Я буду ждать на темной стороне. Книга 3. Глава 6

— Литковской захотелось просто развеяться после вынужденного заточения в четырех стенах во время подготовки презентации, вот она и отправилась к нему на день рождение.
 
— Думается мне, потрахалась она там вдоволь. Представляю себе, как «удовлетворял» её там Лисов со своими приятелями до нашего визита…
 
— Пороли её по-жесткому. Да и вообще, без групповушек там наверное не обходилось.

— И судя по тому, как «мило» она с ним общалась в последнее время, видать Лисов конкретно из всех ребят её и «матросил».

— Да прилупил он ей в прошлый раз стопудово! В этом даже не стоит сомневаться.

Прислушиваясь к сплетням одногрупниц, Евангелина невольно сжала кулаки.

Кто-то узнал, что она ходила проведывать его в клинику после инцидента, а потом донес это остальным, сделав её центральным персонажем грязных историй, придуманными народом от скуки. Но эти слова её, как ни странно, не цепляли. Ей просто было любопытно, как далеко они зайдут в своих высказываниях, выдумывая о ней всякие небылицы.

Интересно, рискнули бы они повторить то же самое, но уже в её присутствии?! Скорее всего, не хватит духу. И будучи не в состоянии спросить у неё о некоторых вещах напрямую, эти люди были готова обсуждать её за спиной в надежде, что она никогда их не услышит. И будто стараясь предугадать, до какой крайности дойдут девочки, продолжая о ней сплетничать, застыв напротив гостиной, Евангелина не спешила давать знать о своем присутствии, прислушиваясь к высказываниям одногруппниц.    

— А мне, наоборот, кажется, что ей повезло! — раздался восторженный голос Рамахеевой. — Не каждая на нашем месте спит с такими милашками как он. 

— Странно, что она еще не залетела от него… 

— Не знаю, как вы, но на месте Сильвестра я расколотил бы е*альники не только Лисову, но и всем его друзьям-приятелям, — отозвался Терехов, который был не прочь бросить камень в огород данной личности.

— А мне кажется, Евангелина сама во всем виновата, — вмешалась Гольдштейн, не спеша оставаться в стороне от обсуждения пикантных подробностей личной жизни их одногруппницы. — Знала же, какой он, и все равно поперлась к нему на именины! Хотя кто может знать до конца её мысли? Может её как раз и возбуждают такие придурки, как этот Лисов?! Мы ведь не знаем всех её интимных пристрастий. Может, ей нравится, когда жестко и с применением физического насилия?! Хотя, по правде сказать, я давно подозревала, что между ними что-то есть, и вот тому подтверждение! Ничего не скажешь, славная парочка, — гусь и гагарочка.

— Она или дура, или безбашенная, другой причины её странной повернутости на этом типе не существует, — заявила Галочка, встревая в их дискуссию. — Либо он вытворяет в постели что-то такое, что ей это нравится. 

— Да уж, вместо того, что наладить общение с нормальными парнями, она решила связаться с этим неадекватом. И вот кто она после этого?

— Ну, я бы не стала отзываться о ней так категорично. Мы ведь не знаем всех её планов относительно Лисова. Может у неё расчет там сильно продуманный. И направлен он как раз таки против его бывшей подруги. Думаю, отожмет она ещё Лисова у этой дурёхи...

— Фальшь Литковской совсем не к лицу. Это просто дешевая актриса, кто ещё не понял, — процедила Мельчуцкая, оглядываясь тайком по сторонам. — А происходящее только показало истинную натуру этой подлой, двуличной, лживой лицемерки, которой всегда было плевать на всех и вся, кроме себя обожаемой.

Устав слушать их разговоры, Евангелина переступила порог гостиной, заметив, как стихли одним махом точившиеся вокруг её личности разговоры. Бойко чесавшие своими языками каких-то пару секунд назад одногруппники заткнулись, и, переживая за потерянную ими единожды бдительность, уставились на неё так, будто пытались угадать, что из сказанного ими таки стало достоянием её ушей.

