Лапсэридан. Глава Первая

 Глава, в которой что-то начинает происходить.

Эпизод 1.

День, когда всё изменилось, я помню в деталях. Жизнь шла своим чередом - завтрак, кофе, лекции в институте, затем снова домой. Стояла духота (это лето было особенно душным), доносились громкие голоса соседей, собравшихся у подъезда -
как обычно обсуждали нечто очень
важное, вроде опрокинувшейся урны у подъезда.
Звуки моих шагов разбивались о размалеванные
лестничные пролеты многоэтажки, а я нарочно бил ногами по ступеням так, что болели пятки.
Настроение снова было ни к черту - меня не допустили к экзаменам, все было не то и все не так, и лампа не горела.
Квартира по обыкновению была пуста - после смерти матери я никак не мог привыкнуть к этой звенящей тишине. Запахи, звуки и любые движения здесь как будто поглощались стенами.
Я наскоро поужинал тем, что нашлось в старом дребезжащем холодильнике, взял пачку сигарет и, погруженный в свои мысли, отправился на балкон.
Делая уже наверное пятую или шестую затяжку, я вдруг понял, что минуту назад произошла странная вещь, которая зацепилась за что-то в моем мозгу и теперь подавала мне еле живые сигналы, однако я так хотел курить, что не обратил на это ровным счётом никакого внимания.
Зеркало. Что-то было не так с большим зеркалом в прихожей.
По мере того, как пазл собирался в моей голове, пальцы разжимались, и в итоге недокуренная сигарета полетела вниз.

Проходя мимо зеркала, я совершенно не заметил (надо же), что моё отражение осталось стоять в анфас, глядя на меня.
И этот факт дошел до меня
только сейчас, спустя пару минут и несколько горьких затяжек.
Нехороший холодок пробежал где-то внутри, и тут же от ветра хлопнула балконная дверь. В совокупности все эти события вызвали у меня приступ жуткого страха и паническую атаку, да такую, что я едва не полетел следом за сигаретой.
Примерно с минуту я стоял, вцепившись пальцами в перила и вглядывался сквозь стекло в квартиру - вдруг там что-то происходит?
Но всё было спокойно, и я на ватных ногах покинул наконец балкон.
Лег на диван, включил телевизор. Мысли о зеркале я старательно гнал из головы, но они столь же настойчиво вплывали обратно. Ну а как еще могло быть, если, проходя во второй раз мимо треклятого зеркала, своего отражения я не увидел вовсе? Я словно прошел мимо двери в другую комнату.
Подскочив с кровати как ошпаренный, я как попало обулся и, спустя секунду, несся вниз по пролетам, перепрыгивая через ступени, колени мои при этом тряслись так, что совершенно непонятно, как я вообще оставался на ногах.

Эпизод 2.

Пролетев как стрела мимо собравшихся у подъезда пожилых дам и чуть было не сбив с ног одну из них, я устремился в другой конец жилого двора и с размаху шлепнулся на первую свободную лавочку, после чего с горем пополам перевёл дух.
Немного отдышавшись, попытался навести порядок в своих мыслях, но это было слишком сложно - с толку сбивали громко спорившие соседи, у которых явно проходило очередное собрание - решались важные вопросы о спасении мусоропровода от соседа-наркомана и его собаки-проститутки.
Эта суета сбивала с толку, я не мог сосредоточиться и поразмыслить над тем, что со мной произошло. Тогда я решил поискать более тихое место, хотя колени все еще дрожали.
Вскочив на ноги, я побрел прочь со двора, не особо представляя куда именно направляюсь, но в этот момент распахнулась железная дверь одного из подъездов и оттуда пулей вылетела женщина лет пятидесяти - с бледным как полотно лицом и телефонной трубкой в руке. Она истошно завопила, стала указывать рукой куда-то за дом и уже через несколько секунд была окружена недоумевающей толпой. А еще через минуту она свалилась в обморок и ее поймал какой-то пожилой мужчина, аккуратно положил на землю, после чего посеменил за дом за остальными.

Ведомый исключительно любопытством, я последовал за ним.
Люди уже скрылись за поворотом и теперь крик раздался оттуда, причем кричало одновременно несколько женщин.
В голове моей было совершенно пусто.
Заглянув за угол, я увидел столпившихся людей, при этом было совсем не разобрать, что там за ними. Я подался вперед и локтями стал расчищать себе дорогу.

