Святой Иоанн Синайский и лестница до Небесных Врат

   

Слез твоих теченьми пустыни безплодное возделал еси,  и иже из глубины воздыханьми во сто трудов уплодоносил еси, и был еси светильник вселенней, сияя чудесы, Иоанне, отче наш, моли Христа Бога спастися душам нашим.
Тропарь преподобному Иоанну Лествичнику, игумену Синайскому, глас 8

Яко Божественную лествицу, обретохом, Иоанне преподобне, твоя Божественныя добродетели,  к Небеси возводящия ны: добродетелей бо ты был еси воображение. Тем моли Христа Бога, да спасет души наша.
Тропарь преподобному Иоанну Лествичнику, игумену Синайскому, глас 4

                Преподобный Иоанн Лествичник, игумен горы Синайской – один из величайших аскетов и подвижник Церкви, живший в VI и VII веках, и которого можно поставить в один ряд с преподобным Исааком Сириным и преподобным Макарием Египетским по высоте духовного совершенства; он – великий молитвенник и неугасимый светильник православного Востока, почитаемый Церковью – в церковном году ему посвящена четвертая неделя Великого Поста и мы взываем к святому Иоанну Синайскому и просим его пламенных молитв, заступничества и наставления; он – развенчатель пленительных грез и учитель аскетического трезвомыслия и духовного трезвения, проницательнейший знаток душ человеческих, с херувимской зоркостью прозревающий глубочайшие корни страстей, проросшие в наших сердцах; он – ревностный хранитель благочестия и проповедник нравственного очищения и духовного освящения,  выдающийся учитель духовной жизни и многоопытный наставник монахов. Многие лета он провел в суровой аскезе – в посте, молитве и бдении, всецело посвящая себя Богу и духовному деланию, изучению и исследованию святоотеческой мудрости и опытного Богопознания монахов, ушедших от мира в пустыни и пещеры; он – восприемник векового духовного опыта православного монашества и свидетель пустыннической жизни, звезда православного Востока и старец Синайской горы, чья славная жизнь стала подвижничеством и каждый день был овеян непрестанной молитвой и Божественной Литургией, углублением в самого себя и покаянным плачем, радостью о Христе и надеждой на Божье прощение, Богомыслием и чтением Священного Писания, изучением апостольского и святоотеческого Предания. Преподобный Иоанн Синайский, в дни своей жизни прозванный «Схоластиком» за глубокую мудрость, ученость и дар красноречия, в старческие лета был избран игуменом Синайского монастыря и написал одну из величайших книг в истории духовно-нравственной и аскетической литературы Православной Церкви – духовную скрижаль, именуемую «Лествицей» – азбуку духовной жизни и энциклопедию борьбы со страстями, где изложены подвижнические наставления и духовные советы, руководство для всех, ищущих спасения, а прежде всего – для монахов. Что такое монашество и в чем его тайна? Монашество – это всецелая любовь к Богу и отречение от всех мирских сует, это – томление по потерянному Раю и искание Царства Небесного и правды его, отвержение всего суетного и бренного ради Бога и любовь ко всему во имя Бога, неустанное искание Бога и молитвенного общения с Ним, борьба с тем, что стоит между Богом и душой – низкими страстями, это – покаянный плач о своих греха и молитва за весь мир, проистекающая из милующего сердца, всех жалеющего и всем сострадающего, это – память о смерти и свобода во Христе, подвиг духовного трезвения и воздержания, длинною в жизнь, жажда вечности и небесной красоты, сосредоточие ума на молитве, изучении Слова Божиего и Богомыслии, это – постоянная битва с демонами и борьба со страстями ради очищения сердца и хранения ума, это – всецелая обращенность души к Богу и восхождение на духовный Синай и Фавор, или лучше сказать – восхождение по лестнице евангельских добродетелей от земли до небесных врат Горнего Иерусалима.  Надо сказать, что уже в более древней духовно-аскетической литературе святитель Григорий Богослов и святитель Иоанн Златоуст, жившие в IV веке, и блаженный Феодорит Кирский, живший в V веке, говорили о духовной жизни как о лестнице, по которой христиане восходят к Богу через веру во Христа и борьбу со страстями, через  евангельские добродетели и мудрость, но у святого Иоанна Лествичника таинственный библейский образ лестницы Иакова разработан гораздо глубже и основательней. В православной иконографии преподобного Иоанна Лествичника изображают на иконах и фресках стоящим со свитком в руке у подножия лестницы, ведущий от земли к небесам, христиане с верой и трудом карабкаются наверх, Ангелы подбадривают и помогают восходящим, а демоны пытаются их искусить и столкнуть, внизу изображается адская бездна в образе чудовищного дракона, раскрывшего свою пасть, а на вершине стоит Христос и протягивает руки к восходящим, приветствуя всех начавших восхождение и прославляя всех закончивших его и вступающих в Царство Небесное.  Когда читаешь «Лествицу» преподобного Иоанна – сурового аскета, живущего в Синайской пустыне, у подножия горы Моисея с ее дикой местностью и отвесными скалами, то в уме возникает картина из ветхозаветной книги Исход – гром и молнии, сверкающие на вершине Синая, покрытого облаками, и Моисей, восходящий на гору, чтобы говорить с Богом, но когда доходить до слов о святом союзе трех добродетелей – веры, надежды и любви, то словно оказываешься на горе Фавор в момент Преображения Господня на глазах трех учеников. По словам митрополита Каллиста Уэра: «Своим строгим аскетизмом, призывом полностью отдать себя Богу, своей бескомпромиссностью Лествица вызывает в воображении безводную пустыню, скалы и мрак горы Синай. Но стоит лишь взглянуть немного глубже, и окажется, что книга эта не только о покаянии, но о радости; не только о самоотречении, но о том, как войти в Божью Славу. Кроме тьмы Синая есть также и огонь Неопалимой Купины и Фаворский Свет».
                Преподобный Иоанн Лествичник – великий подвижник и мистик православного Востока,  проводя жизнь свою в аскетических подвигах и молитвах, он имел высокий духовный опыт Богообщения и, по настоянию игумена Раифского монастыря, изложил то, что «видел в Боговидении, как древний Моисей», в назидание для «новых израильтян» – христиан, ощущающих себя странниками на земле, с усердием в добрых делах и верой шествующих в горний Иерусалим, начало их восхождения – «отречение от земного, а конец – Бог Любви». Вся жизнь христианина есть подвижнический путь, восхождение к вратам Царства Небесного по лестнице, соединяющей небо и землю, чье таинственный образ восходит к видению Иакова, узревшего как Ангелы нисходили на землю и восходили на небеса. По рассуждению святого Иоанна Синайского, ветхозаветная лестница Иакова – это образ всей христианской жизни и восхождение от мира, лежащего во зле, к Богу, имя Которому – Любовь, путь непрерывного духовно-нравственного совершенствования, борьбы со страстями и аскетического делания, возводящий подвижника на небо – к высшему духовному совершенству – «совершеннолетию Господнему», а потому число ступеней лестницы сообразно тридцати годам Иисуса Христа, предшествующим Его евангельской проповеди  и открытому мессианскому служению. По боговдохновенному слову апостола Павла, сказанном у послании к Ефесянам Христос как Небесный Архиерей и Глава всей Вселенской Церкви – земной и Небесной, поставил «одних апостолами, других – пророками, иных – евангелистами, иных – пастырями и учителями, к совершению святых, а дело служения, для созидания Тела Христова, доколе все ни придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова; дабы мы не были более младенцами, колеблющимися увлекающимися всяким ветром учения по лукавству человеков, по хитрому искусству оболщения» (Еф.4:11-15). Миросозерцание преподобного Иоанна Лествичника христоцентрично, он говорит, что «христианин есть тот, кто, сколько возможно человеку, подражает Христу словами, делами и помышлениями, право и непорочно веруя во Святую Троицу». По церковному воззрению святого Иоанна Синайского Христос есть истинный Богочеловек и Спаситель мира, в единой Божественной Личности Его было две природы – предвечная Божественная и человеческая, воспринятая через Боговоплощение и вочеловечивание, у Него было две воли – Божественная и человеческая, что видно в Его душевных борениях и терзаниях в Гефсиманском саду, Он был Единым Безгрешным и совершил искупление грехов мира на Голгофе, чтобы каждый из нас мог обрести спасение, Он – наш величайший Учитель и нравственны идеал, поэтому христианская жизнь – это подражание Христу или лучше сказать – уподобление Сыну Божиему, а спасение обретается через синергию – содействие Божественной благодати и человеческой свободы, ибо Господь Сам сказал –  «без Меня не можете делать ничего» (Ин;15:5), но Бог не спасает нас против нашей воли, поэтому Иоанн Лествичник, с одной стороны призывает нас к подвижничеству, а с другой – наставляет не гордиться подвигами и хранить смиренномудрие, помня, что без Бога мы не в силах спастись, очиститься от страстей и встать на путь добродетелей: «Никто из обучившихся хранению чистоты да не вменяет себе приобретение ее… где природа побеждена, там познается пришествие Того, Кто выше естества… Кто хочет бороться с своею плотию и победить ее своими силами, тот тщетно подвизается… сознавая во всем свое бессилие… что имаши, егоже неси приял (1Кор.;4:7) туне, или непосредственно от Бога, или помощию других и посредством их молитвы… и крайнее безумство – гордиться Божиими дарованиями». Преподобный Иоанн Лествичник не только подвижник и молитвенник, но и ученейший и начитанный человек, наследник многовековой духовной традиции православного Востока, а потому «Лествица» – это и глубоко личная книга, содержащая личный духовный и аскетический опыт Иоанна Синайского, но в то же время, это – церковная книга, где часто цитируется Библия и «изречения отцов-пустынников»,  с неодобрением вспоминается Ориген, цитируются строки святого Григория Богослова, Марка Пустынника, святого Иоанна Кассиана Римлянина и преподобного Ефрема Сирина. Преподобный Иоанн Летвичник не был сторонником книжной мудрости – он был убежден, что сказанное в Библии и святоотеческих книгах нужно пережить, постичь Бога в личном опыте Богообщения, ибо «истинный учитель тот, кто непосредственно принял от Бога книгу духовного разума, начертанную в уме перстом Божиим, то есть действием осияния, и не требует прочих книг», «учителям неприлично преподавать наставления, выписанные из сочинений других, так же как и живописцам, когда они делают только списки с чужих рисунков». Но в то же время Иоанн Лествичник не только глубоко знал Священное Писание и сочинениях святых отцов, но и произведения языческих мудрецов – размышляя о том, что христианин должен каждодневно помнить о смерти, чтобы не обольщаться суетными благами материального мира и искать Бога и правды Его, он не только указывает на то, что монахи, живущие на Синайской горе, жили в уединении и любили размышлять о смерти, но и хвалит Сократа и Платона, учивших, что суть философии заключается в том, что помнить о смерти: «И поистине удивительно, что и язычники изрекли нечто подобное этому; ибо и они полагали, что любомудрие заключается в помышлении о смерти».
                В «Лествице» преподобного Иоанна Синайского отражен не только его личный духовно-аскетический и молитвенный опыт подвижника, но и многовековая традиция аскетики Православной Церкви, эта книга – настоящая сокровищница аскетического опыта и духовной мудрости, ее можно сравнить с «Добротолюбием» и «Душеполезными поучениями» аввы Дорофея, она написана по преимущество для монахов и является настольной книгой православных иноков, но вместе с тем, церковный устав назначает ее для чтения за богослужением во дни Великого Поста, ибо ее советы и наставления душеполезны не только для монахов, но и для благочестивых мирян – для всех христиан, призванных идти по пути восхождения по лестнице духовного совершенствования. По замечанию русского литургиста В.П. Виноградов, углубленно занимавшегося изучением Уставных чтений, в установлении Церкви совершать чтение из «Лествицы» во дни Великого Поста «виден глубокий смысл», ведь каждый христианин призван к молитве и посту, к подвижничеству и борьбе со страстями и восхождению к Царству Небесному. В одной из своих проповедей в Великий Пост архимандрит Иоанн Крестьянкин говорил, что каждый христианин призван с рассуждением читать «Лествицу», содержащую душеполезные советы: «Не правда ли, братия и сестры, что творение, в коем содержатся такие душеполезные советы, стоит того, чтобы обратить на него внимание и прочесть его, хотя бы из любознательности, в сии дни поста и покаяния? Кто может сделать это и не сделает, тот накажет сам себя, ибо лишит душу свою пищи самой здоровой и сладкой. А тем, кои не имеют «Лествицы» Иоанновой, постараемся пособить мы, показуя ее по временам и предлагая для общего употребления со священного амвона». По замечанию святителя Димитрия Ростовского: «Лествица, хотя и написана собственно для иноков и потому всегда была настольною книгою для иноков, живущих в общежитии, и отцы иноческой жизни, между прочим, Феодор Студит, Иосиф Волоколамский и другие, ссылались в своих наставлениях на «Лествицу», как на лучшую книгу, – тем не менее в ней может найти спасительное руководство и христианин, живущий в мире. Первою ступенью лествицы поставляется отречение от земных пристрастий, а на самой высоте ее указывается союз трех добродетелей – веры, надежды и любви».
                «Лествица» была написана преподобным Иоанном Синайским для монахов, но он начинает свою книгу с утверждения, что Бог с любовью заботится о всем человечестве и каждый из нас призван к духовному совершенству и может спастись: «Всех одаренных свободной волей Бог есть и жизнь, и спасение всех, верных и неверных, праведных и неправедных, благочестивых и нечестивых, бесстрастных и страстных, монахов и мирских, мудрых и простых, здравых и немощных, юных и престарелых; так как все без изъятия пользуются излиянием света, сиянием солнца и переменами воздуха: несть бо лицеприятие у Бога (Рим.;2:11)». По слову преподобного Иоанна Лествичника монашество есть жизнь по Евангелию, но и брак не препятствует благочестию и спасению: «Все доброе, что только можете делать, делайте; никого не укоряйте, не окрадывайте, никому не лгите, ни перед кем не возноситесь... к нуждающимся будьте милосердны... будьте довольны женами вашими. Если так будете поступать, то недалеко будете от Царствия Небесного». Размышляя о том, как читать «Лествицу» мирянам, епископ Герман Осенкий замечал, что хоть и нельзя требовать, чтобы все христиане стали монахами и жили в монастырях, скитах и пустынях, но каждый христианин может почерпнуть много душеполезного в «Лествице» преподобного Иоанна, ибо каждый из нас призван к духовному деланию и заботе о своей душе, он должен очищать душую свою от грехов и уметь отложить излишнее, многозаботливое и суетное попечение житейское, преуспеть в добродетелях – даже в послушании, ведь «есть у мирян пастыри Церкви, отцы духовные, родители, начальники, благодетели, люди опытные, благоразумные и просвещенные. Послушание, оказываемое мирянами подобным лицам ради Господа и как Самому Господу, будет иметь такую же цену в глазах Его, как и послушание иноческое». По убеждению святого Иоанна Лествичника каждый человек призван обрести личный опыт Богообщения через веру в Святую Троицу и покаяние, через борьбу во страстями и духовное трезвение, через восхождение к Богу, а потому, по выражению протоиерея Георгия Флоровского «Лествица – это приглашение в длительное путешествие», в паломничество длиною в жизнь, а высшая цель духовного странствия – горний Иерусалим.
                Святой Иоанн Лествичник признавался, что написал книгу для руководства в вопросах духовной жизни: «Как корабль, имеющий искусного кормчего, при Божием содействии благополучно входит в пристань так и душа, имеющая доброго руководителя, удобно восходит на небо, хотя бы раньше и повинна была во многом зле». На страницах «Лествицы», основываясь на Библии и святоотеческих писаниях, на личном духовном опыте и  опыте святых подвижников Церкви, преподобный Иоанн раскрыл суть монашеской жизни как неустанного и каждодневного подвижничества, шествия по стопам Христа Спасителя к высшему совершенству, ибо Сам Христос заповедовал нам быть совершенными как совершенен Отец наш Небесный, и к этому духовно-нравственному идеалу призван каждый христианин – будь он мирянин или монах – посему вдумчивое чтение «Лестницы» побуждает нас оставить прежний образ жизни и совлечь с себя «ветхого человека» – ветхое рубище страстей, чтобы жить новой жизнь во Христе и облечься во Христа – жить по правде и в праведности, искореняя из сердца своего гнездящиеся там страсти и затаенные пороки, чтобы преуспеть в духовной жизни и восстановить в себе образ Божий – стать живой иконой Божества и храмом Святого Духа. В «Лествице» Иоанна Синайского поднимаются самые глубокие духовно-нравственные и аскетические вопросы о спасении, борьбе со страстями, очищении сердца и хранении ума, о молитве и добродетелях, которые не перестанут волновать христиан до скончания веков, но приступать к чтению духовно-аскетических произведения святых отцов Церкви нужно с искренним желанием избавиться от греховных страстей и помышлений, чтобы обрести чистоту сердца, без которой невозможно Боговидение и Богопознание. Нет ничего удивительного в том, что после Библии, богослужебных книг и «Добротолюбия» в Православной Церкви нет книг, которые бы изучались и издавались чаще, чем «Лествица» преподобного Иоанна Синайского, содержащая наставления и руководство как восходить в Царство Небесное по ступеням лестницы духовно-нравственного совершенствования. Во время написания «Лествицы» преподобный Иоанн был глубоким старцем и игуменом Синайского монастыря, он прошел многолетний подвижнический путь, стал рассудительным и проницательным духовником, очистил сердце свое и удостоился высокого опыта Богообщения – стал новым боговидцем, подобным Моисею, а потому он лучше всех знал о том, как освободиться от мирских пристрастий и грубой чувственности, различать добро и зло, избегать соблазнов и побеждать искушения, бороться со страстями и шествовать по пути Христа Богочеловека, отверзающего нам дверь в Царство Небесное, сосредотачивать ум в молитве, каждодневно помнить о смерти и Страшно Суде, очищать сердце слезами покаяния и возносить Богу хвалебные песнопения. В литературно-стилистическом аспекте «Лествица» – это нравственно-аскетический трактат, а святой Иоанн хоть и называет себя смиренно «неискусным архитектоном», но книга его написана с подлинным  мастерством и искусно, это – ритмичная и афористичная проза, граничащая с поэзией, наполненная точными определениями, меткими характеристиками, глубокими психологическими наблюдениями, запоминающимися изречениями, доброй иронией и красочными образами, и на всем том отпечатлелась личность игумена горы Синайской – проницательного и рассудительного подвижника, сурового аскета, зорко видящего пороки людей, но исполненного любви и сострадания к падшим, наставника иноков, учителя молитвы и благочестия. Когда читаешь «Лествицу» преподобного Иоанна Синайского и вдумываешься в ее изречения, имеющие афористическую форму сентенций, врезающихся в память, порой написанных с тихой екклесиастовой грустью, иногда с тонкой иронией,  а иной раз – возвышающихся до высокопоэтичного гимна, но всегда – рассудительных, то поражаешься его глубокой мудрости и многолетнему подвижническому опыту, точности и глубине его психологического анализа, зоркости и убедительности, то понимаешь, почему Иоанн Лествичник пользуется такой неувядающей славой, а его произведение стало настольной книгой в монастырях и надежным руководством в иноческом житии, которая уже более тысячи лет служит путеводителем по пути духовно-нравственного восхождения от земли к небесам и достижению высшего совершенства. Христианская жизнь есть восхождение на небо, а потому первые ее ступени – отречение мирских сует и житейских попечений, затем следуют странничество, уклонение от мира, послушание, покаяние, память о смерти, радостотворный плач, борьба со страстями – деятельная подвижническая жизнь и «добродетели на практике», а завершают духовный путь – безмолвие, молитва и единение с Богом, но на вершине стоит святой союз трех добродетелей – веры, надежды и любви, причем вслед за апостолом Павлом и апостолом Иоанном Богословом Иоанн Лествичник говорит, что наивысшая добродетель – это любовь, соединяющая в себе созерцательную и деятельную сторону христианской жизни: «Любовь по качеству своему есть уподобление Богу, сколько того люди могут достигнуть». Надлежит отметить, что кроме знаменитой «Лествицы»  Иоанн Синайский написал и краткое сочинение «К пастырю»  – великолепный образец пастырского богословия, где он изобразил идеал настоятели монастыря – пастыря среди монахов, утверждая, что монастырский пастырь – это кормчий в духовных путях и врач иноческих душ, учитель веры, молитвы и благочестия, чья жизнь должна быть нравственным образом и примером для всех иноков, а речи его должны быть правдой, проникнутой любовью, нравственным наставлением и духовным назиданием.