Сделав вид, будто она ничего не слышала, Евангелина прошла мимо них, сев отдельно, и, смутно догадываясь, что какую-то часть их разговора она все-таки могла подслушать, (иначе вряд ли бы стала так демонстративно игнорировать их присутствие), переглянувшись между собой, девочки ненадолго притихли, с укоризной поглядывая на одногруппницу. Словно та застала их за недостойным деянием, в чем их можно было легко обвинить в недалеком будущем. Вот только обсуждать услышанное ей с ними не хотелось. Как будто раньше они вели по-другому… Жаль, что все сложилось именно таким образом, потому что в следующий момент ей захотелось уйти с вечеринки, ни с кем не прощаясь в ответ. Никакого желания оставаться здесь она не испытывала.

Единственное, чего ей действительно не будет хватать, так это живого общения с Феклой, с которой она виделась не так нечасто. Но ничего не поделаешь. Раз ей суждено уйти с праздника пораньше, значит так тому и быть. Возражать она не станет.

Надев маски лягушек, Фекла с Айком плясали под незамысловатую музыку, когда остальные решили отдать предпочтение смакованию коньяка, чьи запасы были тайно извлечены из особого шкафчика доктора Новаковского, где тот любил складировать «подарки» от своих пациентов.

Подойдя к Алексу, чтобы предупредить его о своем уходе, Евангелина наткнулась на спор, разгоревшийся между ним самим и слегка поддатым ухажером Мельчуцкой, который ненадолго вырвавшись из горячих объятий своей «немезиды», с интересом посматривал на других девушек, выискивая среди них ту, которая была бы не прочь «позажигать» с ним сегодня ночью, как только ему надоест компания навязчивой подруги. Он едва выдержал с ней пляску, стараясь лишний раз не жаловаться на оттоптанные ею ноги.

Выкрутив с плафона лампочку, Алекс тут же вручил её своему собеседнику, упрашивая его засунуть это чудо инженерной техники себе в рот, пока их не видела Мельчуцкая. Вняв предложению, от которого нельзя было отказаться, «пожарник» с опаской взял у него из рук лампочку, и как можно шире отворив свою ротовую полость, сунул туда врученный экспонат под бурные аплодисменты самого Алекса, отметив его сходство в момент заглатывания лампы с сумасшедшим драконом. 

— Какой вместительный рот! — захохотал юноша, и тут же дав понять присутствующим, что одной лампочкой испытание способностей «пожарника» ограничиваться он не собирается, вынул из кармана батарейку, после чего продемонстрировал её окружающим, передал свою находку ухажеру Мельчуцкой.

Спокойно выполнив сей трюк, он вернул батарейку обратно, и словно преследуя цель окончательно доконать этого типа, Алекс внезапно вынул из второго кармана своих джинсов ещё одну вещицу, тут же похваставшись всем желающим её предназначением.

— Мой пропуск в лицей! Шестьдесят два миллиметра. Посмотрим, как с ним справиться наш друг, — злорадно ухмыльнувшись, он передавал его торжествующему «пожарнику».

— Самое рациональное использование пропуска, которое я когда-либо видел! — улыбнулся Дорофей, подмигивая своей сестре, которая покончив с танцами, была вынуждена присоединиться к их скромной компании.

— «Рабочий рот», — согласился Харитон, поддерживая мнение родственника Новаковского. — Был бы женщиной, далеко б пошел…

— Поверьте, чтобы далеко пойти, этому пожарнику быть в наше время женщиной совсем необязательно, — насмешливо добавила Фекла, с интересом наблюдая за происходящим.
 
Целиком и полностью сосредоточившись на выполнении задания, «пожарник» не слышал, что о нем говорят. И едва с заглатыванием пропуска было покончено, слегка откинув голову, парень завис на некоторое время в раздумьях, словно разминая мышцы на шее.

— Можно и больше, только челюсть потом болит, — высказался он наконец, возвращая пропуск Алексу.

Подавив свой смешок, тот отобрал у него данную вещь, словно жалея, что тот так быстро справился со столь сложным заданием, когда все ожидали от него провала. И стремясь поскорее отметить это дело выпивкой, он предложил компании обновить тост. Те с радостью поддержали его инициативу, устав ждать, когда предложит им это сделать его брат, словно намеренно преследуя цель опустошить запасы отцовского коньяка.
 
«Н-да, — покачала головой Евангелина, скользнув взглядом по собравшейся публике. — С такими гостями Новаковскому работы, конечно, прибавится».

Ещё неизвестно было, что соизволит устроит ухажер Мельчуцкой, перебрав со спиртным. В средневековье таких индивидуумов возили по деревням, показывая их за деньги, а здесь ему приходилось демонстрировать свои таланты за бесплатно. И приняв её любопытство за искренний интерес к нему, резко оперившись, он посмотрел на неё так, будто собирался сделать ей предложение. 

