Сицилийское утро

     Металлургический район — кусочек, отделившийся от Челябинска, так отмечают сами жители. На вопрос «Куда мы сегодня отправимся?» местные девочки и мальчики отвечают: «В город, куда ж еще». ЧМЗ как ребенок, оставленный родителями, суетящийся и буйствующий в стайке таких же опытных озорников на улице. Обвалившаяся штукатурка, кричащие стены, вывески «Закрыто», плевки через шаг, рвота через четыре шага, кроссовки, закинутые на провода, нервно-подмигивающий свет фонаря — знакомая для каждого периферия. Всегда ли бывает так?
     Март. Воздух был особенно легок и свеж. Улицы укрылись золотистым покрывалом. Внутри меня поднялась волна радости. Я воодушевленно скиталась по улицам, рассматривала барельефы, теплые стены челябинских песочных замков, задавалась многочисленными вопросами о том, какие люди здесь проживают, чем они занимаются, о чем мечтают. Это продолжалось до тех пор, пока я не замерла совсем при виде одного здания. Внутрь так и не решилась тогда заглянуть, несмотря на свойственное мне детское любопытство.
     К счастью, судьба распорядилась иначе. Весной я познакомилась с одной девушкой. Катя — студентка, прибывшая из Чебаркуля. Город она совсем не знала, поэтому я с радостью согласилась прогуляться с ней. И не зря: именно ее присутствие, открытость и энтузиазм подтолкнули меня войти в тот самый жилой дом.
     От предмета нашего живого интереса отделял домофон. Каюсь, попасть в подъезд пришлось обманным путем. Я набрала 46 квартиру, даже не задумываясь, где она находится. По ощущениям гудок длился целую вечность. Я уже хотела сбросить вызов, как вдруг раздался слабый старушечий голос:
— Это кто?
— Здравствуйте, почта вас беспокоит. Откройте, пожалуйста.
— Ну раз почта, то входите.
     Мы тихо проникли внутрь. Чуть позже я услышала, как со скрипом открылась дверь на втором этаже. Пожилая женщина аккуратным шагом вышла на лестничную площадку, а после сказала протяжно и слегка игриво:
— Вы-ы-ы где-е-е?
     Она еще недолго постояла, а после расстроенно захлопнула дверь, тогда я обратилась к знакомой со словами:
— Как-то нехорошо получилось.
— Может, она ждала посылку с «АлиЭкспресса»?
     Мы еще минуты четыре посуетились на одном месте, а потом поднялись на третий этаж, где нас ждал маленький и уютный балкон. Покорил он меня тем, что находился посреди лестничного пролета. В голове вырисовывались разные образы, истории. Мне отчетливо представлялась Сицилия. А в воображении крутилось одно: заспанный сосед заваривает себе чашку черного кофе, хватает газетку и выходит на балкон, где жаркое солнце обжигает его плечи. Он закуривает сигарету, вникающе смотрит во двор, в котором замечает старого приятеля, неуклюже мчащего на работу. Сосед здоровается с ним и обменивается парой любезностей. А после он сворачивает газетку, оставляет ее до грядущего вечера и поднимается в квартиру. Кто знает, возможно, такой персонаж там действительно проживает. Мы недолго помечтали с Катей, а после я заявила:
— Знаешь, если бы я здесь жила, то в конце каждого дня провожала бы здесь алый закат.
     Ноябрь. «Маленькая Сицилия» все не давала мне покоя. Я захватила халат, полотенце, уговорила подругу сфотографировать меня в облике расслабленной соседки. В разгар съемки в подъезд неторопливо вышла пожилая женщина. Она немного понаблюдала за тем, что мы вытворяли, покрутила пальцем у виска и добавила:
— Ненормальные.
     Дверь со скрипом закрылась. И хотя на улице уже давно нет лета, а плечи мои не обжигало жаркое солнце, было очень хорошо. Да, Челябинск не Сицилия, но он еще может удивить.