Кукла мотанка и клавесин. Глава 20

Глава 20. Светлый период Офелии, удивительная история Лоры или немного о детях

Голде Офелия позвонила в четверг.
Чем она занималась весь этот период, она не помнила. Получила социал на детей, кое-что подработала и пока расслабилась. Добывание пропитания отступило на несколько дней. Все зависело от её аппетитов и умения сдерживать свои желания.
Из текста Голды большую часть она забыла, остальное отмела, мимолётные воспоминания злили, признавать правоту женщины не хотелось. Светло тепло, дети из обуви ещё не выросли, никто не заболел, можно предаваться безделью дальше.
Одним из железобетонных оправданий, почему она не работает, Офелия выдвинула аргумент, полной неуправляемости детей их неумению жить вместе, оставаться без присмотра. А посему требовался неусыпный контроль, которого на самом деле не существовало, но иллюзию она поддерживала с завидным упорством.
– Привет, помните свою непутёвую подругу? – спросила Офелия.
– Тебя не забыть. Как здоровье? – осведомилась Голда, она соскучилась за странной безалаберной женщиной.
– Как здоровье? Я вся в нервах. Звонил Радован, я его предупредила, чтобы он поторопился с приездом. Иначе у него есть шанс застать меня в онкологическом отделении опутанную поводами и капельницами, абсолютно лысую. И все что мы сможем сказать друг другу – это зачем мы потратили столько времени зря, – доложила о своём здоровье Офелия.
– Круто, – только и сказала Голда, она реально подавила приступ хохота, вспомнив пухлые розовые щеки подруги, округлые формы бёдер и великолепный аппетит.
– Вы подваливайте ко мне, если найдётся время, можете ничего не покупать, я социал на детей получила, да и Павел денег перекинул, короче, давайте, подтягивайтесь, я все доложу, – заманивала она Голду, реально желая встретиться с женщиной.
Голда догадывалась, о характере сути Офелии, этот факт пугал и манил одновременно.
– Кто есть Павел? – спросила Голда, отреагировав на новое, имена Радован, Денис, Чмо, Кирилл, женщина уже выучила.
– Священник, я к нему в церковь хожу, он мой духовник. Иногда входит в положение, – отчиталась Офелия перед подругой.
– Жди, я на пару часов, у меня вечером репетиция, – согласилась Голда.
До восьми вечера у неё оставалось время, репетировать Голда не могла, чтобы не перегружать себя. Сидеть перед компьютером не хотелось. Естественно, Голда не смогла заставить себя приехать к одинокой женщине с детьми с пустыми руками. Слова «получила социал на детей», отбил желание выпить даже стакан воды из-под крана, потому, как и он оплачивался из этих денег.
«Вот так они и живут. Я отпахала два спектакля, не разгибаясь, репетицию, с Яном позанималась. Уверена, эта мадам не хрена не делала, а угрызения совести у меня. Как я приду с пустыми руками и ничего не принесу деткам ангелочкам. Кто мне эти ангелочки, вырастут, даже не узнают на улице. Блин, Голда, не то, тебе без разницы узнают они тебя или нет. Ты как любой холодный человек поддалась сантиментам, играешь в эмоции. А им нужна помощь, но ты им не сможешь помочь, они не твои дети. Возможно, опосредованно и то если выпадет случай. А так надо вживаться в их жизнь и реально помогать. А ты не готова к таким переменам»:
Думала Голда, нагружая продуктами телегу.
Облюбованное место для парковки под домом никто не занял. Встреча прошла почти обыденно. Фублин налил лужу, девочки обняли её и по очереди поцеловали. Офелия забрала пакеты из рук и рассовала продукты по холодильнику.
– Как поживаете? – спросила Офелия.
– Работала, – ответила она подруге.
– Я шалею, а бывает периоды, когда вы не работаете? А у меня завёлся новый типа любовник. Нет, вы ничего такого не подумайте. Мы с ним на сайте познакомились. И уже разошлись, – доложила подруга, заваривая кофе.
Офелия уже не спрашивала, какой напиток подать подруге.
– Скоро ты с ним разобралась, – отметила подруга улыбнувшись.