— Единственное, что мне нужно от наступившего года — это вспомнить, что я делал вчера, — пробулькал он, хлебнув пойла из предложенной ему Харитоном фляжки.

Сам Балануца тоже периодически к ней прикладывался, однако чем чаще он это делал, поддаваясь приподнятой атмосфере праздника, тем развязнее становился его манеры, но догнать «пожарника» ему все равно было не под силу. Успев прилично принять на грудь ещё до начала танцев, последнего развезло так, что окончательно потеряв берега, он грозился превратить этот праздник в шабаш.

Подсев поближе к Евангелине, ухажер Мельчуцкой вновь отхлебнул своего пойла, и, искренне обрадовавшись возможности поговорить со столь привлекательной девушкой, а не этой «жабой», как называл он за глаза свою «бригадиршу на любителя», внезапно опустил свою ладонь ей на колено, будто этот нелепый жест мог её возбудить и позволить ему без лишней суеты оприходовать её в ванной комнате.

Подняв на него глаза, Евангелина невольно вздрогнула, успев пожалеть о своем поступке. Столь нагловатый тип был ей неприятен, а его поведение вызывало у неё чувство омерзения. Чтобы связываться с таким, надо было потерять последние остатки собственной самооценки, но Мельчуцкой, видать, не привыкать… Подбирать за каждой брошенкой «мусор» наподобие этого кавалера, который неплохо чувствуя себя в подобных условиях, плотоядно посматривал на неё, напрочь забыв о своей спутнице. Галочка была бы не прочь, если бы на нее обратил внимание тот белобрысый парень из компании Лисова, чьи фото она давным-давно скопировала себе на ноутбук, но в данном случае ей приходилось довольствоваться таким отребьем, как этот "пожарник".

Сделав попытку покинуть его компанию, Евангелина попробовала отодвинуться от него, когда заметив её стремление оставить его наедине с самим собой, не спеша избавляться от её общества ради перехода к общению с более неприятным лицом в виде Мельчуцкой, «пожарник» вдруг схватил её за руку, и, заглянув в её серо-зеленые глаза, предложил следующее:
 
— Ляжешь под меня? Дети путёвые будут, отвечаю!

Все произошло настолько стремительно, что невольно растерявшись, Евангелина не сразу дала ему отпор, не зная, как ей действовать дальше, чтобы отвадить от себя этого ненормального. Похоже, она зря надеялась, что он оставит её в покое. Приняв её молчание за знак согласия, он вдруг подхватил её запястье, и, притянув её поближе к себе, в порыве страсти прошептал ей на ухо:

— Будешь любить меня, признайся? Я же тебя все равно возьму. Ты особо не дёргайся.

— Что тебе нужно от меня? — не выдержав, спросила у него Евангелина, выдергивая свою ладонь из его цепких рук обратно.

— Я хочу иметь тебя… — дыхнул тот ей в лицо перегаром. — На кладбище.

Резко отодвинувшись от него, Евангелина вскочила на ноги. Ей многое приходилось выслушивать в свой адрес от парней, но заняться любовью на кладбище — такое предлагали впервые.

Ухажер Мельчуцкой выглядел великим оригиналом, намекая на свою неоспоримую искусность в подобных делах. Или пытался таким казаться, пытаясь произвести на неё впечатление… Вот только его вкусы совсем не совпадали с её, о чем она тут же поспешила поставить его в известность, намекая на присутствие его подруги. Интересно, Галочке он тоже предлагал что-то подобное или так «повезло» только ей?!

— Ты в своем уме? — попробовала она достучаться до разума этого имбецила, раз до него не доходило по-другому. — Хватит нести всякий вздор!

— Хочешь меня, последний раз спрашиваю?! — грубо оборвал её парень, не теряя надежды завоевать расположение столь принципиальной собеседницы.

Заметив, каким сумасшедшим взглядом смотрел её ухажер на одногруппницу, Мельчуцкая успела уже его приревновать. И приготовившись пуститься во все тяжкие, лишь бы отстоять свое, она мгновенно ринулась в их сторону, планируя набить черпак своему кавалеру, а Евангелине устроить жесткий выговор за то, чтобы не цеплялась больше к чужим парням.