                Святой Иоанн Синайский – блестящий знаток душ человеческих, он не только один из самых проницательных и глубоких христианских психологов, но и выдающийся богослов, но если его современник – преподобный Максим Исповедник великолепно проявил себя в области христологии и церковной метафизики, то преподобный Иоанн переносит вероучительные рассуждения в область нравственности и жизни, ведь для него догматы Церкви – это основа христианской морали и Богопознания. Размышляя о «Лествице» Иоанна Синайского, архимандрит Софроний Сахаров заметил, что он всегда возводит рассуждение «от чистой аскетики к мистическому и богословскому уровню». Для Иоанна Лествичника очевидно, что христианская жизнь невозможна без исповедания догматов Церкви – без исповедания православной веры и участиях в таинствах Церкви, без борьбы со страстями и молитвы невозможно жить христианской жизнью, поэтому его книга «Лествица» будет душеполезна всем христианам – и живущим в монастырях монахам,, и живущим в миру мирянам, ибо каждый христианин призван к подвижнической жизни и труду во славу Божию, каждый призван соблюдать пост и молиться, читать Слово Божие и исполнять заповеди Евангелия. Как духовная книга «Лествица» теоцентрична, ее высшая цель – указать человеку путь восхождения к Богу и освобождения от рабству греху и дьяволу, но здесь же Иоанн Лествичник проявляет себя как великолепный христианский антрополог и психолог, созерцающий человека и в бездне его нравственного падения, и на высотах Богообщения, но всегда рассматривая человека в его взаимоотношении с Богом, вдохновляя ан борьбу со страстями и являясь многомудрым наставником в аскетизме. В православном понимании аскетизм – это искусство духовной борьбы со страстями, дьяволом и его аггелами, очищения души и ее украшении добродетелями, это – наука о духовной и нравственной жизни, борьба с «плотью», являющейся собирательным образом страстей, ради торжества духа и нравственного возрождения человека, его обращения к Богу, цель аскетизма – спасение и обожение, уподобление Иисусу Христу и достижение высшего небесного совершенства, поэтому христианский аскетизм – догматичен, высоко этичен и мистичен, а величайшие христианские аскеты – это Макарий Египетский, Ефрем Сирин, Исаак Сирин и Иоанн Лествичник, жившие по Евангелию и достигшие высот духовного совершенства и святости, всецело преданные Богу и любящие Его всем сердцем своим, они – ученики Иисусовы, шедшие крестным аскетическим путем к горнему Иерусалиму и вечной жизни, напоминающие каждому из нас и всему миру, что без креста и крестного подвига нет спасения и верности Христу Спасителю, что без укрощения плоти нет торжества духа, что без очищения сердца и молитвы нельзя познать Бога, что «Царство Небесное силою берется и употребляющие усилие восхищают его» (Мф.11:12). Ко всем подвижникам, избравшим аскетический путь следования за Христом Спасителем и духовной борьбы со страстями, преподобный Иоанн Лествичник обращается со словами, где возвещается о том, что монашеская жизнь – это тернистый путь духовного восхождения, стоящий многих трудов и слез, но в монашестве кроется горчичное зерно равноангельской и богоугодной жизни – истинной свободы во Христе: «Вы, которые решились вступить на поприще сего духовного трудничества; вы, которые желаете принять на свою выю иго Христово; вы, которые поспешаете дать рукописание, что добровольно предаете себя в рабство Христово и желаете, чтобы вместо сего рабства получить вам право на свободу, – знайте, что решились идти путем негладким... и путем тяжелым – путем многих скорбей и трудов». Как многоопытный аскет и подвижник святой Иоанн Синайский предостерегает, что монашество требует ревности в вере Христовой – там, где нет ревности – охладевает сердца и угасает духовная жизнь, что нужна собранность ума и отрешенность от всякой мирской суеты, нужно самоуглубление и познание своих грехов, нужны покаянный плач, память о смерти и непрестанная молитва – инок не должен дышать без молитвы, необходимы терпение в скорбях и смирение, нужно отвергнуть себя, взять крест свой  и следовать за Ним даже на Голгофу – распинать свои страсти, освободиться от них и восходить ввысь, употребляя все силы и стяжая благодать Святого Духа.
                По воззрению святого Иоанна Лествичника аскетический путь начинается с веры во Христа и желания следовать за Ним, а предполагает усилие нашей человеческой воли и Божественной благодати. Если в начале подвижнического пути – с отречения от мирских сует человек призван понуждать себя и проявлять усилие воли – стать господином самого себя через духовную борьбу, то на высших ступенях подвижничества он все более ощущает благодать Святого Духа – мир и радость в душе, пылающей любовью к Богу: «В самом начале отречения, без сомнения, с трудом, понуждением и горестию исполняем добродетели; но преуспевши, перестаем ощущать в них скорбь или ощущаем, но мало; а когда плотское мудрование наше будет побеждено и пленено усердием, тогда совершаем их уже со всякою радостию и ревностию, с вожделением и Божественным пламенем». По слову преподобного Иоанна Лествичника  подвижничество – это путь, длинною в жизнь, а духовная борьба со страстями, дьяволом и аггелами будет сопровождать каждого христианина до смертного одра, поэтому нужно быть стойким в надежде и вере во дни печалей и скорбей, постепенно восходя на лестнице евангельских добродетелей. Как проницательный и рассудительный подвижник Иоанн Лествичник предостерегал, что мы не может нагнуть сразу на вершину лестницы, ведь это превышает меру наших сил – только через многолетнюю духовную борьбу и победу над страстями,  через обретение терпения, рассудительности и смиренномудрия происходит духовное преображение человека. Будучи убежденным, что «раб страстей не должен приступать к богословию», святой Иоанн Лествичник говорил, что в основе духовно-опытного богословия лежит мистический опыт Боговидения, но это – удел «очень немногих». Когда преподобный Иоанн Лествичник заговорил с монахами о безмолвии и священной тишине – исихии, являющейся вершиной уединенно-созерцательной жизни и высшей формой молитвы, обретающейся многолетними подвижническими трудами, то братья-монахи сразу указали ему на то, что исихия – это дар Божий и состояние Ангелов, она превышает меру сил падших людей и является достоянием лишь величайших подвижников: «Отец Иоанн, мы – телесные создания и живем в теле. Зная это, мы избрали вести брань согласно мере нашей немощи». Умудренный летами подвижнической жизни Иоанн Лествичник будет писать о том, ч в центре нашей духовной жизни должны быть борьба со страстями, молитва и покаяние, а Боговидение – это вершина иноческого пути, ибо только чистые сердцем Бога узрят, как сказано в Евангелие, а потому всем нам надо помнить, что мы «не будем обвинены при исходе души нашей, за то, что не творили чудес, что не богословствовали, что не достигли Боговидения; но без сомнения дадим Богу ответ за то, что не плакали непрестанно о грехах своих». По воззрению святого Иоанна Лествичника человек уже на земле может и призван Богом жить небесной жизнью, но чтобы достичь этого необходимы вера во Христа и отречение от эгоизма, жажда спасения и духовная борьба со страстями, гнездящимися в глубинах сердца, как ядовитые змеи в темном ущелье, необходимо усилие воли и единение с Богом, доброделание и напряженная подвижническая жизнь.
                Земная жизнь преподобного Иоанна Лествичника овеяна тайной – до нас дошло крайне мало исторических сведений о святом игумене Синайской горы, почитаемом Церковью как наставник монашества. Но дошедших до нас кратких жизнеописаний – ныне неизвестного по имени инока Синайской горы,  и инока Раифской обители по имени Даниил – «мужа почтенного и добродетельного», на основании рассказов живых свидетелей, лично знавших преподобного Иоанна, равно как и его «Лествицы» достаточно, чтобы увидеть в нем образцового подвижника. Место рождения преподобного Иоанна Лествичника остается неизвестным, ведь этого не знали даже его современники-жизнеописатели –  инок Раифского монастыря Даниил признавался в своем кратком житии аввы Иоанна: «не могу сказать с достоверностью в каком достопамятном граде родился и воспитывался сей великий муж», но с почтение добавляет «а какой город ныне имеет обитателем и питает нетленною пищею сего всечудного мужа, – то мне не вовсе неизвестно. Ибо и он пребывает ныне в том городе, о котором говорит доброгласный певец – святой апостол Павел: «Наше жительство – на небесах» (Флп.3:20). Там он пребывает, насыщаясь невещественным чувством неисчерпаемых благ, приняв достойное воздаяние за подвиги и награду за свои труды, унаследовав Небесное Царство с теми, которых нога стоит уже на прямом пути (Пс.25:12)». Существует предположение, что святой Иоанн Лествичник был рожден в Константинополе и являлся сыном римских граждан – святых Ксенофонта и Марии, братом Аркадия, с которым он отправился из Константинополя в Эдессу, но их корабль застигла  морская буря – они потерпели кораблекрушение, но спаслись на корабельных досках и были прибиты к берегам Палестины. После своего чудесного спасения братья избрали иноческую жизнь и поступили в разные монастыри, а Аркадий принял имя Георгия, который упоминается в синайском жизнеописании Иоанна Лествичника. Время рождения Иоанна Лествичника неизвестно – обычно историки полагают, что он родился в 579 году, а умер около 649 года, некоторые ученые относят время его рождения к 525 году, а датой смерти считают 600 или 605 год, иные полагают, что он умер в промежутке между 670-680 годах, но очевидно, что он являлся современником преподобного Максима Исповедника. В возрасте шестнадцати лет святой Иоанн Лествичник оставил мир и избрал монашескую жизнь – со дней юности он возжелал служить Великому Небесному Архиерею – Иисусу Христу, и всецело посвятить себя Богу. Для иноческой жизни Иоанн Лествичник избрал Синайскую гору, где жили отшельники, отличающиеся суровой аскетической жизнью – их подвиги не устрашали юного подвижника, но воспламеняли его сердце и укрепляли решимость быть иноком. По словам святителя Димитрия Ростовского: «Преподобный Иоанн Лествичник подвизался на горе Синае, столь известной по ветхозаветным сказаниям. Священная гора Синай служила убежищем для христианских подвижников с половины III века, укрывавшихся здесь от гонений; других сюда уводили в плен сарацины. В IV веке, когда гонения на христиан кончились, иночество здесь утвердилось окончательно. Отшельников привлекали сюда и священные воспоминания о великих ветхозаветных событиях, явленных здесь, и пустынность Синая. Путешественники говорят, что они не встречали места более пустынного, чем Синайский полуостров. Даже дикие звери не остаются здесь долго жить, а, зашедши сюда случайно из пустыни Аравийской, спешат удалиться в места, оживленные присутствием животных. В окрестностях горы Синая находились особенно пустынные места, которые были весьма удобны для уединенного подвижничества, и в одном из них (Фола) много лет подвизался Иоанн Лествичник. До вступления на престол Юстиниана I, подвижники Синайские не имели монастыря, – у них были только одна крепкая башня и близ нее небольшой храм, построенные равноапостольной Еленою. В 557 году, при императоре Юстиниане, по просьбе иноков, здесь был воздвигнут монастырь. Святой Иоанн пришел на Синай в шестнадцать лет, привлеченный сюда славою иноческого жития Синайских пустынников». По свидетельству раифского инока Даниила избрав монашеское житие святой Иоанн «смотрел на Синайскую гору, где он начал свои подвиги, как на место, указанное ему Богом, устремляя горе свой ум и вознося его к Богу невидимому. Предприняв бегство от мира, как средство к укрощению страстей юности, он стяжал смирение самое глубокое, заключил навсегда доступ к своему сердцу демону суетной славы и суетной надежды на свои силы».
                В  жизнеописаниях сказано, что святой Иоанн Лествичник в возрасте шестнадцати лет по уму своему был подобен «тысячелетнему старцу», «он приблизился к небесной высоте, умом созерцая Бога невидимого», а нрав его отличался кротостью и смирением, он отсекал всякую гордыню и самоуверенность, искал искусного духовного наставника, чтобы бороться со страстями и удостоиться спасения души. В иноческие лета свои Иоанн Лествичник за ученость и образованность получил прозвание «Схоластик», он любил мудрость и чтение книг, глубоко знал не только Священное Писание, но и внешнюю мудрость – философию, о чем свидетельствует его «Лествица», но при всей обширной своей учености Иоанн оставался смиренным иноком, возлюбившим небесную простоту сердца, он не превозносился своими философскими познаниями и, отрешившись от мирской жизни, вел себя смиренно среди иноков. С юных лет осознав суетность мирской жизни, ощутив хрупкость и скоротечность земного бытия во время морской бури, Иоанн Лествичник всем сердцем возжелал уйти в безмолвие Синайской пустыни, ведь вся земная жизнь христианина есть восшествие на духовный  Синай – к спасению и Богопознанию, В жизнеописаниях преподобного Иоанна Лествичника можно выделить три этапа его подвижничества – три возраста духовной жизни: 1) новоначальная иноческая жизнь, изучение Слова Божиего и борьба со страстями под руководством духовного наставника до окрепления в вере и благочестии; 2) уединенно-созерцательная жизнь зрелого мужа; 3) избрание игуменом Синайской обители и руководство иноками – самоотверженное пастырское служение среди монахов. По свидетельству Синхрона – инока Синайской обители и современника Иоанна Лествичника, оставившего после себя «Сказания о святых мужах синайских», духовным наставником и руководителем Иоанна стал один из самых опытных и искусных духовных учителей Синайского горы – авва Мартирий, который отличался рассудительностью и прозорливостью, и предрек, что Иоанн станет великим светилом Церкви, и это пророческое слово сбылось. Многопытный старец Мартирий руководил Иоанном Лествичником и учил его что монашество – это аскетическое шествие от земли до Небесных Врат, в его основе лежит отвержение мирской жизни и отложение житейских попечений, отречение от всего мира ради Бога, Которому подвижник вверяет волю и саму жизнь, а Иоанн не кичился своей ученостью и образованностью – постигая азы монашеской мудрости он бы скромен и прост в общении с ближним, являл покорность и послушание воли старца, старательно и самоотверженного следовал советам и исполнял указания своего наставника, словно исполнял повеления Небесного Царя. На своем личном опыте Иоанн Лествичник убедился, что каждый новоначальный монах нуждается в духовном руководстве, чтобы встать на путь бегства от мира и восхождения к горнему Иерусалиму: «Исшедшие из Египта – имели вождем Моисея, а убежавшие из Содома – Ангела. Так и желающие выйти из духовного Египта и избежать мысленного фараона, имеют нужду в некоем Моисее, в ходатае к Богу, который воздевал бы о них к Богу свои руки, чтоб они перешли греховное море и обратили в бегство духовного Амалика. Дитя, не имеющее сил подняться на гору, на руках отца может достигнуть самой вершины ее». Задолго до того времени, как Иоанн Лествичник стал наставником монахов, премудрый и всеведущий Господь открыл его будущую славу через Своих святых подвижников. Когда Иоанн Лествичник принял иноческое пострижение, то игумен Стартегий по внушению Духа Божиего предсказал, что новопостриженный инок станет великим подвижником и одним из самых опытных учителей монашеского жития. Иной великий отшельник Синайской горы – Анастасий Великий, известный своей добродетельностью, однажды увидев юного Иоанна, спросил старца Мартирия: «Кто принимал от сего юноши обеты иноческие?». А когда старец Мартирий ответил, что сам постригал Иоанна, то авва Анастасий с изумлением воскликнул: «Кто бы мог подумать, отец мой, что ты посвятил Богу будущего игумена Синайской горы!». Третий великий отшельник – Иоанн Сиваит, живший в пустыне Гуддийской, омыл ноги Иоанна Лествичника и поцеловал ему руки, сказав: «я принимал игумена Синайского, и игумену умыл ноги». История показала, что эти пророчества великих синайских подвижников оказались правдивы и сбылись – сбылись в свое время, после многолетней подвижнической жизни святого Иоанна Лествичника.
Девятнадцать лет Иоанн Лествичник с удивительным смирением, усердием и ревностью упражнялся в аскетических подвигах по руководством своего наставника – старца Мартирия, а когда настал час Господь призвал к Себе его наставника и Мартирий почил, то Иоанн, посоветовавшись со своим братом и монахом Георгием Арселаитом, избрал уединенную и созерцательную жизнь – оставил Синайскую гору и поселился в долине Фола, где на протяжении сорока лет подвизался в полном уединении, проводя жизнь в посте и трудах, в Богомыслии и молитве. Сорок лет подвижнической жизни Иоанна Лествичника предстает в ореоле тайны – нам не изобразить все его аскетические подвиги и духовные борения, труды и искушения, печали, радости и молитвы, но можно с уверенностью сказать, что «Лествица» является откровением его подвижнического пути – сокровенного Иоаннова шествия по ступеням духовно-нравственного совершенствования к высотам равноангельской жизни. Если бы Иоанн Синайский не оставил бы нам свою духовную скрижаль – «Лествицу», то мы бы могли лишь гадать о сорокалетнем аскетическом подвиге, ибо, как замечает инок Даниил, «кто в состоянии извести на зрелище словом и огласить повествованием, как проходил он здесь труды свои?.. Сорок лет он был в трудах и пощениях, возгораемый Божественною любовью, непрестанно распаляемый ее огнем». Все дни своей сорокалетней подвижнической жизни Иоанн Лествичник провел в безмолвии, непрестанной молитве и Богомыслии, душа его была исполнена пламенной любви к Богу, побуждающей к очищению сердца и покаянию, а память о смерти и грядущем Страшном Суде хранили его от праздности и лености и не давали терять драгоценное и невозвратимое время жизни – ни одного дня он не прожил впустую, пребывая в уединении. Во время своей отшельнической жизни Иоанн Лествичник не мог насытиться в молитве – он молился днем и ночью,  а спал лишь столько, чтобы через чрезмерное бодрствование не лишиться здравости ума, кроме того, он обрабатывал землю и ухаживал за огородом, дававшим ему пищу, а также занимался литературным творчеством – сочинял книги, находя в молитве и творчестве избавление от печалей и уныния. Святой Иоанн Лествичник любил тайный подвиг – затворившись в пещере, он возносил к небу свои вздохи, рыдания и моления, не мог прожить и часа без молитвы – молился с такой силой, огненностью и проникновенностью, словно его пронзали мечами, жгли огнем и вырывали глаза. Вся сорокалетняя жизнь Иоанна Синайского была плачем о грехах – плачем о своих грехах и молитвой за весь мир, он плакал непрестанно и за обилие излитых слез, получил прозвание – «слезоточивый», а слезы эти – были огнем, сжигающим всякую скверну в его помышлениях и чувствах, они очищали душу и являлись купелью покаяния. «Как огонь сожигает и уничтожает хворость, так чистая слеза омывает все нечистоты наружные и внутренние». Проводя дни в молитвах и трудах, а ночи – в бдениях, святой Иоанн Лествичник хранил свое сердце от соблазнов и искушений духов тьмы – демонов, свободный от привязанности к суетным вещам и бренным благам материального мира, он жил Богом и непрестанной молитвой, а от молитвы воспламенялась его любовь к уединению и безмолвию, побуждавшая его скрываться от людей, углубляться в себя и возносить ум к Богу. Обладая глубоким  и проницательным умом, великолепной памятью и блестящим знанием Священного Писания святой Иоанн Лествичник усердно изучал святоотеческие писания и усваивал мудрость великих учителей Церкви, он знакомился и с сочинениями еретиков, чтобы опровергать их заблуждения.
                Во дни своей отшельнической жизни святой Иоанн Лествичник прославился как христианский мудрец, молитвенник и чудотворец, слава о нем разнеслась во всей Синайской пустыне – к нему стали стекаться иноки и миряне, ищущие духовных наставлений и мудрых советов, а он самоотверженно принимал всех приходящих, утешая скорбящих и воодушевляя немощных, побуждая к раскаянию высокоумных и тщеславных, а силою молитвы он творил многие чудеса, избавлял людей от опасности и освобождал от нечистых блудных помыслов. Опираясь на жизнеописание, написанное раифским иноком Даниилом, святитель Димитрий Ростовский рассказал о двух случаях из преподобного жизни Иоанна Лествичника, напоминающих притчи, в которых великий отшельник Синайской пустыни предстает как великий молитвенник и духовный врач, исцеляющий души людей от сокровенных язв: «Некоторый инок, по имени Моисей, ревнуя добродетельному житию преподобного Иоанна, умолял принять его к себе учеником, чтобы научиться у него истинному любомудрию. В подкрепление своей просьбы, Моисей просил ходатайствовать о нем и некоторых честных старцев; и они умолили преподобного Иоанна принять Моисея к себе в ученики. Однажды преподобный Иоанн велел Моисею с одного места наносить земли для удобрения гряд под овощи. Моисей, пришедши на указанное место, усердно исполнял приказанное. В полдень же, когда настала сильная жара, Моисей, утомившись, лег отдохнуть под один огромный камень и заснул. Но Господь, Которому не угодно, чтобы рабы Его подвергались в чем-либо скорби, по Своему благоутробию сохранил Моисея от внезапной смерти, святого же Иоанна избавил от печали. В то время преподобный Иоанн находился в своей кельи, – и вот на него нападает легкая дремота: во сне он видит некоего благолепного мужа, который с упреком сказал Иоанну: «Вот ты, Иоанн, спокойно спишь здесь, а между тем Моисей находится в опасности». Преподобный тотчас встал и начал усердно молиться за своего ученика. Когда затем настал вечер и ученик возвратился со своей работы, то Иоанн спросил его: «Не случилось ли с тобой чего-либо неблагоприятного или неожиданного?». Тот ответил: «Когда я в полдень спал под одним большим камнем, то он внезапно упал и задавил бы и меня, если бы я не отбежал поспешно от того места, так как в это самое мгновение мне представилось, что ты, отче, зовешь меня». Смиренномудрый Иоанн прославил благого Бога за это чудесное спасение ученика от смерти, но о видении своем ничего не сказал Моисею. Преподобный Иоанн был образцом добродетели для всех и врачом невидимых болезней. Однажды некоторый брат, по имени Исаакий, был сильно угнетаем блудным бесом. Находясь в глубокой печали, брат тот поспешил прибегнуть к сему великому Иоанну и с горьким плачем и рыданием поведал ему о своей борьбе. Иоанн на это сказал Исаакию: «Станем, друг, оба на молитву!». И еще не кончили они своей молитвы и страждущий брат лежал еще, поникши лицом на землю, как уже Бог совершил по желанию угодника Своего, ибо блудный бес отбежал от Исаакия, прогоняемый как бы бичом, молитвами святого Иоанна. Так исполнились слова псалма Давидова: «желание боящихся Его Он исполняет, и молитву их услышит» (Пс;144:19). А болевший, видя себя здоровым и совершенно освободившимся от страсти, весьма удивился, причем благодарил и Бога, прославившего раба Своего Иоанна, прославляющего своими чудесами Господа». По молитве Иоанна Лествичника совершилось чудо избавления от смерти его ученика – подвижника Моисея, молитва Иоаннова изгнала демона блуда от инока Исаакия, а его мудрые наставления снискали ему славу не только среди монахов, но и среди мирских людей. Когда к святому Иоанну Лествичнику пришли миряне, мало заботившиеся о спасении своей души, оправдывающие свою порочность и нерадение жизнью в миру и вопрошавшие – «каким образом можно проводить жизнь подвижническую нам – людям женатым и отягощенным общественными обязанностями, которые опутывают нас подобно сетям?», то преподобный Иоанн, обладающий рассудительностью и просвещенный Духом Божиим, ответил: «Делайте добрые дела, какие можете, не отзывайтесь ни о ком в оскорбительных выражениях, не крадите, не обольщайте никого ложью, ни против кого не восставайте с дерзостью, не питайте ни к кому ненависти, не пропускайте церковных богослужений, имейте любовь и сострадание к бедным, не подавайте никому повода к соблазну, храните супружескую верность. Если будете поступать таким образом, то не будете далеки от Царствия Небесного».