Голда не злилась на безалаберность и невоздержанность своей подруги. А Офелия забыла обличительную речь, тем более ей хотелось рассказать историю своего знакомства с Феликсом.
Непонятно по какой причине, Голда не вызывала в ней привычную агрессию.
– Я давно зарегистрировалась на христианском сайте знакомств, между прочим, я в церкви с семи лет. Говорите и думайте любую фигню, перед вами сидит верующий человек. Конечно, моя вера далека от идеала, но я честно признаю свои недостатки, исповедуюсь, хожу на службы, – поведала Офелия ещё об одном аспекте своей жизни.
– О себе я такого не скажу, я, конечно, верю, но церкви не посещаю и обрядовость не соблюдаю, – ответила Голда подруге не став вдаваться в подробности.
Голда не понимала, как вырвав из общего контекста, рассказать о каком-то событии традиционно промолчала, вернее она всегда поступала таким образом.
Офелия и не ждала ответа, просто продолжила повествование.
– Я с Феликсом давно переписывалась, а тут меня охватила такая тоска, решила ему позвонить, он отозвался, у меня на сайте нет фотки. Короче слово за слово договорились, встретились. Выяснилось, он поёт в церкви, в которую я хожу, и девочек моих видел.
– Ты в нем уверена, он случайно не любитель детей? – задала правильный вопрос Голда.
– Почему вам везде педофилы мерещатся? Он не педофил – он алкоголик, – уверенно ответила Офелия.
– Ну, алкоголик лучше, однозначно, – отметила Голда, не вдаваясь в объяснения.
Офелия на её слова почти не обратила внимания, тем более на тон, и уж совершенно не отреагировала на подтекст.
– Приехал ко мне вечером часов в семь, уже пьяный, выпил запасы моей водки в количестве полбутылки, испугал девочек своим громогласным голосом, попросил у меня денег на такси и уехал обиженный, – Офелия максимально сократила рассказ, убрав подробности.
– Подожди, ты дала ему денег, и он взял? – искренне удивилась Голда.
– Феликс одолжил, я уже их забрала деньги мне передал священник Павел из церкви, и от себя накинул, – отчиталась подруга и добавила, – я не в накладе он вернул больше чем взял.
– Ты неисправима, обиделся мужчина что, опять Фублин расстарался? – улыбнувшись, спросила Голда.
– Не, я теперь дверь подпираю. Классика, отказала, я же думала поговорить, а он полез с пьяными поцелуями. Наивный я его скрутила в момент, – искренне удивилась Офелия вопросу подруги.
Голда представила, как этот гренадёр Офелия скрутила мужика, и улыбнулась.
В дверь позвонили, хозяйка дома пошла открывать.
– Привет, Голда знакомься это Лора, моя соседка, – представила она безликую, вылинявшую женщину, неопределённого возраста.
– Очень приятно, – отозвалась Лора.
Голда промолчала, отметив вселенскую тоску во взоре соседки и какое-то странное желание не пройти на кухню, а юркнуть, например, за холодильник.
– Офелия, ты уколешь меня, – обратилась с просьбой Лора.
– Конечно, только свою ампулку за хренову тучу денег вскрывай сама, а то я не расплачусь, если она в моих руках лопнет, – дала согласие Офелия тщательно моя руки.
Лора сосредоточено пилила ампулу, потом отломила кусок стекла ватой.
– Вот, – передала Лора ампулу подруге.
Не стесняясь чужого человека, соседка повернулась спиной, и приспустила джинсы.
«Нет, я таки двинусь, хотя, если окинуть взором последние несколько лет, я вообще жизни не видела, только из окна авто или со сцены поверх нот. Вот она реальность. Алекс, ты где? Как хочешь, ты должен защитить меня от такой реальности, я не хочу знакомиться с алкоголиками на христианском сайте знакомств, одалживать им денег на такси, а потом делать уколы соседкам. Интересно от чего она лечится? А какая в хрен разница. Интересно другое, ладно я не люблю Алекса, я вообще не понимаю, что такое любовь. Вот Алекс столько лет со мной общается, он меня любит или нет? Ну, не может же он просто предложить жить вместе без каких-либо чувств? Мужчины наверно, более критичны к таким вещам. Может спросить об этом у Офелии. Похоже, у неё имеется опыт».
