теперь, если вы расскажете мне, что вам известно о наших планах и методах, я заполню пробелы. Но я хочу увидеть эту речь, когда вы закончите».
Удивительно, сколько улик Кертису удалось собрать за короткую неделю; или, возможно, многое из этого уже было в его руках раньше, и нужно было только организовать против того, что они позволили ему найти на Церере. Этого было достаточно, чтобы разрушить все надежды Земли на получение Мандата и, кроме того, поставить под серьезную угрозу ее отношения с Планетным Советом. Флей сделал себе мысленную пометку настаивать на расследовании некоторых из дальних оперативников, когда он начал заполнять недостающие звенья в информации другого.
Кертис записал факты в блокнот, мрачный и молчаливый, проверил их и потянулся к пишущей машинке. Первая часть речи, которую он собирался произнести, нуждалась лишь в небольшой модификации, и Флей прочитал ее через плечо симилакра, управлявшего машиной. Потом дело становилось все труднее, и были долгие паузы, пока дело обдумывало, исправляя ли слово здесь, или изменяя абзац там. Он проигнорировал предложения Фли с тем же пренебрежением, которое было бы на лице настоящего советника, и оперативник начал понимать, что это было оправдано. Когда дело дошло до написания речей, он был всего лишь любителем, а это была профессиональная работа.
Он уже начал сожалеть, что эта штука могла прожить всего от недели до десяти дней, когда она кончилась; Земля могла бы использовать такого пропагандиста, тем более принятого в Совет в качестве главного представителя Марса! Речи Кертиса всегда были хороши, но он никогда не осознавал, что таланты этого человека были бы столь же хороши в пропаганде. Трудно было поверить, что это был вымысел, когда он слушал спокойный, уверенный голос, проносившийся сквозь него, по-видимому, повторявший только простую истину, но при этом окрашивавший каждое слово каким-то ораторским приемом, который, казалось, заставлял его сиять добродетелью и честностью. .
"Идеальный!" он прокомментировал, когда это было закончено. Он отключил сигнал реле, посмотрел, как симилакру соскользнуло на пол, и с полным удовлетворением направился к кабине управления. Земля не могла потерпеть неудачу!
И уже красный диск Марса был большим и близким на обзорной пластине. Флей не осознавал, сколько времени ушло на написание речи, но не пожалел ни секунды, когда Слим начал вести корабль через разреженную атмосферу к Солнечному центру.
Вкус грядущей победы чувствовался в Максе Фли, когда он ждал следующего дня возле Марсианского дома, но Слим все еще был мрачен и угрюм. Частично это, вероятно, было связано с его приказом держаться подальше от обычных притонов преступников на планете, где полиция могла бы схватить его и разрушить весь план. Остальное, решил Флей, было просто его естественным страхом перед тем, чего он не мог понять.
Преступник ворчал и снова и снова вертел в ладонях свой счастливый призрачный амулет. — Оставить эту штуку бегать вот так! Нам повезло, Макс, но неразумно думать, что она выдержит! Ты должен был позволить мне следить за ним!
«Конечно, Слим. Люди, без сомнения, ожидают, что он будет ходить с тобой по пятам!» Флей выплюнул семена данго в открытое окно машины и откусил еще один прохладный фрукт, прежде чем продолжить. «Мы должны позволить ему циркулировать; ни один советник, только что вернувшийся из двухнедельной поездки, не стал бы прятаться перед этой встречей, когда у него были инструкции собрать все последние подробности, которые накапливаются. Кроме того, мы сейчас имеем дело не с Кертисом, но с машиной. И она знает, кто ее хозяин! В ту минуту, когда я перережу реле, или она удалится от меня на десять миль - нет жизни!
Он заметил подобия, спускающегося по ступенькам, и выпрыгнул, чтобы открыть дверцу машины. Слим угрюмо хмыкнул, натягивая шоферскую кепку на лоб, но принял краткий приказ Кертиса без дальнейших возражений и направил большую машину к залу Совета. Советник пропустил два искусно сделанных листа картона и откинулся на спинку сиденья.
— Сойдет за вас двоих. Ты уверен, что Слим знает, что ему делать?
Спереди раздался отвратительный звук, но Флей его проигнорировал. «Ему лучше; мы уже достаточно часто это обсуждали. Но давай, убедись».
Симилякр с проницательной авторитетностью расставлял галочки. Зал Совета был устойчив к радиации, а поскольку Кертису нельзя было доверять сигнал реле, успех всего дела зависел от поведения Слима. Макс достал дубликат своего генератора сигналов, который преступник должен был использовать за пределами Ассамблеи, а Флей пошел со своим внутрь и ждал. У оперативника появилась полная уверенность в способностях фальшивого Кертиса, и он был уверен в своей собственной роли. Все зависело от Слима, но у него не было причин потерпеть неудачу, а раньше он всегда достаточно хорошо выполнял приказы.
Собственно, все прошло с идеальной гладкостью. Охранники пропустили его внутрь после тщательного изучения разрешения, и он отнес портфель с генератором на галерею и включил его. Спустя несколько секунд двойник вошел в большой дверной проем, с легкой вспышкой неуверенности, когда антирадиационный щит коснулся его, и он перешел от одного генератора к другому.
Кертис прошел по проходу с подобающим доверием и вниманием к своим друзьям, представил свои верительные грамоты для чисто формального ознакомления и свернул в одну из маленьких комнат для совещаний. Двое других марсианских советников последовали за ним и исчезли из поля зрения Флея, но это его не беспокоило. Слим, сутулясь, спустился по лестнице на галерею и опустился на сиденье рядом с оперативником, положив дублирующий генератор между его ног.
"Удовлетворен?"
— Отлично, — заверил его Флей. Они бы изменили его выход. После этого Кертис объявит, что уезжает в долгое путешествие на Ганимед, и они смогут избавиться от симилакра без каких-либо частей, чтобы показать, что он из себя представлял.
Затем Кертис вернулся в главный зал. Судя по всему, Совет ждал его возвращения, потому что сержант махнул рукой, призывая к порядку, и собрание началось почти без предварительной подготовки. Земля затронула тему Завета, и глава Совета Венеры начал подниматься на ноги. Но Кертис поднялся первым, и Председатель узнал его.