                Как многие великие подвижники и учителя Церкви преподобный Иоанн Лествичник страдал от клеветы – нечестивые и бессовестные люди среди иноков, уязвленные в сердца завистью, стали называть Иоанна  «пустословом и суетным», собиравшим к себе толпы народа из тщеславия и сребролюбия. В течение целого года святой Иоанн молчал в ответ на наветы клеветников, отвечая на их порицания тайной молитвой, а затем решился предаться полному затвору и молчанию, объявив, что не будет больше принимать приходящих к его келье людей. Вскоре прежние порицали Иоанна перестали клеветать и сами стали упрашивать его, чтобы он открыл уста свои для утешения скорбящих, обличения нечестивых и назидания ищущим спасения, а Иоанн, уступая их просьбам, вновь стал с любовью принимать всех приходящих в его келью. Ведя уединенную жизнь, святой Иоанн Лествичник лишь однажды оставил своею келью и решился посетить египетских подвижников – он побывал в пустыне Скитской и монастырях Тавенны, о которых упоминал в своей книге «Лествица». Но по премудрости Своей Господь сделал так, чтобы сокрытое сокровище Иоанновой мудрости явилось миру, чтобы светильник, так долго таившийся под спудом, наконец был поставлен в подсвечник и воссиял для всей Церкви. Пришло время сбыться пророчествам синайских подвижников и по слову жизнеописателя и инока Даниила: «Так как блаженный Иоанн обладал всеми добродетелями преимущественно пред прочими братиями и заслуживал от всех удивления, то его, как нового Моисея, братия единогласно избрали своим руководителем в духовной жизни. Несмотря на все его возражения и сопротивления, они поставили его в должность начальника Синайского и, извлекши этот светильник из-под спуда, поставили его на свещнике, да светит всем находящимся в этом доме». После сорокалетнего подвижнического подвига, в возрасте семидесяти пяти лет преподобный Иоанн Лествичник был избран игуменом горы Синайской – это было тяжкое брея в его преклонных летах, но Бог укреплял Своего избранника благодатью. Еще один жизнеописатель святого Иоанна Лествичника, синайский инок, рассказал о знамении Божием –  явлении пророка Моисея, показавшего, что избрание Иоанна во игумена Синайской обители есть дело святейшей воли Бога Вседержителя: «Как только святой Иоанн Лествичник сделался нашим начальником и игуменом, собралось в монастырь множество гостей. Когда они сели за стол, то все видели, как неизвестный распорядитель, одетый по древнееврейскому обычаю, входил и выходил из трапезы и отдавал нужные приказания всем бывшим на кухне и в других местах для того, чтобы угостить надлежащим образом посетителей. С удалением последних, когда служившие им сели за стол, везде искали этого распорядителя, так много трудившегося для приведения всего в порядок, чтобы пригласить его разделить братскую трапезу. Но сколько они ни искали, не нашли нигде. Тогда слуга Божий, наш почтенный отец Иоанн, сказал нам: «Перестаньте искать. Нет ничего странного и удивительного, если Господь и Владыка Моисея Сам благоволил устроить все нужное для того, чтобы явить гостеприимство в том месте, которое принадлежит Ему и посвящено Ему преимущественно». Во дни своего старчества святой Иоанн Лествичник прославился как чудотворец. Когда в Палестине была сильная засуха, то по просьбе окрестных жителей святой Иоанн взмолился Богу и неожиданно пошел сильный дождь, ибо как сказано в Псалтыре: «волю боящихся Его сотворит  Господь, и молитву их услышит» (Пс.;144:19). Преподобный Иоанн Лествичник взошел на гору Синай, подобно ветхозаветному пророку Моисею, он проник в неприступное облако посредством духовного созерцания, возвысился к Богу и получил Божественный закон – правила поведения, он самозабвенно заботился о многолюдной Синайской обители – занимаясь как хозяйственными заботами по обеспечению монастырской братии, так и духовно-нравственными попечения – наставляя иноков и дав им свое руководство, являясь живым образцом доброделания и подвижнической жизни, аскетом, обладающим высокой духовной мудростью, умеющим утешать скорбящие души и исцелять их раны, обладающего проницательностью – херувимской зоркостью, дающей ему прозревать козни лукавых и злых духов преисподней, жаждущих погубить подвижников Христовых. Иоанн Лествичник – один из лучших наставников в искусстве невидимой брани с духами злобы поднебесной (Еф.;6:2), он возвещал инокам, что монашеская жизнь – это уединенно-созерцательная жизнь, исполненная многими подвигами и трудами, что иноки имеют великое счастье жизнь в уединении и молиться за весь мир Богу – за всех тех, кто живет среди многошумного моря житейского, а потому монахи должны быть светом миру и солью земли, очистив сердца свои от страстей и избавившись от грубой чувственности, живя по заповедям Евангелия и освящаясь благодатью Духа Божиего.
                По благому и премудрому Промыслу Божиему великий подвижник и аскет Иоанн – настоятель Раифского монастыря, восхищенный мудростью и добродетелью Иоанна Лествичника, написал письмо Синайскому игумену с просьбой  наставить иноков и начертать в книге истины, которые Бог открыл ему во время небесных созерцаний на той самой горе, на которой некогда явился Моисею: «Мы примем их, как новые скрижали, которые Бог пошлет нам через тебя, как новым и духовным Израильтянам, вышедшим из сует мира, как из бездн Чермного моря. Поскольку ты, – прибавляет он, – совершил словом твоим так много дивных действий, как некогда Моисей сотворил много чудес своим жезлом, и так как ты – великий руководитель и первый начальник воспринявших ангельскую жизнь, – не отвергай усильной просьбы нашей – изложить на письме главные обязанности нашего состояния. Мы питаем твердую надежду, что по твоей ревности, ты подаришь нам прекрасное сочинение. Мы примем с необыкновенной радостью твои правила, которые будут для нас святою лествицею, возводящею ко вратам неба, посредством которой желающие восходить взойдут невозбранно, не будучи остановлены духами тьмы». По смирению и скромности Иоанн Синайский был смущен этой просьбой, но желая проявить послушание, он исполнил волю игумена Раифского монастыря, написав ему в ответном письме: «Когда я получил  письмо, которым ты почтил меня, или лучше, повеление, которого удостоил меня, и которое выше сил бедного и лишенного добродетелей грешника, подобного мне, я нашел его весьма приличным святости твоей жизни и глубокому смирению твоего сердца. Тебе следовало бы лучше обратиться к совершенно сведущим, к учителям в жизни духовной, а не ко мне, стоящему в ряду учеников. Но так как самые отличные по учению и святости отцы научили нас, что послушание состоит в безусловном повиновении даже в таких вещах, которые выше сил наших, то эта мысль заставила меня забыть собственную слабость и решиться со смирением на дело, превышающее мои силы. Впрочем, не для тебя назначаю я свое сочинение, избави меня Бог от этого! Я знаю, сколь ты способен, по благодати Иисуса Христа, наставлять всех нас. Нет, я назначаю его для того блаженного общества, которое Бог избрал в служение Себе, и которое вместе с нами получает от тебя наставления, каких должно ожидать от человека, просвещенного подобно тебе. Надеясь на молитвы твои, которые, подобно духовным рукам, помогут мне нести тяжесть собственных несовершенств, я как бы расставил паруса под ветер, взявшись за перо, и оставил Иисусу Христу, сему небесному Кормчему, кормило судна и управление всем тем, что будет сказано мною по твоему повелению и с помощью твоих молитв». По просьбе игумена Раифской обители преподобный Иоанн Синайский написал главный труд свой жизни – «Лествицу», которая представляет собой целую сокровищницу духовной мудрости, нравственных наставлений и советов, она принесла ему славу во всей Вселенской Церкви и сделала непревзойденным наставником монахов до скончания веков. Завершив свое духовно-аскетическое произведение преподобный Иоанн Лествичник прожил недолго – в преддверии смерти своей он возвратился в свою уединенную келью, где в трудах и молитвах провел сорок лет, а игуменом Синайского монастыря на краткое время стал его брат Георгий. Когда святой Иоанн Лествичник, в возрасте восьмидесяти лет, приближался к своему последнему часу, то Георгий пришел навестить своего брата и со слезами сказал ему: «Так ты оставляешь меня, брат, без помощи и защиты? Просил я Бога, чтобы ты послал меня к Нему, прежде, чем сам пойдешь; потому что без тебя я не могу управлять этим святым обществом, и мне страшно видеть, что ты отправляешься прежде меня!». Видя душевную печаль своего скорбящего брата и желая утешить и приободрить его, преподобный Иоанн сказал Георгию: «Не скорби, брат, если только я могу сделать что-нибудь пред Богом, то привлеку тебя к себе раньше, чем через год».  Эти слова исполнились – спустя десять месяцев после мирной кончины Иоанна Лествичника, умер и его брат – игумен Георгий. Таинство смерти не ужасало Иоанна Лествичника – он не страшился перехода через врата, ведущие в вечность, но с надеждой и спокойствием ожидал дня кончины своей, ибо подобно апостолу Павлу желал разрешиться от тягот бренного существования и быть со Христом. В стихире преподобному Иоанну Лествичнику святая Церковь поет: «Блажен еси Христу работав, и вражию обличил еси силу, Ангелов собеседниче и преподобных сопричастниче». Так закончилась земная жизнь святого Иоанна, игумена горы Синайской – завершился многотрудный и крестный аскетический путь восхождения на духовное небо, и, как истинный подвижник и аскет, он свои дни «во сто трудов уплодоносил и был светильник вселенней, сияя чудесы», а одно из чудес его – чудная «Лествица», которая отличается колоссальной духовной опытностью, глубоким знанием Священного Писания и научает очищению от греховной нечистоты, искоренению пороков и страстей и восстановлению в человеке образа Божия, искусству борьбы со страстями, памятования о смерти, смирению и молитве, рассудительности и аскетическому восхождению к вратам Царства Небесного: «Плоды присноцветущия, от твоей книги принося учения, премудре, услаждавши сердца, сим с трезвением внемлющих, блаженне: лествица бо есть, души возводящая от земли к Небесней и пребывающей славе верою чтущих тя». Духовное величие преподобного Иоанн Лествичника, его многоопытность в искусстве духовной брани, мудрость и рассудительность, соединенные с кротостью и смирением, настолько изумляли уже современников, что монахи сравнивали его с законодателем и пророком Моисеем – вождем ветхозаветного Израиля, замечая, что если Моисей не вошел в обетованную землю, а только узрел ее пред смертью с горы Нево, то святой Иоанн Лествичник достиг горнего Иерусалима и стал вселенским отцом и учителем Церкви: «На высоте Господь воздержания истинна тя положи, якоже звезду нелестную, световодящую концы, наставниче Иоанне, отче наш».
                Приуготовительными ступенями лестницы духовного восхождения являются первые семь аскетических подвигов: отречение от мира, беспристрастие, странничество как уклонение от мира, послушание, покаяние, памятование о смерти и радостотворный плач. По воззрению преподобного Иоанна Лествичника по великой и неизреченной любви Бог призывает всех нас к спасению – всех нас без изъятия – здравых и немощных, юных и старых, монахов и мирян, мудрых и простых, Он взывает к нам как к свободным созданиям Его, чтобы все мы определились по отношению к  Богу – буде ли мы верными друзьями, рабами, чужими или даже врагами Творцу. По определению Иоанна Лествичника, опирающегося на Библию, святоотеческие писания и мудрость эллинских философов – Сократа, Платона и Аристотеля, человек есть разумное и смертное создание, это знали языческие мудрецы Афин, но Слово Божие открывает нам нечто более высокое – человек создан по образу и подобию Божиему, он призван к духовной, бессмертной и святой жизни, но произошла трагедия грехопадения и люди стали падшими созданиями. В лаконичных изречениях излагая православную теодицею, святой Иоанн Лествичник говорит, что «Бог не есть ни виновник, ни Творец зла», все сотворенное Им прекрасно и благо, ибо как сказано в Псалтыре – Он премудр и благ; зло возникло как восстание на Бога и борьба с Богом, зло противоестественно, оно – изобретение дьявола и результат злоупотребления свободы – «зла и страстей по естеству нет в человеке; ибо Бог не Творец страстей», напротив Он одарил Ангелов и первозданных людей многими добродетелями, высшие из которых – вера, надежда и любовь. Не все Ангелы устояли в вере, надежде  любви к Богу – часть Ангелов во главе с Люцифером восстали на Всевышнего и были низвергнуты с небес, став демонами, а затем – дьявол в обличье змея искусил Адама и Еву, они не устояли в верности творцу и нарушили заповедь и за нераскаянность свою были изгнаны из Эдема – стали смертными и падшими существами. С момента Адамова грехопадения грех пустил глубокие корни в человеческое сердце, люди попали под иго сатаны, который своими кознями и лукавством делает их души скопищем зла и престолом всякого нечестия, но даже после грехопадения в человеке сохранился образ Божий, каждый из нас обладает свободной волей, разумом и совестью, а воля наша колеблется между добром и злом. Со дня грехопадения и изгнания из Эдема никто из людей не мог обрести спасение и войти в Царство Небесное, но исполнились пророчества Ветхого Завета – в мир пришел Христос Спаситель, Он искупил грехи мира, победил дьявола, смерть и преисподнюю и отверз врата Царства Небесного для всех верующих в Него и живущих по Евангелию, по ходатайству Его ниспослан Святой Дух и образована Церковь с ее таинствами. По рассуждению святого Иоанна Лествичника каждому открыл Господь врата горнего Иерсалима и указал путь спасения, начертанный в Евангелии, но люди по разному самоопределяются по отношению к Богу:  нечестивые не желают жить по Евангелию и помышляю о Творце как о несуществующем, законопреступники думают совместить веру в Бога с ересью, а настоящие христиане – подражают Иисусу Христу словами, делами и помышлениями, веруя в Святую Троицу и стремясь жить по Евангелию, они творят добро бескорыстно ради Христа, одолевают страсти, непрестанно молятся и на вершинах духовной жизни начинают жить на земле как святые небожители.
                Как многомудрый аскет, понимающий, что не всем людям премудрым Промыслом Божиим уготован иноческий путь, преподобный Иоанн Лествичник не отрицает возможность спасения в миру, но он указывает на то, что высшее духовное совершенство обретается через отречение от мира. Размышляя о тайне монашества, Иоанн Лествичник  говорит, что монах – это человек, облаченный в грубое и вещественное тело, но живущий как бесплотный дух – Ангел, он находит высшую мудрость в Слове Божием и исполняет заповеди Евангелия, он хранит ум и сердца от страстей, стоит на страже души своей как Херувим с пылающим мечом, просвещает ум и очищает сердце, не произносит лжи и не замышляет зла, всегда помнит о смерти и Страшном Суде, непрестанно молится и освободился от сетей житейской суеты. Избрание монашеского пути должно совершаться с рассуждением, а уходить в монастырь нужно «ради будущего Царствия, или по множеству грехов своих, или из любви к Богу». По мудрому наставлению Иоанна Лествичника: «Отрекшийся от мира из страха подобен фимиаму, который сперва благоухает, а после оканчивается дымом. Оставивший мир ради воздаяния подобен мельничному жернову, который всегда одинаково движется; а исшедший из мира по любви к Богу в самом начале приобретает огонь, который, быв ввержен в вещество, вскоре возжжет сильный пожар». Предостерегая всех будущих монахов, святой Иоанн Лествичник особенно обращает внимание на то, что удаление от мира не должно быть безрассудным и спровоцированным тщеславием или страхом, оно должно исходить из любви к Богу и жажды спасения, основываться на рассуждении и совете духовно опытных отцов Церкви – ее пастырей, при этом «каждый должен смотреть, что ему свойственно», ибо не всем полезно общежитие и не все способны к безмолвию. По слову преподобного Иоанна Лествичника существует три главных вида пребывания в иноческом подвиге: «в подвижническом отшельничестве и уединении; или в безмолвии в сообществе одного, не более двоих; или в терпеливом пребывании в общежитии». Предостерегая монахов от крайности словами из притч Соломоновых – «не уклоняйтесь ни направо, ни налево» (Притч.4:27), святой Иоанн Лествичник советует избрать царский путь и предварить отшельническое уединение жизнью в общежитии, под руководством духовно опытных монахов борясь со страстями, научаясь молитве и Богомыслию, проявляя любовь к монастырским братьям своим: «Белильнею назовем общежитие о Господе, в котором истребляются душевная нечистота, дебелость и безобразие; красильнею же пусть будет отшельничество для отложивших похотливость, памятозлобие и раздражительность, и из общежития переходящих уже к безмолвию». Как рассудительный и проницательный аскет Иоанн Лествичник замечает: «разумно проходить безмолвие  действительно могут редкие, именно те одни, которые приобрели Божественное утешение в трудах и Божие содействие в бранях». «Редко, но бывают души правые и нелукавые, чуждые злобы, лицемерия и коварства, которым совершенно противно пребывание с людьми, тогда как при помощи путеводителя из безмолвия, как из пристани, могут они восходить на небо и пребыть не пожелавшими и не изведавшими общежительных мятежей и соблазнов». По слову апостола Иоанна Богослова весь мир лежит во зле, это горькую истину высказывал Сам Христос Спаситель, ее подтверждает каждодневный опыт нашей жизни, а потому преподобный Иоанн Лествичник призывает всякого человека, желающего всецело посвятить себя Богу к отречению от мира, которое и является первой ступень лестницы, ведущий от земли на небо: «Приступающие к сему подвигу, чтобы положить доброе основание, должны всего отречься, всем пренебречь, всему посмеяться, все отвергнуть». Мир, лежащий во зле, полон грехов и соблазнов, это – водоворот житейской суеты, затягивающий наши души и не дающий жить по Евангелию и помышлять о горнем.Каждый христианин должен отдать свое сердце Богу и посвятить жизнь служению Христу, он призван размышлять о горнем, непрестанно молиться и искать Царство Небесное, а мир с его суетой увлекает людей в помышление о суетном и земном, заставляет их забыть о вековечных запросах духа, обольщает соблазнами и низвергает их до уровня суетящегося муравья, не поднимающего главы своей к небу, занятого многообразными заботам о преходящих вещах, а не о бессмертной душе. Преподобный Иоанн Лествичник не требует, чтобы все христиане оставляли мир и уходили спасаться в монастырскую келью и пустыню, но он мудро и справедливо считает, что каждый христианин призван избегать суеты и соблазнов мира сего, жить духовной жизнью и восходит по лестницы нравственного совершенствования, чтобы спастись и соединиться с Богом, не казаться, а быть христианином. По воззрению святого и премудрого Иоанна Лествичника исход из мира является богоугодным делом, когда в основе избрания иноческого жития лежит искание Царства Небесного, плач о грехах и любовь к Богу, ибо сходя из Содома мирской суеты и Египта житейского пленения инок избавляется от бремени грехов своих через покаянный плач и обретает высшую свободу во Христе через многолетние и многотрудные аскетические подвиги, вдали от мирской суеты и житейских развлечений он приуготовляет себя к часу смерти и вечности, горько оплакивает былые согрешения, всецело отдает свое сердце Богу, воспламенившись святым чувством любви к Нему и посвятив свою жизнь Святой Троице.
                Напоминая о том, что иноческий путь – это особое призвание и священный обет, данный Самому Богу, Иоанн Лествичник говорит, что если человек призван Богом быть иноком, то должен исполнить свое призвание и жить подвижнической жизнью, чтобы не стать осужденным на Страшном Суде: «Если земной царь зовет нас на воинские подвиги пред своим лицом, мы не отказываемся, но немедля являемся к нему, то тем более будем к себе внимательны, чтобы Царя царей, призывающего нас к ангельскому сему чину, по лености и нерадению преслушав, не оказаться нам безответными на страшном судище». Избирать иноческий путь надлежит с рассуждением, а не легкомысленно, ибо монашеская жизнь – это аскетический путь несения креста своего, полный скорбей и лишений, это – борьба с искусным противником – дьяволом и аггелами его, здесь открывается простор для многих искушений, равно как и для многих подвигов: «Да видят все приступающие к сему жестокому, тесному, многотрудному подвигу, что они пришли ввергнуться в огонь. И так предварительно да искушает каждый себя, и так от хлеба жития иноческого с горьким зельем да ест, от чаши, слезами растворенной, да пьет, да не в суд себе воинствует». Святой Иоанн Лествичник призывает всех  избирающих иноческий путь к самопознанию и углублению в самих себя, чтобы твердо стать воином Христовым – лучше всего принять благое иго Христово во дни юности, не осквернив душу греховными делами и привычками: «Благо человеку, когда он несет иго в юности своей» (Плач;3,27). «Посвяти труды юности твоей Христу благоохотно и в старости возвеселишься о богатстве своей добродетели. Собираемое в юности питает и утешает изнемогших в старости. В юности будем трудиться горячо и совершать течение трезвенно, потому что время смерти неизвестно, а враги у нас подлинно лукавы, жестоки, коварны, хитры». Вступать на самоотверженный путь несения иноческого креста нужно с бескорыстной любовью к Богу и плачем о грехах своих, с радостью и бодростью духа, окрыляя себя надеждой на милость Божию и Его всесильное заступничество. Вступая на самоотверженный путь аскетической иноческой жизни, нужно избрать для себя опытнейшего духовного руководителя: «Прежде вступления на сие поприще, ежели есть в нас сколько-нибудь хитрости и благоразумия, подвергнем суду, исследованию и, скажу так, испытанию своего кормчего, чтобы, вверившись, вместо кормчего, едва владеющему веслом, вместо врача больному, вместо бесстрастного рабу страстей и вместо пристани морю, не найти душе своей готового крушения». Для описания духовного руководителя святой Иоанн Лествичник прибегает к образу ветхозаветного пророка Моисея – вождя, законодателя и боговидца: «Если желаем выйти из Египта, бежать от Фараона, то и нам, без сомнения, нужен некий Моисей, ходатай пред Богом и по Боге, который бы, упражняясь и в деятельной, и в созерцательной жизни, воздевал за нас руки к Богу, чтобы путеводимые им прешли греховное море и обратили в бегство страстного Амалика. Поэтому обманулись все те, которые, предавая себя Богу, подумали, что не имеют они нужды ни в каком руководителе. Вышедшие из Египта имели вождем Моисея, а бежавшие из Содома – Ангела. И одни из них подобны врачуемым от душевных страстей попечительностью врачей: это – выходящие из Египта; другие же – желающим совлечься нечистоты немощного тела; почему и нужен им в помощники, скажу так, Ангел, или, по крайней мере, равноангельный. Смотря по загноению наших ран, потребен и врач весьма искусный». В представлении Иоанн Лествичника подлинный духовный наставник – искусный врач души, многоопытный и мудрый советник и усердный молитвенник, благонадежный посредник между послушником и Богом. Преподобный Иоанн Лествичник обнадеживает новоначальных иноков, замечая, что по милосердию Своему Господь облегчит духовную борьбу для них, но они должны быть внимательны к себе и мужественно исполнять свои иноческие обеты,  с радостью молиться и творить добро, хранить огонь любви в сердце своем и быть ревностными служителями Божьими.