Сначала взгляд мой наткнулся на большую темно-красную лужу, в которой отражался фасад дома и голубое без облачка летнее небо.
А потом я увидел тело, лежащее неподвижно в этой луже лицом вверх.
В мозгу всё перепуталось, я лихорадочно вспоминал лица соседей, пытаясь понять-знаю я этого человека или нет.
Вокруг охали, рыдали, стонали, скулили...куда-то звонили... фотографировали и снимали, и вообще происходило все и сразу.
Где-то вдалеке раздавались завывания сирены...
Кто-то сильно толкнул меня в спину и я чуть не свалился на окровавленное тело. Удержав с трудом равновесие, посмотрел на мертвое лицо и наконец узнал мертвеца. Лицо его было до боли знакомым.
С выгнутыми в разные стороны конечностями в тёмной кровавой луже , что всё ещё растекалась, с
безумным выражением на побелевшей физиономии под окнами лежал я. Собственной персоной.

Эпизод 3.

Само собой, что и соседи, и другие люди - те, что приехали с мигалками на скорой помощи и полицейских машинах - меня самого ни видеть ни слышать не могли. Классика жанра, скажем так.
Одна женщина в форме даже прошла сквозь меня, а я с места не двинулся, поэтому вскоре сквозь меня прошли еще четверо, с носилками, на которых лежало запакованное в черный мешок тело. И я не почувствовал ничего, даже дуновения.
Поэтому я просто побрел в сторону своего подъезда, молча зашел и направился к себе домой.
Колени уже не трусились, паники не было, была какая-то странная легкость и спокойствие. Я посмотрел на свои ладони - они были обычными, не просвечивались, не светились и не превратились в щупальца. И сейчас я был намерен потребовать ответа на всё происходящее от своего отражения. Ну а от кого еще??
И если несколько минут назад эта мысль показалась бы мне как минимум странной - то сейчас я ощущал, что на меня снизошло озарение, и я вроде как всё понял. Как бы не так, скажу вам, забегая вперёд.
Как бы не так.


Распахнув дверь ногой, с видом грозного воина - борца за справедливость, я шагнул в прихожую и направился к источнику всех бед - зеркалу.
Направился, но так и не дошёл, потому что попятился назад, выпучив глаза, брови мои чуть не переехали на затылок. И удивляться определенно было чему.
Из комнаты с кухонным полотенцем в руке, устало улыбаясь, вышла мама. Моя мама. Которая умерла от рака полгода назад, в январе.
- Сынок, обедать будешь? что-то ты не веселый, все в порядке? -Пойдем на кухню.
Словно приклеенный к полу, я стоял, упершись задом в дверь, - дальше отступать было некуда. Да и двигаться было тяжело, все мое тело по ощущениям стало напоминать мне холодец.
 На кухне было тихо. Ни звука.
Тишина стояла та самая, которая бывает в фильмах ужасов перед тем, как произойдет какая-нибудь неистовая гадость.
И тут я заорал. Внезапно, не планируя и как опытная истеричка.
Развернувшись, я схватился за дверную ручку, чтобы снова убежать, но дверь никак не поддавалась, и когда я наконец закрыл рот и посмотрел на свои руки, то увидел, что вцепился в рог. Олений рог, торчащий из стены там, где только что была дверь.

Эпизод 4.

Когда я открыл глаза, небо уже было темным и в нем россыпью мерцали звезды.
Я четко видел каждую из них, но не мог сфокусировать взгляд на округлом черном предмете, что навис прямо над моим лицом.

Всё расплывалось передо мной, и когда я пытался рассмотреть его, к горлу подступила тошнота.

- ЭЙ, дружище, - донесся до меня тихий хриплый голос, я открыл глаза и понял, что это говорит человек, склонившийся надо мной. А черный округлый предмет - это его голова.
Несколько минут понадобилось мне, чтобы побороть очередной приступ дурноты и наконец понять, что происходит.
Понял я совсем не много.
Во-первых, была ночь.
Во-вторых, я догадался, что нахожусь в горизонтальном положении. Подо мной трава, а вокруг тихо, скорее всего это значит, что я не в городе.
В-третьих, со мной говорит человек. Это мужчина.
Даже парень. Возможно, мой ровесник.
И наконец, в-четвертых - я этого парня не знаю - его голос и то, что он говорит, не кажется мне хоть сколько-нибудь знакомым.
-   Ну же, чувак. Ты живой. Ну и напугал же ты меня, - тяжело вздохнув, этот человек выпрямляется и, пошатываясь, бредет куда-то, но уже через пару метров садится на траву, как-то странно завалившись на бок.