Флей полностью расслабился, когда до него стали доходить знакомые слова речи, а венерианцы удивленно огляделись, а затем стали прислушиваться. Через мгновение они уже были во власти его ораторского искусства. Единственная речь должна сделать это, так как вопрос был предварительно решен в пользу Земли на последнем собрании, в ожидании расследования Кертиса. К ночи Мандат должен стать свершившимся фактом, и Земля сможет начать вывоз своих легионов наемников на приземистых «горнодобывающих» грузовых кораблях.
У Фли было довольно хорошее представление о том, кто их возглавит. Он уже некоторое время стоял в очереди на повышение, и Плутарх намекнул на исход успеха. Хорошо бы оставить сомнительную должность оперативника и стать юридически признанным губернатором мандатных планетоидов, остепениться и начать организовывать свои личные маленькие планы для дела Плутарха!
Слим толкнул его костлявым коленом, но Флей был слишком поглощен своими мыслями, чтобы беспокоиться, пока тот не схватил его за локоть и не зашипел на него. Потом он вышел из своих грез. Что-то происходило — Советники были слишком внимательны, а Земная Делегация выглядела не так! Через секунду его мысли вернулись к речи, и слова стали леденящим взором в его ушах.
"... нашла организацию непостижимо сложной. И тем не менее основная схема стара - стара, как варварство, которое ее породило. Господа, теперь у меня есть только мое слово в качестве доказательства, но я могу назвать имена и указать точные места, которые позволят нашим Планетарная полиция должна подтвердить каждое слово до того, как на это собрание наступит ночь. Плутарх Земли двадцатого апреля, сорок два года назад, отдал следующие приказы, которые я цитирую..." Флей схватился за генератор Слима
. , и яростно дернул кнопку, но проклятые слова продолжали звучать, детали нагромождались друг на друга, в то время как Секретные военнослужащие двинулись вперед, чтобы отрезать динамик от делегатов Земли. Их грубость была открытым заявлением о том, что Земля была немедленно отделена от Совета! Макс вырвал генератор, сминая в руках хрупкие трубки. В то же время он нажимал на своем собственном устройстве, но голос не прерывался!
Лежа на полу, Кертис посмотрел вверх, не останавливаясь в подробном списке улик, нашел взгляд оперативника и усмехнулся. Затем он возобновил свою обычную гравитацию и пошел дальше!
Руки Слима дрожали и возились с его чарами. Флей практически нес его к проходу и тащил за собой, пока он пробирался на бесконечное расстояние к двери галереи. Каждый шаг был сделан с ожиданием громкого приказа Кертиса, который пронзил бы его большими разрывными пулями, но этого не последовало. Вместо этого было только тихое продолжение речи и хриплые молитвы Слима к призракам чар, чтобы спасти их.
Удивительно, но двери распахнулись в руках учтивых охранников, и перед ними был зал, а полиции не было видно. Макс резким шепотом оборвал облегчение Слима. -- Мы еще не в ударе, дурак! Десять к одному, это кошки-мышки, мы в проигрыше. Но если мы собираемся воспользоваться десятым шансом, заткнись! !"
Там был еще один лестничный пролет, ведущий вниз, длинный холл и вторая дверь, которая быстро и вежливо открылась, когда они подошли к ней. Затем главные ступени вели вниз на улицу. Невозможно, чтобы подобнейший не отдал приказа об их аресте; настолько же невозможно, как и то, что реле может быть повреждено! Но большая машина ждала у обочины, а полиции по-прежнему не было.
Реакция заставила Слима пускать слюни наркотического сока на руки, которые ласкали и целовали амулет. Флей яростно втолкнул его в машину и выстрелил в электрооборудование. Он вылетел на улицу на полной мощности, а из горла разбойника вырвался дикий вопль отчаяния.
"Мое призрачное очарование!" Он лихорадочно ковырялся в дверном замке, повернув лицо к удаляющемуся яркому мерцанию металлического предмета на тротуаре позади. "Макс! Макс!"
«Заткнись и оставайся на месте! Должно быть, ты сможешь купить еще сотню таких вещей, если мы выберемся отсюда». Флей высвободил руку и заставил съежившегося дурака вернуться на сиденье, где тот расслабился, словно деревянно, страх сменился угрюмым отчаянием, которое постепенно смешивалось с сомнением.
«Тогда пошли быстрее, Макс! Как только мы приземлимся, я знаю, что у одного парня есть еще один. С ним не такой хороший призрак, как у меня, но это и не фальшивка! Ты должен дать мне достаточно, чтобы получить это, Макс!"
Флей скрыл свою тонкую ухмылку от другого. Если они когда-нибудь отправятся на Землю, им понадобится больше, чем заклинание призрака или даже планирование! Он видел, что там происходило с неудачами, и знал, что лучше обратиться в ближайшее полицейское управление планеты. Но он успокаивающе потянулся и похлопал преступника по плечу. «Конечно, Слим. Мы купим тебе еще, может быть, перед тем, как мы уйдем отсюда».
Нетрудно найти одного из торговцев чарами и приукрасить историю. На Венере было место, где они могли бы спрятаться, как только Слим наберется смелости и направит их туда — и при условии, что удача продержится достаточно долго, чтобы полиция не конфисковала маленькое судно. Но на убежище потребуются деньги, и это должно быть на первом месте. Планирование позаботилось об этом; он всегда старался не связывать свое личное состояние с твердынями Оперативника Земли.
Он завернул машину за угол, взглянул на вывеску ювелира и выругался, не сбавляя скорости. Горел красный свет, предупреждая, что на него напали. Одно из его секретных помещений исчезло!
Он послушно остановился на сквозном шоссе и взревел. Но и второй был не лучше. На его лбу выступил пот, и руки были скользкими от него, когда он направился по каналу Марс-Центр в пригород. Проклятый Кертис! Он не мог найти убежище — или должен был найти!
Но в окне третьего и последнего места не было сигнальной лампы. Выцветшая вывеска адвоката качалась на тонком ветру, и все было безмятежно мирно. Флей выдернул Слима из машины, включил автоматический шофер и дал ей покатиться.
Затем он поднялся по ступенькам с разбойником за ним по пятам, осторожно прислушался к двери и кивнул. Ровный щелчок пишущей машинки свидетельствовал о том, что тощая маленькая секретарша занималась рутинной офисной работой, и Сэмми, должно быть, никто не беспокоил. Он нетерпеливо открыл дверь, услышав более громкий стук пишущей машинки.
