Крещение Руси, настоящее и мнимое

Лекция от 22.02.2010 года.

Итак, уважаемые ученики, продолжим наше занятие. Сегодня мы разберём тему «Крещение Руси». Ну вот, скажете вы, опять двадцать пять! Ну, сколько можно? Одно и то же! Что нового мы сможем узнать? Каждый школьник знает, что Крещение Руси было при князе Владимире Красно Солнышко! Дай Бог памяти, в 988 году! Но так ли это?

А что не так с крещением Руси, скажете вы? Русь есть? Православие есть? Какие могут быть сомнения?  Сомнений на самом деле очень много. Давайте их уже как-нибудь развеем и окончательно поставим точку в этом деле. Итак, открываем покрытое пылью «Дело №988».

Вопрос: Из какого источника мы с вами знаем, что состоялось крещение Руси? 
Ответ: Из Повестей временных лет. Вот же оно, под 6496, т.е. 988 годом:
«После всего этого Владимир взял царицу, и Анастаса, и священников корсунских с мощами святого Климента, и Фива, ученика его, взял и сосуды церковные и иконы на благословение себе. Поставил и церковь в Корсуни на горе, которую насыпали посреди города, выкрадывая землю из насыпи: стоит церковь та и доныне. Отправляясь, захватил он и двух медных идолов и четырех медных коней, что и сейчас стоят за церковью святой Богородицы и про которых невежды думают, что они мраморные. Корсунь же отдал грекам как вено за царицу, а сам вернулся в Киев. И когда пришел, повелел опрокинуть идолы - одних изрубить, а других сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с горы по Боричеву взвозу к Ручью и приставил 12 мужей колотить его палками. Делалось это не потому, что дерево что-нибудь чувствует, но для поругания беса, который обманывал людей в этом образе, - чтобы принял он возмездие от людей. "Велик ты, Господи, и чудны дела твои!". Вчера еще был чтим людьми, а сегодня поругаем. Когда влекли Перуна по Ручью к Днепру, оплакивали его неверные, так как не приняли еще они святого крещения. И, притащив, кинули его в Днепр. И приставил Владимир к нему людей, сказав им: "Если пристанет где к берегу, отпихивайте его. А когда пройдет пороги, тогда только оставьте его". Они же исполнили, что им было приказано. И когда пустили Перуна и прошел он пороги, выбросило его ветром на отмель, и оттого прослыло место то Перунья отмель, как зовется она и до сих пор. Затем послал Владимир по всему городу сказать: "Если не придет кто завтра на реку - будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, - будет мне врагом". Услышав это, с радостью пошли люди, ликуя и говоря: "Если бы не было это хорошим, не приняли бы этого князь наш и бояре". На следующий же день вышел Владимир с попами царицыными и корсунскими на Днепр, и сошлось там людей без числа. Вошли в воду и стояли там одни до шеи, другие по грудь, молодые же у берега по грудь, некоторые держали младенцев, а уже взрослые бродили, попы же, стоя, совершали молитвы. И была видна радость на небе и на земле по поводу стольких спасаемых душ; а дьявол говорил, стеная: "Увы мне! Прогнан я отсюда! Здесь думал я обрести себе жилище, ибо здесь не было учения апостольского, не знали здесь Бога, но радовался я служению тех, кто служил мне. И вот уже побежден я невеждой, а не апостолами и не мучениками; не смогу уже царствовать более в этих странах". Люди же, крестившись, разошлись по домам. Владимир же был рад, что познал Бога сам и люди его, воззрел на небо и сказал: "Христос Бог, сотворивший небо и землю! Взгляни на новых людей этих и дай им, Господи, познать тебя, истинного Бога, как познали тебя христианские страны. Утверди в них правильную и неуклонную веру, и мне помоги, Господи, против дьявола, да одолею козни его, надеясь на тебя и на твою силу". И сказав это, приказал рубить церкви и ставить их по тем местам, где прежде стояли кумиры. И поставил церковь во имя святого Василия на холме, где стоял идол Перуна и другие и где творили им требы князь и люди. И по другим городам стали ставить церкви и определять в них попов и приводить людей на крещение по всем городам и селам. Посылал он собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное. Матери же детей этих плакали о них; ибо не утвердились еще они в вере и плакали о них как о мертвых».

Теперь внимательнее посмотрим на документ, из которого это взято, то есть, на «Повести временных лет». Выглядит он, этот документ, так:
В год 6371 (863).
В год 6372 (864).
В год 6373 (865).
В год 6374 (866). Пошли Аскольд и Дир войной на греков и пришли к ним в 14-й год царствования Михаила. Царь же был в это время в походе на агарян, дошел уже до Черной реки, когда епарх прислал ему весть, что Русь идет походом на Царьград, и возвратился царь. Эти же вошли внутрь Суда, множество христиан убили и осадили Царьград двумястами кораблей. Царь же с трудом вошел в город и всю ночь молился с патриархом Фотием в церкви святой Богородицы во Влахерне, и вынесли они с песнями божественную ризу святой Богородицы, и смочили в море ее полу. Была в это время тишина и море было спокойно, но тут внезапно поднялась буря с ветром, и снова встали огромные волны, разметало корабли безбожных русских, и прибило их к берегу, и переломало, так что немногим из них удалось избегнуть этой беды и вернуться домой.
В год 6375 (867).
В год 6376 (868). Начал царствовать Василий.
В год 6377 (869). Крещена была вся земля Болгарская.
В год 6378 (870).
В год 6379 (871).
В год 6380 (872).
В год 6381 (873).
В год 6382 (874).
В год 6383 (875).
В год 6384 (876).
В год 6385 (877).
В год 6386 (878).
В год 6387 (879). Умер Рюрик и передал княжение свое Олегу - родичу своему, отдав ему на руки сына Игоря, ибо был тот еще очень мал.
В год 6388 (880).
В год 6389 (881).

На что это похоже? На документ с вырванными страницами? Нет, уважаемые. Это похоже на документ, который не успели дописать. Видимо, так торопились, что забыли в 866 году написать главное. Вот это:

«..даже для многих многократно знаменитый и всех оставляющий позади в свирепости и кровопролитии, тот самый так называемый народ Рос — те, кто, поработив живших окрест них и оттого чрезмерно возгордившись, подняли руки на саму Ромейскую державу! Но ныне, однако, и они переменили языческую и безбожную веру, в которой пребывали прежде, на чистую и неподдельную религию христиан,… поставив в положение подданных и гостеприимцев вместо недавнего против нас грабежа и великого дерзновения. И при этом столь воспламенило их страстное стремление и рвение к вере …, что приняли они у себя епископа и пастыря и с великим усердием и старанием встречают христианские обряды».

Это из послания византийского патриарха Фотия за 867 год. В котором он сообщает о крещении Руси.  Об этом же событии пишет император Константин Багрянородный:
«И народ росов, воинственный и безбожный, посредством щедрых раздач золота, серебра и шелковых одежд, он (император Василий I Македонянин, правивший в 867—886 гг. – В.К.) привлек к переговорам и, заключив с ними мирный договор, убедил их сделаться участниками спасительного крещения и расположил принять архиепископа… Он, прибыв в страну названного народа, был принят ими благосклонно по следующему поводу. Князь этого племени, собрав собрание подданных и председательствуя с окружающими его старцами… приглашает… архиерея и спрашивает, что он намерен им возвестить и чему их научить. Архиерей предложил им Евангелие и рассказал о некоторых чудесах Нового и Ветхого Завета. Росы заявили, что они не поверят ему, если не увидят сами что-нибудь подобное… Помня слова Христа о просящих во имя Его, архиепископ ответил: “Хотя и недолжно искушать Бога, однако, если вы от всего сердца решили приступить к Нему, просите, чего хотите, и Бог непременно сделает это по вере вашей, хотя мы грешны и ничтожны”. Варвары потребовали, чтобы было брошено в огонь Евангелие. Помолившись, архиепископ сделал это. И по прошествии достаточного времени Евангелие было вынуто из потухшей печи и оказалось неповрежденным. Увидев это, варвары, пораженные величием чуда, без колебаний начали креститься».

