Рваные сны..

    Двоюродный брат, всё ещё красивый и манящий женщин, вернувшись после  пьяной драки из тюрьмы не находил себе места. Его  двоюродная устала от ноющей скрипки полуеврея по отцу с цыганской бродяжной душой по матери. С перепою она отдалась ему  ветряной сумасшедшей ночью, а теперь не знала , что делать, тем более. что и деньги были на исходе.
   - Выручай!- прокричала она в трубку.- Помнишь, ты делала наброски с меня и моего бесшабашного родственника. Мы с ним снова на нуле и готовы быть натурщиками.
Для любовных сцен , наверное, ещё не потеряли свежести, если опохмелиться. Приезжай хоть одна, хоть с такой же натурщицей, как и мы, только через магазин. Купи ещё к выпивке закуски ну и тонизирующих каких в аптеке от сплина и хандры.
    Вышел брызжущий  плохо обтёртой влагой и какими-то ищущими взглядами её непутёвый родственник, обернувшийся по поясу полотенцем.
    - Хоть шорты надень, а то скоро гости.
     - Сколько?
     - Да две бабы.
     -Ну для двух баб и так сойдёт. Всё равно ведь раздеваться?
     - Да заработай хоть на недёлю жратвы натурщиком я тоже попозирую своей давней подруге. Она нас напоит и накормит, а  потом  будет писать с нас любовников в постельных сценах. Тебя уже ничем не удивишь да и её тоже, но будь с ней вежливей может ласковей. Если соблазнишь её, может больше даст денежек.
     В распахнутых дверях стояли с лохматыми причёсками , по неизвестно какой моде одетые две женщины под тридцать. Одна стала  натягивать полотно на мольберт, другая раздеваться . Фигура у ней была, как гитара и груди ещё не потеряли формы , хотя глаза какие-то потерянные.
      Разлили по стаканам водку, добавили в неё из пузырьков тонизирующих и выпили без тоста.
     -Ну, вы всё равно почти раздетые, снимите то, что осталось и  обнимитесь, поцелуйтесь, хоть какое-то подобие любви изобразите. Иначе покупать не  будут картины.
     Сначала поцелуи были вялые, потом всё-таки цыганская кровь взыграла да так, что даже художница стала раздеваться. И когда он стал лобызать её, велела подруге:
"Сними на телефон побольше сцен, потом я выберу, что пойдёт для живописи."
     И так они ходили между столом и кроватью, пока на столе ничего не осталось.
Последней свои оставшиеся желания  удовлетворяла хозяйка. Художница сняла последние кадры  и выключила свет.
    -Завтра набросаю и напишу, уж что получится.
     Раздался звонок в дверь и на пороге появилась грудастая девица лет семнадцати.
      -Вот новое поколение, посвежее нас. Сходишь в магазин, если дам деньги?
      - Схожу, а что потом.?    
       "Она сказала шёпотом:
       "А что потом, а что потом?!"
     Наверно не знаешь, кто написал?
      - Пушкин что ли?
      Гомерический хохот потряс квартиру.
      - Пушкин писал изящнее, а это Евтушенко, также ушедший в мир иной, но уже в наше  время. Помню на его выступлении сидящая рядом девица сказала:
      - А я бы ему дала, чтобы войти в историю.
      - Ты думаешь, он ещё что-то может? - выразила сомнение её подруга.
      Смеялись до колик.
      - Вообще вспоминаешь молодость и какие-то рваные сны, ничего цельного. А наш учитель Суриковского института как-то притащил нам  картину провинциального художника. Румяная нагая девка лет пятнадцати выходит из реки и на фоне  яркого заката тоненькая алая струйка стекает между ног, а за ней не сказать, чтоб красавец, но высокий и плечистый парень.
      -Дети природы- сказал художник?
      - А кого родят, наверное сразу пошлют в магазин- сказал кто-то из студентов.
       Смеяться уже не было сил.