Кукла мотанка и клавесин. Глава 19

Глава 19. Страсти страстями нормальную жизнь никто не отменял, или простые привычные радости

Голда после ухода гостьи несколько минут стояла посредине кухни в растерянности, затем вымыла несколько раз чашку, из которой пила Офелия и все к чему она прикасалась после пол в кухне и прихожей. Вынесла мусор, выбросив бутылки, так расстроившие Офелию. В процессе очищения пространства, выжимая в сотый раз тряпку, она думала:
«Кыцык их не выбросил, чтобы не гремели в мусоропроводе. Воспитанный. Да, а моя новая подруга знатное чучело. На кой хрен я её выдернула? Общения захотелось. А вообще страшно, до какой степени женщина может опуститься, внушая себе какие-то глупости о любви и к мужчинам, и к детям, и к животным. Эгоистка она распущенная, эгоистка никого никогда не любившая. Ничем не отличается от меня. Вот и жила бы сама, здоровый эгоизм намного привлекательнее её безудержной распущенности. Хотя, как знать. Нет у меня друзей, подруг, мужа, детей. На практике теория не работает».
Передохнув несколько минут, выпив кофе без сахара, Голда включила принтер и смотрела, как белые листы покрывалась нотными знаками. Глядя на ноты вверх ногами, Голда невольно напевала мелодию, прикидывая темп, беззвучно отбывая ритм пальцами по столу.
«Надо послушать, игру Вадима, наверняка в ютубе выложены записи. Волошинский отличался старательностью и последовательностью ещё в консерватории. Ансамбль создавал и по логике, он дирижёр ведёт и задаёт ритм. Начну репетировать в своём ритме, потом подстраивайся, лучше сразу без проблем. Чистое исполнение его вряд ли удовлетворит. Я так понимаю, Вадим потребует творчества, и вложения души. Хочет душу получит душу, естественно в переносном смысле. Раскрутила меня эта эгоистичная мать семейства. Всё, с утра в дом больше не пущу»:
Подумав так, Голда отыскала в интернете записи концертов Вадима Волошинского, прослушала несколько и озвучила свои мысли в пустой квартире:
«Вадим, а ты старательная посредственность. Я такая же. А собственно, дорогая, кто тебе мешал состряпать свой ансамбль. И самой в нем рулить? Желание зарабатывать, а не пиариться. Нашёл же Кыцык время на своё детище? Нашёл даже деньги. Это мы проехали. Никакой я не лидер, пинать неудовлетворённых баб, входить в их положения, ненавижу. С мужиками ещё хуже пьют и опаздывают, вообще столько надо перелопатить. С игрой в «Классик тревел» Вадима Волошинского проблем не возникнет. Репетиции никто не отменял».
Голда заняла место за клавесином, поместила только что отпечатанные ноты перед собой и заиграла.
Женщина забыла о гостье, о её жалобах, о тоске, забыла о своём мимолётном желании плюнуть на все и рассказать новой подруге историю своей жизни, а затем проделать тоже с Алексом. Но и это желание, навеянное музыкой, унеслось прочь.
Женщина убедилась, в правильности выбранного пути и, что ломать себя нет смысла, если Алекс не примет её такой, какой её сделала жизнь. Никакие скелеты, извлечённые из шкафа, а тем более жалобы не возымеют действия, скорее наоборот, вызовут отвращение и напугают.
«Ничего кардинально нового в мире не существует. Несколько дырок для удовольствия, несколько эмоций. Все их человек к моим годам находит, или сознательно отказывается от таких удовольствий. И больше ничего. Пусть Алекс придумывает мою прошлую жизнь в меру своей распущенности или воспитанности. А я ему помогу, к слову моя внешность очень поможет, не нравилась я мужчинам и вся история. А две три мимолётные связи, так в моем возрасте неприлично оставаться девственницей. На том и порешу. Свидетелей нет».
Незаметно прошли три часа. Голда поднялась, расправила уставшую спину и размяла натруженные пальцы.
Мысли под музыку отличались от мыслей в тишине. Привычные страхи выползли из всех уголков и закоулков.
«Эта пышущая здоровьем лошадь Офелия, боится лейкоза. Знала бы она, как я боюсь разного рода артритов или дискинезии. Тогда прощай профессия, смогу только деток обучать, иногда собачий вальс наиграть. А я ведь ничего другого не умею. Вот в чем подружка права, мужика надо искать, найдя держаться. Так кому я нужна, я законченная эгоистка. Кто мне сказал, что Алекс получил предложение поработать на выезде за много недель и обо мне тогда не думал, он вполне все мог спланировать, развести дурочку и свалить, он давно меня добивается. Решил проучить. Чтобы неповадно отказывать. Блин, какая я извращённая, людям надо попробовать доверять хоть иногда. Алекс за столько лет ни разу меня не кинул. А вдруг он любит меня?»
В дверь позвонили, женщина глянула на часы, отметила, ученик пришёл минута в минуту.
– Добрый день Голда Моисеевна, – поприветствовал её парень лет пятнадцати.
– Привет Ян, ты пока проходи, я занималась три часа, готовлю концертную программу, зашлась в старании, дай чаю выпью. А то проходи на кухню, выпьем чаю вместе, – предложила она компанию ученику, чем привела его в крайнее замешательство.
 – Вы до сих пор репетируете? – задал самый распространённый вопрос в среде учеников Ян.
Голда промолчала.
– Я приходил на благотворительный концерт, вы так играли! Невероятно, – рассыпался в комплиментах парень, глядя на чашку чаю, не решаясь взять её в руки.