Похожие рассказы о крещении Руси в IX веке и о «чуде» с пропитанным огнеупорным составом Евангелием, мы можем прочитать и в других византийских источниках: у Кедрина, Льва Грамматика, Зонары, Михаила Глики, Скилицы и других, а также в Житиях Свв. Кирилла и Мефодия. Единственное, чего мы не находим в византийских источниках, так это упоминания о крещении Руси при князе Владимире Красно Солнышко. Но стоит ли на такие пустяки обращать внимание? На нет и суда нет.

Мы видим, что во время написания «Повестей временных лет», киевский летописец, решив заполнить пробелы в событиях IX века, использовал то, что было у него под рукой. А была у него под рукой поздняя византийская хроника продолжателя Георгия Амартола. В котором о крещении Руси в 860 (?) году при Фотии не говорится ни слова. Зато успешный поход на Константинополь представлен в виде страшного поражения «безбожных русских» с помощью всё того же «чуда». Но патриарх Фотий, очевидец похода русов на Константинополь, описал «чудо» несколько иначе:

«О, как же все тогда расстроилось, и город едва так сказать, не был поднят на копье! Когда легко было взять его, а жителям невозможно защищаться, то очевидно, от воли неприятеля зависело — пострадать ему или не пострадать … Спасение города находилось в руках врагов и сохранение его зависело от их великодушия … город не взят по их милости (подчёркнуто мной., - В.К) и присоединенное к страданию бесславие от этого великодушия усиливает болезненное чувство пленения».

Никакого чуда, всё просто! Отягощённые награбленным русы сочли благоразумным удалиться подобру-поздорову. Что же произошло дальше? Уже после того, как в Киев был прислан епископ, а потом и архиепископ? А какой же архиепископ без церкви? Наверняка, в Киеве началось и строительство церквей. А дальше произошло крещение князя Аскольда под именем Николай. В память о котором в Киеве ежегодно 2 июля как по «убиенному язычниками» «мученику за веру Христову» свершались крестные ходы на «Аскольдовой могиле». Действительно, согласно той же ПВЛ, в 882 г. князь Аскольд был убит варягом-язычником Олегом:

«В год 6390 (882). Выступил в поход Олег, взяв с собою много воинов: варягов, чудь, словен, мерю, весь, кривичей, и пришел к Смоленску с кривичами, и принял власть в городе, и посадил в нем своего мужа. Оттуда отправился вниз, и взял Любеч, и также посадил мужа своего. И пришли к горам Киевским, и узнал Олег, что княжат тут Аскольд и Дир. Спрятал он одних воинов в ладьях, а других оставил позади, и сам приступил, неся младенца Игоря. И подплыл к Угорской горе, спрятав своих воинов, и послал к Аскольду и Диру, говоря им, что-де "мы купцы, идем в Греки от Олега и княжича Игоря. Придите к нам, к родичам своим". Когда же Аскольд и Дир пришли, выскочили все остальные из ладей, и сказал Олег Аскольду и Диру: "Не князья вы и не княжеского рода, но я княжеского рода", и показал Игоря: "А это сын Рюрика". И убили Аскольда и Дира, отнесли на гору и погребли Аскольда на горе, которая называется ныне Угорской, где теперь Ольмин двор; на той могиле Ольма поставил церковь святого Николы; а Дирова могила - за церковью святой Ирины. И сел Олег, княжа, в Киеве, и сказал Олег: "Да будет это мать городам русским". И были у него варяги, и славяне, и прочие, прозвавшиеся русью. Тот Олег начал ставить города и установил дани словенам, и кривичам, и мери, и установил варягам давать дань от Новгорода по 300 гривен ежегодно ради сохранения мира, что и давалось варягам до самой смерти Ярослава».

Обратим внимание вот на какие подробности. Первое: «младенцу Игорю» в 882 г исполнилось от 4 до 17 лет. Татищев  (В.Н. Татищев, История Российская, ч.2) приводит разные годы рождения Игоря в различных летописных списках: 875 г. в Раскольничем, 865 г. в Оренбургском, 861 г. в Нижегородском, официальной наукой за год рождения Игоря принят 878 г. Видимо, у князя было замедленное развитие, потому что, по словам всё той же ПВЛ, вырос он только в 903 году. 

Второе: Олег, собрав многочисленное войско из кривичей, веси, чуди, словен и варягов, отправился с ними в Смоленск и Любеч, а затем, по-видимому, собирался куда угодно, но только не в Киев, поскольку, лишь подходя к горам Киевским, он вдруг «узнал», что в Киеве княжат какие-то подозрительные Аскольд и Дир. Да и с какой стати князья вдруг пойдут к купцам? Даже если они их родственники? Сено к лошади не ходит.

По словам митрополита Макария (Булгакова): «Первые наши христиане над могилою сего князя имели церковь святого Николая. Быть не может, чтобы они согласились построить христианский храм над могилою язычника. Вероятна и та догадка, что Аскольд в крещении назван был Николаем, потому что у нас, точно, существовал обычай созидать церкви над могилами князей в честь святых, им соименных (подчёркнуто мной,-  В.К.). Слова летописи Иоакимовой, называющей Аскольда блаженным, могут служить новым доказательством его крещения».
Верим. Главное, чтобы народ не начал строить разные догадки, почему Дира похоронили у церкви св. Ирины. А так всё очень даже убедительно.

Ну, и третье: С какой радости Киев вдруг стал матерью? Пусть даже и городов русских? Официальная версия такова: «мать городов» дословный перевод греческого слова метрополия. По другой версии когда-то Киев вовсе и не был Киевом. А назывался иначе – Самбата.
«[Да будет известно], что приходящие из внешней Росии в Константинополь моноксилы (однодревки, - В.К.) являются одни из Немогарда (Новгорода, - В.К.)], в котором сидел Сфендослав, сын Ингора, архонта Росии, а другие из крепости Милиниски (Смоленск, - В.К.), из Телиуцы, Чернигоги (Чернигов, - В.К) и из Вусеграда (Вышгород, - В.К.). Итак, все они спускаются рекою Днепр и сходятся в крепости Киоава (Киев, - В.К.), называемой Самватас. Славяне же, их пактиоты (данники, - В.К.)...» (Константин Багрянородный, «Об управлении государством»).

После убийства князя-христианина и чистки правящей верхушки в Киеве началась языческая реставрация. Поскольку язычество, в отличие от христианства и других «мировых религий», веротерпимо, то христианские церкви в Киеве сохранились. Кроме того, как мы видим из «Жития св. Кирилла», он, прежде чем отправиться в Моравию, был в Херсонесе и: «Обреть тоу Евангелие и псалтырь Роушкими писмены писано и человека обреть глаголюща тою беседою, и беседовав с ним и силоу рече прием, своей беседе прикладае и вскоре начеть чисти и сказовати и дивляхуся ему Бога хваляще».

