Мысли на заметку. 16 февраля 2015 года

       Ездили в «Глобус». После обеда уснул. Вечером смотрели «Ликвидацию».
       _________________

       Совершенно очевидно, что гравитация — это отношение. Только чего? Двух ли предметов между собой или всех предметов и пространства? Второе — скорее, потому что пространство более-менее равномерно заполнено и однородно. Сама по себе сила притяжения не может этого обеспечить.

       И тут главный, определяющий вопрос: что такое тело? В быту мы отделяем тела друг от друга, стол от стула и т. д. Но это не более чем утилитарное допущение. И стол, и стул являются телом Земли. Мы отделяем Землю от Луны, но всё это «тело» солнечной системы. И так далее, до бесконечности. То же самое и в микромире. И тоже до бесконечности. (Кстати, бесконечность есть признак иллюзорности.) Подводя черту, перед нами либо одно единое, большое и бесконечное тело, большое и бесконечное тело, либо вообще нет никакого тела, а есть «сгустки энергии», как теперь говорят некоторые учёные. Отношение между чем и чем мы называем гравитацией?

       «Тела» ( с ударением на "е") вселенной мы не видим, мы его можем только помыслить, но оно так же структурировано, как, например, молекулы в табуретке.
И тут пространство и время, формы, без которых нельзя представить тела вселенной. Но есть сознание, относительно которого можно помыслить вселенную как «перемычку» между разными проявлениями сознания.

       (В «Глобусе» купил Фейнемана "Квантовая электродинамика", и опять задумался о физике.)
       _________________

       Булгакова читаю. (Валенти;н Фёдорович Булга;ков  — последователь и последний секретарь Л. Н. Толстого.) Ужас. Есть материалистическое мещанство, а есть философское, мировоззренческое, которое мнит себя выше материалистического, но гораздо хуже. Булгаков наглядный представитель (яркий) философского мещанства.

       Мещанство в философии хуже, чем вообще никакой философии. Мещанство Булгакова много хуже бытового мещанства (бездумного).

       А у Булгакова звучат ещё и покровительственные нотки по отношению к Толстому. И это нестерпимо гадко.