Ей с таким трудом удалось добиться внимания этого доходяги, чьи комплименты в стиле «Ты — моя роза, я — твоя ваза» оставляли желать лучшего, а теперь, похоже, придется распрощаться даже с ним, раз тот был не в состоянии хранить ей верность, заглядываясь на других девушек. Зря она облачалась в этот дурацкий костюм, пытаясь ему угодить. В такой одежде было не так удобно ходить, как могло показаться на первый взгляд. А низкая температура в квартире Новаковского и вовсе приносила ей дискомфорт, ставя под сомнение её выдержку. Так что если бы не прием горячительных напитков, поддерживавших её сегодняшний настрой, она б уже давно превратилась в ледышку, и никакое внимание кавалера было бы не в состоянии её согреть и ненадолго привести в норму.

«Я не ревную, но совесть надо иметь», — такого мнения была она о происходящем, поспешив вмешаться в ситуацию.

Но если бы не одногруппница, она бы вряд ли догадалась об отвратительном нраве своего ухажера она. Вернее на интуитивном уровне Галочка чувствовала, что с её партнером что-то не то, но сегодняшняя картина только подтвердила её догадки, расставив все по своим местам. И не в состоянии ждать, когда подпав под очарование Евангелины, этот тип отправится вместе с ней в ванную комнату, в два счета оказавшись перед ними, Мельчуцкая приготовилась задать трепку им обоим.

Это было просто неслыханно! Её кавалер был готов размножаться со всеми подряд, стоило  ему немного перебрать со спиртным! 

Как выяснилось позже, со своими причудами он приставал не только к Евангелине, но и к Рамахеевой. Просто она не рискнула об этом рассказывать, понимая, что ей не поверят. Но едва история повторилась с Евангелиной, молчать она уже не стала. И едва Мельчуцкая попыталась опровергнуть её версию, утверждая, что они выставляет её ухажера извращенцем лишь из зависти к ней и её отношениям, не на шутку осерчав из-за отказа девушек составить ему компанию, «пожарник» вдруг вскочил на ноги и став в центре комнаты, принялся неистово бить себя кулаками в грудь, зазывая к себе женский пол:

— Девушки, кто из вас хочет иметь ребёнка с моими генами, обращайтесь!

Этого хватило в полной мере, чтобы привлечь к своей персоне немного больше внимания, чем он того хотел. Вот только отреагировали на его призыв не девушки, а парни, и вовсе не для того, чтобы заполучить его чудесные гены для своих будущих потомков.

— Ты сошел с ума? — бросился к нему Терехов, заступаясь за свою кузину, которой было не впервой вляпываться в подобные истории. — Вспомни, где ты находишься, идиота кусок! Или тебя сейчас выставят за двери!

Проигнорировав его замечание, «пожарник» заорал пуще прежнего, до последнего надеясь заручиться поддержкой сероглазой красотки:

— Становитесь в очередь! Иметь буду всех подряд!!!

— И меня? — поинтересовался у него Новаковский, успев заявиться в гостиную по причине устроенного там шума.

Отмахнувшись от них словно от заразы, ухажер Мельчуцкой поискал взглядом пропавшую из вида Евангелину, и, обнаружив её стоявшей напротив двери, невольно осклабился.

— Эта девушка, по-моему, ясно дала тебе понять, что не нуждается в твоем обществе, — попытался донести до него свою мысль Терехов, — а ты всё никак не уймешься! 

Совершенно не согласный с такой постановкой вопроса, «пожарник» открыл было рот, чтобы облить этих парней словесными помоями и тем самым заставить их заткнуться, когда в два счета подскочив к нему и схватив его за воротник униформы, Новаковский пригрозил ему расправой:
 
— Ещё одно слово и будешь весной пахать носом огород моего деда! 

Тот лишь замахнулся в ответ кулаком, будто вправду пытаясь кого-то ударить. Многим это не понравилось.

— Тебе скорую вызвать? — предложила ему Фекла, привыкнув иметь дело с умалишенными. — Пусть приедут санитары и сделают тебе укол внутривенно, а то ты уж больно перевозбужденный сегодня.

— Зря стараетесь, — ухмыльнулся «пожарник», доковыляв до стола, где оставалось ещё немного выпивки. — Меня ни одна скорая не заберет!

— Почему ты так в этом уверен?

