Жизнь российская Книга-1, Часть-1, Гл-90

Глава 90

«Конхверенкция»
«Навроде совешшания…»



Под кем лёд трещит, а под нами ломится.
(Русская пословица)



Кульков сидел около кабинета, прислонившись к стеночке и закрыв глаза. Ожидал врача он. Мимо тётя Глаша проходила. Ещё издали увидела она своего нового знакомого, такого хорошего человека и такого невезучего, как ей казалось.

Уборщица обрадовалась, подошла к нему и ласково похлопала по плечу:

– Привет, Василь Никанорыч!

Кульков вздрогнул, подскочил как ужаленный, заорал что-то невразумительное, руками замахал, защищая своё личное пространство. Открыл глаза, потёр их пальцами, головой из стороны в сторону поводил, определяя, кто это посмел нарушить его покой.

– Ой, это вы, тётя Глаша! – успокоился он, углядев сперва ведро с водой, швабру с тряпкой, затем юбку цветастую, руки натруженные… и в конце лицо милой старушки.

– Што с тобой, касатик? Ты чиво такой нервенный? Чиво руками машешь? Чиво глазами мыргашь? Чиво подпрыгивашь?

– Да я думал… Думал… Мне показалось… Показалось… В общем, не обращайте на это винимание, тётечка Глашечка. Это я так… интуитивно…

– Лады. Как скажешь. Туитивно… так туитивно… Табе виднее.

– Ну да. Всё так. Спасибо вам за поддержку.

– Лады-лады. Какой там спасибо… Я же так… по-человечески… Переживаю…

– Ещё раз спасибо вам, дорогая тётечка Глашечка. Вы такая хорошая!

– Ну чиво ты, право… Я как все…

– Нет-нет! Вы самая лучшая!!

– Лады. Пушай так будет. Табе виднее.

– Это точно. Мне виднее. Я правду говорю.

– Лады. Как скажешь. Опеть ты у нас, касатик… Как здоровье?..

– Да как вам сказать… Серединка наполовинку. Вот как.

– Надысь-то шибко поплохело табе. Но ты быстро очухалси… Прошло уже?.. Тожно, давай, рассказывай…

– Да нет, не прошло. Ещё лекарство не получил. Но уже немного лучше. Вот сижу, врача жду. Ольгу Олеговну. Часа полтора уже, наверное, жду. И куда она подевалась?..

– Так конхверенкция же у их…

– Какая ещё к чёрту конференция?.. Вон же расписание работы висит. Сейчас часы приёма. Про конференцию там – ни слова… ни полслова.

– Ну, имя виднее… Можа, и про расписанье говорят. А конхверенкция – навроде совешшания производственнаво. Завсегда оне их проводют, конхверенкции энти чёртовы. Все врачи, дохтура, фершалы и сёстры старшие сидят у главного, а он имя советы даёт. Пистолем размахивает. Нагайкой сучит. Кулаком в морды имя тычет. В хари. Учит, как лучее обслуживать вас, пациентов болезных… грешных. Как хилых и хворых от здоровых отличать. Как симуглянтов отлавливать… Как очередя энти длинныя линквиндирывать… Как то… Как сё… Как друго како… Как энто сделать… Как друго како пераделать… Как доку;менты составлять обсуждают. Справки… Чё писать в их. Как писать. Как хранить. И где… В последнее время тута про карточки строгостей нагоняют. Жуть жуткая! Штобы их на руки больным не давать. Вплоть до увольненья. Ужас! Ну и про друго разное тож разговоры ведут. Про лекарства. Каки выпысывать, а каки нет. Кому как. Кому вершки, а кому корешки. Как в сказке той. Про разное оне там говорят. Спорют. Дерутца. Но с нашим-то главным шибко не поспоришь. Он такой у нас. Зверь! Вмиг глотку заткнёт. Али в морду даст, али в харю прямо съездит, али в глаз звезданёт. А то и на губу посадит. В кандей, по ихому. В КПЗ. Есть у нас така штука. У заднего входа она расположена.

– Ничего себе! Так он из хулиганов? Или из бандитов?

– Нетушки! Не угадал. Промашка у табя вышла. Просто привыкший он. В милиции своей наблатыкалси… В лоб могёт садануть запросто кулаком. За всё хорошее. Прям на совешшании. В тот раз Верке нос сломал в трёх местах. А Авдотье Захаровне зуб выбил последний. Шишигину, нервознику нашему, ухо откусил… Многих он искалечил…

– Ого! Вот так фрукт!

– Ну да. Фрукт. Пельсин! Мильтон он бывший. Пистоль завсегда при ём.

– Понятно. А нагайка откуда у него?

– Таки из казаков он. Сам-то. Из терских. Нагайка завсегла у иво за поясом торчит. Так у их положено. У казаков. На роду так напысано. С давности… Понял?

– Ну да. Понял, конечно. Не дурак.

– Чуть што… по лбу звездануть может. И пистолем под ребро ткнуть. Така у иво выправка, значит… привычка мильтоновская. Зануда он страшный. И на рожу такой же.

– Ого! Вот даже как…

– Ага. Так.

– Гнать таких надо. Под зад! Взашей!

– Ага. Надыть. Надыть таких гнать. Твоя тута правда. А энтого в первую очередь!

– Конечно! Бандюганам не место тут. Тут медицинское учреждение. Культурное! Милосердие должно здесь царить. Тишина. Благородство и уважение. Я так думаю.

– Канешна… канешна… касатик. Кто бы спорил… Но не всё деетца, што хочетца. Сам видишь, какой бардак в стране который уже год творитца…

– Это точно. Бардак стоит неописуемый… Бордель!!

– Во-во. Оно и есть. А ты чаво, милок, такой смурной? И бледнай? Как полотно…

– Да? Б-бледный? Н-не знаю… М-может… свет такой…

– Нетушки. Свет как свет туточки. Жёлтай… тусклай…

– Тогда может…

– Обожди-ка, Василь свет Никанорыч… Обожди маненько… До Петровны мне надыть сбегать. Звала она мене тожно, а я забыла… Чичас я… Быстро обернуся… Сей момент… Сиди токо смирно и тихо, не бузи и жди. Я чичас…

– Хорошо-хорошо, тётя Глаша. Идите. Не волнуйтесь. Я подожду.



Продолжение: http://proza.ru/2023/04/09/344

Предыдущее: http://proza.ru/2023/04/04/355

Начало: http://proza.ru/2022/09/02/1023