                За отречением от мира следует вторая ступень на лестнице духовного восхождения – беспристрастие к мирским вещам, иными словами – отложение житейских попечений, ибо удалившись в монастырскую келью, инок призван следить за умом и сердцем своим, помышлять не о суетном и земном, а о вечном и небесном, не предаваться житейским попечениям, а освободиться от тягостных цепей – оторвать волю, сердце и мысль от мира, лежащего во зле, всецело устремить душу к Богу через молитв и Богомыслие, отсекая всякое пристрастие к мирскому и исполняя апостольскую заповедь: «не любите мира, ни того, что в мире» (1Ин.;2:15). «Кто истинно возлюбил Господа, кто действительно возымел скорбь о своих грехах, кто приобрел памятование о смерти и оставил все ради Бога, тот не будет более любить мира и не станет заботиться и беспокоиться ни о деньгах, ни об имении, ни о друге и вообще ни о чем земном, но, сложив всякое о том попечение, беспечально и неленостно последует за Христом, возводя взор на небо и оттуда ожидая себе помощи». По глубокомысленному пояснению архимандрита Тихона Агрикова: «Оставив мир внешне, то есть телом, и порвав связь с родственниками и друзьями, он может, однако, и вне мира жить по-мирски, то есть сердцем и мыслями быть преданным мирской жизни, увлекаться всевозможными мирскими удовольствиями и житейскими делами… Заметим, что особенностью второй ступени является то, что аскету необходимо совершенно оторвать свою душу от всего того, чего он отрекся устами и удалился телом… Следует отсечь все земное, чувственное, чтобы мудрствовать горняя (Кол.;3:2), возвышенное. Изгнать из сердца все греховное, чтобы всецело соделать его храмом любви к Господу и Христу. Иначе ум скоро покроется мглою чувственных помыслов и вместо того, чтобы парить ему на небесах в созерцании Бога и святых Его, он будет пресмыкаться в прахе и тлении мирских дел. Сердце же совсем закроется для Божественной любви и сделается вместилищем низких и грубых пороков». По рассудительному слову Иоанна Лествичника: «Весьма великий стыд оставившим все после призвания своего заботиться о чем-нибудь таком, что не может оказать нам благодеяния в час нужды нашей, то есть при исшествии нашем. Ибо сие-то и значит сказанное Господом: обратиться вспять и не быть управленным в Царствие Небесное». На страницах святого Евангелия Сам Христос изрек сущность подвига отречения от мира ради Бога: «если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев, и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником» (Лк.;14:26).  Восходящие от земли к Царству Небесному призван отсечь все мирские привязанности – освободиться от всего суетного и земного, мудрствовать о горнем – философствовать о Боге и молиться, сделать ум свой не кротом зарывающимся в земле – образе приземленной, плотской, мирской и суетной жизни, а могучим и свободным орлом, возносящимся к небесам – навстречу солнцу, символизирующему Самого Бога. Как опытный аскет, умудренный многолетней подвижнической жизнью, преподобный Иоанн Лествичник предостерегает, что суть монашества – отречение от мира и жизнь ради одного Бога, а там, где есть пристрастия к мирским благам – славе, власти и богатству, чувственным наслаждениям и развлечениям, там угасает святая и духовная любовь к Богу, там корысть и суета, там царство греха и путь к погибели. «Истинный инок совсем не возлюбит, и не помыслит, и не попечется ни о серебре, ни о стяжаниях, ни о родителях, ни о мирской славе, ни о друге, ни о братиях, и ни о чем земном, но все мирские вещи и всякое о них попечение отвергает, и притом и самую плоть свою ненавидит». По заветной мысли святого Иоанна Лествичника каждый христианин – будь он монах или мирянин – призван заботиться о душе, ставить вечные и духовные блага выше скоротечных и материальных сокровищ суетного мира, не привязывать сердце свое к мирским заботам и развлечениям, все христиане должны жить так, чтобы были «имеющие жен, как не имеющие; и плачущие, как не плачущие, и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся» (1Кор.;7,;29–31). Преподобный Иоанн Лествичник предостерегает, что чрезмерное увлечение мирскими заботами и житейской суетой происходит от неумеренных желаний, от недостатка веры в Бога и упования на Его благое Провидение. В основе иноческой жизни лежит отречение от мира и отложение житейских попечений – всецелое и полное отречение от мира сего с его суетой, утехами и соблазнами, отречение от всех житейских уз во имя Христа Искупителя – подвиг жертвенной любви к Богу, но такое отречение от суетных дел – болезненно для мирского человека и отзывается печалью о мире в его сердце, оно зыбко если в сердце его не горит неугасимый огонь любви ко Христу Спасителю, желание вечной жизни, плач о грехах и надежда на спасение. Вступающий на иноческий путь приступает к самой напряженной духовной брани – демоны сделают все, чтобы увлечь новоначального инока мирскими соблазнами: «демоны, по отречении нашем постараются занять нас воспоминанием о родителях и братьях наших, распалить к ним сердце наше», но против этого надлежит вооружиться «молитвою, памятованием о вечном огне, чтобы, держа его в себе, угасить нам в сердце огонь временный». Как учитель подвижничества Иоанн Лествичник говорит, что каждый монах – это воин Христов, он не должен озираться вспять как жена Лотова, не должен внимать помыслам, приходящем от искусителя, призывающего вернуться к мирской жизни, но через молитву, плач о грехах, память о вечных мучениях нераскаянных грешников и пламенную любовь ко Христу должен победить искушения новоначальных, безропотно перенося скорби и идя узким путем монашеской жизни: «Будем внимательны к себе, чтобы, утверждая, будто идем путем узким и тесным, не обмануть себя самих, на самом же деле находясь на пути широком, пространном. Узкий путь покажут тебе: томление чрева, всенощные стояния, вода в меру, хлеб в скудости... насмешки, поругания... терпение... безропотное перенесение оскорблений... Блаженны, которые идут одним из исчисленных путей, яко тех есть Царствие Небесное».
                Добровольно оставив мирскую жизнь с ее греховными соблазнами и освободившись от мирских привязанностей, человек становится не послушным исполнителем страстей, а иноком – обретает свободу во Христе и становится наследником вечных благ Царства Небесного, но иноческий путь только начинается и требует уклонения от мира, которое и является третьей ступенью на лестнице восхождении к небесам и именуется странничеством.  «Странничество есть невозвратное оставление всего, что в отечестве сопротивляется нам в стремлении к благочестию. Странничество есть недерзновенный нрав, неведомая премудрость, необьявляемое знание, утаиваемая жизнь, невидимое намерение, необнаруживаемый помысл, хотение уничижения, желание тесноты, путь к Божественному вожделению, обилие любви, отречение от тщеславия, глубина молчания». Вслед за апостолом Павлом, преподобный Иоанн Лествичник напоминает, что земная жизнь наша есть скоротечное странствие, все мы – странники на земле, а наша истинная занебесная отчизна – горний Иерусалим, поэтому вся наша жизнь должна стать паломничеством в Град Господень, восхождением в Царство Небесное. По наставлению Иоанна Лествичника странник есть тот, кто избегает всякой привязанности – к родным и чужим, он шествует в горний Иерусалим и омывает свою душу покаянным плачем, он уклоняется от всего мирского – от всех прежних мирских дел, речей и помышлений: «Вот, ты стал странником в мире, так не прикасайся более к миру, потому что страсти любят возвращаться назад». «Как меча бегай тех мест, где можешь подвергнуться прежним грехопадениям. Ибо если нет плода перед глазами, то не всегда и пожелаешь его». «Смотри, берегись, чтобы все у тебя не оказалось погруженным в водах, из пристрастия к любимым тобою домашним, и чтобы тебе не подвергнуться потопу опасности... Не растрагивайся слезами родителей и друзей, иначе вечно будешь плакать». Преподобный Иоанн Лествичник напоминает, что страх Божий – это начало премудрости, боязнь оскорбить и огорчить Творца, эта добродетель сопутствует страннику, помнящему, что «лучше огорчить родителей, нежели Господа, потому что Господь создал нас и спас, а родители любимых ими нередко губили и предавали на мучения». Наставляя новоначальных иноков, зачастую тоскующих по своим родным, Иоанна Лествичник говорит: «отцом тебе будет, кто может и хочет потрудиться с тобою под бременем грехов, а матерью – сокрушение, которое может омыть тебя от скверны, и братом – сотрудник и сподвижник в стремлении к горнему». По рассуждению Иоанн Лествичника новоначальный инок начавший восходить к Богу, должен помнить, что «худые сообщества развращают добрые нравы» (1Кор.;15:33) и разорвать общение с мирскими людьми, ведь оно может пленить ум и сердце аскета мирскими удовольствиями и соблазнами,  погасить в его душе возгоревшийся огонь ревности. По предостережению Иоанна Лествичника: «Кто, по отвержении своем от мира, с мирскими людьми обращается или, по крайней мере, близ них находится, тот или падет в их же сеть, или... осуждать станет», т.е. во всяком случае повредит себе». Святой Иоанн Лествичник замечает, что только великие подвижники – многоопытные старцы, всецело посвятившие себя Богу и умудренные летами подвижнического жития, могут быть наставниками в духовной жизни и давать добрый совет инокам и мирянам, а новоначальный инок должен воздержаться от общения с мирскими людьми, оно суетно и вредно для его души, ибо он еще не обладает мудростью, жизненным опытом и рассудительностью. Предостерегая от возможного пленения миром, преподобный Иоанн Лествичник советовал избегать тех мест и предметов, которые могут побудить душу инока к сочувствию мирской жизни: «Надо входить в такие места, где нет ни малейшего утешения, тщеславия, гордости. Впрочем, мы отходим в пустыню не по ненависти к своим домашним или к местам, нами обитаемым, но желая избежать происходящего от них нам вреда». По рассуждению святого Иоанна Лествичника инок должен иметь постоянную целеустремленность во Христу Спасителю, гореть любовью к Нему, чтобы никакие ветра искушений и скорбей не угасили пламя в его сердце, он должен  помнить, что как апостол Петр шел по бурным волнам моря, когда видел пред собою Христа, а как только отвлекся от Христа и увидел под собою бездну, то пришел в страх и стал утопать в морской пучине. Мирская жизнь – это многошумное море житейское, а иночество – хождение по воде апостола Петра, всецелое обращенность ко Христу, но там где нет веры во Христа и надежды на Бога, где поселяется малодушие и закрадывается мирской страх – там дьявольские сети и погибельные пучины греха. По замечанию святого Иоанна Лествичника Сам Христос пришел на землю в образе Странника, а потому и все ученики Его – христиане – являются странниками и призваны бежать из Египта житейских сует, чтобы жить духовной жизнь и войти в горний Иерусалим, а потому Иоанн Синайский дает мудрый совет всем инокам: «Взойдя на эту ступень, не озирайся ни направо, ни налево, не развлекайся ничем посторонним, имей постоянно в уме своем ту высокую цель, к которой ты стремишься, и не отступай ни на шаг от избранного тобою пути; тем более, опасайся хотя бы намного подумать об оставленном тобою мире, сделать хотя малый уклон назад; сохрани тебя от этого, Боже! Так как «никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия» (Лк.;9:62)».
                Отрешившись от мирской жизни с ее суетными удовольствия и соблазнами, искоренив из сердца своего печаль о мире и посвятив себя всецелому служению Богу, инок встает на четвертую ступень лестницы духовного восхождения на небеса – на стезю «блаженного и приснопамятного послушания». По слову преподобного Иоанна Лествичника послушание есть добродетель, отличающая всех подвижников и страдальцев Христовых, оно «есть совершенное отречение от собственной души своей, умерщвление членов при живом уме, произвольная смерть, беспечальное бедствование, безбедное плавание, путешествие спящего, небоязненность смерти». «Послушание есть гроб воли и воскресение смирения; оно не противоречит, не рассуждает; оно есть отложение рассуждения при богатстве рассудительности». Всякий инок должен отвергнуть себя, взять крест свой и идти следом за Христом путем самораспятия своей плоти и воли, употребляя все усилия на борьбу со страстями и очищая сердце свое от всякой скверны греховной, ставя волю Бога Вседержителя выше всего и руководствуясь заповедью Христа Спасителя, возвестившей, что дело подвижничества зиждется на самоотречении: «кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною» (Мк.;8:34). Обращаясь к аскетам, избравшим подвиг послушания, святой Иоанн Лествичник говорит: «Вы, которые решились вступить на поприще сего духовного исповедничества, вы, которые желаете принять на выю свою иго Христово, вы, которые с этой минуты стараетесь бремя свое возложить на рамена другого, вы, которые добровольно предаете себя в рабство... и которые во время плавания подъемлетесь руками других, – знайте, что решились вы идти путем нелегким, но кратким, с которого есть одно только уклонение, называемое самочинием». Митрополит Каллист Уэр пояснял, что «под послушанием святой Иоанн разумеет не столько соблюдение монастырского устава – в своей книге он ни разу не касается вопроса о правилах общежительного монастыря, – он рассуждает о более личных отношениях – о послушании Христу и о послушании своему духовнику как земному образу Христа – Пастыря доброго. Для монаха общежительного монастыря духовником, как правило, является отец-настоятель; для монаха, живущего в маленькой общине, духовник  и старец, который окормляет свою небольшую духовную «семью». Святой Иоанн особо подчеркивает важность духовного наставника. Восхождение по лестнице следует предпринимать не в одиночку, а под непосредственным наставничеством духовного руководителя». Как многоопытный подвижник преподобный Иоанн Лествичник говорит, что в духовной жизни необходимо духовное руководство аскетов, искусных в духовной брани: «Да благодушествуют страстные смирившиеся. Ибо если они и во все ямы впадали и во всех сетях увязали, и всяким недугом вознедуговали; но по выздоровлении бывают для всех светилами и врачами, путеводителями и наставниками, объявляя свойства и виды каждого недуга, и своею опытностию спасая близких к падению». Размышляя о духовных наставниках и именуя их пастырями душ, Иоанн Лествичник замечает, что «тот, в собственном смысле, пастырь, кто словесных овец, погибших невинно, может взыскать и исправить собственною своею рачительностию и молитвою». «В какой мере настоятель и в послушниках своих и в дальних увидит к себе великую доверенность, в такой же мере со всякою осторожностию да наблюдает за собою самим во всем, что ни делает и что ни говорит, зная, что все смотрят на него как на первоначальный образец и, что от него выйдет, почитают то для себя за правило и закон». «Истинного пастыря покажет любовь; потому что из любви претерпел распятие наш Пастырь». По воззрению святого Иоанна Лествичника инока и его духовного наставника связывают узы любви и взаимной преданности, а потому он советует каждому монаху: «Мысленно свидетельствуй пред Богом искреннюю веру и любовь к отцу твоему; и Бог, наконец, неведомым образом, внушит ему, чтобы по мере твоего к нему расположения и он к тебе стал привязан и благорасположен». Советуя избирать духовного наставника с рассудительностью – испытав его в вере, мудрости, опытности благочестии, дабы «не ввериться, вместо кормчего, едва владеющему веслом, вместо врача – больному, вместо беспристрастного – рабу страстей», Иоанн Лествичник советует избирать духовного руководителя по качеству страстей своих: «Избирай себе руководителей по качеству своих страстей. Когда чувствуешь в себе великое стремление и поползновенность к плотской похоти, ищи учителя постника, а не чудотворца, и не такого, который готов всякого принять и трапезою угостить; когда видишь себя высоковыйным или гордым, то избери наставника свирепого и неснисходительного, а не кроткого и человеколюбивого». Когда духовный руководитель избран инок призван всецело доверять ему как Самому Христу, не осуждать его ни в словах, ни в помыслах своих, но открывать ему свою душу в исповеди – каждое тайное желание и помышление, быть во всем послушным – даже до смерти. «Истинные послушники избрали самый краткий и непродолжительный путь; они море житейское переплывают, будучи поддерживаемы поверх воды руками другого». Во время послушания подвижники подвергаются различным искушениям: порой они начинают чувствовать окаменелость сердца, тревожность и слабость сил и леность к молитве – это попускается Богом, чтобы воспитать подвижников в смиренномудрии, а кроме того, Иоанн рассказывает, что видел усердных и воздержанных подвижников, слово свободных от страстей и ревностных в духовном делании, но демоны-искусители тайно вложили в их сердца гордый помысел о том, что они сильны в уединенной жизни, безмолвном молении и могут достигнуть совершенного бесстрастия, и, обольстившись этим лукавым помыслом, они самонадеянно отказались от послушания, погубив себя – постились из тихой пристани с бушующее море без кормчего – духовного руководителя, а потому – одни потерпели «кораблекрушение веры», иные – дошли до отчаяния, а третьи – впали в прельщения и лжеучения.
                Добровольно отрешившись от суеты мира сего, заградив источник зла в своем уме и сердце, смирив свою волю послушанием, инок очищает душу свою покаянием, вникая внутрь себя самого – обращая испытующий взор в сокровенные глубины своего сердца, обретает истинное самопознание и освобождаясь от всех самообольщений, прозревая свое окаянство и ощущая себя погибающим, но не теряя надежды на милость Божию и оплакивая свои грехи с рыданием и сокрушенным сердцем. Как замечает протоиерей Валентин Свенцицкий: «горний Иерусалим, то вечное Царствие – если оно только откроется внутренним очам – сразу осветит особым светом мирскую жизнь. Увидит человек, как ничтожны и призрачны соблазны мира. Как суетны заботы. Временное, преходящее станет для него подобно сновидению. Какими страшными предстанут ему грехи против Господа! Какое великое правосудие увидит он в вечных мучениях для душ, возлюбивших временное и отвергнувших Христа! Ибо вечная, бессмертная душа человеческая, избирающая временное и тленное, сама себя ввергает во власть вечной смерти». По аскетическому учению святого Иоанна Лествичника покаяние – это пятая ступень лестницы, восходящей от земли к небесам: «Покаяние есть возобновление крещения. Покаяние есть завет с Богом и исправление жизни. Покаяние есть купля смирения. Покаяние есть всегдашнее отвержение телесного и попечение о себе, свободное от внешних попечений.  Покаяние есть дверь надежды и отвержение отчаяния. Кающийся есть непосрамленный осужденник. Покаяние есть примирением с Господом через совершение благих дел, противных прежним грехам. Покаяние есть очищение совести. Покаяние есть добровольное терпение всего скорбного. Кающийся есть изобретатель наказаний для самого себя. Покаяние есть крепкое утеснение чрева уязвление души в глубоком чувстве». Определяя покаяние как ежедневное «возобновление крещения» и «примирение с Господом», Иоанн Лествичник советует всем подвижникам держаться жизненного правила:  «Кто истинно подвизается о своем спасении, тот всякий день, в который он не оплакивает грехов своих, почитает потерянным, хотя бы и совершил в оный какие-нибудь добрые дела». В ярких красках и проникновенно описывая подвиги покаяния, преподобный Иоанн Лествичник рассказывает как каялись подвижники, искренно проникнутые сознанием своей духовной нищеты и своего окаянства, ощущения себя недостойными милости Божьей, они взирали на небо с плачем, научились не осуждать, носили вретища и посыпали голову пеплом, добровольно избравшие мрачное и темное, не представляющее никаких утешений, которое называлось «Темницею»: «У них видимы были колена, оцепеневшие от множества поклонов; глаза, померкшие и глубоко впадшие; вежди, лишенные ресниц; ланиты, уязвленные и опаленные горячестию многих слез; лица, увядшие и бледные, ничем не отличавшиеся от мертвых». По рассуждению премудрого Иоанна Лествичника покаяние проистекает от видения грехов своих, бесчисленных как морской песок, от пламенной любви ко Христу и осознанию как страшна и высока цена нашего спасения – крестная жертва Сына Божиего,  от каждодневного памятования о смерти и Страшном Суде. Покаяние изгоняет смех и празднословие, насаждает глубокие раздумья и жажду Божьего прощения, молитву и плач, при этом признак искреннего, чистосердечного и глубокого покаяния – не внешнее обилие слез, а внутреннее сокрушение сердца: «видел я, что и малые капли слез, как кровавые, источались с трудом; видел также источники слез, проливаемые без труда. И о трудившихся судил я более по труду, нежели по количеству слез. Я думаю, что так же судит Бог». По мудрому совету преподобного Иоанна Лествичника в духовной жизни и особенно подвиге покаяния человек должен избегать двух губительных крайностей – беспросветного отчаяния, когда теряется всякая надежда на прощение Божье; излишней надежды на милосердие Божие – злоупотребляя человеколюбием Всевышнего. По наставлению святого Иоанна Лествичника каждый подвижник должен помнить, что он – окаянный грешник, только Сам Христос – Единый Безгрешный, а потому к каждому из нас обращен евангельский призыв – «покайтесь!»; наша земная жизнь – это время трудов и покаяния, никто не должен впадать в отчаяние, ведь по великой любви Господь отверз нам двери Царства Небесного и сказал –  «стучите, и отворят вам» (Лк.;11:9), это означает, что каждый из нас может обрести спасение, но глубоко заблуждаются все последователи Оригена, верящие во всеобщее спасение, ибо они забывают, что благой и всемогущий Бог никого не спасает насильно и нет спасения без покаяния.