— Они мой диагноз не понимают! — засмеялся он, после чего вновь приложившись к фляжке пойло, часть которого по причине собственной осмотрительности успел пролить на пол, повернулся к гостям. Тем было ясно одно: если они не утихомирят его в ближайшее время, то с минуты на минуту здесь могла завязаться серьёзная драка. Проще было её предотвратить, но голодная до новых зрелищ публика не собиралась препятствовать столь быстрому разрешению проблем, требуя продолжения конфликта. 

— Ты какого к ней пристаешь? Хочешь по морде получить? — набросился на него Егор, сделав знак Фекле, чтобы та помогла ему выдворить этого кретина за двери, раз у того не получалось взаимодействовать с его гостями по-хорошему. В какой-то степени ему даже было стыдно за его поведение перед Евангелиной, пытаясь переломить ход событий благодаря своевременному вмешательству. 

— Лучше билет свой из дурки покажи! — встряхнувшись, заковылял к ним поддатый «пожарник», чья душа требовала продолжения «банкета». — За мной не заржавеет!

— Ты за ротиком своим следи, дружок. Здесь только я могу безнаказанно задавать людям вопросы! — предупредил его Новаковский, с трудом сдерживаясь, чтобы не заехать ему в челюсть. — Хотя зачем я вообще с тобой разговариваю?! — После чего схватив этого типа за шиворот, он тут же потащил его в прихожую, четко давая ему понять, что для него праздник закончился и его больше не хотят здесь видеть, пока ему в руку не вцепилась разъяренная Мельчуцкая, считая недостойным подобное поведение с её ухажером.

— Нет, ты реально ненормальная! — иронично бросил Егор, останавливаясь перед дверью и смеривая этих двоих презрительным взглядом. — Забирай с собой своего дебила и идите кататься на каруселях! Отныне вам доступ в приличные места запрещен.

— Я не злой, но ты, мразь, меня достанешь! — не на шутку взбеленившись, «пожарник»  замахнулся в него рукой, но ту же был урезонен Мельчуцкой, испытывавшей лютый стыд перед  одногруппниками за его поведение. — Я поменяю свои принципы из-за вас! Вы еще не знаете, на что я способен!

— Своими угрозами будешь малолеток пугать в подъезде! — оборвал его на полуслове Терехов, который сделав знак Новаковскому действовать с этим типом более радикально, принялся набирать номер своего отца, начальника полиции.

Подобный жест произвел на «пожарника» неизгладимое впечатление, приглушив его агрессию. Теперь он окончательно был загнан в угол. И прекрасно понимая, что правда будет на их стороне, вырвавшись из хватки Новаковского, он добежал до стола, где стояла фляжка, и опрокинул на свою одежду её содержимое. После чего вытащив из кармана своих брюк зажигалку, без лишних слов поднес её пламя к своему пропитанному спиртом прикиду.

Его простенький и незамысловатый наряд спасателя моментально вспыхнул, и, не до конца осознавая, что он натворил, парень продолжал стоять на месте, взирая на свое горящее одеяние с видом буддистского монаха, когда очнувшись первой, Галочка стащила с дивана покрывало и подскочив к нему, принялась избивать его этой тряпкой, повалив зачинщика аутодафе на пол. Бросившись к ней на выручку, Новаковский ударил горящего «пожарника» влажным ковром, который таскал недавно в ванную комнату. Чуть позже к их составу присоединились и девочки.  Один только Драгомарецкий, выпив накануне столько, что теперь ему вовсе не было ни до кого дела, пребывая в состоянии внутренней атараксии, с умиротворенным видом взирал на происходящее, с аппетитом дожевывая сэндвич с зеленью.

— Ты совсем сдурел, Драгомарецкий? Ты почему нам не помогаешь? — прикрикнула на него Мельчуцкая, поражаясь спокойствию одногруппника, но как не пыталась она критиковать его действия, её крики не производили на парня никакого впечатления.

— А что я сделаю? — разводил руками Кирюша; уж кто-кто, а он тушить её кавалера не собирался точно, да и не видел в этом необходимости. — Пусть горит: если повезет — у нас будет бесплатный фейерверк, если нет — пожар.

Казалось, ещё немного, и он был готов включить свой телефон, чтобы снять видео с горевшим человеком, которое можно было спокойно выложить на своей странице для лайков и комментариев. 

«Это была не попытка суицида, — будет позже докладывать «пожарник» людям в погонах, переступая порог камеры предварительного заключения по статье об умышленном хулиганстве. — Это был некий протест. Мне просто хотелось показать, на что я способен».

