Незабываемый день

Незабываемый день

Памяти Ю. А. Гарина  и в честь дня космонавтики

Я училась в 8-м классе. Стоит ли говорить  о радио-репродукторах, которые при СССР были установлены по всем регионам Советского Союза?  Шёл урок физики — его  вела наша классная руководительница Эмма Яковлевна Маркевич. И, вдруг на всю громкость мы — учащиеся школы № 35  —  слышим, после щелчка тумблера по школьному радиоузлу,  торжественное сообщение  диктора Левитана, известного своим уникальным голосом  всему СССР, :  «Говорит Москва! Говорит Москва! Работают все радиостанции Советского Союза!   … И,  далее по тексту... И тут заходит в кабинет школьный завуч —  Константин  Маркович Маркевич — тоже преподаватель физики и математики . 
 — Все во двор! — и не успел он что-то ещё добавить, как мальчишки, стремительно сорвавшись, ринулись из лабораторных столов и  класса, а вслед и девочки. Со всех четырёх этажей мчались вниз лавины учеников всех классов. Едва закончилось вещание, как раздалась бравурная музыка, а затем голос участников школьной программы работы радиоузла.

Мы, шумно устраиваясь в ряды к построению,  верещали на все гороса. Мальчишки хлопали друг  друга по плечам,в грудь  и по лопаткам,  и вопили, как сумасшедшие, свои восторженные реплики. И, тут все увидели, как в нашем направлении катится наш общешкольный  любимец: «шарик» — директор школы Борис Моисеевич Гуревич. Он ходил точно так же, как Эркюдь Пуаро —  известный персонаж  детективов  талантливой писательницы зарубежной детективной классики: Агаты Кристи. Борис Моисеевич  плавно катился шариком, будучи невысокого роста и полным,  напоминая своим обликом  и  головой с блестящей лысиной, сдвоенный  шар, светясь и гладкой лысиной, и  улыбкой, не сползающей с его полного лица, со светящимся искренней добротой взглядом карих глаз. После  возникшей короткой  паузы, все чуть ли не в унисон завопили: «Ура!» и далее в разброд продолжая выкрикивать  всё то, что приходило в голову.

Подойдя ближе, он поднял вверх обе руки , приветственно помахав ими  и опустил ладонями вниз. Все мигом умолкли. Но дали ему говорить не более пары минут и снова поднялся ор на все голоса, который даже он был не в силах удержать, хотя, любили и слушались  его ученики безмерно. Мы все почему-то искренне обожали его без всякой на то агитации или пропаганды. Он делал для нас всё,что казалось порой невозможным. И вдруг. он опустив голову неожиданно зарыдал. Да.  …  —  от  чувств, нахлынувших на него.  И, неожиданно, как по команде, все умолкли. И Он  прерывающимся голосом от неудержимого плача снова заговорил. Как же, он говорил!?… Даже мальчишки начали тереть кулаками глаза. Ну, а о девчонках и о преподавателях и говорить было нечего. И, тут, по чьёму-то сигналу, из школьного радиоузла   раздался Гимн Советского Союза. И мгновенно наступила тишина... 

А когда звуки  гимна закончились, завуч всех попросил перейти в актовый зал. Был мгновенно организован импровизированный на ходу  концерт школьной самодеятельности. Выступающие были в ударе, словно охмелевшие. На сцене было пианино и наша физичка —  Эмма Яковлевна —  вышла на сцену и… спела два романса при бурных аплодисментах на «Бис!». Это было впервые, как откровение. И преподаватель литературы, переняла инициативу Эммы Яковлевны.  Софья Андреевна  Дворжецкая вызвалась читать отрывки из «Евгения Онегина». Она и  раньше завораживала нас на её уроках  харизматическим чтением стихотворений и прозы, а в тот момент она читала так, что все в зале замерли. Попутно скажу, что после её выступления наши мальчишки, да и девчонки, как с ума сошли! —  стали учить стихотворения, заданные наизусть: прежние,  и впрок, — чуть ли не десятки их.  Пронёсся слух, что то же самое произошло и в других классах на уроках литературы.

Удачным оказался момент Всесоюзного торжества граждан СССР и в мире, в честь Юрия Алексеевича Гагарина. 
И долго ещё продолжались  всплески эйфории  в нашем Великом СССР  почти все последующие годы…

От себя добавлю: Когда у меня родился второй сын, мы с мужем и все наши родные никак не могли выбрать нашему  ребёнку  имя. Старшему сынишке  Серёже было три года. Он молча наблюдая за нами, и... вдруг заявил, прервав звонким голосом наши споры:
          —   А давайте назовём братика Юрием Алексеевичем Гагариным! Ведь папа — Алексей? Вот…  А Юрий Алексеевич Гагарин — космонавт! Пусть и наш Юрий Алексеевич будет космонавтом! Вот…
  
Мы  удивлённо переглянулись, и на том остановились. — все были рады предприимчивой логике племянника, сынишки и внука, а также — двоюродного братика. Серёжа многие годы гордился своей смекалкой , да и учился, благодаря ей на  четыре и пять. Ну, а Юрий Алексеевич Евсюков-«Гагарин», как оказалось, преуспел в круглых отличниках в процессе всего периода получения образования: от его начала и до конца.