Подумала Голда, внимательно наблюдая, как Офелия медленно вводит препарат.
– Больно, – сказала Лора, когда медсестра поневоле вынула иглу.
– Рожать больнее. В инструкции написано вводить медленно, ты уже не первый раз с этой дрянью приходишь. Ты хоть с мужем о трахе договорились, а то и задница проколота и деньги на ветер, вернее в ту же задницу, а он не захочет порадовать тебя сексуальными утехами? – выяснила Офелия, и опять тщательно вымыла руки.
– Да вроде, – ответила Лора, выбрасывая вату в ведро и натягивая джинсы.
Женщины отметили, в голосе Лоры уверенность не прозвучала.
– Ты как, домой или становись картошку чистить, за пивом сгоняй, оно может после алкоголя и секс легче пойдёт. Надо же с тебя что-то получить за услугу, – внесла предложение Офелия
– В другой раз, мы не одни, твоя подруга решит, будто мы или враги, или ненавидим друг друга. А я пойду мне Мусю надо выгулять, короче не до алкоголя, – отказалась от предложения соседка.
– Иди, тебя сегодня ждёт сложный вечер уговорить, поднять, ублажить, – легко согласилась с отказом разделить компанию Офелия, огорчения в голосе никто не услышал.
Лора тихо вышла.
– Голда, нет, вы послушайте, она же полная конченная дура с четырёх огромных букв. Прикиньте, женила на себе инфантильного увальня, он день и ночь в танчики режется. А у Лоры другие планы, ей ребёнка родить приспичило. Вот и гатит в себя всякую дрянь, а врачи рады стараться выписывают. Она все врачам рассказывает, кроме одного, что её благоверный с ней сексом почти не занимается. А она в отместку, свою собаку Мусю мясом и творогом откармливает, а мужу кукиш. Так и живут, – поведала Офелия, с грохотом высыпала в раковину картошку и принялась её чистить.
– Ты шутишь? Может мясо мужу, а пса выгнать, и с зачатием все наладится, – не удержалась Голда.
– А вы такую шутку придумаете? Если в реальности не подсмотрите. Нет, милая не шучу. Я ей пыталась объяснить, что детей, не подумав можно рожать в шестнадцать лет, ну в восемнадцать, когда здоровье есть и мир ещё сирено-розовый, и ты готова впахивать с утра до ночи, в дермище с криками и болезнями. И то меня иногда такая реальность накрывала, я выла о ненависти и к себе и детям. Я же представляла, как я кормлю грудью, розовых благодарных малюток. А вышло совсем не так как мечталось. Я их обоих к груди приложу и вместо радости просто ноющая боль. А эти два беззубые опарыша насосутся и отваляться, а я трещины залечивала, такое строение сосков. Три месяца покормила и отказалась, не могла себя заставить. И диастаз, я после родов до позвоночника могла достать, – доложила Офелия, подняла футболку и показала живот весь в растяжках и показала где именно проходила рука.
Голда невольно отвела взгляд.
– Не люблю я натурализма, – вздохнув, сказала Голда.
– Да ладно, это фигня. Так эта Лорочка, ей между прочим 38, так обрисовывает свою жизнь с ребёнком. Будущий ребёнок, которого они ещё не зачали, мирно спит в корзинке на подоконнике, а Муся, огромная жирная вонючая овчарка спит с ними к кровати, нельзя же травмировать животное, – поведала историю жизни своей соседки Офелия.
– А почему именно на подоконнике? – удивилась Голда, она в жизни не видела ни одного младенца на подоконнике.
– Как почему? Он там будет дышать свежим воздухом, это собаку надо выгуливать три раза в день, а ребёнку достаточно воздуха, проникающего через форточку, – пояснила мать двоих детей.
– Тогда её муж не такой конченный, раз отказывает ей в оплодотворении, – сделала вывод Голда в очередной раз подивившись в какой стерильной обстановке она живёт последние несколько лет.
– Не он конченный, вы его не видели, просто бог решил не издеваться над ещё одним существом и не даёт ему родиться у этих придурков, – ответила гостье хозяйка.

продолжение следует: http://proza.ru/2023/04/10/1163