То есть, ещё до предполагаемого крещения Аскольда и Руси в 860 г. уже существовали христианские книги, писанные «русскими письменами», которые выучил Кирилл, благодаря человеку, владеющему русским языком. Кирилл, свободно владевший славянским языком, выучил русский язык (вернее, язык русов, не путать с современным русским языком! – В.К.) и стал вскоре читать на нём и говорить. Тут надо сделать важное отступление. После того, как Кирилл в Херсонесе видит книги, писанные «русскими письменами», он отправляется домой и, согласно официальным источникам, изобретает славянскую письменность. Но это уже тема другого увлекательного рассказа. О том, почему нельзя было русские христианские книги применить для пропаганды христианства у славян и почему славянские названия днепровских порогов звучат не так, как названия порогов «по-русски». Вернёмся же в Киев. Что происходило в Киеве с 883 по 897 год мы узнаём из того же недописанного документа с названием «Повести временных лет»:

В год 6391 (883). Начал Олег воевать против древлян и, покорив их, брал дань с них по черной кунице.
В год 6392 (884). Пошел Олег на северян, и победил северян, и возложил на них легкую дань, и не велел им платить дань хазарам, сказав: "Я враг их" и вам (им платить) незачем".
В год 6393 (885). Послал (Олег) к радимичам, спрашивая: "Кому даете дань?". Они же ответили: "Хазарам". И сказал им Олег: "Не давайте хазарам, но платите мне". И дали Олегу по щелягу. И властвовал Олег над полянами, и древлянами, и северянами, и радимичами, а с уличами и тиверцами воевал.
В год 6394 (886).
В год 6395 (887). Царствовал Леон, сын Василия, который прозывался Львом, и брат его Александр, и царствовали 26 лет.
В год 6396 (888).
В год 6397 (889).
В год 6398 (890).
В год 6399 (891).
В год 6400 (892).
В год 6401 (893).
В год 6402 (894).
В год 6403 (895).
В год 6404 (896).
В год 6405 (897).
Начался передел собственности и сфер влияния, то есть «крыши», говоря современным языком. Денежные потоки, направлявшиеся до того к хазарам, перенаправляются в Киев, причём, в том же размере: «как и хазарам давали». Незаполненные  летописцем годы либо не тянули на героические, либо походили больше на криминальную хронику 90-х годов XX века. Или же летописец не знал, что написать. Далее, после пространного рассказа о славянах в Моравии, и упоминании, что «а славянский народ и русский един, от варягов ведь прозвались русью, а прежде были славяне; хоть и полянами назывались, но речь была славянской. Полянами прозваны были потому, что сидели в поле, а язык был им общий – славянский», ПВЛ продолжает «подробный» ежегодный рассказ о событиях на Руси:
В год 6407 (899).
В год 6408 (900).
В год 6409 (901).
В год 6410 (902). Леон-царь нанял угров против болгар. Угры же, напав, попленили всю землю Болгарскую. Симеон же, узнав об этом, пошел на угров, а угры двинулись против него и победили болгар, так что Симеон едва убежал в Доростол.
В год 6411 (903). Когда Игорь вырос, то сопровождал Олега и слушал его, и привели ему жену из Пскова, именем Ольгу.
В год 6412 (904).
В год 6413 (905).
В год 6414 (906).
В 907 году Олег нападает на Константинополь.
«Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев, известных как толмачи: этих всех называли греки "Великая Скифь". И с этими всеми пошел Олег на конях и в кораблях; и было кораблей числом 2000. И пришел к Царьграду: греки же замкнули Суд, а город затворили. И вышел Олег на берег, и начал воевать, и много убийств сотворил в окрестностях города грекам, и разбили множество палат, и церкви пожгли. А тех, кого захватили в плен, одних иссекли, других замучили, иных же застрелили, а некоторых побросали в море, и много другого зла сделали русские грекам, как обычно делают враги».

Очень похоже на описание похода Аскольда и Дира патриархом Фотием за 860 год. Уж не с него ли списано? Обратите внимание на отношение Олега к русам и славянам:
«Цари же Леон и Александр заключили мир с Олегом, обязались уплачивать дань и присягали друг другу: сами целовали крест, а Олега с мужами его водили присягать по закону русскому, и клялись те своим оружием и Перуном, своим богом, и Волосом, богом скота, и утвердили мир. И сказал Олег: "Сшейте для руси паруса из паволок, а славянам копринные", - и было так. И повесил щит свой на вратах в знак победы, и пошел от Царьграда. И подняла русь паруса из паволок, а славяне копринные, и разодрал их ветер; и сказали славяне: "Возьмем свои толстины не даны славянам паруса из паволок". И вернулся Олег в Киев, неся золото, и паволоки, и плоды, и вино, и всякое узорочье. И прозвали Олега Вещим, так как были люди язычниками и непросвещенными».

И далее:
«В год 6420 (912). Послал Олег мужей своих заключить мир и установить договор между греками и русскими, говоря так: "Список с договора, заключенного при тех же царях Льве и Александре. Мы от рода русского - Карлы, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид - посланные от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, - светлых и великих князей, и его великих бояр, к вам, Льву, Александру и Константину, великим в Боге самодержцам, царям греческим, для укрепления и для удостоверения многолетней дружбы, бывшей между христианами и русскими, по желанию наших великих князей и по повелению, от всех находящихся под рукою его русских».
В том же году Олег умирает якобы от укуса змеи: «и ступил он ногою на череп, и выползла из черепа змея, и ужалила его в ногу. И от того разболелся и умер». Мораль: не ходи по черепам босиком! Кроме этого загадочного события, описанного в ПВЛ, Олег известен тем, что все его походы и войны проходили скрытно и в обстановке строжайшей секретности! Наверное, поэтому его 30-летнее бурное правление никак не отражается в иностранных источниках. Ни в византийских, ни в каких-либо других! Даже нападение на Константинополь прошло незамеченным! Уж что-что, а нападение с применением кораблей, ехавших по суше на колёсах, греки должны были бы заметить! Такой цирк никого не оставил бы равнодушным! Это вам не какой-нибудь малозаметный щит, прибитый к воротам! 

Далее ПВЛ ещё более «подробно», чем во времена Олега, рассказывает о княжении Игоря:
В год 6421 (913). После Олега стал княжить Игорь. В это же время стал царствовать Константин, сын Леона. И затворились от Игоря древляне по смерти Олега.
В год 6422 (914). Пошел Игорь на древлян и, победив их, возложил на них дань больше Олеговой. В тот же год пришел Симеон Болгарский на Царьград и, заключив мир, вернулся восвояси.
В год 6423 (915). Пришли впервые печенеги на Русскую землю и, заключив мир с Игорем, пошли к Дунаю. В те же времена пришел Симеон, попленяя Фракию; греки же послали за печенегами. Когда же печенеги пришли и собрались уже выступить на Симеона, греческие воеводы рассорились. Печенеги, увидев, что они сами между собою ссорятся, ушли восвояси, а болгары сразились с греками, и перебиты были греки. Симеон же захватил город Адрианов, который первоначально назывался городом Ореста - сына Агамемнона: ибо Орест когда-то купался в трех реках и избавился тут от своей болезни - оттого и назвал город своим именем. Впоследствии же его обновил цезарь Адриан и назвал в свое имя Адрианом, мы же зовем его Адрианом-градом.
В год 6424 (916).
В год 6425 (917).
В год 6426 (918).
В год 6427 (919).
В год 6428 (920). У греков поставлен царь Роман. Игорь же воевал против печенегов.
В год 6429 (921).
В год 6430 (922).
В год 6431 (923).
В год 6432 (924).
В год 6433 (925).
В год 6434 (926).
В год 6435 (927).
В год 6436 (928).
В год 6437 (929). Пришел Симеон на Царьград, и попленил Фракию и Македонию, и подошел к Царьграду в великой силе и гордости, и сотворил мир с Романом-царем, и возвратился восвояси.
В год 6438 (930).
В год 6439 (931).
В год 6440 (932).
В год 6441 (933).
В год 6442 (934). Впервые пришли на Царьград угры и попленили всю Фракию, Роман заключил мир с уграми.
В год 6444 (936).
В год 6445 (937).
В год 6446 (938).
В год 6447 (939).
В год 6448 (940).