Евангелина впервые видела, как человек поджигает самого себя, но не спеша принимать такое же активное участие в его тушении, как остальные, предпочла остаться в стороне, все ещё находясь под впечатлением от недавно пережитого. Тем более людей для оказания помощи этому бедолаге хватало. Особенно старался подсобить ему Новаковский, чья вечеринка была  безнадежно испорчена. На деле же его тяготило совсем другое: вернувшись с ночного дежурства в больнице, отец мог обратить внимание на испорченную мебель и знатно поредевший запас его коллекционного коньяка и бутылей чистого спирта. Ругать его он, конечно же, не станет, но увиденная картина могла его сильно огорчить.

Теперь Егор был уже не рад, что вообще пригласил Мельчуцкую, прихватившей с собой на вечеринку ухажера, чужого, по сути, человека, чье поведение после приема определенной дозы спиртного оставляло желать лучшего. Особенно ему было стыдно перед Евангелиной, имевшей неосторожность привлечь к себе внимание этого дурачка.

Уже одного этого его выпендрежа оказалось достаточно, чтобы без зазрений совести выдворить этого человека со своей вечеринки, захлопнув двери прямо перед его носом. Что Новаковский и сделал, с чем он и справился, столкнувшись у порога с соседкой, которая устав жаловаться всем на подозрительный шум и ругательства, доносившееся из его квартиры, позвонила в полицию, прибывшей на место раньше, чем они спохватились воспользоваться их услугами.

— Арестуй меня, сучка, я сказал тебе!!! — вопил «пожарник» как ненормальный, оказывая сопротивление показавшимся в прихожей представителям правоохранительных органов.

— Пошел вон! — бросил ему на прощание Новаковский, побрезговав марать об него свои руки. — Карту рисовать тебе не стану! Сам ищи, по памяти. И извинись перед людьми, которых ты тут оскорбил.

Ответ со стороны «пострадавшего» не заставил себя ждать.

— Я вам бошку разобью! — завопил ухажер Мельчуцкой, вырываясь из сдерживающих его оков. — Я вас, мрази, уничтожу! Вы кто такие предо мной?!

Выбравшись на лестничную площадку, Егор продолжал следить за ним уже оттуда, пока этого типа не затолкали в лифт.

— Всё, можешь идти нах** отсюда! — помахал он ему на прощание рукой. — Счастливой дороги!

— Вам повезло, что полиция вовремя подоспела! — крикнул ему «пожарник», оказывая сопротивление служебным органам. — Благодарите небо, шакалы!!

— Желаю удачи! Пусть путь твой будет долог и тернист! — попрощался с ним Новаковский, и, закрыв дверь перед носом любопытной соседки, вернулся снова к гостям, ожидавших от него последних новостей касательно этого психа.

Ему многое пришлось перевидать на своем веку, но такие «бодания» с полицией он видел впервые. Впрочем, стоило ему снова оказаться в квартире, как он тут же поспешил выбросить из головы детали этого инцидент, переключая внимание на другие вещи.

— Друзья, я прекрасно понимаю, что вы ожидали от меня поджога и четвертования этого кретина, но я был уже на пределе, — обратился он к притихшим после столкновения с полицией гостям, и намеренно проигнорировав заплаканный вид Мельчуцкой, потерявшей всякую надежду увидеться когда-то снова со своим малахольным дружком, чье гнилое нутро вскрылось после пары-тройки пригубленных стаканчиков спиртного, устало вздыхая, добавил: — Но раз он привык позиционировать себя борцом за нравственность и справедливость, то пусть теперь огребает сполна. Эх, если бы вы только знали, как выбесил меня этот лохотронник с его чувством гонора! Скажи спасибо, что я вдобавок ко всему не сломал ему нос, — эти слова были обращены к затаившей на него обиду Мельчуцкой, — и уши не вывернул наизнанку.

— Надеюсь, когда они вышли из лифта, его там санитары хотя бы ждали внизу?  — осведомился у него Алекс, подливая масла в огонь своим вопросом, на что Егор лишь развел руками в ответ.

И только сейчас обнаружив, какой бардак устроил в квартире этот тип, оба принялись за уборку, постепенно вовлекая в неё тех, кто ещё не успел смыться домой, чтобы не оказаться причастными к этим событиям.

Книга 3. Глава 7

 http://proza.ru/2023/04/11/429