Яйца

Небо светлое, голубое. Яркое солнышко высоко, почти на серединке неба. Земля прогрелась, но не высохла, ещё хранила в себе весеннюю влагу, давно растаявшего снега. Травы, ярко зеленея, буйно пошли в рост. Полевые цветы медовым ароматом наполняли чистый воздух.
Петьке с детства знакомы эти запахи - почти все каникулы с отцом в поле. А теперь вот и у самого сынишка подрастает, этим летом четыре годика исполнится. Наверно, всё это и есть счастье.
Пётр ехал по нераспаханной полосе, специально оставленной для выпаса домашней скотины – коров и овец, вдоль небольшой речушки на своём, ну, не совсем своём – колхозном, конечно, «Беларусе». Ехал неспеша, тихонько мурлыча под рокот мотора песенку про русское поле. Нестроение чудесное. Он только что отобедал на полевом стане второй бригады. Ох, как вкусно готовит повариха тётя Нюра Мякиниха. Ещё бы, мясо свежайшее – утором колхозные пастухи забили молодого бычка.
Вдруг, боковым зрением Пётр заметил, как почти из-под колёс выпорхнула птичка. Тут же вниз камнем бросился, паривший в небе, коршун. Пётр резко затормозил, громко, по-деревенски свистнул, коршун метнулся в сторону, но было непонятно: схватил он добычу или нет. Пётр спустился на землю. Шагах в пяти в траве увидел гнездо с тремя небольшими яичками. Он отъехал метров на двадцать-тридцать и стал ждать. Птичка не возвращалась. Стало грустно. Нахлынула какая-то поэтическая сентиментальность. Как же так? Теперь не будет желторотеньких птенчиков, не вырастут птички, оскудеет природа. Что же делать? Пётр лихорадочно размышлял.
Недалеко по дороге с трёхлитровым алюминиевым бидончиком в левой руке шла Петькина одноклассница Евдокия. Красавица деревенская, но почему-то ещё не замужем. Сильно разборчивая. Многие добивались её, Пётр тоже когда-то за ней ухлёстывал. Погружённый в свою сентиментальность, глядя себе под ноги на птичье гнездо, без всякой задней мысли Пётр крикнул ей:
- Дуся, посоветуй, что мне с яйцами делать?
Евдокия недоумённо посмотрела в его сторону, покрутила пальцем правой руки у виска, но ответила:
- Иди к чёрту, у Маньки своей спроси.
И быстрыми шагами направилась к утятнику, где работала и супруга Петра Мария.
Пётр не соображая, что ляпнул что-то не так, подумал: «При чём тут Мария? Не Манька она вовсе, а Марусечка моя любимая», а вдогонку крикнул:
- Мария далеко, а ты рядом.
На дороге появился мотоцикл ИЖ «Планета» с коляской. Это Василий вез кому-то в поле какую-то запчасть. Мастер на все руки. Два училища закончил. Он и сварщик, и токарь, и слесарь, а шутник ещё тот.
Пётр замахал руками, Василий остановился и,  не слезая с мотоцикла, спросил:
- Что случилось, Петя?
- Да вот, посоветуй, что мне с яйцами делать.
Василий захохотал:
- А сколько у тебя их?
-Да три всего.
- Вот если бы три почки было, можно бы на органы продать. А яйца, кому они нужны?
Снова засмеялся, поддал газу и укатил по своим делам.
После этих слов до Петра стало доходить, что Евдокия и Василий его неправильно поняли, а поняли, как говорится, в меру своей испорченности. Он представил, как Евдокия, приукрасив, рассказывает Марусечке про его яйца. Ой-ё-ёй! Холодок мурашками пробежал по спине снизу вверх и остановился на затылке, который был уже знаком с крепкой ладонью его благоверной супруги.
Тут его осенила мысль: «У меня же дома перепёлки сидят на яйцах, подложу им, Бог даст птенчики и вылупятся.
Он аккуратно, можно сказать бережно, переложил гнездо с яичками на куртку в кабину трактора и потихоньку, чтобы не растрясти, поехал к утятнику.
- Оставлю до вечера у Марии.
Мария встретила его недобрым взглядом со словами:
- Ах ты, бык племенной, каждую ночь меня донимаешь, так тебе мало!
- Пётр, не вылезая из кабины, кое-как объяснил ей, в чём дело и, показав гнездо с яйцами, спустился на землю.
Мария, убедившись в верности супруга и, что он даже в мыслях не имел изменять ей, чмокнула его в щёку и, обнявшись, они вместе, на удивление Евдокии, звонко рассмеялись. Грусть прошла.
Пётр снова стал счастливым.
                21.03.2023 г.