Над ним Кертис посмотрел вверх с уверенной улыбкой и помахал ему дедушкой всего ручного оружия в добродушном приветствии!
— Входите, Макс, — сказал он сердечно. — Нравится речь моего двойника?
Дрожащая рука Слима машинально нащупала знак рогов. Его побелевший рот яростно шевелился, но слова отказывались произносить, пока Кертис не повернулся к нему. Потом дернулся назад, махая пальцами. - Он не мог... Мы бы его побили... Макс! Он мертв! Он призрак!
Рука Фли нащупала его и промахнулась. Еще одно привидение вошло в комнату из внутреннего кабинета. Это был сморщенный человечек с совиными глазами, которые моргали из очков с толстыми стеклами. Иеремия Грек с довольной ухмылкой взял карандаш и провел им по обнаженной руке; и направил красную отметину, выступающую на коже, в сторону преступника.
«Во плоти», — заявил он.
Но Слим больше не слушал. Медленно, словно движимый изношенными часовыми механизмами, он сполз по стене, и его голова с мертвым лицом склонилась вперед, чтобы встретиться с поднявшимися вверх коленями. Там он и остался неподвижным.
«Если это кататонический возврат в позу эмбриона, то это рекорд скорости», — прокомментировал Кертис с тихим интересом. "Садитесь, Макс. Кажется, вы переоценили моральные качества своего товарища и недооценили моральные качества вашего противника. Никогда не рассчитывайте на удачу! Чтобы попасть куда-нибудь в этой вселенной, нужно планировать... Между прочим, Джеремайя Грек - первый изобретатель панциклическая лента: вы должны были проверить его, прежде чем доверять ему, и выяснить, каким образом ваш Плутархий выманил его из его изобретения. Он был не из тех людей, которые будут очень хорошо сотрудничать с Землей. он был из тех, кто мог и подделал бы запись для вашего диктофона, чтобы скрыть звонок, который он сделал под моим кодом в Марсианский Совет!»
Флей двинулся к креслу, как приказал пистолет, лишь наполовину осознавая слова. Он опустился в сидячее положение, его разум яростно бурлил и никуда не шел. Подыгрывать! Держать глаза открытыми! Если вы позволите другому парню делать ходы, он где-нибудь оступится. Это была базовая подготовка оперативников, хотя теперь даже в этой логике была неуверенность. Но делать было нечего.
Грек поднял счет. «После обещания советника Кертиса сохранять секретность и возможности провести законные исследования здесь, я почувствовал себя совершенно свободно, отбросив свою очень сомнительную лояльность к моей родной планете, мистер Фли. Я подумал, что имитация крови была довольно плохой. Но, к счастью, вы не исследовали тщательно.
«Я не думал, что управление реле может выйти из строя. Значит, вы просто позволили симилакру рухнуть и заняли его место?» Флей заставлял себя вести себя небрежно, в то время как его мозг прокручивал все правила опрокидывания ловушки. Но это неизбежно возвращалось к основной потребности тянуть время и поддерживать их разговор.
— Вовсе нет, — поправил его Кертис. "Мы поздно возвращались, так что они просто всеволновым приемником записали ваш управляющий сигнал на панциклическую ленту, вставили его в генератор, и симилакр получил свободу в кармане через две минуты после того, как вы включили свой контроль в Совете. Чембер. Вы ведь не думали, что я оставлю свою речь на середине, чтобы преследовать вас, когда у меня был превосходный двойник?
Взгляд Фли метнулся к Слиму, но с той стороны помощи не было. Ни один мускул не шевельнулся с тех пор, как преступник рухнул на пол!
Он намеренно заставил себя расслабиться. Расслабляться! Пока он был напряжен в кресле, они наблюдали за ним, но были бы менее осторожны, если бы казалось, что он потерял надежду. И он был моложе и быстрее их, несмотря на свой жир.
Веселое кудахтанье Грека прервало цепь его мыслей. - Такое простое решение, Макс! Но, конечно, запутанный мозг пропустил бы именно это... Ничего, расслабься! дураки умеют стрелять! Или вы думаете, советник, что мы и в самом деле такие дураки?
— Сомневаюсь, — ответил Кертис с тем же суровым весельем в голосе. - Как мне видится, реакционер просто не в состоянии приспособиться к новым условиям, он проникнут слепой, упрямой зависимостью от грубого прошлого. И грубая сила есть признание этой умственной бедности. Макс, ты бы историю лучше изучал. Бестолковые идеалисты имеют особую привычку побеждать».
Они стояли там, ухмыляясь и изучая своего пленника с единственной вещью, с которой он никогда не сталкивался во вселенной, — открытым презрением. Флей облизал губы, переводя взгляд с одного на другого и прикидывая безнадежное расстояние до двери.
И вдруг зачатки идеи пробились сквозь тугой узел страха в его мозгу. Они не верили в грубую силу! Они не убьют его без провокации; и они не могли сдать его в полицию!
Он снова повернулся к Кертису, и на этот раз на его губах появилась ухмылка. — Вы сказали, что обещали мистеру Греку хранить тайну, советник. Не неприкосновенность, потому что старый закон, запрещающий создание роботов, слишком силен, а подобия будут считаться роботами. это обещание и то, что его повесили рядом со мной?»
«Я никогда не собирался сдавать вас», — ответил Кертис.
— А ты сам сказал, что грубая сила — это глупо!
"Совершенно верно." На этот раз ответил грек. «Но правила правосудия иногда требуют его. Наказанием за измену, как и за робототехнику, по-прежнему является смертная казнь, хотя мы отказались от большинства других причин для смертной казни».
— Тогда сдайте меня! Или убейте меня сами — и вы обнаружите, что грубая сила действительно глупа на Марсе! Полиция здесь лучшая в системе, поэтому я всегда предпочитал выполнять свою мелкую работу в другом месте. не было бы шанса. Ну?
Но он знал, что они у него есть, и вкус свободы во рту был сладок после страха и безысходности их злорадствующей власти. Он не стал ждать от них ответного кивка, а со спокойной уверенностью повернулся со стула и направился к двери.
Голос Грека прервал его выход. -- Минутку, Макс! Ты действительно должен знать все свои ошибки, и одну мы забыли... Никогда не пользуйся совершенным подобием! Ваше подобие было ограничено только временем, в течение которого оно могло существовать, — и оно знало это, равно как и знало, что оно бесполезно среди настоящих мужчин!
