Мысли на заметку. 18 января 2016 года

       [...] Я всё о Толстом. У человека с этой орбиты мир совсем другой, чем у человека с орбиты пониже. А мир другой, так и он сам другой. А значит, и Бог другой. И это неправда, что мудрость нужна для покоя, как и индусов. Мудрость нужна для иной активности, не для покоя. Для жизни. И уход Толстого это показывает, он шёл к жизни и жаждал жизни (своей), а говорил, что хочет покоя. Но он хотел удалиться от суетной пустоты, а не от жизни. Он шёл к жизни.
Тут всё в иерархии ценностей и в уровне абстрагирования.

      Учение Христа — не социальное учение, а учение перехода на иной уровень понимания себя, мира и Бога. А как жизнь от этого изменится, дело десятое. И предсказать это никак нельзя. Толстой, как и любой человек, испытывает побуждение к чему-то, а потом себе это побуждение объясняет. И не всегда верно. Забежать себе за спину и посмотреть на себя со стороны не у всех получается. Человек видит всё-таки морковку, за которой идёт, а не знает пункт назначения, не знает даже реального направления.

      Но всегда будут люди, которые посмотрят потом на твою жизнь со стороны. И это будет всё тот же «Я».

       Дело совсем не в том, согласны люди друг с другом или не согласны по каким-то вопросам, дело в том, на какой уровень понимания жизни они поднялись. Часто согласные друг с другом люди, далеки друг от друга, как никто другой.

       Уход — это переход на другую орбиту. А память о прежней остаётся, а ещё более высшая орбита предвидится.

       Переходить с одного уровня понимания жизни на другой — самое волнительное и интересное в этой жизни. Так было для Толстого, для других — не знаю.