Попутчики

       


                Сегодня первый рабочий день после отпуска. Иду домой к себе в общежитие. Я даже не замечаю, что лето заканчивается, листья на тополях желтеют, ветерок прохладный уже не даёт надежды на будущее тепло, а наоборот, предупреждает о скорой непогоде. Всё внутри меня плачет от обиды и несправедливости. Было бы за что?
          На работу шла как на праздник. Не успела осмотреться и поздороваться со всеми, как меня вызывают к главному конструктору на ковёр. Я ведь ещё ничего не успела натворить. Работала я в КБ (конструкторском бюро) завода по производству прицепов и полуприцепов. Работала экономистом по новой технике. Долго не могла привыкнуть к фамилиям своих начальников: Альтман, Рудерман, Кульман, Мишпотман, Рысь, Рымарь и т.д. Особенно веселило когда видела, проходя на своё рабочее место Кульмана за кульманом. И техника (так раньше называлась должность помощника) мне дали тоже - Ольшанскую Розочку. Хорошая девочка. Я не знала что с ней делать. Всё что ей поручала - сосчитать, переписать, оформить - всё приходилось переделывать. Уж лучше пусть просто так сидит или болтается по залу и узнаёт все новости и сплетни, которые потом нам рассказывает. У нас с Розочкой был и свой начальник с фамилией Иванов. Мы между собой его звали просто - Слава. И с такой редкой фамилией он стоил всех Манов.
           Слава был толстый и всегда мокрый. Пиджак под мышками был окантован сиянием белых пятен пота. На лбу собирались крупные капли. Указательным пальцем он с усилием проводил поперёк лба, при этом наклонив голову, набычившись, собирал капли в горсть и с размаху стряхивал на пол.
           Сегодня Слава был в командировке, поэтому я оказалась крайней. Зачем позвали не сказали, но судя по тому как пригласили видно, что хорошего мне не ждать. Кстати, я уважала главного конструктора. Всегда поражалась его проницательности. Он замечал малейшие неточности и что характерно - сразу, с ним можно было и поспорить и договориться. Этот человек был на своём месте.            Захожу в кабинет, там главный бегает из угла в угол, подбегает к столу и тычет пальцем в смету. Почти орёт: « Это что?!» А я не понимаю о чём он. Тычет мне бумагой в лицо. «Подождите», говорю, я не в теме. «Я сегодня из отпуска вышла, первый день работаю» Присмотрелась о чём он, и чуть не рассмеялась. Без меня моя Розочка  оценивала смету (я не доделала её до отпуска). Слава обещал доделать, но видимо поручил её Розочке и не проверил. Она конечно же не знала, что гвозди ценятся за килограмм. Цену килограмма выставила за каждый гвоздь. Получается каждый гвоздь по килограмму! Я пыталась объяснить, что я тут непричём, что знаю сколько стоит гвоздь, но поняла, что надо молчать. Видела, что он всё прекрасно понимает, но Розочка неприкасаема. Я всё равно виновата.
         И вот иду я домой такая загорелая, в платье, на каблуках  и тошно мне. Иду как всегда по своей улице: справа забор — забор хлебзавода, слева забор военной части. Между заборами, стыдливо прикрытыми тополями, моя дорога. Дорога, по которой редко проезжают машины, вдоль которой нет тротуаров, да и обочина одна, сосем узенькая. Иду по самой середине проезжей части.
         Вдруг кто то тронул меня за плечо. Рядом мужчина в военной форме: « Девушка, разрешите пройти!» От такой наглости я просто обалдела: « Вы что, обойти не можете?» Я развела руками, показав свободную дорогу с обеих сторон. Он вдруг так строго кивнул в обратном направлении. И тут я оглянулась. В двух метрах от меня, прямо за моей спиной идёт рота солдат. Идут строевым шагом, идут в сапогах, не в тапочках! Топают как слоны. Идут коробкой, занимая всю ширину дороги и им действительно меня не обойти.
         Увидев своих попутчиков я опешила. Через секунду я освободила им дорогу. Почему то стало стыдно за себя, показалось, что ребята поняли, что кто-то сильно обидел меня, поэтому шла я и ничего не видела и не слышала. Настроение сразу резко изменилось. . Почему то подумалось, что так вот можно и в яму провалиться и на столб налететь. Самое интересное - обида моя испарилась!