Сотницыно вотчина князей Одоевских. Часть 2

С приходом Романовых к власти, три могущественных в XVI веке рода, Шереметевы, князья Черкасские и князья Одоевские, находившиеся в опале (первые два – при Годунове, последний – при Грозном), начали новую, спокойную жизнь. Тяжело пережив Смутное время, их представители вошли в Боярскую Думу при царе Михаиле Романове и заняли в ней ведущие позиции.
XVII век в истории России тесно связан с деятельностью семьи князей Одоевских.
Трудно назвать другую боярскую семью, которая добилась бы столь же впечатляющих успехов на протяжении всего XVII века. Это было результатом не краткого расположения какого-нибудь государя, а долгосрочной царской милости, удерживаемой на протяжении нескольких поколений. Один лишь князь Никита Иванович Одоевский был ближним боярином пяти царей: Михаила Федоровича, Алексея Михайловича, Федора, Ивана и Петра Алексеевичей!
Никита Иванович Одоевский родился в 1605 году в Москве, в последний год царствования Бориса Годунова.
Отец Никиты - Иван Никитич Большой Одоевский по прозвищу Мниха, сын казнённого Иваном Грозным в 1573 г. опричника – Никиты Романовича Одоевского, который с 1565 году был в числе воевод, оборонявших южнорусские границы от нападения крымского хана. Верой и правдой Никита Романович служил Ивану IV, но подлого обвинения в колдовстве против государя и факт родства со старицким князем Владимиром Андреевичем, который был женат на его сестре - Евдокии Одоевской, хватило для того, чтобы попасть в опалу.
Мать Никиты - Агафья Игнатьевна Татищева, дочь Игнатия Петровича Татищева (ум. 1604), русского государственного и военного деятеля, опричника, государева казначея, во времена правления Ивана IV Васильевича Грозного, Фёдора Ивановича и Бориса Годунова.
У Никиты было три брата: Иван Большой, Василий и Иван меньшой.
Отец Никиты умер в Новгороде в 1616 г. Там же умерли и были похоронены два брата Никиты: Василий в 1612 г. и Иван Большой в 1616 г., который «убил себя из пищали».
Княгиня Агафья Игнатьевна, после смерти мужа, владела поместьем в селе Сотницыно: «За вдовою за княгинею за Огафьею за княж Ивановою женою Никитича большово Одоевского, за дочерью княжною Стефанидою, что было за Микитою за Бошкиным, а после за мужем ее, за князем Иваном Никитичем, а после за князем Иваном Ивановичем Одоевским, две трети села Зименок, а Сотницыно тож, на речке на Олешне под высоким Рамешком». Отсюда видно, что Ивану Никитичу Большому Одоевскому перешла земля, ранее принадлежавшая Миките Бошкину (Башкину), от прозвища которого - "Сотница", и возникло новое название села Зименки.

Никита сопровождал тело отца для погребения в Троице-Сергиев монастырь, а после похорон остался в Москве. С самого раннего возраста он был уже на службе: в 1618 году, во время осады Москвы войсками королевича Владислава, был в свите царя в звании стольника и, хотя по своей молодости ещё не был записан в действующее войско, но по природному молодечеству являлся во время тревог и принимал участие в стычках с поляками, за что и было ему пожаловано его поместье в вотчину.
Никита Иванович продолжал придворную службу в числе комнатных стольников (спальников) царя Михаила Фёдоровича: по своему званию стольника «смотрел в столы» во время торжественных царских обедов, ездил в качестве рынды с царем по окрестным монастырям, участвовал в чине обеих свадеб царя Михаила Фёдоровича.
C 1622 года Никита Иванович женат на Евдокии дочери Фёдора Ивановича Шереметева и Ирины Борисовны урождённой княжны Черкасской.
После смерти в 1628 г. двоюродного брата – князя Ивана Ивановича меньшого, и дяди – князя Ивана Никитича меньшого, Никита Иванович остался единственным мужчиной рода Одоевских.