"Ну и что?" — весело спросил Флей и потянулся к двери. "И так долго!"
Стальные руки схватили его, а пара рук с нечеловеческой силой подхватила его и повернула лицом к двум мужчинам. Кертис медленным, неторопливым движением бросил пистолет на стол, одной рукой удерживая сопротивляющегося оперативника, а другую протягивая Джереми Греку. Затем он повернулся к двери, без усилий волоча за собой толстое тело Фли.
«Поэтому, когда вас найдут мертвым в вашем доме, убитым роботом, которого вы построили в каком-то дьявольском заговоре против советника Кертиса, я не думаю, что полиция будет волноваться — кроме того, что вы и робот полностью не подлежите ремонту. !"
В голосе подобнейшего была горечь, но горечь решительная и решительная. «Когда настоящий Кертис заменил меня в зале Совета, он намеревался сделать мои несколько дней существования как можно более приятными. Но даже ограниченный симилакрум любит быть полезным. Пойдем, Макс».
Макс Флей пошел с ним; он ничего не мог сделать, так как дубликат Кертиса бросил его в маленькую машину и поехал обратно к городу и дому, который был его марсианским домом и скоро станет его могилой. Он даже не мог ясно мыслить, потому что его голова настаивала на вздоре.
В конце концов, Слим был прав, и его призрачные чары приносили ему удачу, даже после того, как он их потерял. Но для человека, отказавшегося в это верить, не было никакой надежды на такое безумное забвение. Просто не было никакой надежды.

Max Fleigh's heavy jowls relaxed and he chuckled without humor as he examined the knots that bound the man at his feet. Quite impersonally, he planted the toe of his boot in Curtis' ribs, listened to the muffled grunt of pain, and decided that the gag was effective. For once, Slim had done a good job, and there was nothing wrong. It was probably unnecessary, anyway, but there could be no bungling when the future of the Plutarchy was at stake.
Incompetence had cost them an empire once, and there would be no third opportunity. The stupid democracies that had called themselves a World Union had colonized the planets and ruled them without plan. And when Mars, Venus, and the Jovian Worlds had revolted and set up a Planet Council, all that Earth could do was to come crawling to it, begging polite permission to join what they should have owned!
But that had been before practical realists had kicked out the dreamers and set up the Plutarchy under an iron discipline that could implement its plans. Now they were heading back toward their lost empire, colonizing the asteroids and establishing claims that gave them a rough rule over the outlaws who had retreated there. With the Council softened up by years of cautious propaganda, they were in a position to ask and receive a Mandate over the scattered planetoids.
It was the opening wedge, and all they needed. Once the asteroids could be given spurious independence to seek a Council seat, they would be ready to strike at the Jovian Worlds. With proper incidents, propaganda, and quislings, plus the planetoids to separate Jupiter from Mars, there could be no question of the outcome. Earth would gain a majority of three votes, and the Council would be the basis of a new and greater Plutarchy.
Fleigh gave the bound body of Curtis another careless kick and went forward to the cabin, where the lanky form of his companion was hunched dourly over the controls of the little space-craft. "How's it going, Slim?"
"So-so." Slim ejected a green stream of narcotic juice and grinned sourly. "But I still say we been crowdin' our luck too hard!"
"Rot! Lay out the right moves, cover all possibilities, out-maneuver your enemies, and you don't need luck! Ever play chess?"
"Nope, can't say I did. Played the horses on Mars, though, time we h'isted the Euphemeron. Won, too—after I bought my lucky ghost charm; been in the chips ever since!" Slim's grin widened, but his face remained stubbornly unconvinced.
Fleigh chuckled. If the planetoid outlaws depended on magic, while the Council visionaries spouted sentimental twaddle, so much the better for the realists. "Charms don't work in politics, Slim. We have to anticipate resistance. And you saw what happened to our fine Martian Councilor Curtis when he decided to expose us and ruin the Mandate!"
"Yeah." Slim's yellow teeth chewed thoughtfully on his cud. "S'pose he'd stood on Mars, though?"
"We'd have dropped hints of just the information he needed on Ceres and trapped him there—as we did. Checkmate!"
"Or check-out! So when he don't come back, they smell a rat—an' I ain't plannin' on bein' around to chew rat-poison. My grandpappy killed a Councilor once—poor grandpappy!... Hey, there's the rock!"
There was no outward sign of life on the barren little planetoid. But as the ship came to a grinding stop in a narrow gorge, a concealing shield snapped over them, and a crudely painted sign blazed out in phosphorescent gaudiness on one rocky wall: SIMILACRA, LTD. Jeremiah Greek, Prop. (A line in Greek characters.) Specialist: (Another line in Greek characters.)

Fleigh came out of the lock first and paused while he waited for Slim to shoulder the tarpaulin-covered Curtis and follow....
Fleigh came out of the lock first and paused while he waited for Slim to shoulder the tarpaulin-covered Curtis and follow. He grinned and pointed at the Greek characters in the sign. "Magician and wonder-worker; specialist in imitation and mockery," he translated. "I looked it up on Mars, so don't go thinking it's some kind of spell.... Now if the old fool will open up...."
Max remembered his own preconceptions of Greek's process, pictured various impressive-looking apparatus, which included a large tube through which some sort of lightning zig-zagged, and a beautiful woman taking form from a stream of transmuted elements streaming from the top. It was nothing like such cinematic legerdemain, of course.

Max pictured a beautiful woman taking form from a stream of transmuted elements streaming from the tube.
"Why ain't English good enough for him?" complained Slim. "I don't go for that magic stuff, Max. We been...."
But the Sigma was already swinging back on its tips to reveal a passage through the rock. A little, shriveled man in tattered shorts and thick-lensed glasses stood motioning them in impatiently, and the door closed silently when they obeyed his summons. They headed down a side passage toward a ramp and the sound of busy humming.
Greek threw open a door and pointed to a table where the duplicate of Councilor Curtis lay, with a duplicate Jeremiah Greek fussing over it and humming through his nose. The guide dropped to a bench and began removing his chest and inserting a fresh power pack between two terminals.
Slim's mouth dropped open and his burden slipped from his back to the floor with a sodden thump, while he stared from one Greek to the other, and back to the first. His fingers were stretched in the ancient sign of the horns as he watched the changing of accumulators, and his voice was hoarse and uncertain. "A damned robot!"