                За покаянием, сокрушающим сердце, затворяющим уста смеющихся и отверзающим молитвенный плач кающихся по учению святого Иоанна Лествичника следует шестая ступень лестницы, восходящей на небо, а имя этой ступени – память о смерти.  «Памятование о смерти есть ежедневная смерть и воспоминание дня своего исшествия, есть ежедневное воздыхание». «Как хлеб необходимее всякой другой пищи, так мысль о смерти нужнее всякого делания». «Памятование о смерти отсекает излишество в пище, а когда в смирении отсечено сие излишество – отсекаются вместе и другие страсти». Когда человек вступил на иноческий путь, он должен проникнуться отрезвляющей мудростью Екклесиаста, гласящей, что все мирское – все суета сует и томление духа, он должен осознать скоротечность земного бытия и освятить свою жизнь высшими устремлениями духа, помнить, что все материальное со временем обратится в горсть праха, а Царство Небесное вечно. Как богомудрый наставник и учитель жизни, преподобный Иоанн Лествичник говорит о том, что боязнь смерти есть свойство нашего человеческого естества, смерть противоестественна – изначально ее не было в первозданном Божьем мире, она возникла  от преслушания и грехопадения, а трепет от памяти смертной есть признак нераскаянных сердец. Размышляя о Гефсиманской молитве Христа Богочеловека, святой Иоанн Лествичник замечает, что Христос боится смерти по человеческому естеству Своему, но не трепещет, ибо Он праведен и свят, в Его сердце нет места греху, Он непорочный Агнец Божий, восходящий на Крест ради нашего спасения. В раздумьях о смерти – таинственной, неминуемой, неизбежной и вселяющий в наши сердца страх, человек осознает все суету и тщетность земных наслаждений и удовольствий, он отрезвляется от страстей и начинает задумываться о грядущем Суде Божием, где решится вечная участь каждого из нас, а отсюда проистекает – принятие на себя нравственной ответственность за свою жизнь, трезвый взгляд на самого себя и поиск спасения, желание искоренить из своего сердца плевелы страстей и насадить золотые колосья евангельских добродетелей. «Истинный признак воспоминающих о смерти с сердечным сокрушением состоит в том, чтобы ко всякой вещи мира сего иметь добровольное беспристрастие». Память о смерти и Страшном Суде должна сопровождать подвижника каждодневно, ежечасно и ежеминутно – он должен осознавать конечность своих земных дней, не тратить драгоценное и невозвратимое время напрасно, сделать все, чтобы очистить свою душу, ибо никто нечистый не войдет в Царство Небесное. Современным людям память о смерти кажется слишком мрачной и тяжелой, отравляющей радости жизни, поэтому они стремятся изгнать ее за горизонт своего сознания, на самом деле память о смерти делает нас трезвомыслящими, освобождает нас из сетей повседневной житейской суеты, обращает мысль нашу к Богу, пресекает невоздержанность в пище, сокрушает сердце и исторгает из очей покаянные слезы, хранит нашу душу словно Ангел-хранитель ведь помнящий о смерти не может грешить. По слову Иоанна Лествичника «искусен человек, который ежедневно смерти своей ожидает, и тот свят, кто ежечасно ее желает», но «не всякое вожделение смерти должно признать добрым. Иные, непрестанно греша в силу привычки, со смирением молят себе смерти. Иные же не намерены покаяться и призывают смерть из отчаяния. А иные по самомнению почитают себя бесстрастными и не боятся смерти. Наконец, иные... по действу Духа Святого желают себе преселения», желания разрешиться от тягостных уз земного бытия как апостол Павел, в то же время никто из подвижников не покушается на жизнью свою – среди христиан не должно быть самоубийц, ибо самоубийство есть Иудина смерть, и только один Господь властелин над жизнью и смертью. Премудрый и всеведущий Господь не открыл нам часа нашего исхода из земного мира – часа нашей кончины, чтобы каждый из нас был бдителен и сделал всю жизнь свою приуготовлением к часу смерти. Загадочный час нашей смерти скрыт завесой тайны и этим Бог дивно устрояет наше спасение: «Если бы нам был известен час нашей смерти, предузнание ее, то кто подвиг бы себя на покаяние или кто пошел бы в монашеское житие? Не стал ли бы всякий проводить дни свои в беззакониях, наслаждаясь жизнью, и только в день своего исхода покаялся бы во грехах своих?». Святой Иоанн Лествичник хвалит языческих мудрецов – Сократа и Платона – за то, что они учили, что сущность философии заключается в помышлении о смерти и приуготовлении к смерти. Постоянная память о смертном часе – это дар Божий, но, чтобы обрести этот дар, необходим наш волевой подвиг – духовное делание и подвижническое усилие. «Кто умер для греха и мира, тот памятует о смерти и желает ее, а кто еще привязан к миру, тот не перестает злоумышлять сам против себя».
                С покаянием и памятью о смерти наитеснейшим и глубочайшим образом связан радостотворный плач – печаль и тоска по Богу, духовное сетование души, ищущей своего Творца и Спасителя, скорбь от разлуки с Богом.  По образному определению Иоанна Лествичника плач есть сетование души, воспламененной любовью Божией, это – золотое жало, уязвляющее сердце монаха, это – святая печаль по Богу и неугасимая жажда Богообщения, это – купель, очищающая душу от всякой греховной скверны и брачная риза, для всех званных в Царство Небесное, знак того, что человек оставил все мирские пристрастия и ищут вечного, горнего и небесного. По рассуждению Иоанна Лествичника существую разные вилы плача: человек может плакать «от тщеславия или от блудной страсти, существуют слезы разочарования, злобы, ревности и жалости к себе, существуют слезы от внезапно нахлынувших чувств, но есть исцеляющие и очистительные слезы – дар покаянных слез от Бога. «Источник слез после крещения больше крещения, хотя сии слова и кажутся несколько дерзкими. Ибо крещение очищает нас от прежде бывших зол, а слезы очищают грехи, сделанные и после крещения. Крещение приняв в младенчестве, мы все осквернили его, а слезами снова очищаем его. И если бы человеколюбие Божие не даровало нам оных, то поистине редки были бы и едва обретались бы спасающиеся». Крещение есть отвержение греха и духовное рождением от воды и Святого Духа, усыновление Богу и вхождение в новую жизнь, а через покаянный плач человек примиряется с Богом и возвращается к своему Небесному Отцу как блудный сын из евангельской притчи. По слову Иоанна Лествичника  в покаянном плаче  «радость и ликование смешиваются с тем, что мы называет скорбью и печалью» – горько рыдал блудный сын, печалясь от разлуки с Небесным Отцом и оплакивая своих согрешения, но когда он вернулся в отечество свое и Небесный Отец обнял его, облек в царскую одежду, надел на руку перстень и устроил царский пир в его честь, то из очей вернувшегося сына потекли слезы – не горькие слезы печали, но слезы радости.  «Когда я рассуждаю о свойствах умиления, то весьма удивляюсь, каким же образом внутреннее веселие и радость могли бы заключаться в плаче и печали, как мед в пчелином улье. Что же из этого примечать должно? То, что такое умиление есть истинное Божие дарование. Не бывает тогда в душе такой радости, которая со скукою смешана, потому что Бог сокрушенных сердцем невидимо утешает». Обращаясь к инокам, Иоанн Лествичник говорит: «Пусть самая одежда твоя убеждает тебя к слезному деланию, потому что все оплакивающие умерших облекаются в черное. Если не плачешь, то плачь об этом самом, именно – что нет слез у тебя». Молитвенный плач есть плод покаяния и памяти о смерти, поэтому для возбуждения покаянных слез необходимо вспоминать свои грехи и наказание за них правосудием Божиим:  «Беспрерывно воображай и рассуждай в себе об оной мрачной, огненной бездне, о неумолимом Судии, о суровых мучителях, о непроходной пропасти подземного пламени, о тартарских страшных местах, о бедственных сходах в темные бездны и о подобных сему вещах». «Воспоминание о вечном огне каждый вечер да засыпает с тобою, и вместе с тобою да восстает: и леность никогда не будет обладать тобою во время псалмопения». Для преподобного Иоанна Лествичника истинный плач и слезы – это Божий дар: «Не тогда плачущий достигает совершенного плача, когда он сам только пожелает, но когда Бог этого восхочет».  Если благой Господь даровал нам радостотворный плач, то мы должны хранить его как зеницу ока: «кто иногда плачет, а иногда забавляется и смеется, тот похож на человека, который во пса сластолюбия кидает вместо камня хлебом: по видимому он гонит его прочь, а в самом деле манит к себе». «Всеми силами старайся удержать плач, ибо он крайне легко отъемлется и, как воск от огня, удобно тает от забот телесных, от роскоши и от всяких суетных дел». Плач приобретается через отрешение от мирской суеты, от чревоугодия, сластолюбия, памятью о смерти Страшном Суде, а теряется от теряется плач от нерадения, пристрастия к миру и его соблазнам, от многословия и смеха. Многие мирские люди считают, что земная жизнь дана человеку для радостей и наслаждений, поэтому они пренебрегают плачем: «Что за необходимость отравлять плачем все радости, все удовольствия жизни, которая и так очень коротка? Неужели Бог дал эту жизнь, чтобы только плакать и терзаться душою, чтобы жизнь была сплошным безотрадным мучением! Слезы и сетования нужны более всего тем, кто посвятил себя всецело на служение Богу, находясь в пустыне, горах, вертепах и пропастях земных. А мы люди мира. Зачем нам томиться и сетовать?». Но преподобный Иоанн Лествичник напоминает, что со времен грехопадения Адама наше естество падшее – все люди являются грешными созданиями, а без очищения от греховной скверны и плача о грехах нет спасения и Божьего прощения. Благой и премудрый Господь создал всех нас для счастливой и радостной жизни, а потому – грех есть виновник нашего плача и наших скорбей: «Отыми грех, тогда и слезы иссякнут в людях, ибо когда нет раны, нет и томления сердечного, не будет и слез». Не плакал первозданный Адам до преступления заповеди Божией и очи Евы не источали слез, но как только они согрешили и были изгнаны из Эдема горький плач Адамов и рыдание Евы огласили землю и омыли ее слезами. Существует покаянный плач от страха Божьего наказания, но есть иной – лучший плач от сердца, горящего любовью к Богу как доброму и любящему Небесному Отцу, от боязни оскорбить Его и навеки разлучиться с Ним, остаться неблагодарным за Его великую любовь и милосердие. По воззрению святого Иоанна Лествичника покаянный молитвенный плач о грехах есть плач радостотворный, это – утешение кающихся и их воздыхание к Богу, это – печаль от разлуки с Творцом, оплакивание своих согрешений и радость от предчувствия Божьего прощения, это – слезы, очищающие сердце и орошающие душу как поле, засеянное Словом Божим, на котором взрастут добродетели. Если человек обрел печаль по Богу, то он имеет плач внутри своего сокрушенного сердца, даже если не уронит из очей своих ни одной слезы, а кто плачет только наружно без сокрушения сердца, не имея тоски и печали по Богу, тот – суетный лицемер.
                В православном понимании аскеза – это искусство самопознания, подвижнической жизни, хранения ума и сердца, борьбы со страстями, а ее цель – духовное преображение личности, освобождение человека от страстей через духовное делание и обретение свободы во Христе. Для преподобного Иоанна Лествичника страсти – это цепи, приковывающие человека к мирскому и свойства человеческого естества, искаженные грехом: «Посему обманулись утверждавшие, что некоторые страсти естественны в душе, не зная того, что похвальные свойства природы превратили мы в страсти. Например, от природы в нас семя для чадородия, а мы превратили это в блуд. От природы в нас раздражение на змия, а мы обратили оное на ближнего. Есть в нас ревность для соревнования в добродетелях, а мы соревнуем во зле. Естественно душе желание к славе, но – горней. Естественно гордиться, но перед демонами. Естественна также и радость, но о Господе и о благоуспешности ближнего. Получили мы от природы и памятозлобие, но против душевных врагов. Получили алкание пищи, но без невоздержности». Вся жизнь монаха – это борьба со страстями, через которую обретаются добродетели, всякий монах – воин Христов, а день, прошедший без духовной борьбы, – навеки потерянны день, вычеркнутый из жизни. Вступая на подвижнический путь, монах должен пламенеет духом – гореть любовью к Богу, ревностью о правде и рвением: «Кто монах верный и благоразумный? Кто сохранил горячность свою неугасшею и до исхода своего не переставал всякий день прилагать огонь к огню, горячность к горячности, ревность к ревности, любовь к любви?». На страницах «Лествицы» разбираются причины возникновения страстей и дается глубочайший анализ гнева, лжи, чревоугодия, сребролюбия, уныния, тщеславия, гордости, рассказывается об орудиях аскетической борьбы – покаянных слезах, памяти о смерти, безгневии и воздержании, возвещается о том, что подвижник призван украсить свою душу многими разнообразными добродетелями, знаменующими его духовную победу над страстями: «Не из одного камня делается царская диадема, и бесстрастие не достигнет совершенства, если вознерадим об одной, какой бы то ни было, добродетели». В основе всей подвижнической жизни и нашего спасения лежит смирение – без смирения нельзя спастись: «Многие получили спасение без прорицаний и осияний, без знамений и чудес, но без смирения никто не внидет в небесный чертог». По воззрению преподобного Иоанна Лествичника быть аскетом – означает быть воином Христовым и вступить в духовную брань со страстями и демонами, вступить на путь нравственного очищения от всякого скверного и нечистого – «совлечения с себя ветхого человека» (Кол.3:9) через разумное воздержание в пище и сне, через молитву, труд и бдение, чтобы очистить испорченное грехами сердце, ставшее вместилищем зла, не осквернять уста ложью и клеветой, освободиться от власти чрева, распять «плоть со страстями и похотями» (Гал.;5:24) и украсить душу добродетелями.
                В «Слове о безгневии и кротости» Иоанн Лестввичник  говорит, что гнев – это страшный порок, противоречащий иноческой жизни, лишающий монаха ангельской чести и доводящий до исступления и помрачения ума, уподобляющий человека демону: «Ничто так не противно кающимся, как смущение от раздражительности, потому что покаяние требует великого смирения, а раздражительность есть знак великого возношения». На восьмой ступени лестницы, восходящей от земли к небесам, подвижник призван освободиться от гнева и обрести кротость, столь высоко ценимую Самим Христом Спасителем, ибо от склонность к гневу – великое несчастье для человека, от гнева проистекают памятозлобие, ненависть и убийство, гнев препятствует покаянию и омрачает ум, изгоняет молитву из сердца и делает человека вспыльчивым и раздражительным. «Гнев есть воспоминание сокровенной ненависти, то есть памятозлобие. Гнев есть желание зла огорчившему. Вспыльчивость есть безвременное воспаление сердца. Огорчение есть неприятное чувство, гнездящееся в душе. Раздражительность удобопреклоннное движение нрава и безобразие души». Прощение врагов и забвение обид требует кротости, добродушия и смирения, а раздражительность есть признак самомнения. «Жалкое зрелище замечал я в гневливых, какое по самомнению представляли они из себя, сами того не замечая: разгневанные, гневались они еще на то, что побеждены гневом. И я дивился, видя, как одно падение влекло за собою другое». Гнев– это зло, затаенное в сердце, возмущение сердца, отгоняющее благодать Святого Духа, несущего душе мир и покой. Подобно тому, как ветры возмущают морские пучины, так недуг раздражительности более всех о страстей смущает душу подвижника, а потому средством врачевания служит сердечная молитва, покаянный плач, угашающий пламя ярости, вспыльчивости и раздражительности, а самое главное – кротость, которая является победой над естеством, нечувствием к оскорблениям и мирным состоянием души. По глубокомысленно рассуждению Иоанна Лествичника все страсти связаны между собой «лукавой цепью», поэтому за гневом в сердце человека водворяется легион грехов и пороков – ненависть, клевета, желание зла обидчику, а потому христианин призван избегать гнева не только в делах и речах, но и в мыслях и желаниях. В «Лествице» каждому христианину воспрещается предавать гневу – как малому – «легкой досаде», так и великому – «исступленной ярости», ибо христианин должен быть кротким и великодушным, как Сам Христос, являющийся нашим нравственным идеалом, а победить гнев и обрести кротость возможно через псалмопение – оно утишает раздражительность и возмущение сердца, укрощает душевные волнения –  гармоничные звуки арфы Давидовой и молитвенные песни укротили сердечные порывы Саула – изгоняли из его души мрачность и гнев. Как духовно опытный подвижник Иоанн Лествичник предостерегал, что иногда уединение способствует усилению гнева – оставшись наедине с собой, человек начинает вспоминать обиды и в смущенном и взволнованном сердце его возгорается гнев, иные иноки, живущее в уединении, доходили до иступленной ярости и уподоблялись демонам во злобе, а потому для таких людей полезно монашеское общежитие – общение с братьями во Христе, которое утишает душевные волнения задушевными беседами и совместным молением. В борьбе с гневом для монаха необходимо руководство многоопытного старца, который укротит своевольные порывы раздражительности, даст благоразумный совет как искоренить обиду прощением, как одолеть ненависть любовью, как связать гнев узами кротости: «Пусть раздражительность, как мучительница, будет связана узами кротости и, поражаемая долготерпением, влекомая святою любовью, представ на судилище слова, подвергнется должному истязанию».
                Каждая страсть есть кольцо в единой адской цепи, приковывающей нашу душу к инфернальному миру демонов, а непосредственным порождением гнева является памятозлобие – темная и гнусная страсть, делающая инока – аспидом, скрывающимся в глубокой норе и носящим в своих помыслах и своем сердце смертоносный яд. На девятой ступени лестницы духовного восхождения находится борьба с памятозлобием. По определению Иоанна Лествичника «памятозлобие есть исполнение гнева, хранение согрешений, ненависть к правде, пагуба добродетелей, ржавчина души, червь ума, посрамление молитвы, пресечение моления, отчуждение любви, гвоздь, вонзенный в душу, неприметное чувство, в огорчении с услаждением любимое, грех непрестающий законопреступление неусыпающее, злоба повсечасная». По слову святого Иоанна Лествичника памятозлобие – это первое и злейшее исчадие гнева, оно скрыто в сокровенных глубинах души, и даже когда гнев утихает в сердце и раздражительность ослабевает, памятозлобие не исчезает порой на протяжении десятков лет – оно гложет и терзает душу горькими воспоминаниями об обидах, оно – порождает неприязненное чувство к окружающим и сеет раздор между собратьями, оно – искание зла обидчикам и огорчителям, оно не дает нам любить и прощать, оно – лукавый толкователь Священного Писания, толкующее слова Святого Духа в угоду нашему разумению, оно лишает нас милосердия Божьего и уподобляет демонам. Для того, чтобы победить памятозлобие нужно со вниманием молиться молитвой Господней и проникновенно читать слова – пережить сердцем и заключить ум в строки – «и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим», дабы устыдить свое порочное сердце, изменить наше отношение к обидчикам и стать доброжелательными. Воспоминания о невыразимо страшных страданиях, которые Иисус Христос претерпел ради нашего спасения должны смягчить наш нрав, тронуть сердце и исторгнуть слезы покаяния из нас, научить нас быть великодушными и прощать обидчиков по образу страждущего Спасителя, с любовью молящегося за убийц Своих: «Воспоминание Иисусовых страданий уврачует памятозлобие, сильно постыжаемое Иисусовою терпеливостью». «Вступающий на девятую ступень, с дерзновением уже да просит разрешения грехопадений своих у Спасителя», ибо Он дал нам заповедь: «прощайте, и прощены будете» (Лк.;6:37). По совету Иоанна Лествичника необходимо примириться с врагами и попросить прощения у них за наше памятозлобие:  «Когда ты много боролся с памятозлобием и колкого его терния сокрушить не смог, то, по крайней мере, устно извинись перед своим врагом, да признавшись перед ним в долговременном своем притворстве, возлюбишь его совершенно, совестью своею, как бы некоторым огнем, жегомый». Как проницательный знаток душ человеческих  Иоанн Лествичник писал: «Полным торжеством над памятозлобием надо почитать не то, что мы начинаем молиться за опечаливших нас, или подарками умилостивлять их, или столом угощать, но то, если мы, видя их впадшими в какое-нибудь внешнее или душевное злополучие, будем соболезновать и плакать о них, как о себе самих».
                На десятой ступени лестницы, ведущей от земли в вратам Царства Небесного, подвижникам предстоит вступить в борьбу  со злословием, которое рождается от ненависти и памятозлобия, являясь тончайшим и тягостным недугом, присосавшейся к сердцу пиявкой, «которая высасывает и поглощает кровь любви». По определению Иоанна Лествичника злословие и клевета – это изобретение дьявола, первого клеветника, оно – исчадие ненависти и сокровенная болезнь души, причина осквернения сердца и признак злого нрава и не умения прощать обиды – злопамятства: «Никто из здравомыслящих не будет оспаривать, что злоречие рождается от ненависти и памятозлобия». Клевета есть бесстыдное и дерзкое осмеяние человека, оно проникнуто ложью и сопряжено с осуждением – осуждающий присваивает себя право суда, принадлежащее одному Богу, а потому – осуждение ближних есть признак гордости и нераскаянности сердца: «Судить – значит бесстыдно похищать сан Божий, а осуждать – значит погублять свою душу». Огонь так чужд воде, как и судить – желающему каяться». Клеветать на ближнего, не говоря уже о Боге – это низость мелочной и обидчивой души, это – отвратительная страсть несовместима с покаянием и любовью, она уподобляет человека ядовитым змеям и даже самим демонам, ибо клевещущие не только приписывают окружающим грехи и пороки, порочат их честь и стремятся унизить ближнего зачастую в тех грехах, в которых повинны сами, но и становятся марионетками демонов, их рабами и слугами: «Демоны вовлекают нас в злоречие, чтобы или мы грешили, или, если не согрешим, осуждали согрешающих; делают же это для того, чтобы им, убийцам, чрез второе осквернить и первое». «Знай, что клевета есть признак людей злопамятных и завистливых, если, погрузившись в дух ненависти, с удовольствием и без затруднения порочат они учение, или дела, или заслуги ближнего». По характеристике преподобного Иоанна Лествичника клеветник и льстец – страшнее всякого зверя, они – лицемеры, нацепляющие покров благочестия, но язык выдает их губительную страсть. Для того, чтобы победить злословие и освободиться от пристрастия к клевете  нужно видя согрешающего брата, грех приписывать не одному ему, а подстрекающему его дьяволу, помня также о том, что согрешивший явно может покаяться тайно и получить прощение Божье через таинство исповеди, а осуждение кающегося и получившего Божье прощение – это суд над Богом и осуждение верховного Судии: «Кто хочет преодолеть дух злоречия, тот пусть винит не человека, подвергающегося падению, но внушающего сие демона. Ибо видел я человека, который согрешил явно и покаялся тайно; осудил я его, как блудника, а он уже был целомудрен пред Богом, умилостивив Его искренним обращением». Преподобный Иоанн Лествичник советует не внимать речам клеветников, ибо всякий клеветник клевещет по своему скудоумию или по внушению дьявола: «Никто не оказывай уважения тому, кто злоречиво говорит тебе о ближнем, а лучше скажи: Перестань, брат, я ежедневно впадаю в тягчайшие грехи, как же могу осуждать его?». Для того, чтобы научиться никого не осуждать и пресечь всякое злословие уст необходимо помнить о своей личной греховности –  каждого из нас так много грехов, что целой жизни не хватит, чтобы омыть душу свою слезами покаяния: «Если кто без покрывала самолюбия рассмотрит в подробности свои худые дела, то не будет уже заботиться ни о чем ином в жизни... кроме того, чтобы оплакивать самого себя... на что ему не хватит времени, если бы он прожил и сто лет и хотя бы увидел, что слез из очей его вышла целая река». Для излечения от злословия и осуждения надо оплакивать свои собственные согрешения, а у ближних замечать лишь добродетели, подобно собирателю винограда, который вкушает только спелые ягоды. «Только тот восторжествовал над рассматриваемым пороком и совсем прогнал его от себя, кто до такой степени сделался неосудлив, что, даже своими очами видя согрешающего, не только не говорит, но и не думает ничего худого». Рассудительный Иоанн Лествичник предупреждает злоречивого: «Не клевещи, не осуждай даже и тогда, когда видишь собственными глазами, потому что и они часто обманываются». «Если ты истинно любишь ближнего, как говоришь, то не осмеивай его, а молись о нем втайне, ибо сей образ любви приятен Богу».