Фёдор Иванович Шереметев в 1613 г. по количеству земель занимал второе место среди бояр (за ним числилось 9 214 четей земли), а князь И.Б. Черкасский – пятое. Князь И.Б. Черкасский, брат Ирины Борисовны, около 1642 г. умер бездетным и Федор Иванович Шереметев получил в наследство значительную часть его земель. Наследовал после князя И.Б. Черкасского Шереметев не только земли, но и боярскую службу: около 20 лет Черкасский являлся судьей близких Двору московских приказов (Большой казны, Иноземский, Стрелецкий, Аптекарский) и возглавлял Боярскую думу. Ф.И. Шереметев наследовал эти служебные позиции, добавив к ним Новую четь. Федор Иванович имел самый высокий оклад среди бояр – 700 руб., наряду с Н.И. Романовым и кн. И.И. Шуйским. Однако при всем благополучии семьи, судьба грозила боярину Ф.И. Шереметеву остаться без наследников. Его единственный сын умер в отрочестве (в 1632 г.), одна из трех дочерей (Анна) приняла постриг, другая (Ульяна), бывшая в замужестве за боярином С.В. Головиным, умерла в 1652 г. бездетной. Оставалась наследницей лишь младшая дочь боярыня Евдокия Федоровна, выданная замуж за кн. Никиту Ивановича Одоевского. У жениха в роду не оставалось никого по мужской линии, что означало полную концентрацию семейной собственности в его руках. За невестой же было дано значительное приданное. К моменту составления Ф.И. Шереметевым в 1645 году завещания, дочь родила ему четырех внуков – Михаила, Федора, Алексея и Якова, а также внучку Прасковью. Все они, однако, носили фамилию не Шереметевых, а князей Одоевских. Умер Ф.И. Шереметев в 1650 г.
Карьера Никиты Ивановича Одоевского развивалась стремительно. В 1633 г. он был назначен сходным воеводой. 12 января 1640 года на именинах царевны Татьяны Михайловны, князь Никита Иванович Одоевский был пожалован в бояре, и вскоре, отправлен воеводой в Астрахань.
В ночь с 13 на 14 июля 1645 г. князь Никита Иванович возглавил церемонию присяги новому царю Алексею Михайловичу и был пожалован в ближние бояре юного государя.
1 февраля 1646 г. направлен воеводой в Белгород. Службу нёс строго: украинские мещане обвиняли его в том, что он не пустил в московский лагерь под Белгородом горилку и табак, уничтожив этих товаров на десять тысяч рублей. Только жалобы эти были для воеводы, как для гуся вода. 16 января 1648 г. на свадьбе царя Алексея Михайловича с Марией Ильиничной князь Одоевский Н.И. получил почетную должность дружки с царской стороны, а его жена, Евдокия Фёдоровна, была свахой.
17 июля 1648 г. возглавил комиссию для составления нового свода законов. Высокий статус князя Никиты Ивановича как составителя Соборного уложения 1649 года был закреплен в том же году новосельем в новых каменных палатах, построенных в самом кремле на дворе, завещанном боярином Ф.И. Шереметьевым. Никита Иванович ездил в одной карете с царём – милость значительная даже для ближнего боярина. Его дети стали царскими спальниками (стольниками), получили думные чины, стали членами комнатной думы, хранителями высших государственных секретов, участниками придворного влияния.
В 1651-1653 годах князь Никита Иванович снова поехал воеводой в Астрахань. Череда потерь постигла Никиту Ивановича в 50-е годы: 1653 г. – умер сын Михаил; 1655 – умер сын Алексей; 15 июня 1656 г. умерла младшая дочь – княгиня Прасковья, жена князя Г.С. Черкасского; 18 июля 1656 г. умер сын Фёдор, получивший боярство в 30 лет. Смерть трёх сыновей сосредоточила земельные богатства семьи в руках князя Никиты Ивановича и его младшего сына Якова.