"Not a robot—a similacrum," denied the owl-eyed man who must have been the original of the metal creature. "I'm a mimesist, not a creator. A robot has independent life, but that's only a limited copy of my memories and habits, like this phoney Curtis. And those tapes you brought me, Fleigh—they stink!"
He gestured toward the spools of the marvelous wire that could record electromagnetic waves of any type of frequency up to several million megacycles. In one corner, a stereo-player was running one off, but the vision screen was fuzzy, and the voice part was a mass of gibberish.
Fleigh scowled at it, and turned back suspiciously to Greek. "Sure you know how to use them? Those were made by—"
"By a fool who had a shield leak in his scanner! Only a few were any good. I was using pancyclic tape before you ever saw a stereo-record. Where do you think I impress my similacrum's memory—on a real brain? It takes miles of tape to feed the selectrons! I did the best I could, but.... Here, take a look!" He reached into the false Curtis' mouth and did something that made the figure sit up suddenly.
Max went over and muttered into the thing's ear, but after the first few answers it lapsed into sullen silence, and he swung back toward Greek. "I told you Curtis had to be perfect! This wouldn't fool a Jovian!"
"And I told you I wasn't Jehovah—I specialize in mechanical imitations," Greek answered shortly. "Bum tape, bum similacrum! If you brought me some decent reels, I'll see what I can do, though."
Fleigh grunted and yanked the tarpaulin off the real Curtis. At the sight, new interest appeared on Greek's face, and he came over to examine the Councilor, but stopped after a cursory look had shown that the man was still alive.
He nodded. "That's more like it, Fleigh. I'll set up an encephalograph and ideoform analyzer and record directly off his mind—it's better than feeding impressions from tapes, anyway, though I always used an editing circuit before. Okay, you'll get something his own mother would swear was perfect."
"When?"
"Depends. Narrow-band analysis would take a couple weeks, but it'd be permanent. If I run an all-wave impressor in, the tapes will be barely affected. I can do it in ten-twelve hours, but your similacrum will begin to fade in a week, and wash out completely in a month."
"Suits me," Fleigh decided. "We won't need him more than a few days; any place where Slim and I can catch up on our sleep while you finish?"
Greek's double came to life at a signal and led them down a series of rock corridors to a room that lacked nothing in comfort, then went silently out and left them alone. To Fleigh's relief, Slim tested the bed in sour displeasure, pulled a blanket off, and rolled up on the floor, leaving the flotation mattress unoccupied. He had as little use for such luxuries as his boss had for his presence in the same bed. Max climbed in and adjusted the speegee dial to perfect comfort with a relaxed grunt of pleasure.
He had no intention of sleeping, though, while things that concerned him were going on. Three hours later, he heaved out and slipped silently down the rocky halls on sponge-rubber slippers. But his training had covered the stupidity of spy-stereos, and there was nothing stealthy about his entry into the laboratory. Greek looked up from a maze of wires and gadgets with faint surprise but no suspicion.
"Couldn't sleep," Fleigh volunteered apologetically. "I was wondering if you had any barbiturates?"
A few minutes later he took the tablet from Greek's double and turned back down the hallway with a muttered thanks. He had learned all he wanted to know. Both Greeks and Curtises were present and accounted for, where they belonged, and the mimesist was busy about his work; there was no funny business involved. Actually, he had expected none, but it never did any harm to make sure of such things when dealing with men who were outside the law of either the Plutarchy or the Council.
Slim was snoring and kicking about on the floor when he returned, and he grinned as he plopped back onto the mattress. The outlaws were useful enough now. But once Earth took over the Mandate, something would have to be done about them; too many were the wrong sort to fit into the Plutarchy. Fleigh stretched with a self-satisfied yawn, and slipped into well-earned sleep.
Greek's similacrum wakened them in the morning and led them back to the laboratory, where the scientist was waiting beside the imitation Curtis. The real Councilor must have been drugged, for he lay unconscious on one of the tables. Fleigh wasted only a casual glance at him, and then turned to the new similacrum as Greek flipped it on.
This time his tests were longer, and there were no sullen silences from the imitation. Its response was quick, sure, and completely correct; the real Curtis could have done no better, and Fleigh stepped back at last and nodded his approval. He'd demanded a perfect similacrum, and it had been delivered.
"You're sure it has a good strong desire to live?" he asked briefly as he fished into his bag for the little prepared relay that was ready.
Greek smiled faintly. "They all have that—they couldn't pass as normal men without it. And if your dimensions were correct, you should have no trouble installing your relay."
He stripped aside the blouse, to reveal a small cavity in the back of the similacrum, with a bundle of little wires which Fleigh hooked onto the relay. It slipped in, and locked firmly. Greek unclipped the tiny switch from inside the machine's mouth. The animation within the similacrum disappeared at once, to snap back again as a switch on Fleigh's bag was pressed. A little circle of the pancyclic strip moved over a scanner inside the bag, sending out a complex wave, while a receiver in the similacrum's back responded by closing the relay. Then the animation was cut off again, and came back at once on a second pressure of the switch.
"Attempted removal of the relay will destroy all circuits, just as you ordered," Greek assured the operative. "Well?"
Fleigh's face mirrored complete satisfaction. "You get the fire emeralds, as promised!"
He reached into the bag and came out with a little bundle, a grin stretched across his face. It stayed there while Greek moved forward quickly, to stagger back with a chopped-off scream as the slugs poured into his face and exploded his head into a mangled mess of blood and grey tissue!
For a second, the Greek double moved forward, but it turned with a shriek and went down the hall at a clumsy run as Fleigh ripped the smoking gun from the package. He let it go. Curtis' head dissolved under a second series of slugs, and only the similacrum of the Councilor was left in the laboratory with the two men.
Slim closed his mouth slowly and reached for his green narcotic, but he made no protest. The other moved about, gathering up combustibles and stacking them in a corner, then setting fire to the pile.
"Which takes care of almost everything, Slim," Fleigh said calmly. They headed out and down the hall toward their ship, with the imitation Curtis moving quietly along behind. Another slug from the gun destroyed the lock on the big Sigma, and they pushed through, out into the rocky gorge. "Nothing left to chance, and a perfect red herring to cover up Curtis' disappearance."