                Восходящему к горнему Иерусалиму подвижнику, победившему язвительный порок злоречия и восходящему на одиннадцатую ступень лестницы духовного совершенствования необходимо бороться с коварным и хитрым врагом – многословием. Многословие – это изощренный и неприметный ключ или лучше сказать дьявольская отмычка, открывающая дверь в сердце человека злословию и осуждению, оно – седалище тщеславия и слуга лжи, бич, изгоняющий монаха из кельи и побуждающий его к беспорядочному общению, оно развлекает помыслы и отвлекает от молитвы, оно – руководитель к смехотворству и истребление сердечно умиления, рассеяние внимание и призыв уныния, охлаждение любви к Богу и признак тщеславного желания получить похвалу за красноречие. «От многоглаголания утрачивается сердечная чистота и умиление, человеком овладевает рассеяние мыслей и непреодолимая леность ко всяким трудам и подвигам, а в особенности молитвенным».  Благоразумное молчание есть надзиратель помыслов, сила душеспасительной печали, приращение ума, учитель размышлений, не замечаемый подвижником успех в добродетелях, неприметное на небо восхождение.  Вся аскетическая жизнь подвижника Христова зиждется на воздержании – в том числе и воздержании в словах, ибо расточающий слова может легко впасть в грех, а любящий молчание – приближается к Богу и тайно беседует с Ним в молитве, получает от Него просвещение, поэтому «молчание есть матерь молитвы, возвращение из плена, надзор за помыслами, соглядатай врагов, противник притязаний на учительство, непременное преспеяние, узилище плача, памятование о смерти, живописатель будущего мучения, любоведец грядущего Суда». По мысли Иоанна Лествичника  «знающий благоухание сходящего свыше огня, как пчела дыма, бегает людских собраний» и возлюбил безмолвии всем сердцем. Во всей православной духовно-аскетической литературе указывается на то, как трудно укротить язык – на это обращает внимание и святой Иоанн Лествичник, возвещающий, что есть средства уврачевания и многословия – это покаяние, сокрушенный плач души о былых грехах, память о смерти и Страшном Суде: «Очень трудно удержать воду без плотины, но еще труднее укротить уста невоздержные... Но кто взошел победоносно на эту одиннадцатую степень, тот вдруг пресек в себе множество пороков». «Кто возлюбил безмолвие, тот заградил себе уста». «Кто возымел попечение о свое исходе, тот пресекает слова; и кто приобрел душевный плач, тот бегает многословия, как огня». Помнящий о смерти и плачущий о греха своих не будет предаваться празднословию, но будет вести духовную жизнь, достойную истинных аскетов и многомудрых философов Христовых.
                После укрощения языка подвижник восходит на двенадцатую ступень духовной брани, где его ожидает борьба с изощренной сатанинской страстью, имя которой – ложь. По определению преподобного Иоанна Лествичника ложь – это один и самых тяжких грехов, она – истребление любви и клятвопреступление, отвержение Бога и овладение дьявольским искусством, ибо дьявол «есть лжец и отец лжи» (Ин.;8:44); ложь свидетельствует о лукавстве нашего сердца и лицемерности нашего нрава, ложь насаждает в душе тщеславие и превозношение, она увлекает к злодеяниям и делает человека бесстыдным. Христос сказал о Себе – «Я есть Истина», поэтому каждый христианин должен говорить правду и не осквернять уста свои ложью. По слову святого Иоанна Лествичника причины лжи различны: один лжет ради шутки, другой – чтобы возбудить смех, третий – дабы расставить ближнему своему сети, порой лжец оправдывается благими намерениями и думает, что лжет ради спасения ближних, но ложь противна Богу, она – гнусный и преступный порок, ее нельзя оправдать. Как правило лжец изобретателен и изворотлив, но ложь – это  страшная язва, разъедающая душу: «Кто пускает в ход ложь, тот часто делает это под предлогом заботливости о спасении других и погибель души своей нередко почитает делом правды. Изобретатель лжи часто утверждает, что он подражатель Раавы, и говорит, что, собственно, своей погибелью устрояет спасение других». Христос казал, что мы не войдем в Царство Небесное, если не будем как дети: «Не знают лжи младенец и душа, не имеющая в себе лукавства». Преподобный Иоанн Лествичник дает совет подвижникам: убегайте от лжи, как от ядовитой змеи, и войдете в Царство Небесное, помните, что лукавая и лживая речь змея изгнала Адама и Еву из земного Рая, боритесь с ложью и искореняйте ее из сердца страхом Божьим и чутким вниманием к голосу совести: «Беги от лжи – и не только беги, но и самое лукавое сборище расстрой благочестно, предложив на общее внимание мысль о смерти и Суде». «Кто приобрел страх Господень, тот устранился от лжи, имея в себе неподкупного судию – свою собственную совесть». Бесстрашно обличая ложь и помня о том, что Бог, как правосудный и нелицеприятный Судия, ненавидит ложь, слышит все наши слова – за каждое праздное, лживое слово мы дадим ответ на Страшном Суде, подвижник будет плакать о грехах своих и молиться, он не осквернит уста ложью: «Развеселивший себя вином невольно говорит обо всем правду, а упившийся сокрушением не может лгать». Для борьбы с ложью святая Церковь учит всех христиан во дни Великого Поста молиться многомудрой молитвой преподобного Ефрема Сирина: «Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего! Господи и Владыко живота моего, дух празднословия не даждь ми!.. Положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих! Не уклони сердце мое в словеса лукавствия!».
                На тринадцатой ступени восхождения по лестнице Иакова подвижник должен освободить душу свою от лености и уныния, ибо леность есть мать всех пороков и охлаждение подвижнического рвения, она не дает человеку делать ничего доброго и является страшным недугом – недуг лености смертоносен для всякого христианина, а уныние есть расслабление души и изнеможение ума, пренебрежение к подвигам и ненависть к монашеским обетам,  клевета на Самого Бога, будто Он немилосерд и нечеловеколюбив, оно делает человека слабым в псалмопении и немощным в молитве, хоть тело его может быть крепким как железо, оно вносит лицемерие в послушание и порождает отчаяние. Как духовно опытный и рассудительный подвижник Иоанн Лествичник замечает, что во время духовной брани лукавые демоны до падения представляют Бога человеколюбивым, а по падении – неумолимым, чем ввергают согрешивших в уныние, производя страдание в душе и теле, ибо уныние охватывает все естество человека и есть всепожирающая смерть для монаха – духовная смерть:  «В третьем часу демон уныния производит озноб, боль в голове, а прежде еще резь в желудке; при наступлении девятого часа больной собирается с силами; а когда предложена трапеза, – вскакивает с постели. Но пришел час молитвы, – опять в теле тягость; стал на молитву, – сон овладевает им, и неблаговременною зевотою скрадывает стих на устах». По рассуждению Иоанна Лествичника недуг лености смертоносен не только для подвижников и аскетов, удалившихся от мирской суеты в кельи и скиты, но для всех христиан, поэтому недаром апостол увещевает и убеждает именем Божиим не лениться, но работать и трудиться. Как червь точит дерево, так леность расслабляет духовные и физические силы человека, растлевает и губит его душу, делает его жизнь пустой и праздной, лишает его небесных благ Царства Небесного, берущегося силой иноческого подвига. В борьбе с леностью иноки должны использовать память о смерти и Страшном Суде, трудолюбие, рукоделие и молитву – особенно пение Псалмов, наполняющих сердце священным трепетом, страхом Божиим и благоговением, воспламеняющих огонь в душе подвижника и ревность в исполнении иноческих обетов. Рассуждая о борьбе с унынием святой Иоанн Лествичник говорит, что из восьми главных страстей уныние – самая тяжелейшая страсть, она преследует подвижника до конца его земных дней – до часа смерти, ввергая многих в нерадение и отчаяние, но «во время уныния обнаруживается подвижник, и ничто столько венцов не доставляет иноку, как уныние», а лучшее искоренение уныния – надежда на Бога и покаянный плач о грехах своих, ибо кающийся не унывает, но обретает Божье прощение.
                С грустной иронией преподобный Иоанн Лествичник писал о том, что на четырнадцатой ступени восхождения в Царство Небесное подвижнику предстоит от власти «любезного для всех и лукавого владыки» – чрева, ведь чревоугодие – один из самых унизительных пороков, это – потворство чреву и торжество плоти над духом, прельщение очей и не знание меры, обольщение яствами, их вкусом и ароматом. По определению Иоанна Лествичника чревоугодие есть лютый недуг, глава и дверь всем страстям, корень постыдной блудной страсти, искушение яствами с которым трудно бороться человеку, облаченному в плоть и не способному жить без пищи.  «Подивлюсь, бы кто-нибудь освободился от этой страсти прежде переселения своего во гроб». «Домогаетесь узнать, как имена моим исчадиям? – восклицает олицетворенное чревоугодие. – Первый сын мой – приспешник блуда, второй по нем – жестокосердие, а третий – сонливость; от меня происходит море помыслов, волны скверн, бездна неведанных и неименуемых нечистот. Дочери мои – леность, многословие, вольность, смехотворство, острословие, жестоковыйность, упрямство, бесчувственность, пленение... дерзость, щегольство». Страсть чревоугодия ненасытна и безрассудна, неистова и свирепа – «человек не насыщается, хотя бы пожрал весь Египет и выпил реку Нил», а пресыщение чрева изгоняет молитву и ввергает ум в бушующее море нечистых помыслов, наполняет душу леностью, иссушает источники слез и рождает пристрастие к грубым чувственным наслаждениям и жажде удовольствий мира сего – делает человека вульгарным гедонистом, не имеющим высших стремлений духа, забывшим о Боге и вечных благах горнего мира. Угождающий чреву не может угодить Богу, в сердца чревоугодников – помыслы о пиршествах, во сне они видят яства, а в сердцах кающихся – плач о грехах, в сновидениях их – картины Страшного Суда. Преподобный Иоанн Лествичник  называет чревоугодие главою всех страстей, матерью блуда, лицемерием чрева, врагом целомудрия, другом всякой нечистоты, чревоугодник – «изобретатель приправ», основание этой страсти – «бесчувствие души и непамятование о смерти». Распространенный предлог к чревоугодию – воображаемая слабость тела и малодушное опасение потерять физические силы и здоровье. Как богомудрый наставник подвижнической жизни Иоанн Лествичник дает совет: «Пока плоть во всей еще силе, будем изнурять ее во всякое время и на всяком месте; когда же она усмирилась (чего не полагаю возможным до гроба), тогда будем скрывать свое делание».  «Возобладай над чревом, пока оно над тобою не возобладало, иначе и воздержание кончится стыдом». С грустью Иоанн Лествичник замечает, что чревоугодие иногда оправдывается благословением пастырей и духовников: «Видел я престарелых иереев, вовлеченных в обман демонами, и они юным, которые были у них в подчинении, разрешали на вино и на прочее... однако это очень опасно, и особенно для тех, у кого плотская брань в самом пылу». К сожалению и гостеприимство нередко служило предлогом к чревоугодию: «Если пришел странник, то чревоугодник весь подвигнут к любви – из чревоугодия, а разрешение для себя почитает утешением брату. Он рассуждает, в чьем присутствии разрешить на вино, и, думая оказать добродетель, делается рабом страсти». Выступая с резкой критикой воззрения Евагрия Понтийского о том, что основное средство борьбы с чревоугодием – это пост на хлебе и воде, святой Иоанн Лествичник призывает к благоразумной осторожности, которую следует проявлять в борьбе с лукавым чревом: «давай чреву твоему пищу достаточную и удобоваримую, чтобы насыщением отделываться от его ненасытной алчности, и через скорое переварение пищи избавиться от разжения». Страсть чревоугодия побеждается покаянными слезами, памятью о смерти и будущих мучениях, трудами и молитвенными бдениями, а самое главное – воздержанием, но ничто не в силах полностью истребить ее в падших и плотских людях, если только благодать Святого Духа не освободит их от этой страсти.
                Восходящий к горнему Иерусалиму подвижник призван вступить на пятнадцатую ступень лестницы, уходящей в небеса, а имя этой ступени – целомудрие и нетленная чистота души и тела. Целомудрие и чистота духа и плоти – это благоуханный плод подвижнической жизни, это – слава и венец подвижника – человека, живущего на земле подобно бесплотным духам – Ангелам: «Непорочность есть усвоение себе бесплотного естества... отречение от естества и подлинно необычайное соревнование с бесплотными духами тела смертного и тленного». «Непорочен тот, кто любовь отразил любовью Божественной и огонь угасил огнем невещественным. «Непорочен не тот, кто брение сохранил неоскверненным, но кто бренные члены совершенно подчинил душе». «Поистине блажен, кто приобрел совершенную нечувствительность ко всякому телу, цвету и красоте». Если целомудрие есть всеобъемлющее название всех добродетелей и величие подвижника, уподобляющегося Ангелам и Самому Богу, то грех блуда – один из самых омерзительных, преступных и губительных грехов,  ибо оскверняет всего человека – его душу и тело, в то время как христианин должен быть храмом Божиим, должен быт – един дух с Господом (1Кор.;6:17), а потому грех блуда – измена Богу и отречение от иноческих обетов. Христос сказал, что чистые сердцем Бога узрят, подвиг хранения целомудрия и непорочности – это подвиг, длинною в жизнь, охватывающий все естество человека, ведь хранить нужно не только плоть – достигая чистоты тела, но и душу – хранить сердце и ум от всякий скверных плотских вожделений и нечистых помыслов, от греховных грех и фантазий, дабы восходить к святости. Задаваясь вопросом о том откуда возникает плотская страсть и отчего плоть воюет с духом, святой Иоанн Лествичник восклицает: «Как мне возненавидеть ту плоть, которую я по естеству привык любить? Как освобожусь от той, с которой связан навеки? Как умертвить ту, которая должна воскреснуть со мною?». «Она и друг мой, она и враг мой, она помощница моя, она же и соперница моя». В первозданном состоянии Адам был чист и свят, плоть его покорялась душе, душа – духу, а дух – Богу, но после грех осквернил естество падших людей и всех их потомков, а потому вернуть утраченную чистоту можно только через аскезу – освящение и преображение тела и души, через покорность духа нашего Богу и торжество духа над нашей бренной плотью. По воззрению преподобного Иоанна Лествичника блуд – это первородный сын чревоугодия, чревоугодник грешит против своего тела и свой души, он лишается благодати Святого Духа и освящения,  посему блуд – это плотская страсть, а чтобы освободиться от ее уз и обрести нетленную чистоту, человек призван  хранить непорочность души и тела, уподобляться Ангелам и Иисусу Христу, помня, что «всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф.;5:28). Святой Иоанн Лествичник говорит, что в борьбе с блудом нужно прежде победит чревоугодие через воздержание – родительницу плотских страстей, ибо «кто угождает чреву своему и намерен победить дух блуда, тот подобен старающемуся победить пожар маслом». Но как многоопытный аскет он наставляет монахов в том, что воздержание не удержит от всех падений:  «Не надейся, что при воздержании не падешь; некто, ничего не вкушавший, свержен с неба». Человек не в силах победить блудную страсть и достичь святости одними своими усилиями – нужны смирение и благодать Святого Духа, испепеляющего глубочайшие корни греха в нашем сердце и очищающего наш ум от вех лукавых и нечистых помышлений: «Кто хочет побороть своего сопротивника пролитием пота и утомительными трудами, тот подобен связавшему врага своего нетугой веревкой. А кто хочет побороть его воздержанием и неусыпностью, тот подобен наложившему на него железный ошейник. Но кто поборает его смиренномудрием, негневливостью и жаждою, тот подобен убившему врага и скрывшему его в песке». «Иной связал сего мучителя подвигами, иной – смирением, а иной – Божиим откровением». Для победы над страстью блуда необходимы сердечное сокрушение, пост, труд, смирение, послушание, память о смерти и молитва.
                На шестнадцатой ступени лестницы, восходящей от земли к небесам, подвижник должен искоренить из сердца своего пагубную страсть к сребролюбию, ибо Сам Христос завещал нам собирать сокровища не на земле, а на небесах – искать Царство Небесное и правду его, предостерегая, что нельзя служить Богу и мамоне, и легче верблюду пройти через угольное ушко, чем богачу попасть в чертоги горнего Иерусалима. Называя сребролюбие – «тысячеглавым демоном», святой Иоанн Лествичник говорит о том, что сребролюбие есть корен всех зол и несчастия, оно сеет раздор среди людей, привязывает душу к земле и заставляет ее забыть о небесах, обольщает суетными благами и соблазнами мира сего, провоцирует «ненависть, хищения, зависть, разлучения, вражды, смятение, памятозлобие, немилосердие, убийства». Порой сребролюбие пленяет душу подвижника благими целями – собиранием денег на храм и ради милостыни бедным, а потому Иоанн Лествичник разоблачает этот обман афористическим изречением:  «Не говори, что собираешь деньги ради нищих, ибо две лепты вдовицы купили Царство Небесное». «Начало сребролюбия – намерение подавать милостыню, а конец – ненависть к бедным». Для сребролюбца бог – серебро, он радуется и услаждается деньгами, всецело предан сердцем богатство, отсюда проистекает скупость и жестокосердие по отношение к нищим, презрение к беднякам. Сребролюбие – это сильная страсть, губящая душу, что мы видим на примере ученика Иисуса Христа – Иуды Искариота, который за тридцать сребреники предал Спасителя, а затем – удавился в отчаянии. Святой Лествичник говорит, что «сребролюбие есть поклонение идолам, дщерь неверия. Оно неосновательно оправдывается немощами, предрекает старость, предвозвещает голод, предсказывает засуху», сребролюбец смеется над Евангелием, он – добровольный вероотступник, ибо Евангелие требует бескорыстия и нестяжательства от всякого христианина, тем более от подвижника и аскета, избравшего иноческий путь и всецело отдавшего себя на служение Богу. Сребролюбец не может избавиться ни от злословия, когда видит растрату денег, ни от гнева и печали, когда не получает желаемого. Монах, возлюбивший деньги, не может молиться чистым умом, между ним и Богом встают «вещественные образы», он не верит в Промысле Божий и надеется только на земные сокровища. «Кто связан сребролюбием, тот никогда не помолится чистым сердцем, а кто победил эту страсть, тот положил конец многим попечениям». Как море никогда не может быть без волн, так и сердце сребролюбца никогда не может быть без страха и смятения. Для того, чтобы преодолеть страсть сребролюбия нужны беспрекословное послушание опытному старцу и непоколебимая вера во Христа и путь спасения, изложенный в Евангелии, ибо вера вселяет в сердце человека упование на Бога Живого, Который печется даже лилиях полевых и о самой малой птице, тем более Он не оставит всесильным Промыслом верующего ради которого Сын Божий взошел на Крест и пролил Свою святую кровь на Голгофе.
                На страницах «Лествицы» преподобный Иоанн Синайский призывает монахов осуществить в жизни евангельский призыв Христа не заботиться о следующем дне и подражать птицам небесным, которые не суют и не жнут. На семнадцатой ступени восхождения в Царство Небесное подвижник должен обрести нестяжание, а оно отложение всех земных забот, беззаботное и беспристрастное житие, чуждое мирским печалям и волнениям, всецелое упование на благой и премудрый Промысел всемогущего Бога Вседержителя, отречение от своей воли во имя Божьей воли, бескорыстие в вере, мир и покой в душе, отсечение суетных помышлений. Если сребролюбие – это пристрастие к деньгам и мимолетным благам земного мира, пагубная страсть, погубившая безумного богача из евангельской притчи Христа Спасителя, корень всех зол и затаенная в сердце корысть, идолопоклонство и дочь неверия в Промысел Божий, ослепление пагубной страстью, то нестяжание – искание высшего совершенства и всецелое доверие Богу, освобождение от житейских хлопот и суеты,  от всех страстных привязанностей ко всему преходящему, суетному и бренному. Восхваляя добродетель нестяжательства святой Иоанн Лествичник писал: «Нестяжательность есть отложение забот, непопечительность о житейском, не встречающий препятствий путник, вера в заповеди; ей чужда печаль». «Нестяжательный монах – властелин мира, сын беспристрастия, делатель чистой молитвы». «Кто пренебрег веществом, тот избавился от тяжб и споров, а любостяжательный до смерти бьется даже за иглу». Величайший пример нестяжательства Иоанн Лествичник находит в многострадальном Иове, который веровал в благость Творца вопреки всем искушениям и страдания – он все потерял, но остался верен Богу и вера его была бескорыстной, ибо в ее основе лежала пламенная любовь, доверие Всевышнему и верность Ему до самой смерти. Нестяжательный подвижник обретает в Боге все небесные сокровища,  на бескорыстии зиждутся вера и любовь к Богу как любящему Небесному Отцу и надежда на Его непрестанную заботу о нас, как о Своих детях, а обретается эта высокая добродетель через память о конечном исходе души и Страшном Суде.
На восемнадцатой ступени шествия на небеса подвижник должен освободиться от окамененного нечувствия ума и сердца, которое Иоанн Лествичник называет «омертвение души», которая становится равнодушна к своему спасению и холодна к Богу и ближним, бессовестной и  бесчувственной – не способной к состраданию и сочувствию. В основе окамененного нечувствия ума и сердца лежит отвержение страха Божиего, в результате которого подвижник молится об избавлении от страстей и тотчас предается порокам – «устами молится против страсти, а делам для нее подвизается»,  вздыхает о своем окаянстве и продолжает предаваться греху, философствует о смерти, а продолжает жить словно бессмертный и будто его не постигнет Страшный Суд – читает о Страшном Суде и начинает смеяться, хвалит молитву и избегает ее как бича, хвалит прощающих обиды и милосердных, а сам злопамятен и не желает прощать обидчиков своих: «Нечувственный сам на себя сердится, но, по привычке своей, опять возвращается к худому, гневается несчастный, что он так поступает, и собственных своих слов не стыдится. Языком себя бранит, а делом защищает. При воспоминании о разлуке души с телом воздыхает, но сам во всю жизнь дремлет, как будто бы он вечен. О бдении разглагольствует, но тотчас в сон погружается. Хвалит молитву, но сам от нее, как от бича, убегает, а если и молится, то бывает всегда холодным и как бы покрытым какою-то непроницаемою мглою, которая не позволяет его уму горняя мудрствовать; даже к таинству Евхаристии приступает без всякого сердечного умиления, как будто вкушает простой хлеб и простое вино, и совсем заграждает себе путь к дальнейшему восхождению добродетельному». По мысли Иоанна Лествичника нечувствие ума и сердца – это окаянная теплохладность из Апокалипсиса, порок, граничащий с умопомешательством, когда в даже в самые священные минуты жизни во время молитвы, исповеди и причащения Святых Тайн Христовых человек не ощущает ни мистического трепета, ни благоговения, он остается бесчувственным  слушая слово о смерти и Страшном Суде, видя мертвых, возлежащих во гробах, смеется, стоя на молитве бывает совершенно окаменелым и жестокосердым, ничего не чувствует даже во время того, как его обличают и порицают. Для того, чтобы исправить свое сердце и свой ум и исцелить душу от бесчувственности и равнодушия нужны страх Божий, частые размышления о смерти и Суде Господнем, усердная молитва, пост и бдение, а  «не имеющие у себя этих средств борьбы –  не победят бесчувствие вовек».