Я принимаю сидячее положение, продолжая слушать то, о чем он мне говорит. Голова трещит и перед глазами все плывет, так что мне не сразу удается сохранить равновесие.
- Я думал всё, смотрю - у тебя морда синяя и не дышишь. .. а тут ещё едут с мигалками, я значит шприцы зашвырнул подальше, тебя на спину и бегом, ну и тяжелый ты однако - я спину сорвал! А ты дохлый совсем, вообще... Говорил же я тебе, что много. Две недели чистым ходить, и так сразу... ты что, так и помереть можно.

Он еще что-то бормотал, но я не понял абсолютно ничего из его путанного повествования. И вдобавок было темно, хоть глаз выколи, ибо царила ночь.
- А ты кто? - спрашиваю я и удивляюсь, как мерзко звучит мой голос - хрипло и в то же время чересчур высоко. Я попытался прокашляться - грудную клетку болезненно сдавило. В темноте с трудом можно было разглядеть, что
парень повернул голову в мою сторону.
- Я кто?? да ты что, да это же я, Пёс. Товарищ твой.
Отшибло память что ли? ..Беда... Мы же всю жизнь вместе ставимся. Вот и сегодня тоже, а ты что-то совсем хватку потерял. То ли товар не тот. .Хотя мне то нормально... Напугал короче... Напугал меня.

Прошептав что-то про плохих поставщиков, Пёс повалился на спину и затих.
С трудом поднявшись на ноги, я огляделся вокруг - виднелись редкие силуэты деревьев среди многочисленных куч мусора, а характерный запах перебивал свежесть ночного воздуха.

-   Что это за место? Мы где? - спросил я.
Парень ничего не ответил. Наверное, спал.

Меня вдруг начало невыносимо тянуть в сон, слабость буквально заполнила каждую клетку.
Подсознание генерировало мысли о том, что нужно попасть домой, но
"здравый рассудок" говорил, что сейчас ночь, место незнакомое и кругом не души, а значит до рассвета нет смысла что-то предпринимать.
Мысли в моей голове потихоньку уходили на задний фон, уступая место сладкой дрёме, и я опять повалился на траву.


Проснулся я от давящей боли в груди, мне было трудно дышать и время от времени мое тело трясло в ознобе. Пальцы рук и ног были до того ледяными, что я их практически не чувствовал. Пытаясь пересилить свое гадкое состояние, я вновь поднялся на ноги. Солнце взошло не более часа назад, шелестела листва одиноких деревьев, щебетали птицы.
Я никогда раньше не бывал в подобных местах - это напоминало опушку леса, которую завалили мусором. Тут и там виднелись овраги, наполненные отходами, которые источали зловоние.
Нигде не было видно дороги, каких-либо сооружений и вообще признаков цивилизации. Мой взгляд наткнулся на парня, с которым я разговаривал ночью. Он лежал на боку неподвижно, поджав колени.
- Эй, ты. Пёс ведь тебя звали? - позвал я. Имени его я не знал, как и его самого. Только своё прозвище он назвал мне сам, но я не был в этом уверен.

Ответа не последовало.
Он лежал на траве, укрытый довольно тёплой курткой грязно-зелёного цвета.
На голову его была натянута чёрная шапка - как и куртка, она была совершенно неуместна в нынешнюю жару.
Я снова позвал его, на этот раз громко.
Ноль эмоций. Тогда я пару раз осторожно его толкнул. Ничего не произошло.
Подойдя ближе, я стащил с него куртку и отшатнулся.
Левая рука парня потемнела и приобрела синевато-бордовый оттенок, чуть выше локтевого сгиба она была перетянута резиновым жгутом, а из вспухшей вены на сгибе торчал инсулиновый шприц.
И уж конечно этот человек был мёртв.
"Что за жуть происходит", - пронеслось в моей голове, а потом что-то заставило меня обратить взор на собственные руки. Крик вырвался из моего рта, прежде чем я успел хоть что-то подумать.
На моих руках не было живого места - они были напрочь исколоты, кое-где сквозь бледную кожу торчали прямо-таки узлы, даже на глаз можно было понять, что они твердые. На левой руке зиял "колодец" - дыра в кожном покрове, с воспаленными краями, сочащаяся и осклизлая, она открывала прямой доступ к вене.
Так бывает у наркоманов, плотно сидящих на игле не один год.