Slim ducked into the lock and went forward to the controls. "Uh-huh. Grandpappy'd sure of admired you, Max! Used to look just the same when he drilled somebody he didn't like.... All set for take-off?"
"Forgetting anything, Slim?"
The outlaw looked up in puzzled surprise, while Fleigh shook his head and went over to the receiver. There was no sense in trying to teach the fool anything, apparently, but at least he might have learned elementary caution from his mode of life. The Plutarch operative ripped out the tape from the illegal all-wave recorder and slipped it into a play-back slot, while slow comprehension crossed the other's face.
But everything was in order, with the usual hash of faint signals on various frequencies. There were no signs of a strong response, such as would have been made by any attempt on Greek's part to double-cross him with a call to the outside. He set the receiver to record, and went toward the rear cabin and the similacrum, while the ship blasted off and headed toward Mars.
The false Curtis was already at a table, and groping through a bag of notes the original Councilor had carried. It looked up as Fleigh came in, grimaced, and went on organizing the papers before it. The operative dropped to a chair with his familiar humorless chuckle.
"You realize your life is dependent on obedience, uh—Curtis?"
"Would I have let you kill myself otherwise?" the thing asked grimly. "Leave that control gadget of yours where I can get it, and you'll feel the difference between my hands and mere flesh ones! But meantime, I'll cooperate, since I have no choice; I suppose you intend helping me with my speech before the Council?"
Fleigh's appreciation for the peculiar genius of Greek went up several points, as he assented tersely. The thing was perfect, or so nearly so that it seemed to consider itself the real man. There would be no trouble on that score. As for the control bag—he had no intention of letting that out of his hands until the similacrum was turned off.
It gestured toward the notes with a motion peculiar to Curtis. "You'd only ruin anything you edited, Fleigh. I'm perfectly capable of writing the thing myself, and it'll sound like me! But if I'm going to give you a clean sheet and not make the whole Council suspicious, I'll need more information than I have. I must have the whole picture, so that I can take care of all objections without running counter to what some other Councilors may know already. Also, I think you'd better learn to address me as Councilor Curtis!"
"Quite so, Councilor," Fleigh agreed, and this time the amusement in his laugh was genuine. "Now if you'll tell me what you know of our plans and methods, I'll fill in the blanks. But I want to see that speech, when you're finished."
It was amazing, the amount of evidence Curtis had managed to accumulate in a brief week; or perhaps much of it had been in his hands before, and only needed organizing against what they had let him find on Ceres. It was enough to have ruined all hopes of Earth's getting the Mandate, and seriously endangered her relations with the Planet Council in addition. Fleigh made a mental note to press for an investigation of some of the outland operatives as he began filling in the missing links in the other's information.
Curtis took the facts down in a note-book, grim-faced and silent, checked them back, and reached for the typewriter. The first part of the speech he had meant to deliver needed but slight modification, and Fleigh read it over the similacrum's shoulder as it operated the machine. Then the going grew tougher, and there were long pauses while the thing considered, revising a word here, or changing a paragraph there. It disregarded Fleigh's suggestions with the same disdain that would have been on the real Councilor's face, and the operative began to realize that it was justified. When it came to writing speeches, he was only an amateur, and this was professional work.
He was beginning to regret that the thing could have a life of only from a week to ten days, when it finished; Earth could have used such a propagandist, particularly one accepted on the Council as Mars' chief representative! Curtis' speeches had always been good, but he had never realized that the man's talents would have been equally good on propaganda. It was hard to believe that this was fiction, as he listened to the calm, assured voice running through it, apparently reciting only the simple truth, and yet coloring every word with some trick of oratory that seemed to make it glow with virtue and integrity.
"Perfect!" he commented when it was finished. He cut off the relay signal, watched the similacrum slip to the floor, and went forward to the control cabin with a full measure of satisfaction. Earth could not fail!
And already the red disc of Mars was large and close on the view-plate. Fleigh hadn't realized the time the writing of the speech had taken, but he did not regret a second of it as Slim began nursing the ship down through the thin atmosphere toward the Solar Center.
The taste of coming victory was strong in Max Fleigh as he waited outside the Martian House the next day, but Slim was still glum and morose. Part of that was probably due to his orders to stay out of the usual outlaw haunts on the planet, where the police might have picked him up and ruined the whole plan. The rest, Fleigh decided, was just his natural fear of what he could not understand.
The outlaw was grumbling and turning his lucky ghost charm over and over in his palms. "Leavin' the thing run around this way! We been lucky, Max, but tain't reasonable to figger it'll hold! You shoulda let me tail him!"
"Sure, Slim. People expect him to go around with you at his heels, no doubt!" Fleigh spat dango seeds out of the open car window, and took another bite of the cool fruit before going on. "We have to let him circulate; no Councilor just back from a two-week trip would hole up before this meeting, when he had instructions to pick up any last minute details piling in. Besides, we're not dealing with Curtis now, but with a machine. And it knows who its master is! The minute I cut the relay, or it gets ten miles away from me—no life!"
He spotted the similacrum coming down the steps and jumped out to open the car door. Slim grunted dourly, pulling his chauffeur's cap further down over his forehead, but he took the curt order from Curtis with no other protests and headed the big car toward the Council Chambers. The Councilor passed over two slips of elaborate pasteboard and leaned back against the seat.
"Passes for the two of you. Are you sure Slim knows what he's to do?"
There was a disgusted sound from the front, but Fleigh ignored it. "He'd better; we've been over it often enough. But go ahead and make sure."
The similacrum ticked off the points with incisive authority. The Council Chamber was radiation proof, and since Curtis would not be trusted with the relay signal, the success of the whole thing depended on Slim's behavior. Max had secured a duplicate of his signal generator which the outlaw was to use outside the Assembly, while Fleigh went inside with his and waited. The operative had developed complete confidence in the ability of the false Curtis, and he was sure of his own part. It was all up to Slim, but there was no reason for him to fail, and he had always taken orders well enough before.
Actually, it all went off with perfect smoothness. The guards passed him in after a careful scrutiny of his permit, and he carried the briefcase that held the generator up to the gallery and turned it on. Seconds later, the similacrum came through the big doorway, with only a slight flicker of uncertainty as the anti-radiation shield touched him and he passed from one generator to the other.
