Озарение Салливана

ОЗАРЕНИЕ САЛЛИВАНА

Светило просунуло свои худосочные утренние щупальца сквозь толстый слой серой пыли, заменявшей вид из окна. Стойка салуна, давно не видевшая лака и морилки, отполированная сотнями локтей в грубых клетчатых рубашках, отразила шматок солнца на объявление о награде за поимку Родриго "Мясника" Фернандеса. Вооружён. Опасен. За многократные безжалостные ограбления почтовых дилижансов. Не оставляет ни одного живого свидетеля.
Напечатанная сумма была зачёркнута и над ней, коряво написанная рукой Билли, красовалась новая, потолстевшая в два раза, награда. Ставки росли. После каждого нападения  Дядя Сэм увеличивал сумму вознаграждения. На деньги, которые сегодня предлагал за голову Фернандеса закон, можно было бросить всё, умотать на восток, в Нью-Йорк. И там кутить целый год, не экономя на жратве, выпивке и девках.
Жирный "Разливала" Билли, опершись брюхом о стойку, натирал грязным полотенцем стаканы и тупо пялился на муху, колотившуюся об оконное стекло. Муха  пыталась  разглядеть происходившее снаружи. "Дура" - подумал Билли, - "Не знает, куда прётся! Ни черта же не видно". И он был прав.
Даже если бы ей и удалось разглядеть хоть что-нибудь, она ничего путного бы всё равно не увидела. Разве что адские муки человека в черном поношенном сюртуке. Там, напротив, в дверях похоронной конторы, ссутулившись, стоял Стервятник Джо. Её владелец. Кислое молоко могло бы показаться мёдом в сравнении с выражением на его физиономии . Вот уже месяц как в Джексонтауне застряла тишина. За четыре недели прошедшие с тех пор, как повесили слюнявого конокрада Джима, в городке не случилось ни одной доброй перестрелки. Никого не пристрелили, как "шелудивого пса" , никто не отбросил копыта и не дал дуба. Ни тебе вдовьих завываний, ни ора голопузых сирот. Даже подающий надежды старый пастор, несмотря на старания доктора, никак не мог преставиться... Утреннее уныние Стервятника Джо было поддержано толстощеким Марком Салливаном. Сорокалетним холостяком, единственным владельцем, редактором и журналистом-хроникером "Джексонтаунского глашатая". Еженедельного газетного листка, редакция которого находилась по соседству с гробами.
- Доброе утро, Джо! Есть новости? - голос Марка отдавал сивухой и безнадежностью. Стервятник Джо с охотой поддержал диалог и в ответ незамедлительно сплюнул сквозь зубы и молча, исподлобья, хмуро посмотрел на газетчика. Оба протяжно вздохнули и Марк, огорченный ответом, стараясь не поднимать пыль, направился через дорогу в салун "Бычья голова". Глоток виски и хоть какая-нибудь завалящая новость могли бы его приободрить.

- Доброе утро, Билли! Есть новости? - ответил на приветствие Марк и выстрелив себе в рот двойным бурбоном, заблестел, - Что слышно?
- Преподобный Грин всё ещё с нами... Час назад заходил поправлять здоровье доктор. И просил передать Вам, мистер, что он помнит об уговоре. Вы узнаете первым. Шериф дрыхнет у себя в офисе на стуле... - монотонно отчитался бармен.
- И это всё, Билли?
- И это всё... - подытожил бармен и плеснул живой огненной воды в опустевший стакан икнувшего от огорчения газетчика
Салливан взял со стойки утешительный второй двойной и сел за столик у окна. Эту порцию он был намерен растянуть хотя бы минут на пять. И может быть ему и удалось бы насладиться вкусом местного пойла, но он стал свидетелем жуткой трагедии. Глупая муха наконец-то расшибла себе башку о стекло и рухнула замертво на подоконник. "Если в ближайшие дни ничего в городе не случится - мой" Глашатай" ждет такая же судьба", - подумал с горечью Марк и бахнул разом содержимое стакана. Его листок и сам Салливан существовали за счет объявлений горожан. 20 центов за 5 строк. Но жители приносили объявления с одним условием: "Только знаете, сэр, напечатайте его в номере с новостями". И то правда. Продать хотя бы один экземпляр, в котором не было новостей, слухов и сплетен? Проще в одиночку поймать "Мясника" Фернандеса. "И похоже, я знаю как это сделать!" поднимая клубы пыли, Марк рванул к себе в редакцию.

Население Джексонтауна не было постоянной величиной. Ели вы въезжали на главную улицу с востока, то вас встречала потрёпанная выгоревшая вывеска "Джексонтаун. Население:". За цифрой, сообщающей количество этого самого населения, следил сам шериф МакКой. Поэтому она всегда отдавала свежей краской. За последний месяц и она подвыгорела, оставаясь неизменной. 587 человек. Мужчин - 569. Женщин (тут МаКой лукавил, стараясь сделать городок привлекательным) - 42. Ему плевать было на арифметику.

В два часа по полудню возбуждённый Салливан передал свежеотпечатанную стопку "Глашатая" сынку "Стервятника" Джо. Мальчика спугнул облако пыли и погнал его по Главной улице: "Экстренный выпуск!!! Новые подробности!!!". И уже к четырём  пришлось увеличить тираж вдвое.
К закату в городке из 569 мужчин оставались только шериф, доктор, пастор, гробовщик, бармен и сам Марк Салливан. Причиной, такого поистинне "египетского" исхода мужчин из Джексонтауна, послужила жажда наживы. Начитавшись новостей в местной газетке, группами или по одному, но все они отправились в прерии за головой "Мясника" Фернандеса.

На следующее утро  доктор, вызванный улыбающимся гробовщиком, достал изо рта удушенного гарротой газетчика и протянул шерифу, смятый в комок, последний выпуск "Джексонтаунского глашатая". Салливан скончался, не успев его прожевать. Шериф тщательно разгладил листок. "На правах анонимности!" - начиналось заглавными буквами сообщение. "Как сообщил нам надёжный анонимный источник, Родриго "Мясник" Фернандес на самом деле не мексиканец с Рио Гранде, как ошибочно предполагалось ранее, а женщина 27 лет. Родом из восточных штатов, она... "
...
Далеко за полночь койоты слушали тихий шёпот шерифа МакКоя:
- Любимая, пока я не найду этот анонимный источник, нам лучше не встречаться, - он поцеловал её в грудь и неожиданно холодно спросил:
- Откуда этот прохвост узнал правду о тебе?


______________________
©Алан Пьер Мюллер.
Из сборника рассказов "Таксидермия"
Перевод А. Никаноров