На девятнадцатой и двадцатой ступенях лестницы, уходящей на небеса, подвижник должен укрепиться в двух добродетелях – молитве и бдении, которые лежат в основе всей духовной жизни христианина.  «Молитва, по качеству своему, есть пребывание и соединение человека с Богом». Молитва  имеет вселенский масштаб: «она – утверждение мира» и цель ради которой был сотворен человек: «какое благо выше сего: прилепляться ко Господу и пребывать непрестанно в соединении с Ним?». Молитва – это зеркало духовной жизни и проба всего, инок и мирянин испытываются в молитве – какова их молитва, таковы и их души. В молениях прежде нужно прославить Бога и возблагодарить Творца и Спасителя,  а затем – исповедовать грехи с сокрушением сердца, моля о прощении Небесного Царя. По совету Иоанна Лествичника не должно начинать молитву с исповедания грехов, прежде нужно вознести хвалу Богу и обратить свой взор на небеса – молитва должна быть теоцентричной, а в покаянных молитвах нужно избегать многословия: «Вся ткань молитвы твоей да будет немногосложна; ибо мытарь и блудный сын одним словом умилостивили Бога... Не употребляй в молитве твоей премудрых выражений; ибо часто простой и неухищренный лепет детей был угоден Небесному Отцу их... Не старайся многословить, беседуя с Богом, чтобы ум твой не расточился на изыскание слов. Одно слово мытаря умилостивило Бога, и одно изречение, исполненное веры, спасло разбойника. Многословие при молитве часто развлекает ум и наполняет его мечтаниями, а единословие обыкновенно собирает его... Если ты в каком-либо слове молитвы почувствуешь особенную сладость или умиление, то остановись на нем». По совету Иоанна Лествичника молящийся должен помышлять о Боге в сердце своем – молиться со вниманием, быть в молитве как столп неподвижный и господин своих помыслов, а чтобы избежать рассеянности и непристойности во время молитвы необходимо непрестанное памятование того, что молясь мы предстоим лицу Божию, а от этого – в сердце воцаряется священный трепет, а в душе – радость и покой. «Когда мы идем, чтобы предстать Царю и Богу и беседовать с Ним в молитве, да не приступаем к этому неприготовившиеся, чтобы издалека увидев нас, не имеющих оружия и одеяния, приличного для предстояния Царю, не повелел Своим рабам, связав, далеко отринуть нас от Своего лица и прошения наши разорвать». По воззрению Иоанна Лествичника молитва – это дыхание жизни для души подвижника – без молитвы нельзя жить духовной жизнью, она беседа ума с Богом и излияние сердца к Творцу, фимиам, благоприятный Богу, надежный мост в прохождении житейского моря, мать всех добродетелей и хранительница целомудрия, печать девства и источник благоговения, учительница послушания и спутница смирения, воспитательница терпения и умилостивление о грехах начало веры, спутница надежды и вечная подруга любви. Молитва охватывает всего человека – она воспламеняет его сердце любовью к Богу, просвещает ум и радует душу, укрепляет волю и наполняет уста псалмопением, исторгает из очей слезы и побуждает перста творить крестное знамение,  а тело – склоняться пред Богом, но самое великое в молитве это то, что она – занятие Ангелов и уподобляет человека Горним Силам, поэтому молитва должна быть пламенной и сердечной, но без воображения и представления образов суетного мира – необходимо трезвение в молитве и отложение всех житейских помышлений и попечений, нужно всецелое устремление души к Богу. Рассуждая о бдении преподобный Иоанн Лествичник говорит, что оно заключается не только в сокращении сна, но и в том, чтобы посвящать драгоценное и невозвратимое время жизни не пустым, праздным и суетным делам, а молитве и Богомыслию, чтению Священного Писания и святоотеческих творений: «Рассмотри как поступаем мы, когда бодрствуем на вечерних, дневных и ночных предстояниях. Некоторые при вечерних и ночных молитвах воздевают свои преподобные руки, как чуждые всякого попечения, другие поют псалмы, иные упражняются в чтении Святого Писания, иные противоборствуют сну посредством рукоделия, а другие углубляются в размышление о смерти. Бог принимает все эти дары и ценит их, смотря по мере и усердию приносящего». «Бдение – это погашение плотских разжжений, укрощение духов, охранение помыслов, избавление от мечтаний». Бодрость – это верная спутница бдения: «Бодрость очищает мысль, а излишний сон наводит забвение и омрачает душу». «Монах бодрствующий – враг блуда, а сонливый – сожитель его». Христос дал заповедь ученикам Своим: «Бодрствуйте, молитесь!» (Мк.;13:33); «бодрствуйте на всякое время» (Лк.21:36). «Бодрственный монах – ловец помыслов, он в тишине ночи удобно может приметить и уловить невидимых врагов». «Побудь в трезвении, и после молитвы ты увидишь целые толпы бесов, стремящихся осквернить нас непристойными воображениями». Преподобный Иоанн Лествичник учил, что нельзя верить сновидениям – они могут оказаться обманчивы и быть от бесов, нельзя желать узреть явление Ангелов, ибо, как предостерегает апостол Павел, и демон может явиться в образе Ангела света, поэтому нужно помнить, что грезы обманчивы, а сон – это наш друг, который дает тело отдохновение, но вместе с тем он – наш коварный враг, ведь сонливость нападающая на подвижника не дает ему молиться, размышлять и со вниманием читать Слово Божие, она расслабляет его волю и делает изнеженным нрав, отсюда – бдения полезны как для монахов, так и для живущих в мире – они укрепляют волю, учат сосредотачивать ум и заключать его в слова молитвы, не рассеиваться вниманием, но быть всегда собранным и сосредоточенным.
                На двадцать первой ступени восхождения подвижник призван стать истинным воином Христовым – оставить всякое малодушие и преодолеть дьявольское искушение страхом, ибо боязливость –  уклонение от веры  и дщерь неверия и сомнений, ожидание нечаянных бед и предвоображаемая беда, трепетное чувство сердца, лишающее человека твердой надежды, делающая его неспособными совершать келейную молитву и бдение в ночное время, а иногда даже и днем, ибо по причине малодушия каждый, пусть даже малейший шорох, стук и собственная тень – смущают душу, пугают воображение, наводят невыразимый страх и тем отвлекают ум  и сердце от молитвы и Богомыслия:  «Боязливость есть уклонение от веры, младенческий нрав в старчески-тщеславной душе, она есть дщерь неверия и порождение тщеславия… Страх есть трепетное чувство сердца, тревожимое и приводимое в скорбь от воображения неведомых бед. Он есть лишение твердой надежды, признак горделивости, ибо горделивая душа – раба боязни». Маловерие и самонадеянность – это характерные черты тех людей, у которых нет живой веры в Бога, без воли Которого и волос с головы не может упасть у них нет надежды на Промысел Всемогущего и уверенности, что Отец Небесный хранит Своих создания от всякой опасности и беды, ограждает их заступничеством Своим от всякого зла, а потому – боязливые надеются только на себя, а так, как они осознают свою слабость, то ощущают неизъяснимый страх. Если всемогущий и благой Господь хранит даже самых малых птиц, то неужели Он не опекает Свое возлюбленное создание – человека, на котором отпечатлен Его царственный образ? По совету Иоанна Лествичника в борьбе с малодушием подвижник должен непрестанно молиться Богу и призывать имя Христово, страшное для демонов, ходить в ночное время в те места, которые вызывают в его сердце страх: «В те места, где привык ты чувствовать боязнь, не ленись ходить в позднее ночное время. Если же несколько уступишь этой достойной смеха слабости, то состареется с тобою эта детская немощь. Отправляясь же в путь, вооружайся молитвою; пришедши же на место, распростри руки и поражай врагов именем Иисусовым, потому что ни на небе, ни на земле нет более крепкого оружия». Для того, чтобы обрести бесстрашие нужно непрестанно молиться и плакать о греха своих, оставить все житейские попечения и суетные занятия, и всецело отдаться Богу, обрести смиренномудрие и освободиться от всех суеверий, твердо исповедовать догматы Церкви и служить одному Богу: «Плачущий о грехах и нечувствительный ко всякой иной скорби не имеет боязни, боязливые же часто впадают в безумие. Это естественно, ибо Господь справедливо оставляет горделивых, чтобы и прочие научались не превозноситься». «Кто стал свободным от земных попечений, тот стал рабом Господним, и он будет бояться только одного своего Владыки, а кто еще пленник мира и не боится Бога, тот постоянно будет приходить в страх, трепет, пугаясь собственной своей тени». Плачущий о грехах и исполняющий волю Всевышнего свободен и не имеет страха, он знает, что Христос всюду с ним и Ангел-хранитель защищает его душу, что совершенная любовь изгоняет всякий страх – верному Богу не страшно умереть за Христа.
                На двадцать второй и двадцать третьей ступенях лестницы духовного восхождения, ведущей к вратам Царства Небесного, подвижника ожидает борьба с тщеславием и гордыней, которые ведут к богохульству и различием между которыми «какое между отроком и мужем, между пшеницею и хлебом, потому что одно – начало, а другое – конец». Размышляя о тщеславии, святой Иоанн Лествичник говорит, что оно – многообразный, хитрый и коварный змей, уязвляющий сердца и умы подвижников, а суть тщеславия заключается в том, что вместо угождения Богу человек постоянно желает красоваться перед людьми, что суетно и бессмысленно, тем тщеславие обесценивает любые добродетели, уничтожает плод подвигов. «Тщеславие, по своему виду, есть изменение естества, извращение нравов, предусмотрение укоризны; по своему качеству тщеславие есть расточение трудов, утрата подвигов, злоумышление против душевного сокровища, исчадие неверия, предтеча гордыни, крушение в пристани». «Наблюдай и ты найдешь, что непотребное тщеславие до самого гроба величается одеждами, благовонными мазями, пышными сопровождениями, ароматами и многими другими суетными вещами». Тщеславие предостерегает человека не всех путях жизни: «Тщеславие выказывается при каждой добродетели. Когда, например, храню пост – тщеславлюсь, и когда, скрывая пост от других, разрешаю на пищу, опять тщеславлюсь, – благоразумием. Одевшись в светлую одежду, побуждаюсь любочестием, и переодевшись в худую, тщеславлюсь. Говорить ли стану? Попадаю во власть тщеславия. Молчать ли захочу? Опять предаюсь ему. Куда ни поверни это терние, оно все станет спицами кверху. Тщеславный есть идолопоклонник христианский. На взгляд он чтит Бога, а на деле более старается угодить людям, чем Богу». Тщеславие обольстительно, оно – губитель добродетелей и руководитель к гордости, истребитель умиления и отводитель от истинного пути, оно вселяет в душу человека жажду суетной славы и похвал, желание показать себя миру, но тем самым человек изменяет Богу. «Тщеславный – идолопоклонник: он по видимости чествует Бога, угождать же хочет не Богу, а людям. Всякий человек, который любит себя высказывать, тщеславен. Пост тщеславного остается без награды, и молитва его бесплодна, ибо он и то и другое делает для похвалы человеческой». Христос предостерегал от тщеславия, когда сказал ученикам Своим: «Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо» (Лк.;6:26). Преподобный Иоанн Лествичник писал о том, что тщеславия недопустимо для христиан – особенно для иноков: «Монах, сделавшийся рабом тщеславия, ведет двойственную жизнь, по наружности пребывая в монастыре, а умом и помышлениями – в мире». По наблюдению Иоанна Лествичника коварство тщеславия заключается в том, что оно превозмогает иные страсти: ради похвалы гневливый может сделаться кротким, ленивый – бодрым и ревностным, чревоугодник – воздержанным, и тем самым создается иллюзия духовного подвига и подвижнической жизни, но нет подвига там, где есть тщеславие. Падший человек самолюбив и своенравен, а потому одолеть тщеславие чрезвычайно трудно – подвижник должен не только изгнать из своего сердца всякий тщеславный помысел и тщеславное желание, но и осознать, что каждый истинный ученик Иисуса гоним в мире – он призван с радостью нести иго Христово – крест свой, претерпевать поношения и насмешки, узы и гонения, страдания и саму смерть во имя Христа, сораспинаясь Господу и восходя по пути добродетелей на небеса, отсекая самохвальство и пресекая речи льстецов, расточающих похвалы, но укоряя себя в сердце своем и плача о грехах своих. Люди высокого духа сносят обиду благодушно и охотно; а слушать похвалы и не ощущать никакой приятности могут только святые и непорочные... Когда услышишь, что ближний или друг твой бранит тебя заочно или и в глаза; тогда покажи любовь, похвалив его... Не тот показывает смирение, кто сам себя бранит, но кто, обесчещенный другим, не уменьшает своей любви к нему... Кто превозносится природными дарованиями – тонким умом, высокою образованностью, чтением своим, приятным произношением и другими подобными качествами, которые легко приобретаются, тот никогда не достигнет сверхъестественных благ. Ибо кто в малом неверен, тот и во многом будет неверен и тщеславен (Лк.16:10). Часто случается, что Сам Бог смиряет тщеславных, насылая неожиданное бесчестие... Если молитва не истребит тщеславного помысла, приведем на мысль исход души из этой жизни. Если и это не поможет, устрашим его позором страшного суда. «Возносящийся смирится» (Лк.14:11) даже здесь, прежде будущего века». По предостережению святого Иоанна Лествичника: «Кто хвалит нас – тот льстец и служитель демонов, руководитель к гордыне, губитель сокрушения, истребитель совершенств, ложный указатель пути». «Когда кто-либо начнет хвалить нас, мы будем всякий раз почитать себя недостойными этих похвал, и таким образом не допустим в сердце свое прокрасться чувству тщеславному». Для того, чтобы победить тщеславие нужна усердная молитву к Богу – Небесному Врачу душ человеческих, нужна непрестанная память о смерти и Страшном Суде, плач о грехах своих, соединенный с сокрушением сердечным, осознание себя недостойным похвал.
                По зоркому наблюдению преподобного Иоанна Лествичника укоренившись в сердце и усилившись тщеславие рождает гордость – начальницу и совершительницу всех зол, самую страшную страсть, которая может овладеть душой подвизающегося, уподобив его демону. Гордыня – это гибельная сатанинская страсть, она рождается из тщеславия – желания похвал и мирской славы, делает человека самодовольным и считающим себя выше и лучше всех, тем самым гордость – это страшное искушение, оно раздувает самомнение человека, чтобы низринуть его с высоты духовного подвига и добродетели в бездну нечестия – сами успехи подвижника в духовной пути дьявол использует как обоюдоострое оружие, чтобы поразить сердце и ум его, искусить гордостью и довести до умоисступления. По определению Иоанна Лествичника «гордыня есть отречение от Бога, демонское изобретение, уничижение человеков, матерь осуждения, исчадие похвал, признак бесплодия души, предшественница умоисступления, предуготовительница падений... источник раздражительности, неведение сострадания, жестокий истязатель... противник Богу, корень хулы... опора демонов. Начало гордыни – конец тщеславия; середина же – уничижение ближнего, бесстыдное разглашение своих подвигов. Конец гордости – отречение от Божией помощи, превозношение собственною своею рачительностью, демонский нрав». По слову Иоанна Лествичника дух гордости – самый свирепый из всех пороков, угнетающий душу и делающий человека жестокосердным, любящим осуждать всех ближних и относящимся к окружающим с презрением: «Презрение к другим, унижение своих собратий, гнев, жестокосердие, удаление от благодати Божией, бесплодие душевное». Гордость – царица пороков, а ее нечестивая свита – иные грехи, ибо, где гордость, там – раздор и жестокость, гнев и отсутствие сострадания, ослепление ума и духовная смерть. «Монах горделивый не будет иметь нужды в демоне, потому что сам для себя сделался демоном и врагом». Гордый человек видит себя выше людей и презирает их, он желает быть выше Самого Творца и отвергает Его помощь, уповает лишь на свои силы и доходит до безумия и помрачения рассудка, отдаляется от Бога, бросает вызов небесам и доходит до богохульства. Самое мучительное последствие гордости – это неизъяснимые богохульные помыслы, возникающие в сердце человека, они приходят от дьявола, ибо для Люцифера великое наслаждение хулить Бога и Его святых, поэтому гордыня – мать всех низких и гнусных богохульных помыслов, отставляющих в душе мрачное и гнетущее чувство, «их трудно бывает обнаружить перед духовным врачом, трудно исповедать, трудно изречь». Преподобный Иоанн Лествичник предостерегает, что богохульные помыслы могут непостижимым образом и внезапно по внушению дьявола возникнуть в уме подвижника в самые священные моменты жизни – во время причастия и молитвы, чтобы ввернуть его в отчаяние и довести до умоисступления: «Сей мерзкий враг нередко во время самих святых собраний и в самый страшный час совершения Таин Божиих имеет обычай хулить Господа и совершаемые Святые Таинства, из чего наипаче и узнаем ясно, что не душа наша произносит сии беззакония, но богоненавистник демон, сверженный с небес за то, что и там, вероятно, изрыгал хулы на Господа. И не только все Божественное и святое хулит этот безбожный враг, но и всякие срамные и непристойные слова произносит в нас, чтобы мы или оставили молитву, или отчаялись в себе. Когда стоим на молитве, восстают оные нечистые в несказуемые помыслы, а когда кончаем молитву, тогда удаляются, потому что не любят, коварные, бороться с теми, кто с ними не борется. Это искушение многих отвлекло от молитвы, многих иссушило печалию, изнурило голодом, не давая ни малейшего покоя, у многих отняло всякую надежду на возможность спасения и таким образом сделало их хуже и бедственнее всякого безбожника и язычника». Для того, чтобы избавиться от богохульных помыслов нужно искоренить гордыню ума и сердца, чтобы не оказаться богохульником нужно стоять на страже ума и изгонять хулу на Бога хвалебной молитвой Творцу, не впадать в уныние и отчаяние, исповедовать эти помыслы духовному отцу своему и помнить, что они – дьявольское искушение:  «Никто не почитай себя виноватым в этих злохулительных помыслах. Сердцеведец Бог знает, что эти нечистые помыслы не наши, но душевных наших супостатов. И потому за них не осудит нас. Кто этого демона нечистых помыслов за ничто вменяет, тот освобождается от хулительных мыслей».  По слову преподобного Иоанна Лествичника признаки гордыни – это крайнее тщеславие, превозношение свих достоинство, жажда похвал и нетерпение обличений, желание властвовать и слепота ума – человек не видит грехов своих и не сознает себя виновным перед Богом, поэтому он становится неспособен к покаянию. Для того, чтобы победить гордыню нужно смирение и уничижения себя, осознание того, что безумно надмеваться Божьими дарованиями – ум, таланта, социальное положение даны нам от Бога, чтобы мы служили Богу, надо помнить о греха своих и укорять себя, читать книги о святых и Евангелие – житие Иисуса Христа, чтобы понять как далека наша жизнь от нравственного идеала святости.
                Высшая цель подвижнической жизни –  «отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях,... но и обновиться духом ума своего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф.;4:22–24). Для того, чтобы очистить душу и восстановить в себе образ Божий – уподобиться Иисусу Христу  и духовно возрасти «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф.;4:13) необходимо не только бороться со страстями, но и украсить свою душу добродетелями и стяжать благодать Святого Духа. На двадцать четвертой ступени своего духовного восхождения подвижник должен обрести кротость, ибо Сам Христос сказал: «научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф.;11:29). По слову преподобного Иоанна Лествичника кротость – это духовная красота каждого христианина: «Солнцу предшествует утренний свет, а всякому смиренномудрию предшествует кротость», которая заключается в благодушном перенесении обид и скорбей, это – мирное состояние ума и сердца, кроткий молится за обидчиков своих и не смущается страданиями своими, но воздает честь и хвалу Богу. «Кротость это утес, возвышающийся над морем раздражительности, о который разбиваются все приражающиеся к нему волны, а сам он остается неподвижным». «Кротость есть опора терпения... матерь любви, основание рассудительности... содейственница послушанию... подательница радости, подражание Христу, ангельское свойство, узы для демонов, щит против досады». «В сердцах кротких почиет Господь, а душа мятежная – седалище дьявола». Размышляя о том, в чем состоит истинная кротость, Иоанн Лествичник пишет, что кротость – это страж, не подпускающий к сердцу раздражительность и гневливость, быть кротким означает не только не платить злом обидчику и не огорчатся наружным образом, но и в глубине души своей не чувствовать огорчения на обижающего, относится к обидчику с христианской любовью – чем больше он обижает нас, тем усерднее молиться за него.  Кротость – сокровище доброго сердца, чуждого лукавству и лицемерию – по слову Христа Спасителю, чтобы обрести кротость нам нужно уподобиться детям: «если не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф.;18:3).Самый страшный враг кротости – это не только гнев, но и лицемерие: «Лицемерие есть положение тела, противное расположениям души. Лукавство есть отвержение прямоты сердца... притворное поведение... двусмысленные слова, глубоко скрытное сердце, неприметное коварство, обычная ложь... природная гордость, враг смирения, притворное покаяние... ложная проницательность, по которой лукавый воображает, будто он из слов и телодвижений прямо понимает мысли других, глупость представлять себя печальным, притворная набожность, – словом, она есть дьявольская жизнь. Лукавый дьяволу соименник и собеседник – един дух с дьяволом». Для того, чтобы обрести кротость нужно искоренить всякое лукавство из души, уклоняться от рассеяния, иметь совершенное послушание, хранить уста от многословия, помнить, что «мудрость надмевает, а неученость некоторым образом смиряет», поэтому Христос велел быть мудрыми как змеи, но кроткими как голуби, а для сего – нужно стремиться к простосердечию и ставить Премудрость Божию выше своего разума, украсить душу незлобием – благоухающим цветок в венке добродетелей подвижника.