Curtis walked along the aisle with the proper confidence and attention to his friends, presented his credentials for the purely perfunctory examination, and turned off into one of the little council-rooms. Two of the other Martian Councilors followed him, and passed out of Fleigh's field of view, but he was not worried about that. Slim came slouching down the gallery stairs and dropped into a seat beside the operative, putting the duplicate generator between his feet.
"Satisfied?"
"Perfect," Fleigh assured him. They would reverse it going out. After that, Curtis would announce that he was leaving on a long trip to Ganymede, and they would be able to dispose of the similacrum without any parts left to show what he was.
Then Curtis came back into the main chamber. Apparently the Council had been waiting for his return, for the Sergeant-at-Arms waved for order, and the meeting began, with almost no preliminaries. Earth brought up the subject of the Mandate, and the head of the Venus Council began to come to his feet. But Curtis was up first, and the Chair recognized him.
Fleigh relaxed completely as the familiar words of the speech began to come to him, while the Venusans glanced about in surprise, and then began to listen. A moment later they were under the sway of his oratory. The single speech should do it, since the question had been tentatively decided in favor of Earth at the last meeting, pending Curtis' investigation. By night, the Mandate should be a fait accompli, and Earth could begin moving out her mercenary legions in the squat "mining" freighters.
Fleigh had a pretty good idea of who would lead them. He'd been in line for promotion for some time already, and the Plutarch had dropped hints of the outcome of success. It would be good to leave the dubious position of operative and become a legally recognized governor of the mandate planetoids, to settle down and begin organizing his own private little plans for the Plutarch's job!
Slim nudged him with a bony knee, but Fleigh was too wrapped in his own thoughts to bother until the other seized his elbow and hissed at him. Then he came out of his day-dreams. Something was going on—the Councilors were paying too careful attention, and the Earth Delegation didn't look right! In a second, his mind was back on the speech, and the words came to a chilling focus in his ears.
"... found the organization inconceivably complex. And yet the basic pattern is old—old as the barbarism that prompted it. Gentlemen, I have only my word as evidence now, but I can name names and give exact locations that will enable our Planetary Police to confirm every word of it before night falls on this meeting. The Plutarch of Earth, on the twentieth of April, forty-two years ago, gave the following orders, which I quote...."
Fleigh grabbed for Slim's generator, and yanked the button savagely, but still the damning words went on, detail piling on exact detail, while Secret Servicemen moved forward to cut the speaker off from the Earth Delegates. Their rudeness was an open declaration that Earth was immediately severed from the Council! Max ripped out the generator, crushing the delicate tubes in his hands. He was stamping on his own device at the same time, but the voice went on unchecked!
Down on the floor, Curtis looked upwards without pausing in his detailed list of evidence, found the operative's eye, and grinned. Then he resumed his normal gravity and went on!
Slim's hands were trembling and fumbling over his charm. Fleigh practically carried him to the aisle, and dragged him along as he made his way up the infinite distance to the gallery door. Every step was made with the expectation of a shouted order from Curtis that would send the big explosive slugs tearing through him, but it did not come. Instead, there was only the quiet continuance of the speech, and Slim's hoarse prayers to the ghosts of the charm to save them.
Surprisingly, the doors opened in the hands of the courteous guards, and the hall was before them, with no police in sight. Max cut Slim's babbled relief off with a crisp whisper. "We're not out of it, you fool! Ten to one, it's cat and mouse, with us the losers. But if we're going to make use of the tenth chance, shut up! Walk, damn it, and grin!"
There was another flight of stairs leading down, a long hall, and a second door that opened promptly and politely as they neared it. Then the main steps led down to the street. It was impossible that the similacrum could have given no orders for their arrest; as impossible as that the relay could be tampered with! But the big car waited at the curb, and there were still no police.
Reaction left Slim drooling narcotic juice over the hands that were caressing and kissing the charm. Fleigh yanked him savagely into the car and gunned the electros. It went tearing out into the street under full power, while a wild yell of despair ripped out of the outlaw's throat.
"My ghost charm!" He was pawing frantically at the door lock, with his face swivelled around toward the bright receding twinkle of the metal piece on the sidewalk behind. "Max! Max!"
"Shut up and stay put! There must be a hundred more of those things you can buy if we get out of this." Fleigh freed a hand and forced the cringing fool back into the seat, where he relaxed woodenly, terror fading out to sullen despair that gradually mingled with doubt.
"Then let's get out quick, Max! Oncet we hit Earth, I know a guy's got another. Tain't as good a ghost with it as mine, but it ain't no fake, neither! You gotta give me enough to get it, Max!"
Fleigh hid his thin grin from the other. They'd need more than a ghost charm or even planning if they ever went to Earth! He'd seen what happened to failures there, and he knew that it would be better to walk into the nearest Planet Police Bureau. But he reached over soothingly and patted the outlaw's shoulder. "Sure, Slim. We'll get you another, maybe before we leave here."
It shouldn't be hard to find one of the charm peddlers, and dope up a story. There was a place on Venus where they could hide, once Slim worked up his nerve to pilot them there—and provided that their luck held long enough to keep the police from impounding the little craft. But the hideout would take money, and that had to come first. Planning took care of that; he'd always been careful to avoid tieing his personal fortune up in the Earth Operative strongholds.
He swung the car around a corner, glanced up at a jeweler's sign, and cursed without slowing down. The red light was on, warning that it had been raided. One of his secret quarters gone!
He stopped obediently for a through highway, and roared on. But the second was no better. There was sweat on his forehead, and his hands were slippery with it when he headed out Mars Center Canal into the suburbs. Damn Curtis! It was impossible for him to have found the hideout—or should have been!
But there was no warning light in the window of the third and last place. The lawyer's faded sign swung in the thin wind, and everything was serenely peaceful. Fleigh jerked Slim out of the car, set its automatic chauffeur, and let it go rolling off.
Then he moved up the steps with the outlaw at his heels, listened cautiously at the door, and nodded. The steady click of a typewriter indicated that the scrawny little secretary was doing the routine office-work, and Sammy must have been undisturbed. He opened the door eagerly, to a louder clicking from the typewriter.
Above it, Curtis looked up with an assured smile, and waved the grandfather of all hand weapons at him in genial greeting!
"Come in, Max," he said cordially. "Like my double's speech?"
Slim's trembling hand fumbled out automatically in the sign of the horns. His blanched mouth worked furiously, but the words refused to come until Curtis turned to him. Then jerked back, waving his fingers. "He couldn'ta.... We'd of beat him ... Max! He's dead! He's a ghost!"