Не будем утомлять далее читателя «подробностями» из ПВЛ. С 916 по 940 год о делах в Руси лишь одно короткое упоминание: «Игорь же воевал против печенегов». Обратим с вами внимание на договор Игоря с греками под 945 год.

«Послы, посланные Игорем, вернулись к нему с послами греческими и поведали ему все речи царя Романа. Игорь же призвал греческих послов и спросил их: "Скажите, что наказал вам царь?". И сказали послы царя: "Вот послал нас царь, обрадованный миром, хочет он иметь мир и любовь с князем русским. Твои послы приводили к присяге наших царей, а нас послали привести к присяге тебя и твоих мужей". Обещал Игорь сделать так. На следующий день призвал Игорь послов и пришел на холм, где стоял Перун; и сложили оружие свое, и щиты, и золото, и присягали Игорь и люди его - сколько было язычников между русскими. А христиан русских приводили к присяге в церкви святого Ильи, что стоит над Ручьем в конце Пасынчей беседы и Хазар, - это была соборная церковь, так как много было христиан – варягов (подчёркнуто мной, - В.К.). Игорь же, утвердив мир с греками, отпустил послов, одарив их мехами, рабами и воском, и отпустил их; послы же пришли к царю и поведали ему все речи Игоря, и о любви его к грекам».

В Киеве в хазарском районе стоит соборная церковь св. Ильи. И это никого не удивляет. Законный вопрос: а кроме соборной церкви св. Ильи есть ли другие церкви? Кроме того, и русы-христиане и русы-язычники выступают в договоре как равноправные части населения. Это означает, что никакого притеснения христианам со стороны языческих властей не было.  В 945 году, согласно ПВЛ,  Игорь погибает во время повторного сбора дани с древлян. Возмущённые его жадностью древляне привязывают Игоря к двум согнутым деревьям и отпускают их. Деревья разрывают Игоря пополам. Но древняя медицина творит чудеса, поэтому в 949 году, по сообщениям того же хорошо осведомлённого Константина Багрянородного, Игорь ещё правит в Киеве:

«[Да будет известно], что приходящие из внешней Росии в Константинополь моноксилы являются одни из Немогарда, в котором сидел Сфендослав, сын Ингора, архонта Росии, а другие из крепости Милиниски (Смоленск, - В.К.)…»

А по другим данным, менее достоверным, чем данные ПВЛ, Игорь успевает заключить перед смертью в 949 г. договор против Венгрии с князем Олегом Моравским. После окончательной смерти Игоря начинает княжить Ольга, его главная (старшая) жена, а теперь вдова.

Краткая биография Ольги, согласно всё той же ПВЛ и «Житию св. Ольги», такова: Родилась в с. Выбуты в 12 км от Пскова. Когда она достигла 10 летнего возраста, случилось так, что в то же самое время внезапно вырос и возмужал Игорь (ему исполнилось то ли 38, то ли 25 лет), и Ольгу выдали за него замуж. Случилось это подпадающее под действие УК РФ событие в 903 году. При замужестве она хотела взять фамилию мужа, но, поскольку фамилии появились гораздо позже, в XIX веке, то ей ничего не оставалось, как поменять имя (на имя «приёмного» «свёкра»). Об этом говорит Иоакимовская летопись:

«Когда Игорь возмужал, оженил его Олег, выдал за него жену от Изборска, рода Гостомыслова, которая Прекраса звалась, а Олег переименовал её и нарек в своё имя Ольга. Были у Игоря потом другие жены, но Ольгу из-за мудрости её более других чтил».

Не прошло и 39 лет после свадьбы, как в 942 г. Ольга родила Игорю долгожданного первенца – маленького розовощёкого карапуза Святослава. После смерти Игоря Ольга едет в 955 г. в Царьград, где проходит обряд крещения. Похоже на то, что именно во время обряда плескания в купели она приглянулась 50-летнему императору Константину, её крестному отцу. В этом нет ничего удивительного, ведь в то время ей было лишь слегка за 60 (женщине столько лет, насколько она выглядит, - В.К.). Однако Ольга, если верить ПВЛ,  кокетливо отвергла настойчивые ухаживания Константина Львовича:

В год 6463 (955). Отправилась Ольга в Греческую землю и пришла к Царьграду. И был тогда царь Константин, сын Льва, и пришла к нему Ольга, и, увидев, что она очень красива лицом и разумна, подивился царь ее разуму, беседуя с нею, и сказал ей: "Достойна ты царствовать с нами в столице нашей". Она же, поразмыслив, ответила царю: "Я язычница; если хочешь крестить меня, то крести меня сам - иначе не крещусь". И крестил ее царь с патриархом. Просветившись же, она радовалась душой и телом; и наставил ее патриарх в вере, и сказал ей: "Благословенна ты в женах русских, так как возлюбила свет и оставила тьму. Благословят тебя сыны русские до последних поколений внуков твоих". И дал ей заповеди о церковном уставе, и о молитве, и о посте, и о милостыне, и о соблюдении чистоты телесной. Она же, склонив голову, стояла, внимая учению, как губка напояемая; и поклонилась патриарху со словами: "Молитвами твоими, владыка, пусть буду сохранена от сетей дьявольских". И было наречено ей в крещении имя Елена, как и древней царице - матери Константина Великого. И благословил ее патриарх, и отпустил. После крещения призвал ее царь и сказал ей: "Хочу взять тебя в жены". Она же ответила: "Как ты хочешь взять меня, когда сам крестил меня и назвал дочерью? А у христиан не разрешается это - ты сам знаешь". И сказал ей царь: "Перехитрила ты меня, Ольга".

Видимо, что-то у Ольги с императором не сложилось. Забрав подарки и наобещав Константину с три короба, ветреная вдова вернулась в Киев:
«Эта же Ольга пришла в Киев, и прислал к ней греческий царь послов со словами: "Много даров я дал тебе. Ты ведь говорила мне: когда возвращусь в Русь, много даров пришлю тебе: челядь, воск, и меха, и воинов в помощь". Отвечала Ольга через послов: "Если ты так же постоишь у меня в Почайне, как я в Суду, то тогда дам тебе". И отпустила послов с этими словами».

И стала Ольга жить-поживать, да добра наживать. ПВЛ:
«Жила же Ольга вместе с сыном своим Святославом и учила его принять крещение, но он и не думал прислушаться к этому; но если кто собирался креститься, то не запрещал, а только насмехался над тем. "Ибо для неверующих вера христианская юродство есть"...

…Так и Ольга часто говорила: "Я познала Бога, сын мой, и радуюсь; если и ты познаешь - тоже станешь радоваться". Он же не внимал тому, говоря: "Как мне одному принять иную веру? А дружина моя станет насмехаться". Она же сказала ему: "Если ты крестишься, то и все сделают то же". Он же не послушался матери, продолжая жить по языческим обычаям, не зная, что кто матери не послушает - в беду впадет, как сказано: "Если кто отца или матери не послушает, то смерть примет"».