– Пей не бойся, чашка не убежит. Ян, я занимаюсь по три, четыре часа в день, за редким исключением выходные или праздники, ну естественно в день выступлений не репетирую. Если тебе кто-то рассказал, что случается как-то иначе, смело назови его обманщиком и начинай работать. За похвалу спасибо, – поблагодарила ученика Голда Моисеевна, посмотрела на часы, показывающие двадцать минут четвёртого.
«Блин, мне ещё с Вадимом надо созвониться, потом выяснить насчёт выступления на открытии музея. И, конечно, музыкальное сопровождение в театре одного актёра, там 2 часа 37 минут продолжительность спектакля. Деньги, заработанные в постели надо ещё получить. Блин, смех, да и только. Алекс скинул мне свою маржу. Может вернуть? Обидится, это в мои планы не входит. Ещё надо что-то сожрать. А что? Этот гренадёр в мятом сарафане вместо лат, сожрал и мясо, и салат, готовить некогда. Съем что-то в буфете театра. Если бы Алекс ждал меня в театре, он бы организовал мне ужин. На обратном пути заехать в супермаркет. Домой я догребу не раньше одиннадцати вечера. Так что работай, работай и ещё раз работай».
Подумала женщина, представила, как Офелия падает в обморок от переутомления, приходит в себя призывает детей и тихим голосом объявляет последнюю волю перед смертью, представила лохматое чудовище, подкравшееся к лежащей Офелии и писашающее на пол от переизбытка чувств. Офелия с трудом поднимается со словами «и умереть спокойно не дают» хватает тряпку, лупит Фублина, и улыбнулась.
– Допивай, и начнём, я в половине шестого выезжаю из дома, могу подбросить в город, – очертила планы Голда и оставила парня наедине с чаем и мыслями.
– Спасибо, – прошептал Ян.
Они направились к инструменту. Ученик чай не допил.
Голда отметила, играл он сегодня плохо, и сам нервничал из-за срывов.
«Все влюбился, как и эта бездарная кукла, не сдавшая мне экзамен. А что, возраст самый подходящий для первой безответной любви. Так эту безмозглую куклу можно смело послать на хер. Трахнет её какой-то мужик и дело с концом, отправится она растить детей, выгуливать собак и мыть лотки за кошками, вспоминая загубленную карьеру великой пианистки, так никогда и догадается, что она полная бездарь. А парень с безмерным потенциалом. Ладно, поговорю с ним в следующий раз, сегодня нет времени на беседы, и воспитательный пыл я растратила на эту бабочку однодневку, гренадёра, по кличке Офелия».
Вадим позвонил, когда она с Яном подходила к автомобилю.
– Концерт в 19–00 в «Триумфе» в эту субботу, умышленно говорю суббота, а то народ на числа не смотрит. Ты, как? – спросил Вадим.
– Прекрасно, послушала твой ансамбль в ютубе, распечатала ноты, отыграла программу в одиночестве. Думаю, проблем не возникнет, – отчиталась Голда перед главным.
Годы работы научили её соблюдать субординацию.
– Поражён, я только собирался доложить, что отправил ноты по электронке, – восхитился Вадим.
На самом деле приехав домой, он ещё какое-то время пребывал в странном состоянии.
Достал лист, на котором Голда вчера вечером написала свой электронный адрес, и отправил ей ноты. Затем лёг и проспал почти до полудня.
На Голду, как на женщину, во времена их обучения в консерватории, никто из парней не смотрел. Замкнутая некрасивая с гривой кудрявых спутанных причудливым образом волос, да так, что, не поймёшь, то ли они не причёсаны, то ли это такая причёска.
Училась она лучше многих, но как-то в стороне. Все муссировали тему, её отказа иммигрировать и не понимали её поступка. Многие по тем временам хотели уехать из развалившейся страны, в надежде устроиться сытнее и богаче. Больше ничего вспомнить не удалось. Вадим подумал:
«А ведь в ней присутствует невероятный шарм. Работоспособность и талант, без сомнения. Талант не востребованный, загнанный. А кого в нашей стране востребовали? И почему она не уехала? А вдруг бы там повезло. Может любовь? Такие пока не наберут силу, умеют влюбиться в идиота или садиста. Вполне могла остаться из-за какого-то мужика, хрен её знает. Но к себе не пригласила. А собственно, с какой радости она бы меня позвала к себе в спальню? Кто я ей?».
– Вадим, прости, я уже сажусь за руль, у меня сегодня день набит до отказа. Сориентируй, когда совместная репетиция, – попросила она, заводя двигатель, и отслеживая как почти не дышащий Ян, пристёгивает ремень безопасности.
– Завтра, в четыре, только вот вопрос, у меня в репетиционном зале в консерватории пианино, клавесин доставлять деньги. Тебе как, подойдёт мой вариант, – выяснил технические детали Вадим.
– Подойдёт на первую репетицию, окончательную репетицию можно и у меня. Надо чтобы остальные участники, услышали, меня в живом клавесине. Я приеду с клавишами, если что сяду за пианино. Все, пока, – откланялась Голда.
– С тобой невероятно легко работать, – отвесил комплемент руководитель.
– Это ты ещё не работал, – ответила Голда и выключила телефон.
– Ян, в субботу у меня дебют в камерном ансамбле, приезжай в «Триумф» в девятнадцать ноль-ноль, – обратилась она к ученику.
– Спасибо, – ответил парень, так и не обретя голос.
– Я тебя и отца внесу в список на входе, пригласительных у меня ещё нет. Но уверена проблем не возникнет, – распорядилась Голда и вывела автомобиль на проспект.
Напевая под нос мелодию, которую ей предстояло исполнить на спектакле, не обращая внимания на восхищённые взгляды пассажира.

продолжение следует: http://proza.ru/2023/04/08/505