Fleigh's hand groped for him, and missed. Another apparition came into the room from the inner office. This one was a shrivelled, little man, with owl-eyes that blinked at them out of thick-lensed spectacles. Jeremiah Greek picked up a pencil with a contented grin, drew it across the bare flesh of his arm; and held the red mark that rose on the skin out toward the outlaw.
"In the flesh," he stated.
But Slim was no longer listening. Slowly, as if moved by worn-down clock-works, he slid down the wall and his dead-faced head bent forward to meet the knees that drew upwards. There he stayed, motionless.
"If that's catatonic return to the foetal position, it's an all-time record for speed," Curtis commented with quiet interest. "Sit down, Max. You seem to have overestimated your companion's moral fiber, and underestimated your opponent's. Never count on luck! It takes planning to get anywhere in this universe.... By the way, Jeremiah Greek is the original inventor of pancyclic tape: you should have checked up on him, before you trusted him, and found out the way your Plutarchy gypped him out of his invention. He wasn't the sort of man who'd cooperate very well with Earth. In fact, he was the sort who could and would fake a tape for your recorder to cover up the call he put in under my code to the Martian Council!"
Fleigh moved toward the chair as the gun commanded, only half conscious of the words. He sank into a sitting position, his mind churning savagely and getting nowhere. Play along! Keep your eyes open! If you let the other guy make the moves, he'll slip up somewhere. It was basic training to operatives, though there was uncertainty in even that logic now. But there was nothing else to do.
Greek picked up the account. "With a promise of secrecy from Councilor Curtis, and a chance to do legitimate research here, I felt quite free to drop my very doubtful loyalty to my native planet, Mr. Fleigh. Those two similacra you shot were crude, and the brain and blood imitation was quite poor, I thought. But fortunately, you didn't investigate thoroughly."
"I didn't think the relay control could fail. So you simply let the similacrum collapse and took its place?" Fleigh was forcing himself to casualness, while his brain hashed over all the rules for upsetting a trap. But it returned inevitably to the basic need of stalling for time, and keeping them talking.
"Not at all," Curtis corrected him. "We were late returning, so they simply used an all-wave receiver to record your control signal on pancyclic tape, inserted it into a generator, and the similacrum had his freedom in his pocket two minutes after you turned on your control in the Council Chamber. You really didn't think I'd leave my speech in the middle to chase you, when I had a perfectly good double, surely?"
Fleigh's eyes darted to Slim, but there would be no help from that quarter. Not a muscle had moved since the outlaw had collapsed onto the floor!
He forced himself to relax deliberately. Relax! As long as he was tensed up in the chair, they'd watch him, but they'd be less cautious if he seemed to abandon hope. And he was younger and faster than they were, in spite of his fat.
Greek's amused cackle broke his chain of thought. "So simple a solution, Max! But of course, an involute brain would miss just that.... That's fine, relax! And when you start anything, you'll be surprised to find how quickly and efficiently a couple of sentimental visionary fools can shoot! Or do you think, Councilor, that we're really such fools?"
"I doubt it," Curtis answered, with the same hard amusement in his voice. "As I see it, a reactionary is simply unable to adapt to new conditions; he's filled with a blind, stubborn dependence on the rude past. And brute force is an admission of that intellectual poverty. Max, you should have studied history better. The addle-pated idealists have a peculiar habit of winning."
They stood there, grinning and studying their captive with the one thing in the universe he had never encountered—open contempt. Fleigh wet his lips, glancing from one to the other, and considering the hopeless distance to the door.
And suddenly the beginnings of an idea permeated through the hard knot of fear in his brain. They didn't believe in brute force! They wouldn't kill him without provocation; and they couldn't turn him in to the police!
He swung back to Curtis, and this time there was a grin on his own lips. "You said you promised Mr. Greek secrecy, Councilor. Not immunity, because the old law against making robots is too strong; and similacra would be considered robots. Well, just how do you figure you can turn me over to the authorities without breaking that promise and having him strung up beside me?"
"I never meant to turn you in," Curtis answered.
"And you said yourself that brute force was stupid!"
"Quite true." It was Greek who answered this time. "But the rules of justice sometimes invoke it. The penalty for treason, like that for robotry, is still death, though we've abandoned most other reasons for capital punishment."
"Then turn me in! Or kill me yourselves—and you'll find that brute force really is stupid on Mars! The police here are the best in the system, which is why I always preferred to do my little jobs elsewhere. You amateurs wouldn't have a chance. Well?"
But he knew that he had them, and the taste of freedom in his mouth was sweet after the fear and hopelessness of their gloating power. He did not wait for an answering nod from them, but turned from his chair in calm assurance, and headed for the door.
Greek's voice interrupted his exit. "Just a minute, Max! You really should know all your mistakes, and there's one we forgot.... Never use a perfect similacrum! It can't be perfect without thinking exactly like its original; the same mind must operate the same way. Your similacrum was limited only by the time it could exist—and it knew that, as well as knowing it was useless among real men!"
"So what?" Fleigh asked jauntily, and reached for the door. "And so long!"
Steel hands grabbed him, and a pair of arms with inhuman strength picked him up and turned him around to face the two men. Curtis dropped his gun onto the table with a slow, deliberate motion, holding the struggling operative with a single hand, while he stretched the other out to Jeremiah Greek. Then he turned toward the door, dragging the fat body of Fleigh along without effort.
"So when you're found dead in your house, killed by the robot you were having built in some fiendish plot against Councilor Curtis, I don't think the police will worry—beyond seeing that both you and the robot are thoroughly beyond repair!"
There was bitterness in the voice of the similacrum, but it was resolute and determined bitterness. "When the real Curtis replaced me in the Council Chamber, he meant to make my few days of existence as pleasant as possible. But even a limited similacrum likes to be useful. Come along, Max."
Max Fleigh went along; there was nothing else he could do, as the duplicate of Curtis tossed him into a small car and began driving back toward the town and the house that had been his Martian home and would soon be his tomb. He couldn't even think straight, for his head insisted on dwelling on nonsense.
Slim had been right, after all, and his ghost charm had brought him luck, even after he lost it. But for the man who had refused to believe in it, there was no hope for such insane oblivion. There was simply no hope of any kind.