Нежелание прослыть «уродцем» среди дружинников-язычников и потерять их уважение останавливало Святослава, но, в целом отношение князя к христианам можно назвать насмешливо-безразличным. Из-за охлаждения красавицы Ольги к императору, могло пострадать дело укрепления христианства в Киеве и подвластных Киеву землях, поэтому княгиня решает пригласить специалистов по внедрению христианства из Германии, а заодно и насолить противному Константину. В Киев едет епископ Адальберт (будущий архиепископ Магдебургский и местночтимый святой Берлинской и Германской епархии Русской православной церкви). В 959 г. «пришли к королю (Оттону I, - В.К.), как после оказалось, лживым образом послы Елены (княгини Ольги, - В.К.), королевы Ругов, которая при константинопольском императоре Романе крестилась в Константинополе, и просили посвятить для этого народа епископа и священников». (Хроника Продолжателя Регинона)

А уже в 962 г., после того, как власть в Киеве перешла к Святославу Игоревичу, епископ Адальберт  и священники бегут из Киева: «В сем году возвратился назад Адальберт, поставленный в епископы Ругам, ибо не успел ни в чем том, за чем был послан, и видел свои старания напрасными; на обратном пути некоторые из его спутников были убиты, сам же он с великим трудом едва спасся». (Там же, - В.К.)

Что послужило причиной изгнания очередных просветителей, остаётся только догадываться. Как мне кажется, руками возмущённых язычников действовали представители Киевской епархии, греческие и болгарские церковники, не потерпевшие присутствия своих конкурентов, германских миссионеров. Когда буря утихла, жизнь христианской общины Киева и других подвластных Руси земель вошла  в привычную колею. Так продолжалось вплоть до греческих походов Великого князя Святослава Игоревича и понесённых русами тяжёлых военных потерь. В 971 г. Святослав, пришёл к выводу, что русы-христиане в его войске, по существу, являются союзниками византийцев и предателями, решил с ними расправиться. Он задумал уничтожить также и главные рассадники христианства на Руси - церкви. Иоакимовская летопись рассказывает об этом так:

«Тогда дьявол возмяте сердца вельмож нечестивых, начата клеветати на христианы, сущия в воинстве, якобы сие падение вой приключилось от прогневания лжебогов их христианами. Он же (Святослав) толико разсвирепе, яко и единого брата своего Глеба не пощаде разными муки томя убиваше ... Они же (крещеные русы) с радостию на мучение идяху, а веры христовы отрещися и идолом поклонитися не хотяху ... Он же видя их непокорение, наипаче на презвитеры яряся, якобы тии (православные священники) чарованием неким людем отвращают и в вере их утверждают, посла в Киев, повеле храмы христиан разорити и сожещи. И сам вскоре поиде, хотя вся христианы изгубити».

Из летописи следует, что в языческом Киеве было несколько церквей. А из данных археологии мы узнаём, что какие-то церкви действительно были разрушены. Ибо основание капища, поставленного 80-х годах X века «вне двора теремного» в самом сердце Киева, было вымощено плинфой и фресками христианского храма. Произошло ли это разрушение в 971 г. или оно совпадает по времени с разрушениями монастырей восставшими против христиан в 983 г. полабскими славянами, мы не знаем. Случилось так, что Святослав до Киева не дошёл. Дорога к Киеву была перекрыта печенегами, а помощи от своих он так и не дождался. На киевском столе стал княжить его сын Ярополк, который, по словам Иоакимовской летописи: «бе муж кроткий и милостивый ко всем, любяще христианы, и асче сам не крестися народа ради, но никому не претяше».

Когда Ярополк узнал, что Владимир захватил Полоцк, то «посла к нему увесчевати. Посла же и воинство во кривичи, да воспретят Владимиру воевати. Владимир, слышав сие, убояся, хотя бежати ко Новугороду, но вуй его Добрыня, ведый яко Ярополк не любим есть у людей, зане христианом даде волю велику, удержа Владимира и посла в полки Ярополчи з дары к воеводам, водя их ко Владимиру. Оные же, яко первее рех, не правяху Ярополку и яшася предати полк Владимиру. Тогда Добрыня со Владимиром иде на полки Ярополчи и, сшедшися на реке Дручи в трех днех от Смоленска, победиша полки Ярополчи не силою, ни храбростью, но предательством воевод Ярополчих…(там же, - В.К.)

11 июня 980 г. Владимир занял Киев. «И стал Владимир княжить в Киеве один, и поставил кумиры на холме за теремным двором: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, и Хорса, Дажьбога, и Стрибога, и Симаргла, и Мокошь. И приносили им жертвы, называя их богами, и приводили своих сыновей и дочерей, и приносили жертвы бесам, и оскверняли землю жертвоприношениями своими. И осквернилась кровью земля Русская и холм тот. Но преблагой Бог не захотел гибели грешников, и на том холме стоит ныне церковь святого Василия, как расскажем об этом после. Теперь же возвратимся к прежнему. Владимир посадил Добрыню, своего дядю, в Новгороде. И, придя в Новгород, Добрыня поставил кумира над рекою Волховом, и приносили ему жертвы новгородцы как богу». (ПВЛ)

Как уже было сказано выше, в качестве фундамента для капища послужил строительный мусор, образовавшийся после разрушения какой-то христианской церкви.  Строительство нового капища в Киеве исторической наукой расценивается, как «религиозная реформа» князя Владимира. Но так ли это? Можем ли мы назвать религиозной реформой снос плавательного бассейна «Москва» и строительство на его месте храма Христа Спасителя при президенте Ельцине? Нет, не можем. Зато мы можем догадываться, куда делось старое капище. Возможно, что оно было уничтожено христианскими миссионерами, что и вызвало гнев местных язычников с последующим разрушением церкви. Ведь проповедники христианства не гнушались уничтожать священные рощи, храмы и языческие святыни, потому что принятие «мученической кончины» с последующим попаданием в разряд «святых великомучеников» за подобный вандализм было им, как правило, обеспечено.

В целом мы видим, как на протяжении почти 120 лет со дня первого крещения при патриархе Фотии в Киевском государстве существуют несколько религий. Официальная и государственная – язычество русов и славян, и неофициальные – христианство, ислам, иудаизм и прочие культы. Ислам, иудаизм и прочие культы мы пока не рассматриваем, поскольку они не относятся к теме нашего занятия. И возвращаемся к противостоянию христианства и язычества.