Эпизод 5.


Не знаю, сколько прошло часов, сколько дорог и тропинок истоптали мои дрожащие и больные ноги, сколько куч мусора и дерьма разгребли мои исколотые вдоль и поперек руки...
 И всё же я выбрался со свалки и оказался на обочине широкого шоссе. Небо стало серым, с запада надвигались громоздкие темно-лиловые тучи.
Где-то вдалеке уже вовсю сверкали молнии, и на миг я увидел на небосводе огромное лицо, которое грозно взирало прямо на меня. Взгляд. Он поразил меня прямо в мозг, словно копье с ядом, и тут же всё исчезло. Возможно, это была галлюцинация...

Пыльные фуры и легковушки проносились мимо меня, я махал им всеми своими конечностями, вопил что есть мочи, падал на колени, но ни одна из них не остановилась, а некоторые водители и вовсе прибавляли скорость, сигналили и показывали мне средний палец.
 От отчаяния я зарыдал, как маленькая девочка, у которой забрали любимую куклу.
Несмотря на жару, я весь продрог, холодный пот заливал мне лицо, меня дико трясло, меня тошнило и выворачивало.
Спустя ещё час я ощутил нестерпимую боль в суставах, которая не утихала ни на миг, мое тело как будто тянуло в разные стороны.
С каждой секундой состояние моё становилось всё более диким, я ощущал себя нереально мерзким и был адски болен.

Я сполна испытал все прелести героиновой ломки, я абсолютно точно знал что со мной - мой искалеченный и еле живой организм просто-напросто требовал дозу.
Я уже не мог стоять, просто как мешок свалился на землю, но легче не стало - нигде не было спасения, и не было никаких богов, и света и темноты, и ничего не было - только пот и боль, только тошнота и судороги.
 Когда лежать на земле и стонать было уже невмоготу, я чудом поднялся и потащился прямо на трассу, с мыслью о том, что пусть уж лучше меня размажет по асфальту какой-нибудь фургон, чем вот так мучаться.
Удар пришёлся в правый бок, я слышал дикий визг тормозов и протяжный высокий гудок.
Было наверное больно, но я этого не ощутил.
В полной уверенности, что всему настал конец, я блаженно закрыл глаза и умер. Боль отступила.
Стало тихо и хорошо.

Эпизод 6.

 Ещё не открывая глаз, я понял, что лежу на спине на чем-то очень мягком и приятном, а еще мне тепло, я укрыт одеялом и свежий ночной воздух наполняет мои лёгкие.
Не давая мне насладиться ощущением полного умиротворения, в мозг ворвались мысли о том, что сейчас моё тело пронзит дикая боль, так же как это было вчера... или позавчера. А может это был сон?
Открыв осторожно глаза, я увидел как белеет потолок через ночную темноту комнаты. А вот висит люстра - большой стеклянный диск с выходящими из него во все стороны лучами. Я был в своей комнате, дома. Вздох, полный облегчения, вырвался из груди.
Я чувствовал себя прекрасно, поняв наконец, что стал заложником жуткого затяжного сна.
Но все было в порядке, только что всё закончилось.
От радости мне захотелось кричать и петь, я бы даже отбросил теплое одеяло и станцевал сейчас после того, как вырвался из жуткого ночного кошмара.
Понежившись ещё пару минут в тёплой постели, я убедился и окончательно поверил в то, что совершенно здоров и полон сил, и решил подняться с кровати.
Я напрягся и подался вперед, но моё тело не подчинилось мне и я остался в лежачем положении.
 
 Тогда я попробовал снова. Нервный смешок сорвался с моих губ, но так и не прозвучал.
После десятка тщетных попыток, я сделал вывод, что моё тело просто-напросто парализовано, вот и всё. Вот такой сюрприз.
Пока осознание этой мысли заполняло меня с ног до головы, в коридоре что-то происходило.

Я очень хорошо слышал это. Эти звуки.

 Внутри меня пронесся ледяной смерч, а кожа покрылась мурашками. Сердце разогналось так, что сложно было сосчитать удары.
Я услышал тихий топот босых ног, медленный, но упрямо приближающийся к моей комнате. Как если бы кто-то искупался в ванной, а потом босиком пошел сюда.
Затем раздался быстрый глухой стук - так, будто искупавшийся по дороге успел спятить, и сейчас стремительно полз на коленях. К моей двери.
Волосы зашевелились на моей голове.
Звук становился громче, а потом умолк. Тишина повисла в воздухе, недобрая, слишком громкая чтобы называться тишиной.
Скрипя, стала потихоньку отворяться дверь.
Я зажмурил глаза изо всех сил - это было единственным, что я мог сделать в своем теперешнем состоянии.
Снова стало тихо.
Пролежав пару минут с закрытыми глазами, я не уловил больше никаких звуков и отважился снова открыть их.