                На двадцать пятой ступени восхождения на небеса подвижник призван обрести высочайшее смиренномудрие, оно есть преддверие Царства Небесного и подлинное подражание Христу, Который кроток и смирен сердцем, непреступная для демонов крепость – ни один греховный помысел не может искусить смиренное сердце, ибо смиренный не грешит, но верен Богу и исполняет Его волю. Если гордыня – губитель всех добродетелей, то смиренномудрие – это гибель всех страстей. Не находя достаточных слов, чтобы восхвалить смиренномудрие, Иоанн Лествичник замечает, что это добродетель принесена на землю Самим Христом – Он дал нам величайший образец смиренномудрия, ибо будучи всемогущим Богом, смирил Себя и был послушным до смерти, смерти же крестной (Флп.;2:8). По слову преподобного Иоанна Лествичника смиренномудрие – это просвещение ума и чистота сердца, покров Божий, хранящий душу от демонических нападений, столп и крепость веры, бездна самоуничижения и венец покаяния, дверь в Царство Небесное и труба Архангельская, которая воскрешает душу из гробницы греха, возносит ее из бездны погибели к небесам, делает верующих во Христа милосердными.  Как и все добродетели смирение имеет степени совершенства – до последней меры смирения восходят бесстрастные, до средней – мужественные, до первой же могут доходить все, но добродетель смиренномудрия нельзя обрести одними человеческими усилиями, она – дар Божий, ниспосылаемый кротким сердцам. Смиренномудрие хранит душу от отчаяния и гордыни, оно посрамляет дьявола и дает силы преодолевать искушения – нельзя спастись без смирения. «Многие улучали спасение без дара предсказания, озарений, знамений, чудес, но без смирения никто не войдет в брачный чертог». «Когда увидишь или услышишь, что иной в немногие годы приобрел высочайшее бесстрастие, тогда заключай, что путешествовал он не иным, как сим блаженным и кратким путем». «Если предел гордости состоит в том, чтобы хвастаться добродетелями, которых не имеешь, то признаком смиренномудрия будет – представлять себя виновником и в том, в чем совершенно не виновен». Для того, чтобы обрести смиренномудрие необходима память о своих грехах и покаянный плач, сокрушение сердца и самоуничижение, испытание самого себя – испытание своих помыслов, желаний, слов и поступков на суде совести, испытание совести своей на Суде Божьем – проверка своей жизни в свете Евангелия,  осознание своего окаянство и понимание того, что мы все призваны к святости, а более всего надо в молениях просить всемогущего и премудрого Бога, чтобы Он Своею благодатью исполнил нас смиренномудрием: «Да упражняемся в молитвах, прошениях до тех пор, пока Божиим содействием не освободим ладьи души своей от всегда свирепеющего моря гордости и вместо нее обретем смирение». Преподобный  Иоанн Лествичник рассудительно замечает, что лишь в Православии возможно человеку стяжать подлинное смиренномудрие – не может стать смиренным иноверец или еретик, так же как огонь не может загореться от снега.
                На двадцать шестой ступени восхождения на небеса подвижник должен духовно обновить ум свой – обрести ум Христов и научиться понимать  «что есть воля Божия» (Еф.;5:17), просветиться Словом Божиим и научиться видеть свою жизнь в свете Евангелия, обрести дар духовного рассуждения – тонкого и внимательного рассуждения о помыслах, пороках и добродетелях. Для того, чтобы духовно обновился ум подвижник должен научиться ясно понимать, что такое добро и что такое зло – различать их, доброе принимать, а злое отвергать, быть верным Богу и Его правде, вернуть уму господство над силами души и возродит свою совесть. По определению Иоанна Лествичника рассуждение есть «неоскверненная совесть и чистое чувство», ибо Господь даровал каждому из на совесть, чтобы мы отвращались от зла и нечестия, и устремлялись к благу и добродетели. В новоначальных иноках рассуждение есть истинное познание  самих себя  видение грехов своих, послушание старцу и утверждение в монашеской жизни, в преуспевающих – духовное чувство, различающее добро и зла, в совершенных – истинное ведение и просвещение ума Божественным Светом и горней мудростью. По слову преподобного Иоанна Лествичника каждый подвижник должен стремиться обрести дар духовного рассуждения: «Как палимый зноем олень жаждет воды, так должно быть вожделенно нам уразумение воли Божией – благой и совершенной. И не только благой воли, но и того, что неугодно ей. Это – предел для нас важный и нелегко изъяснимый». Рассуждение – это дар премудрости и духовное разумение, которого молитвенно испрашивает у Бога всем христианам святой апостол Павел: «Да даст вам Бог духа премудрости, откровения, чтобы иметь просвещенна очеса сердца вашего» (Еф.;1:17–18). «Смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые. Не будьте нерассудительны, но познавайте, что есть воля Божия» (Еф.;5:15:17; Рим.;12:2). «Братия! не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетние» (1Кор.;14:20). Для того, чтобы обрести дар духовного рассуждения подвижник должен умертвить в себе всякое своеволие и стремиться исполнять святую волю Вседержителя, отсечь всякую гордость и истреблять в душе своей всякое лукавство, не надеется на ограниченный разум свой, а обращаться к Богу с усердной молитвой и пламенной верой, с благоговением читать Священное Писание и труды святых отцов Церкви. На страницах «Лествицы» святой Иоанн Синайский дает практические советы как обрести дар рассуждения – он подвергает суду совести разные помыслы и поступки, определяет их нравственное достоинство – добрые они или злые, учит следовать сообразно святой волей Божией в разных жизненных ситуациях: «Во всех твоих начинаниях и поступках держись такого правила: строго разбирать, соответствуют ли они Божию намерению или нет. Но как это узнать? Узнаем следующим образом. Если мы при вступлении в иночество начнем упражняться в каком-либо деле и ежели, несмотря на то, не будем ощущать в себе смирения в большей мере, чем сколько имели его прежде, то, кажется, такое дело с волей Божией будет несогласно, малое ли то будет дело или великое». «Для младенчествующих еще в духовной жизни удостоверением в согласии с Господней волей служит смирение, достигших же среднего состояния удостоверяет, может быть, удаление от них внутренних браней, а совершенных – приращение и обилие Божественного света». «Во всякой страсти, а также и в добродетели, не перестанем исследовать самих себя: где мы? В начале ли, или в середине, или в конце». «При сравнении зол должно избирать нам легчайшее. Например, бывает нередко, что стоим на молитве и приходят к нам братия; необходимо сделать одно из двух: или оставить молитву, или опечалить брата, отпустив без ответа. Но любовь выше молитвы, потому что молитва есть частная добродетель, а любовь объемлет собою все добродетели». «Совершенным свойственно всегда узнавать, какая мысль возникает в душе из собственного сознания, какая от Бога и какая от демонов». «Двумя чувственными очами просвещается тело, а мысленною и видимою рассудительностью просветляются очи сердца».
                На двадцать седьмой и двадцать восьмой ступенях лестницы, ведущей от земли на небеса, подвижник должен научиться безмолвию и молитве, он призван  очистить ум от греховной скверны и устремить его к невечернему свету Царства Небесного и к Солнцу Правды – Христу, стать созерцателем и пребывая на земле, жить умом на небе, непрестанно возносясь молитвой на запредельную высоту Боговидения. По определению преподобного Иоанна Лествичника: «Безмолвие есть познание и благоучреждение движений и чувств телесных, безмолвие есть знание своих мыслей». Существует два вида безмолвия – безмолвие уст и безмолвие ума: «первое есть благочиние и благоустройство нравов и чувств телесных, а второе есть благочиние помыслов и нерасхищаемая мысль». «Начало безмолвия – удалять от себя всякий шум врагов, как возмущающий глубину сердца, конец же безмолвия – не бояться их мятежей и быть среди них нечувствительным». «Безмолвник есть земной образ Ангела, чья молитва свободна от лености и нерадения. Безмолвник тот, кто явственно взывает: Готово сердце мое, Боже, готово сердце мое (Пс.;56:8) – и кто говорит: Аз сплю, а сердце мое бдит (Песн.;5:;2)».Ум любителя безмолвия – строгий страж, стоящий у дверей сердца, который «недремлющим оком ловит все входящие худые помыслы и или отражает их, или, более того, убивает». Имея сорокалетний опыт безмолвной и уединенной жизни Иоанн Лествичник замечает, что безмолвие – мать молитвы, у усердием безмолвствующий – ревностно молится Богу, а его отличительные черты: «неволнующийся ум, чистая мысль, восхищение ко Господу, представление вечных мук, памятование о близости смерти, всегдашняя алчба молитвы... умерщвление блуда... отвращение от чревоугодия, начало богословия, источник рассудительности, слезы, утрата многоречия».По слову апостола Павла всем христианам должно «усердно стараться о том, чтобы жить тихо» (1Сол.;4:11) – безмолвствовать. Безмолвие достигается двумя путями: 1) через отшельнический образ жизнь – подвижническую жизнь в уединении; 2) через личное правило жизни, которое берет на себя ревнитель благочестия и молитвы, удаляясь от всего, что развлекает ум, рассеивает его и приводит к многоречию и смехотворству. Как духовно опытный аскет святой Иоанн Лествичник предостерегает: «Безмолвие губит неопытных, ведь они не вкусили еще сладости любви Божией, а тратят время в пленениях, расхищениях, унынии и парении ума», а «кто и разумно вступил в подвиг безмолвия, но не видит от него с каждым днем новой пользы, тот или не так безмолвствует, или вкрадывается самомнением».«Никто да не дерзает направлять своих стоп к безмолвию, когда он еще подвержен гордости, лицемерию и памятозлобию, чтобы вместо ожидаемой пользы не навести на себя одного только безумия». Преподобный Иоанн Лествичник – великий подвижник и исихаст, но о священном безмолвии уст, ума и сердца он философствует с осторожностью, понимая, что это – удел избранных Божиих душ, избирающих уединение, а большинству монахов полезно жить не в отшельничестве, а в общежитии: «Для тех, кто в общежитии мужественно подвизается, такие же венцы сплетаются, какие и для живущих в уединении». Цель безмолвия – это молитва: «Могущество царя – богатство и множество подданных, а могущество безмолвника – обилие молитвы».
                По определению святого Иоанна Лествичника: «Молитва, по качеству своему есть общение и единение человека с Богом, а по действенности своей – примирение с Богом... очищение грехов... сокрушение браней... ангельское дело, пища бесплотных... источник всех добродетелей... невидимое преспеяние, пища души, просвещение ума – богатство монахов», прилепление к Богу. «Молитва есть непрестанное действие возношения мыслей горе, сообщение и соединение человека с Богом, или восхищение всей нашей души ко Господу». Нет ничего выше искусства молитвы, она – небесное сокровище, данное людям, но чтобы молитва была угодой Богу нужно настроить душу на молитвенный лад чтением Священного Писания, покаянием и Богомыслием: «прежде, нежели начнешь молиться, приготовь себя, и не будь, как человек, искушающий Господа» (Сир.;18:23). Святой Иоанн Лествичник дает многомудрый совет молящимся: «Не без приуготовления потечем в путь молитвенный, чтобы иначе Бог, увидев нас не имеющими оружия и одежды для предстояния Царю, не повелел рабам Своим, связав нас, изгнать от Себя, а прошения наши разодрать и бросить». «Когда идешь предстоять пред Господом, душевный хитон твой да будет весь исткан из нитей незлобия. В противном же случае не в пользу будет тебе молитва». Молитва – это воззвание к Богу и предстояние перед Всевышним,  а потому приступать к молитве нужно с величайшим благоговением и отрешением от всех житейских забот и помышлений: «Как царю земному ненавистен тот, кто, предстоя ему, отвращает от него лицо свое и беседует с врагами владыки, так мерзок пред Господом тот, кто, предстоя на молитве, занимается нечистыми помыслами». Взывать к Богу надлежит с сокрушенным сердцем и священным трепетом, как окаянный мытарь предстающий пред всевидящим и праведным Судией, Который милует только кающихся и милосердных: «Будь милосерд, особенно тогда, когда приступаешь к молитве. Ибо тогда в ней сторицею примешь». Приступать к молитве нужно с сыновней любовью и дерзновением веры и надежды пред милосердным Небесным Отцом, Который не только наказывает за грехи, но милует кающихся и плачущих, сострадает скорбящим и утешает сокрушенных сердцем. Каждая молитва должна начинаться с хвалы и благодарения Всевышнему за все Его благодеяния, а затем – нужно каяться в грехах и возносить к Творцу наши прошения – прежде всего духовные прошения, а завершать моление нужно всецелым вверением себя в волю Всемогущего. Преподобный Иоанн Лествичник говорит о том, что покаянная молитва не должна оставлять нас до последнего вздоха: «Хотя бы, ты вошел на самый верх лествицы добродетелей, однако всегда молись об оставлении своих прегрешений, подражая апостолу Павлу, который при всей своей святости почитал себя первым грешником». Молиться нужно со вниманием и усердием, без многословия и мечтательности, собирая ум и заключая его в словах молитвы. Бывают в жизни радостные минуты, когда чувствуется от слов молитвы успокоение и  блаженство, «тогда Ангел хранитель наш молится вместе с нами», и нам надлежит молиться с особой ревностью и усердием, ибо «кто знает, может быть, такого удобного времени для прощения грехов наших мы больше и не получим во всю нашу жизнь». Преподобный Иоанн Лествичник советует молиться с памятью о смерти и Страшном Суде: «Иные говорят, что молитва лучше памятования о смерти, но я воспеваю две сущности в одном». По слову Иоанна Лествичника молитва – выше всех дел, науки и искусств, научиться истинной молитве из книг невозможно, она обретается с опытом – через усилие воли и дар Бога, Который «дает молитву молящемуся и благословляет лета праведных» (1Цар.;2:9). Толкуя евангельские слова Иисуса Христа –  «никто не может служить двум господам», святой Иоанн Лествичник убедительно и многомудро наставляет молящихся, что молитвенное делание несовместимо с иными делами: «Если глаза отяжелели, – берись за рукоделие, но если нет сна, – не касайся до рукоделия; потому что невозможно занять ум Богом и мамоною, то есть и Богом, и рукоделием»; «никому не прилично во время молитвы заниматься рукоделием, а тем паче работой. Ибо, по свидетельству великого Антония, ясно научил сему Ангел».
                На двадцать девятой ступени восхождения подвижник вступает на «земное небо», которым преподобный Иоанн Лествичник называет богоподражательное бесстрастие, а сущность подвига бесстрастия объясняет следующими словами: «Бесстрастие имеет та душа, которая столь привыкла к добродетелям, сколь развратные люди пристрастились к сластолюбию и роскоши. Не составляется царская диадема из одного драгоценного камня, равным образом и бесстрастие не может быть совершенно, если мы хотя бы одну какую-нибудь добродетель презрим». Для того, чтобы спастись подвижник должен духовно преобразиться и начать жить новой жизнь во Христе – вместе греховной и удобопреклонной ко злу воли боголюбивую, святую, бесстрастную волю, стремящуюся только к добру и исполняющую повеления всеблагого Бога. Для описания бесстрастия Иоанн Лествичник используются ветхозаветные и новозаветные образы: Амалик страстей, с которым ведется борьба, достижение Иерусалима – «земли бесстрастия», в то время как «земля чуждая» – это земля страстей, воскресший Лазарь сравнивается с умом, достигшим бесстрастия, а само бесстрастие именуется «воскресением души». По возвышенному слову Иоанна Лествичника как звезд являются великолепием ночного неба, так бесстрастие – великолепие христианской души, а бесстрастный подвижник – это человек, живущий на земле небесной и святой, непорочной и духовной жизнью Ангелов, ум его свободен от лукавых сетей дьявола, воля – устремлена к доброделанию, сердце – отдано молитве и созерцанию, а душа – всецело устремлена к Богу:  «Истинно бесстрастен тот, кто плоть свою от всякого растления очищает, а ум выше всякой твари возносит, чувства же все покоряет разуму, и представляет лицу Божию свою душу, которая всеми силами своими к Нему стремится».  Достигший бесстрастия имеет в себе Бога, Который руководит его словами, делами и помышлениями, но, чтобы обрести этот венец, нужны многие подвиги и содействие благодати Святого Духа: «Скоро приобретали многие отпущение грехов, но никто не приобретал скоро бесстрастия; для сего нужны и время, и великое усердие, и Божие содействие». Для того, чтобы обрести бесстрастие нужно украсить душу всеми подвижническими добродетелями, ибо бесстрастие – это царский венец святых: «Не из одного камня делается царская диадема, и бесстрастие не достигает совершенства, если вознерадим об одной какой-либо добродетели».
                Восходя на высшую тридцатую ступень духовной лестницы, уходящей в небеса, подвижник должен украсить душу святым союзом троицы добродетелей – верой, надеждой и любовью, которые венчают весь многоскорбный и тернистый иноческий путь, все многотрудное аскетическое делание. Лестницу Иакова венчает Сам Бог, Который есть высочайший образец совершенства и как последняя цель нашего восхождения – восхождение на высшую ступень есть всецелое соединение с Богом, Он – величайшая Святыня нашей веры, Он – наша единственная надежда, Он – наша вечная и неугасимая любовь, ум созерцает славу Его и замирает перед неизреченной премудростью Всевышнего, воля – утверждается в правде Его и освящается Его благодатью, сердце – наполняется пламенной любовь к Богу и подвижник уже не может жить без Него и дышать без молитвы, ибо Господь стал для него Всем. По воззрению преподобного Иоанна Лествичника три высочайшие добродетели – это отображение Святой Троицы в душе человека, вера подобна лучу, надежда – свету, а любовь – кругу солнца, но все они составляют одно сияние и являются достоянием чистого сердца. Если вера – это верность Богу и доверие Его благому Промыслу, надежда – упокоение в трудах, залог будущих благ, непоколебимое упование на милость Творца, хранящее душу от отчаяния, спасительное терпение скорбей и испытаний, то любовь – высочайшая добродетель, даже ведомая Ангелам по мере их просвещения, а говорящий о любви – дерзает говорить о Самом Боге, ибо Бог есть Любовь, и имеющий любовь в сердце своем – уподобился Богу. «Любовь, по качеству своемуесть уподобление Богу, сколько возможно оное для смертных. По действенности своей она – упоение души, а по отличительным свойствам – источник веры; она бездна долготерпения, море смирения». По рассуждению Иоанна Лествичника любовь – это альфа и омега, начало и конец духовного пути: «Кто истинно возлюбил Господа, кто истинно приложил старание улучить будущее Царствие, кто действительно возымел скорбь о своих грехопадениях, кто действительно приобрел памятование о вечном мучении и о суде, кто действительно страшится своего исшествия из жизни сей; тот не будет любить мира и не станет уже заботиться... ни о чем земном; но, прервав все связи с земным, сложив с себя всякое о том попечение... последует за Христом, на небо возводя всегда взор и оттуда ожидая себе помощи». Любовь – горение небесного огня, возжженного в сердце, вершина вышеуказанных добродетелей, лучший цветок в венке христианского совершенства, она радует подвижника, оживотворяет его и уподобляет Богу. С благоговением описывая силу духовной любви к Богу, каковой она должна быть в сердцах подлинных христианских подвижников, святой Иоанна Лествичник писал: «Любовь к бесконечному Богу должна быть беспредельна». «Не столько мать привязана к грудному младенцу, сколько сын любви привержен всегда к Господу». «Кто истинно любит, тот постоянно воображает лицо любимого... Такой даже и во сне не может успокоиться от сильного желания видеть любимого. Так бывает в природе телесной, так бывает и в природе бесплотной. Некто, уязвленный такою любовью, сказал: Аз сплю, а сердце мое бдит» (Песн.;5:;2)». Любовь к Святой Троице – это сыновнее чувство к Отцу Небесному и любовь ко всем людям как детям единого Отца, ибо любящий Бога не может не любить ближних своих; неугасимая любовь ко Христу Спасителю как к наивысшему нравственному идеалу, ибо «Он Сам есть Источник любви, Сам есть Вечная Любовь», в ем сокровище всех благ; любовь к Святому Духу – Богу Освятителю, «когда уже весь человек срастворен Божией любовью, тогда и наружность его, как в зеркале, показывает светлость его души». С молитвенным изумление преподобный Иоанн Лествичник возвещает, что любовь делает человека богословом – любящий знает Бога, догмат о Святой Троице есть догмат о Боге, имя Которому – Любовь, а в завершении «Лествицы» великий учитель Церкви и наставник подвижников слагает возвышенный поэтический гимн любви – могучий и торжественный аккорд, изгоняющий все печали и скорби из сердца, вдохновляющий иноков на подвиг, а мирян на молитву, раскрывающий духовное величие и нравственную высоту того совершенства, к которому все мы призваны: «любовь есть подательница пророчества, виновница чудотворений, бездна осияния, источник огня в сердце, который более истекает, тем более распаляет жаждущего, она – утверждение Ангелов и вечное преуспеяние в вере и добродетелях».
                Итак, преподобный Иоанн Лествичник – один из величайших аскетов Церкви, ее вселенский учитель и наставник подвижников, чья книга «Лествица» – это духовная скрижаль душеполезных советов и наставлений, путеводная звезда, ведущая иноков узким аскетическим путем в Царство Небесное; он – ярчайший представитель синайской школы аскетического богословия, молитвенник и исихаст, учивший борьбе со страстями, духовному трезвению  и хранению ума и сердца, оказавший сильнейшее влияние на величайших православных подвижников – на преподобного Григория Синаита и преподобного Симеона Нового Богослова, на преподобного Григорию Паламу и иноков святой горы Афон, на Нила Сорского и оптинских старцев, на великих русских писателей – Н.В. Гоголя и Ф.М. Достоевского, которые были глубоко религиозными людьми, всем сердцем любили Иисуса Христа и жаждали спасения. Во дни Великого Поста «Лествицу» читают за богослужением в православных храмах, ибо святой Иоанн, игумен горы Синайской, является не только великим аскетом и молитвенником, многомудрым и проницательным знатоком душ человеческих, но и учителем покаяния, писавшим: «мы не будем обвинены при исходе души нашей, за то, что не творили чудес, что не богословствовали, что не достигли Боговидения; но без сомнения дадим Богу ответ за то, что не плакали непрестанно о грехах своих».