А нужно ли было принимать христианство? Была ли такая необходимость у Киева? «Партия учит нас», что такая необходимость была. Мол, только с принятием христианства «Киевская Русь» смогла войти в список «цивилизованных стран». 
Тогда возникает законный вопрос, а почему же два с половиной столетия спустя «Киевская Русь» вышла из списка «цивилизованных стран»  и, разделившись, покорилась, одна часть языческой Золотой Орде, а другая часть языческому Великому княжеству Литовскому?  И почему языческое Великое княжество Литовское вплоть до 1387 года не испытывало комплексов неполноценности по поводу своей якобы «нецивилизованности»? Ну, раз уже мы заговорили о языческой Литве, под руку которой сбежали цивилизованные и христианизированные русские князья, то вернёмся в 983 год, когда, после победы над ятвягами, согласно ПВЛ,  Великий князь киевский Владимир решил вдруг ни с того, ни с сего, принести человеческие жертвы Перуну. Вот как описывает это событие ПВЛ:

В год 6491 (983). Пошел Владимир против ятвягов, и победил ятвягов, и завоевал их землю. И пошел к Киеву, принося жертвы кумирам с людьми своими. И сказали старцы и бояре: "Бросим жребий на отрока и девицу, на кого падет он, того и зарежем в жертву богам". Был тогда варяг один, а двор его стоял там, где сейчас церковь святой Богородицы, которую построил Владимир. Пришел тот варяг из Греческой земли и исповедовал христианскую веру. И был у него сын, прекрасный лицом и душою, на него-то и пал жребий, по зависти дьявола. Ибо не терпел его дьявол, имеющий власть над всеми, а этот был ему как терние в сердце, и пытался сгубить его окаянный и натравил людей. И посланные к нему, придя, сказали: "На сына-де твоего пал жребий, избрали его себе боги, так принесем же жертву богам". И сказал варяг: "Не боги это, а дерево: нынче есть, а завтра сгниет; не едят они, не пьют, не говорят, но сделаны руками из дерева. Бог же один, ему служат греки и поклоняются; сотворил он небо, и землю, и звезды, и луну, и солнце, и человека и предназначил его жить на земле. А эти боги что сделали? Сами они сделаны. Не дам сына своего бесам". Посланные ушли и поведали обо всем людям. Те же, взяв оружие, пошли на него и разнесли его двор. Варяг же стоял на сенях с сыном своим. Сказали ему: "Дай сына своего, да принесем его богам". Он же ответил: "Если боги они, то пусть пошлют одного из богов и возьмут моего сына. А вы-то зачем совершаете им требы?". И кликнули, и подсекли под ними сени, и так их убили. И не ведает никто, где их положили. Ведь были тогда люди невежды и нехристи.

А вот как описано то же событие на официальном сайте Московского Патриархата.
 http://www.patriarchia.ru/db/text/910251.html

«Будущий креститель Руси начинал свой путь убежденным язычником и опирался на варягов, специально приведенных им из-за моря, в качестве военной силы. Его поход на Киев 978 года, увенчавшийся полным успехом, преследовал не только военно-политические цели: это был религиозный поход русско-варяжского язычества против нарождавшегося киевского христианства. 11 июня 978 года Владимир "сел на столе отца своего в Киеве", а несчастный Ярополк, приглашенный братом для переговоров, при входе в пиршественный зал был предательски убит двумя варягами, пронзившими его мечами. Для устрашения киевлян, среди которых уже многие, как русские, так и варяги, были христиане, в восстановленном и украшенном новыми идолами языческом святилище были совершены неизвестные до того времени у днепровских славян человеческие жертвоприношения (подчёркнуто мною, - В.К.). В летописи сказано о поставленных Владимиром кумирах: "И приносили им жертвы, называя их богами, и приводили к ним своих сыновей и дочерей, и жертвы эти шли бесам... И осквернилась кровью земля Русская и холм тот"…
... Жил среди киевлян, сообщает преподобный Нестор Летописец, варяг по имени Феодор, долгое время до того пробывший на военной службе в Византии и принявший там святое Крещение. Языческое имя его, сохранившееся в названии "Турова божница", было Тур (скандинавское Тор) или Утор (скандинавское Оттар), в старинных рукописях встречается то и другое написание. У Феодора был сын Иоанн, красивый и благочестивый юноша, исповедавший, как и отец, христианство.
"И сказали старцы и бояре: Бросим жребий на отроков и девиц, на кого падет он, того и зарежем в жертву богам". Очевидно, не без умысла, жребий, брошенный языческими жрецами, пал на христианина Иоанна.
Когда посланные к Феодору сообщили, что его сына "избрали себе боги, да принесем его им в жертву", старый воин решительно ответил: "Не боги это, а дерево. Нынче есть, а завтра сгниет. Не едят они, не пьют и не говорят, но сделаны человеческими руками из дерева. Бог же Един, Ему служат греки и поклоняются. Он сотворил небо и землю, звезды и луну, солнце и человека, и предназначил ему жить на земле. А эти боги что сотворили? Они сами сотворены. Не дам сына моего бесам".
Это был прямой вызов христианина обычаям и верованиям язычников. Вооруженной толпой язычники ринулись к Феодору, разнесли его двор, окружили дом. Феодор, по словам летописца, "стоял на сенях с сыном своим", мужественно, с оружием в руках, встречал врагов. (Сенями в старинных русских домах называли устроенную на столбах крытую галерею второго этажа, на которую вела лестница). Он спокойно смотрел на бесновавшихся язычников и говорил: "Если они боги, пусть пошлют одного из богов и возьмут моего сына". Видя, что в честном бою им не одолеть Феодора и Иоанна, храбрых искусных воинов, осаждавшие подсекли столбы галереи, и когда те обрушились, навалились толпой на исповедников и убили их...
Уже в эпоху преподобного Нестора, менее чем через сто лет после исповеднического подвига киевских варягов, Русская Православная Церковь почитала их в сонме святых. Феодор и Иоанн стали первыми мучениками за святую православную веру в Русской земле. Первыми "русскими гражданами небесного града" назвал их списатель Киево-Печерского Патерика, епископ Симон, святитель Суздальский († 1226; память 10 мая). Последняя из кровавых языческих жертв (подчёркнуто мною, - В.К.) в Киеве стала первой святой христианской жертвой - сораспятием Христу. Путь "из варяг в греки" становился для Руси путем из язычества в Православие, из тьмы к свету…
…На месте мученической кончины варягов святой равноапостольный Владимир воздвиг впоследствии Десятинную церковь Успения Пресвятой Богородицы, освященную 12 мая 996 года (празднуется 12 мая). В нее были перенесены в 1007 г. мощи святой равноапостольной Ольги. Восемь лет спустя здесь обрел место последнего упокоения сам святой Владимир, крестивший Русскую землю, а в 1044 г. его сын, Ярослав Мудрый, перенес в эту церковь останки своих дядей, Ярополка и Олега, предварительно "крестив их кости". Очевидно, последнее вызвано было требованием церковных правил о повторном крещении христианина при отсутствии достоверных свидетельств о первом крещении (подчёркнуто мною, - В.К.). С другой стороны, в древнем Киеве придавали большое значение древнехристианским сказаниям о возможности по особой милости Божией посмертного совершения таинства Крещения над людьми, скончавшимися вне церковного общения. Такой рассказ читается, например, в известном памятнике древнерусской учительной литературы - "Изборнике 1076 года", принадлежавшем сыну Ярослава Мудрого, благочестивому князю Святославу († 1076).
... Дивен Бог во святых Своих. Камня и бронзы не щадит время, а нижний сруб деревянного дома святых варягов-мучеников, сожженного тысячу лет назад, сохранился до наших дней; он был обнаружен в 1908 году, во время раскопок в Киеве, у алтаря Десятинной церкви».

