Персидский ковер... 4

Третье путешествие

Не изменить ничего, не вернуть.
Он опять отправляется в путь.
Думал: своего дождался часа,
Едет теперь навстречу счастью,

Но всё же волновался
И предстоящего боялся.
Путь был утомителен и долог,
Он поменял немало полок

В багажных отделениях
Различных помещений.
Но прибыл в место назначения, наконец,
Казалось, мытарствам всем пришёл конец.

Его встретили вполне радушно,
Но опять пихнули в угол душный
И оставили в покое.
«Да что же это такое?!

Неужель я для того пришёл на свет,
Чтоб по углам пылиться? Нет и нет!
Что же могло случиться в семье,
Если нет там места мне?

За что так поступают со мной?
Я же хороший, очень дорогой.
Зачем покупали меня и везли
За тысячи километров издали?»

Оказалось, что та дочь в городе другом
Живёт в квартире, мизерной притом.
Некуда ковру там примоститься,
Нет даже стены, где бы смог уместиться.

Итак, хотите, не хотите ли,
Пришлось ему остаться у её родителей
Свёрнутым трубой до того случая,
Пока семья квартиру не получит.

Жильё тогда даром давали,
Но годами очереди ждали.
Ковёр плакал горько и страдал,
Только этого никто не замечал.

Снег

Однажды, зимой было дело,
Снег белый выпал по колено.
И его вдруг вынесли во двор,
Развернули персидский ковёр,

И он увидел белый свет
И белый диковинный снег.
Его тем снегом обсыпали,
Потом веничком трепали.

Это же невероятно!
Ему было так приятно,
Он от счастья светился весь,
Как же здорово здесь!

Он и фыркал, и смеялся,
Бесконечно наслаждался.
На него любовались прохожие,
И он на них смотрел тоже.

Не видал ещё ковёр таких румяных,
Добродушных, словно пьяных.
Удивлялся, щурясь от света:
«Сколько же на них надето?

Шубы, шапки, рукавички,
Валяные черевички.
Открыты лица только,
А обаяния сколько!»

Глаза сияют серо-голубые,
Пылают щёчки наливные,
На губах улыбки.
Все хвалят его шибко.

Но его недолго баловали.
Опять свернули и убрали.
В этот день он счастлив был бесконечно
И запомнил о нём на всегда иль на вечно.

В доме

Так идёт за годом год,
Ковёр в доме том живёт.
Если можно назвать жизнью это,
Где-то в углу без внимания и света.

Ну, а в жилище том
Всё своим шло чередом.
У младшей дочери родились дети,
Бесспорно, лучшие на свете.

Конечно, события волновали его,
Но ковёр ведь не видел ничего.
Тут хоть смотри, хоть не смотри,
Глаза-то у него завёрнуты внутри.

Когда же подходили к нему ближе,
Он кое-что всё же слышал.
Например, как маленькие внучки
Просились к дедушке на ручки,

Как собирались в детский сад
Иль не хотели одевать наряд,
Когда шумели очень сильно
Иль играли на старом пианино.

Но за что ему такая ноша?
В такой семье хорошей
Никто не думал о нем,
Тем более, как о живом.

Как же ему было плохо!
Он страдал и охал.
Рыдал горькими слезами,
Страшно вымолвить словами.

Печально очень и обидно,
Но судьба такая, видно.
Всё предписанное неизбежно.
Однако он не терял надежду.

Продолжение следует