Без башни. Начало

На фото -- Джек Керуак


1
Все понимают, что люди, оставшиеся в той жизни, кажутся просто психами на фоне того нереального золотого века, окутанного мифами.

-- Получился интересный рассказ про Гинзберга и Берроуза, не так ли?
-- То есть про нас с тобой?
-- Нет, про вас с Гинзбергом, меня в нем нет, -- сказал Керуак, как отрезал.
-- Тебе не кажется, что тебя там не хватает? -- спросил Берроуз.
-- В качестве кого?
-- Хотя бы в качестве рассказчика... Ты, по-моему, будешь умнее нас обоих. У тебя хорошо выходит рассказывать про то, чем не успел заняться берроузовский Джек. А про твою повесть я говорить и не собираюсь. Я ее написал. Мне интересно просто увидеть ее напечатанной, вот и всё.
-- Я ничего менять не собираюсь. Получилось у меня хорошо, или нет  -- зависит только от тебя. Если нет -- ты прочтешь это сам. Вот, например, скажи, разве можно получить что-нибудь полезное у того, кто весь свой талант растратил на предисловия и рецензии? Кто пытался написать книгу, полную зависти, подозрения и претензий? Не кажется ли тебе, кстати, это несколько издевательским? Посмеялись -- и на том спасибо.
Берроуз встал и начал расхаживать по комнате. Наконец он остановился напротив Керуака и наклонился к нему так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Во всем его виде появилось нечто от напористого школьного учителя. Но он не стал заставлять Керуака повторять свой вопрос. Вместо этого он сказал:
-- Но ты ведь хочешь написать настоящую, стоящую вещь, не правда ли?  Нечто такое, чего не делали раньше. Что-то по-настоящему современное и свежее?
--  С самого начала, от первой до последней страницы. Как это сделать? -- спросил Керуак.
Берроуз пожал плечами и сказал:
-- Ты ведь в это веришь?
Керуак схватил со стола пачку сигарет и нервно закурил.
-- Ты меня научишь, -- задал он еще один вопрос, уже утвердительный.
Берроуз выпрямился, посмотрел на свою шляпу, лежащую на столе. На этот раз он не колебался. Несколько секунд он молча глядел на Керуака. Потом сказал:
-- Хорошо. Давай сделаем так: я дам тебе еще один шанс.
-- Иначе зачем ты столько времени тратишь на это предисловие? К тому же ты действительно прочитал рукопись и знаешь, о чем я, -- сказал Керуак.
-- Да-да, -- со вздохом сказал Берроуз, -- я дам тебе такую возможность... Всё, о чем я прошу, -- это ответить на мой вопрос честно и прямо. Согласен?
-- Да, -- кивнул Керуак. -- А как тебе эпиграф: "Дух --это Жизнь. Он бесконечно течет через мою смерть, как река, не боящаяся стать морем".
-- Это-то откуда?
-- Из Грегори Корсо. Там же написано...

* * *
Керуак равнодушно рассматривал абстрактные картины Роберта Раушенберга и Роя Лихтенштейна.  Тихо играла музыка. В маленькой галерее витал дымок марихуаны.
"Надо будет обязательно купить травки", -- подумал он.
Тут же его окликнул приятный молодой женский голос:
-- Джек! Что ты зесь делаешь?
Молодая особа в огромных солнцезащитных очках стояла у дальней стены. Керуаку сразу вспомнился Нил Кэссиди. Кажется, это была одна из его девушек.
-- Ты что, стал писателем?
-- От кого слышала? -- спросил Керуак.
-- От Нила, от кого же еще? -- засмеялась она. -- меня зовут Иди.
-- Ясно, -- сказал Керуак. -- Слушай, Иди, ты это... иди-ка ты...
-- Хам! -- обиженно фыркнула красотка и растворилась.
К Джеку подошел молодой человек в красно-синем свитере и протянул ему руку.
--  Джаспер Джонс, -- представился он.
Керуак кивнул. Отбривать и этого, похоже, не стоило...
-- Как тебе выставка? Ты знаком с художниками?
-- А ты? -- отреагировал Керуак.
-- Да! Я люблю Раушенберга. У него потрясающие картины, я считаю, -- сказал Джонс.
--Ты тоже не умеешь рисовать?
-- Ха! У тебя классное чувство юмора, -- рассмеялся парень. -- Я тоже художник, но не экспрессионист. Моя картина вон там.
На стене напротив висел силуэт бегущего Микки Мауса между двумя огромными кусками дерна в раме.
--  Видимо, это специально выставлено здесь в качестве приманки для ночного посетителя, -- задумчиво сказал Керуак. -- Я не очень в этом разбираюсь... в современной живописи, я имею в виду. Мне ближе Фрэнк Синатра.
-- Понимаю, -- сказал Джонс, улыбаясь.
Вдруг сзади к руке Керуака прикоснулись чьи-то прохладные пальцы. Он обернулся. Перед ним стояла темноволосая девушка с удивительно длинными ресницами, одетая в розовую водолазку. Ее глаза были большими и темными. На губах играла странная улыбка, словно она была чем-то слегка ошарашена. Возможно, необычной реакцией Керуака на ее появление. К тому же именно этим объяснялось выражение радости, написанное у нее на лице. Она не была красавицей, скорее она напоминала преувеличенно-сексуальную копию земной Мадонны. Но Керуаку понравилось ее нежное личико, и когда она чуть наклонила голову, чтобы он мог получше рассмотреть ее, он чуть не задохнулся. Ему хотелось до нее дотронуться, но он почему-то не решился.
-- Простите, ребята... -- смущенно сказала она.
-- Не буду мешать! Увидимся, -- взмахнул рукой Джонс и исчез вслед за Иди.
-- Элис, -- тихо сказала девушка.
-- Ээ... Не хочешь ли чего-нибудь выпить, Элис? -- промямлил Керуак.
-- Пожалуй, стоит, -- улыбнулась она. -- Как раз Энди приглашает всех к себе на вечеринку.
-- Энди?
-- Уорхол... он рекламщик, -- пояснила она, -- у него студия недалеко.
Она кивнула на парня, который стоял в сторонке и читал одну из книг «Кто есть кто в современной культуре» и, кажется, никого не замечал вокруг.
-- Аа, отлично! -- довольно сказал Керуак и взял таки Элис под руку.