Действительно, чудо так чудо. Первосортное. Во-первых, откуда-то стали известны имена варягов. Во-вторых, видимо, были где-то найдены показания свидетелей, о том, что Фёдор Варяг «стоял с оружием в руках» на сенях.  Затем Владимир воздвиг Десятинную церковь на месте их мученической кончины, которую он, собственно, сам и затеял. Бьюсь об заклад, что при открытии церкви он плакал крокодиловыми слезами по убиенным варягам, перерезая ножницами алую ленточку. Ну и, наконец, чудом сохранившийся «после пожара» нижний сруб. О том, что был ещё и пожар, в ПВЛ не сказано ни слова, но, опять же, предположу, что составителями «Жития святых» были найдены архивы киевской пожарной части за 980-990 годы, а также обгоревшие заграничные паспорта варягов. 
Мы, со своей стороны, используя такие же по достоверности источники, которыми пользовались составители «Жития святых»,  внесём свой вклад в эту историю. И опишем, как всё было на самом деле, приоткрыв читателю новые подробности:

Четверг, 12 июля 983 года. Киев. Раннее утро.  В ворота дома, стоящего в торговой слободе, стучатся княжеские  дружинники. Неподалёку собралась небольшая толпа зевак. 
Дружинник: Отворяй, хозяева!
Варяг:  Сейчас, сейчас, я уже иду. Ох… Мои больные ноги…
Д: Поторопитесь, папаша!
В: И кого там несёт с утга поганьше? Лавка закгыта!
Д: Открывайте, дело есть! Мы с повесткой. Распишитесь тут, на этой бересте.
В: Чего ви кгичите, как ошпагенный? Ви не на Подоле! Я же сказал, что уже иду. Всё, и я уже пгишёл (открывает ворота).
Д: Вы Иоанн Фёдорович Варяг?
В: А что ви хотели?
Д: Я хотел видеть Иоанна Фёдоровича.
В: А я вам говойу, что Иоанн Фёдогович отдыхает, он поздно вегнулся из Вышгогода. 
Д: А вы тогда кто? Его отец?
В: Если моя жена Циля тогда сказала сущую пгавду, то таки да, я его отец! Но, молодой человек, заметьте, что я  вас таки не спгашиваю, чей ви син или отец! Мне это совсем не нужно. Если ви пгишли в такой ганний час, чтобы спгосить меня, отец ли я, то я вам уже ответил на все ваши вопгосы.
Д: Вы и вправду варяг?
В: А ви таки сомневаетесь?
Д: Я как-то варягов себе по другому представлял (чешет  лоб под шлемом рукоятью меча).
В: Оставьте ваши гнусные домыслы пги себе! Я потомственный вайяг! Я служил ещё у самого князя Игойя… Писагем.
Д: Тогда распишитесь тут. Или поставьте крестик.
В: Кгестик? Хм… А можно я поставлю нолик? С одной стогоны, ни к чему не обязывает, а с дйугой  очень похоже на букву О…
Д: Да ставьте. И нам вообще-то нужен этот, как его… Иоанн, ваш сын. Тьфу ты, пропасть, вот уж имечко, не выговоришь… Его Боги избрали.
В: Кто? Я вас умоляю! Не смешите мои седые пей… то бишь, кудги. Какие боги? Послушайте, молодой человек, ви мне уже начинаете нгавится! Я был по тойговым делам в Гйеции, и там люди вейят в того, котогый йодился в хлеву. И эти глупцы говойят, что он создал и землю, и небо, и даже… Ви будете смеяться… Луну! Небо и землю ешчо куда ни шло, но  Луну? И то люди в него вейят! Но я пгошу пгощения, кхе-кхе… Ваши боги вообще из дегева сделаны!
Д: Э-э-э… Папаша! Полегче на поворотах!
В: А что ви себе думаете? Если ваши боги не едят, не пьют, не…пгостите, не испгажняются, то на кой чёгт они вообще нужны? (Толпа, доселе просто наблюдавшая, глухо заревела). Да-да-да! Если гйеческий бог, как они его называют,  хотя бы ездил на осле, то ваши годами стоят на одном месте! Готов спогить на полгйивны, что в сыгую погоду они все сгниют! (толпа взревела, но дружинники смогли сдержать первый натиск недовольных киевлян).
Д: Гражданин,  уж вы бы помолчали! А то неровён час…
В: А я вам говойу, что сгниют!  Пусть эти тйухлявые пни стгонутся с места и пгидут сюда! И тогда я отдам им сина… Может быть... А? Где? И что я вам говойил? Не идут!
В этот миг толпа с рёвом прорвала оцепление и, на ходу выхватывая из-за пояса топоры, ринулась во двор варяга… Последнее, что услышали дружинники, было: «Циля! Это погйом!».

Вот такая вот правдивая история.  Дарю её будущим составителям «Житий», авось пригодится. Какие можно сделать выводы из этого?
1. 12 июля 983 года «были совершены неизвестные до того времени у днепровских славян человеческие жертвоприношения» (как авторитетно заявляют авторы статьи на официальном сайте Московского Патриархата РПЦ)
2. Вышеупомянутые «жертвоприношения» больше походили на погром, нежели на жертвоприношения.  Как вы и сами убедились.
3. Эти первые жертвы погрома стали одновременно и последними жертвами «дикого язычества», по словам тех же авторов статьи на официальном сайте Московского Патриархата. В дальнейшем просвещённые и гуманные христиане никаких человеческих жертв не приносили, ни-ни! Разве что просто сжигали живых людей на кострах. Прогресс, как говорится, налицо.
4. По сути, кроме этих двух жертв погрома, в качестве доказательства «кровожадности» язычества, предъявить-то и нечего. 


Ну а теперь вернёмся к чудесному событию, произошедшему в городе Киев/Корсунь/ Василев в 987/988/989/990 году.
Слушатель, возможно, подумает, не издеваюсь ли я над ним? Конечно же, нет! Просто этот город и дата являются самой точной версией «Крещения Руси» князем Владимиром.
Наиболее часто употребляется выражение «Крещение Руси в 988 году князем Владимиром», но от частого употребления она правдивее не становится. Это как восточная присказка о халве. Сколько ни говори «халва, халва», а во рту слаще не станет.

О.М. Рапов («Русская церковь в IX– первой трети XII в. Принятие христианства. — М.: Высш. шк., 1988») высчитал наиболее точную дату: крещение Киева состоялось 1 августа 990 года. В пятницу. Почему в пятницу? Да потому что пятница была торговым днём, и можно было задержать и окрестить не только киевлян, имеющих постоянную регистрацию в городе, но и приехавших по своим делам коммерсантов. Сотворив, таким образом, в августовскую пятницу 987/988/989/990 года богоугодное дело в Киеве,  через месяц войска, то бишь, я хотел сказать, группа просветителей, под предводительством любечского Добрыни Малковича, уя (брата матери) Владимира, появились в Новгороде 29 августа 990 года, опять в пятницу! И опять согласно изысканиям О.М. Рапова. Все даты сходятся. Не сходится только география «Крещения Руси». Дело в том, что Смоленск был крещён в 1013 году. Согласно официальной версии. Если бы Смоленск лежал на удалении от торговых путей, этот факт столь позднего крещения ещё как-то можно было объяснить.  Но ведь он, Смоленск, то есть, лежал прямо на торговом пути «из Варяг в Греки». Или из Киева в Новгород. И сейчас там лежит. Если кто сомневается, может проверить лично. Координаты Гнёздова (древнего Смоленска): 54°47;10; с. ш. 31°50;20; в. д.