Где-то внутри самого себя я заорал как корень мандрагоры.
Синюшное, белое, светящееся лицо, страшнее которого я даже в фильмах не видел, находилось в сантиметре от моих глаз.
Открытый чёрный рот, сверкающие алым огнём глаза и дыра на том месте, где у людей нос.
Я не мог пошевелиться, не мог кричать, но в голове моей появился луч света, и я вспомнил слова. Слова молитвы, которой меня научила когда-то мать.
"Отче Наш... Сущий на небесах... да святится
Имя Твоё…

Я читал в своей голове так громко, как только мог, поэтому не сразу понял, что молитва эхом проносится следом за моими словами.

Это существо читало молитву вместе со мной!

Нагло скалясь мне в лицо, оно повторяло каждое слово. Словно давая понять -"я не боюсь, дружок, этим меня не возьмёшь." Ужас накрыл меня с головой, я заметался на кровати, пытаясь сбросить с себя путы этого паралича, я кричал до хрипоты, бил ногами по матрасу, и наконец свалился вниз, сильно стукнувшись головой о пол.
И опять я открыл глаза. И обнаружил себя под одеялом, а за окном уже сияло солнечное утро.

Эпизод 7. Выяснение обстоятельств.


В совершенной растерянности от происходящего, я встал с постели и несколько раз прошёлся по пустой квартире -из комнаты в комнату, затем через кухню на балкон, потом снова обратно, мимо злосчастного зеркала
в прихожей.
На этот раз отражение в зеркале вело себя так, как и полагается отражению - оно в точности повторяло все мои передвижения, не дополняя их самостоятельными репликами и не подмигивало, да и покинуло зеркальную гладь в должный момент.
В весьма приподнятом настроении я вышел на балкон - хотелось убедиться, что жизнь идет своим чередом - на улице все было так же как и всегда. Сигналили автомобили, обгоняя друг друга, по улице туда-сюда торопливо перемещались прохожие, где-то капризно кричал ребенок, повсюду щебетали птицы.

Внизу на лавочке две старушки громко обсуждали рецепт какой-то мази , в чей состав входила капуста и большое количество яичного желтка. Мне показалось это забавным и еще с полчаса я просто улыбался сам себе.
С балкона я вышел уже совсем бесстрашным, снова обошел квартиру несколько раз и с удовольствием завалился на кровать с намерением послушать музыку или почитать книгу.
Мысли о том, что можно и вздремнуть, почему-то не казались мне сейчас хорошими, возможно в глубине души я опасался момента, когда мне снова придется закрыть глаза. Но сейчас думать об этом не хотелось, мне было спокойно и хорошо.
Однако спустя несколько часов моя эйфория стала сходить на нет, и пустоголовое веселье сменилось упрямо вползающими в голову мыслями. Мысли сводились к одному простому вопросу - как объяснить то, что происходило со мной в предыдушие несколько дней?... и чем больше я думал об этом, тем меньше разумных теорий приходило мне в голову.
Вздохнув так тяжко, как только можно, я встал с кровати и наверное в десятый за сегодня раз направился на балкон, доставая на ходу пачку сигарет из кармана. С сигаретой в зубах думается куда легче.

Проходя мимо зеркала, машинально бросил взгляд на себя..
- Что, так ни до чего и не додумался?-ухмыльнувшись, спросило моё отражение. Оно и не думало никуда идти, а стояло, прислонившись к стене и скрестив на груди руки.
Мои внутренности сковал ядовитый холод.
А тот, второй я, как ни в чем не бывало продолжал : - Всё не так просто, и жить как раньше ты уже не будешь.

- Я догадываюсь об этом, -выдавил я , ощущая собственное спятившее сердце где-то на уровне горла.
Отражение ухмыльнулось : - ну что ж, будем считать, что любопытство взяло верх над трусостью, и ты принял моё приглашение пройтись, - человек из зеркала протянул руку, и она плавно прошла сквозь зеркальную гладь, оказавшись в коридоре.
- Я не трус! - ответил я , мой голос вдруг приобрёл твердость, благодаря закипающей внутри ярости.
Игнорируя приглашающий жест своего двойника, я шагнул в зеркало совершенно наобум, и, ощутив на мгновение неприятный холод, вновь оказался в своей же квартире.
в общем и целом это была всё та же моя квартира, но настолько заваленная непонятными вещами и хламом, что казалась в несколько раз меньше.
Мой двойник стоял рядом со мной, такой же материальный, как и я, так же одетый, но с совершенно чуждым мне цинично-презрительным выражением на лице.
Внимательно приглядевшись, я понял, что груды непонятного хлама, сваленные тут и там совершенно не похожи на вещи, которые обычно создают такой бардак. Не было старых дорожных сумок, грязной одежды и посуды, сломанной мебели, и прочей всячины, ожидающей рейса на свалку.
Зато по-над плинтусами расположились странные черные осколки, размытые и слегка дымчатые, то ли материальные, то ли нет.
Чуть поодаль, у входа в кухню лежало чучело огромной черной птицы - клюв раскрыт в немом крике, крылья растопырились, перья будто мокрые и торчат во все стороны.
Около входной двери целый склад книг - обгоревших и всё ещё дымящихся, будто их в последний момент достали из пламени.
- Что всё это за вещи? это не моё.
Отражение засмеялось так искренне, как будто я только что рассказал ему бородатый анекдот.
- Объяснять долго, но я попробую. Чёрные обломки в углах - это осколки нехороших заклятий, которые попали в цель, но всё же не смогли ничего уничтожить до конца, книги - это твоя биография, и ты сам методично её сжигаешь, последние листы всё ещё догорают в несуществующем камине.
А вот ещё одно любопытное явление,- он махнул рукой в сторону моей комнаты, и мои волосы встали дыбом, едва я направил туда взгляд.
Посреди комнаты, на веревке, привязанной к люстре, висело исхудавшее, в каких-то пыльных лохмотьях, моё собственное тело.
- Что это за чушь?! такого просто не может быть, прекращай это! - я метнулся к своему двойнику , но тот и не подумал отступить, просто негромко хмыкнул и пояснил:
 - Не переживай, это из серии неслучившегося.

Здесь почти всё из этой серии. Ты ведь не думаешь, что мысли и слова исчезают в пространстве? Нет, они поселяются в твоём мире, и ждут своего часа. Ты многого в жизни избежал, и благодаря чему, знаешь? Случайному стечению обстоятельств. Хоть случайностей и не бывает в мире. Вот это, - он махнул рукой на болтающийся на веревке труп, - не случилось через неделю после похорон матери. Эта птица не влетела в твоё окно, когда ты захлопнул его, опередив ее на долю секунды. А эти осколки - ну тут совсем ничего удивительного - сколько раз ты ругался с друзьями и родными, говорил, что больше никогда не будешь с ними общаться, осуждал их и посылал куда подальше. Вот здесь все твои недобрые слова или, по-нашему, заклятия. Они забились в углы и ждут своего выхода.

В окно ты мог выпасть примерно три года назад, когда так много выпил, что еле дополз до дома. И наркотики обошли тебя стороной лишь потому, что ты не пришёл на ту вечеринку пять лет назад, ведь твоя мама сломала ногу , и ты просидел с ней в приемном до позднего вечера.
- Ты ошибаешься. Я не сделал бы ничего такого в любом случае, я же не идиот, - ответил я, и тут же в голову полезли ненужные воспоминания... - как я не находил себе места в пустой квартире, сходил с ума и в кровь кусал кулаки, чтобы не завыть как собака.

А в другой день я был весь наполнен предвкушением роскошного вечера в кругу давних приятелей, они то как раз собирались попробовать что-то новое, и я конечно же был только за. Тогда мне и в голову не приходило, что я куда-то влипну, они же друзья - я так давно их знаю! Но мама сломала ногу, и я - злой и раздражённый до предела- сидел в коридоре травмпункта, досадуя на судьбу и неосторожную маму.
А чёрная птица, врезавшаяся в стекло и улетевшая прочь с грозным криком....
И много гадких мыслей и слов, возникающих в моей голове после очередной ссоры с мамой, с родными... и друзьями...
Двойник смотрел на меня с нескрываемым удовольствием на лице, и одновременно глубоко озабоченным взглядом.
Я закрыл лицо ладонями и шумно вздохнул.