Ну хорошо, предположим, что группа вооружённых просветителей, отправившись на крещение Новгорода, могла, допустим, из-за тумана (известно ведь, что в августе по утрам густой туман) нечаянно пройти мимо Смоленска, отправляясь в Новгород скорым шагом, чтобы в пятницу 29 августа застать новгородцев на рынке и срочно окрестить их, пока те не разбежались по своим торговым делам. Поэтому, мол, не до Смоленска было, во-первых, а во-вторых, возвращаться назад плохая примета. Опять же, туман. Можно легко заблудиться и выйти не к Новгороду, а, скажем, к Буэнос-Айресу. Или же вообще не выйти. Но почему же группа вооружённых энтузиастов не окрестила Смоленск на обратном пути из Новгорода? Загадка. Может, Смоленск и Русь, которую крестил Владимир в 987/988/989/990 году это понятия несовместимые? А, может, Смоленск «вовремя» не окрестили потому, что он не подчинялся великому князю Киевскому? То есть, опять же, Смоленск это вовсе не Русь. Тогда где Русь? А было ли вообще Крещение Киева в 987/988/989/990 году? Или за «крещение» впоследствии выдали какое-то из ряда вон выходящее событие? Обращает на себя внимание следующий отрывок из ПВЛ:

«Въ лето 6545 (1037 г.) (!). Заложи Ярославъ городъ великый Кыевъ  у него же града суть Златая врата: заложи  же и церковь святыя Софья, митрополью, и посемъ церковь на Золотых воротехъ святое Богородице Благовещенье, посемъ святого Георгия манастырь и святыя Ирины. И при семъ нача вера хрестьянская плодится и разширяти, и черноризьци почаша множитися, и манастыреве починаху быти». (Несторова Летопись. С.94).

Выделено мной. С чего это вдруг «вера хрестьянская нача плодится и расширяти» только в 1037 году? Неужели мы имеем дело с очередным «Крещением Руси»? При Аскольде, при Ольге, при Владимире, теперь вот при Ярославе… Сколько же их ещё??
«Древнейший свод 1039 г., как и его продолжение 1073 г., сообщал только об установлении в Киеве греческой митрополии 1037 г. и называл первым митрополитом Феопемпта. О том, как устроена была наша церковная иерархия до этого года и как установилась митрополия этого, в этих сводах не было известий. Согласно с этим мы не находим никаких имен митрополитов киевских до имени митрополита Феопемпта и в ряде позднейших летописей (Лаврентьевской, Ипатьевской и др.), и в древнейшем списке митрополитов, читаемом в Новгородской 1 й летописи /…/ Но в ряде других летописей мы видим попытку заполнить неизвестное в устройстве церковной иерархии Киевской Руси между крещением Владимира и митрополией времени Ярослава /…/ несмотря на решительное указание летописных записей под 1037 – 1039 гг. на установление митрополии именно в эти годы». (Прилесков М.Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси X–XII вв. Цит. по «Крещение Руси в трудах русских и советских историков». С. 156 157).

Надо же… Вот беда-то! Какая ирония судьбы! Имён митрополитов до 1037 года не нашли, но зато имена варягов нашли! Кто ищет, тот всегда найдёт! Особенно, когда заинтересованными лицами предпринимается попытка заполнить неизвестное.

Вот ещё отрывочек для размышления:
«Блаженый же князь Володимир, внук Олжин, крестился сам и чада своя и всю землю Русскую крести от конца и до конца, храмы и требища всюду раскопа и посече, и идолы скруши, и всю землю Русскую и грады и честными иконами церкви украси…» («Память и похвала Владимиру» Иакова мниха).

Из него мы узнаём, что Владимир «раскопа храмы», а церкви «честными иконами украси». Как это прикажете понимать? До Владимира церкви были украшены не честными иконами? Или вовсе без икон стояли? А то, что церкви были, мы с вами убедились ещё в первой части лекции.  Ну, хорошо, как думаете, «вера хрестьянская», которая в 1037 «нача плодится и расширяти», за 177 лет, прошедших со дня 1-го «Крещения Руси»,  должна уже укрепится?  Не тут-то было!  В 1071 г. произошли восстания против христиан в Ростовско-Ярославской земле, в Новгороде, были попытки поднять восстание в Киеве. Как-то не очень расширилась вера христианская за 211 лет со дня 1-го «Крещения Руси». Может быть, волхвы и ведуны были в 1071 году  уже чем-то вроде экзотики? И некрещёных людей было раз, два и обчёлся? И тут не угадали. Полюбуйтесь:

«А святой благоверный князь Всеволод (сын великого князя Мстислава) сначала княжил в Великом Новгороде. Но в свое время возроптали новгородцы на него и решили сами промеж себя: князь наш, некрещеный, владеет нами, крещеными. И сотворили совет, и пришли к нему, и изгнали вон. Он же пришел в Киев к дяде своему Ярополку и сказал ему все, за что изгнан был новгородцами. А тот, узнав об этом, дал ему во владение Вышгород. И здесь уже умоляли  его псковичи княжить у них, и он пришел к ним в город Псков. И по некоторому времени восприял благодать святого крещения, и наречен был во святом крещении Гавриил. И пребывал в великом пощении и воздержании, а спустя один год в вечный покой отошел, 6671 (1163) года, месяца февраля в одиннадцатый день». («Легенда о граде Китеже», время создания первая половина XIV в.))

Для 1163 года (а вернее, для первой половины XIV века, т.е. времени создания легенды), некрещёный князь (!), да ещё и сын великого князя,  не являлся чем-то из ряда вон выходящим.  Также не кажется невероятным и сообщение «Летописи калужской» о гибели от рук вятичей миссионера Кукши в 1215 году.  (Летопись калужская от отдаленных времен до 1841 года». Составил В.В. Ханыков, Сообщил архимандрит Леонид. Издание Императорскаго Общества Истории и Древностей Российских при Московском Университете. Москва, 1878 г.). А что здесь удивительного, если в 1227 г. в Новгороде была попытка восстания. Волхвы, ведуны и потворницы пришли в город, творя «ложные знамения» (по мнению летописца, разумеется). Все они были схвачены и сожжены на княжеском дворе.  Это через 367 лет после 1-го «Крещения Руси» и через 239 лет после мнимого Крещения Руси при князе Владимире, не то третьего, не то четвёртого по счёту. Только вдумайтесь: через 367 лет! Это всё равно, как если бы в Москву в 2010 году вдруг пришли сторонники зачинщиков соляного бунта 1648 года!  А если ещё вспомнить, что Мценск был крещён в 1415 году, то…

Благодаря миссионерской просветительской деятельности Иоанна Кукши, Свет веры Христовой загорелся и на Орловщине. Однако, основное население Мценского края оставалось язычниками до 1415 г. В 1415 г. во Мценск,  находившийся под властью Литвы, вступает московское войско, которое благословил митрополит Фотий. В город допускается пресвитер. Благодаря достигнутому согласию, происходит крещение мецнян. В день крещения явилась величайшая святыня земли Мценской - икона св. Николая.
(Официальный сайт администрации Мценского района. Ссылка: http://mcradm.orel.ru/ )

Да когда же это кончится, в самом-то деле? Перефразируя Полиграфа Полиграфовича Шарикова: «Мы их крестили-крестили, крестили-крестили, крестили-крестили…»
Как говорится, не прошло и 555-ти лет со дня «Крещения Руси» №1, а также 427-ми  лет со дня «Крещения Руси» № 3 и  378-ми лет с тех пор, как «вера хрестьянская нача плодится и расширяти». Согласно всё той же Повести Временных Лет. А мы с вами уже знаем, что нет более «надёжного источника», чем Повесть временных лет! Одно только рождение княгиней Ольгой первенца Святослава через 39 лет после свадьбы вызывает восхищение! Не Ольгой, нет, а сочинителями летописи.  Им было трудно сочинять всю эту ахинею, и сшивать белыми нитками, но, к их чести (если можно так выразиться о том, чего у них не было) можно сказать, что работа была проделана немалая. И, самое главное, люди им поверили! И верят до сих пор. Несмотря на все вышеописанные «чудеса». А разве не этого они добивались? Вы спросите, а зачем им это было нужно? Я отвечу. Но это уже тема другого занятия.