В 1662 году князь Никита Иванович Одоевский возглавил комиссию, призванную осудить патриарха Никона, а в 1666 г. был обвинителем Никона и участвовал в церемонии его низложения.Даже для наших современников чудовищные выходки патриарха, который выкалывал глаза на ликах святых, которые не вписывались в его религиозную концепцию из-за того, что изображены на иконах крестящимися двумя перстами, вместо трёх,вызывает оторопь! Ну, это отдельная тема для исследования.
...Князья Одоевские стали одной из богатейших боярских семей. Об этом свидетельствуют каменные храмы в их подмосковных усадьбах, сохранившееся доныне – выдающиеся памятники зодчества XVII века. В 1660-1670-е годы их строил собственный зодчий боярской семьи Павел Потехин: Никольскую церковь в селе Урюпино – вотчине князя Н.И. Одоевского, и три в вотчинах князя Я.Н. Одоевского: Архангельскую в одноименном селе, Казанскую в селе Маркове и Троицкую в селе Останкино.
Князь Василий Фёдорович Одоевский, женившись на Акулине - дочери Ф.М. Ртищева Большого, воспитателя царевича Алексея Алексеевича, возвысился при дворе. После смерти царевича Алексея Алексеевича был переведен в комнатные стольники другого царского сына – Фёдора Алексеевича.
Князь Яков Никитич Одоевский принимал непосредственное участие в низложении боярыни Ф.П. Морозовой, но выступил против сожжения строптивой боярыни.
    Крестьянская война 1667-1671 годов между царскими войсками и вооружёнными крестьянами, казаками под предводительством Степана Разина коснулась и Шацкого уезда. Шацкий воевода Андрей Остафьев 12 октября 1670 года доносил в Москву «Государю царю и великому князю, Алексею Михайловичу всея Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу»: «Холоп твой Андрюшка Остафьев челом бьет. В нынешнем, государь, октябре, часу в четвертом ночи прибежал в Шатцкой (г. Шацк) вотчины боярина князя Никиты Ивановича Одоевского села Сотницына приказной человек Микифор Микулин; а в распросе передо мною, холопом твоим, сказал: в Шатцком де уезде в селе Кабякове объявились воровские казаки, и боярина князя Одоевского приказнова человека Федора Межина на проезде убили до смерти; до того ж, государь, числа, прибежал в Шацк крестьянин Клокова Ивашка Федоров, и в распросе сказал: ездил де он за реку Цну с помещицею своею и с сыном ее, и в селе Кошебееве объявились воровские ж казаки и сына де ее при нем, Ивашке, срубили, а ево де отпустили и приказали ему молить Бога за нечаю царевича Алексея Алексеевича, да за патриарха Никона, да за Стенку Разина. Да того ж, государь, числа шатских сел воевода Василей Строев посылал в твою государеву в дворцовую Ивину слободу для проведованья тех же воровских казаков поляка Лунку Алексеева, и он де Лунка прибежал к нему Василию и в распросе сказал, что де в той слободе объявились воровские казаки, да он же Лунка видел у них два значка; а та слобода от Шатцка в 20 верстах». Воевода тамбовский, думной дворянин Яков Тимофеевич Хитрово со своим небольшим отрядом разбил под Шацком «воровских казаков» Мишки Харитонова и ещё троих разинских воевод. Историки указывают, что этот поход Хитрово был огромным подвигом с его стороны. Он шел на верную погибель и, если б ему не удалось разбить Харитонова, никто бы не спасся. В селе Алгасово войско Хитрово захватило и привело к вере восставших (целовали крест), под руководством Тимошки Мещерякова. После взятия с них обещания не воевать против царя, Хитрово отпустил атамана Мещерякова с бывшими повстанцами в Тамбов, где гарнизон был усилен московскими стрельцами. 
В последующем Хитрово понял, что совершил ошибку, отпустив на волю и простив взятого в плен под Алгасовым вора и изменника атамана Тимошку Мещерякова. Хитрово рассчитывал, что он почувствует и оценит милость его и будет ему еще полезен, отговаривая других от бунта, а вышло наоборот, Мещеряков не только не перестал сам лично принимать участия в восстании, но «еще через своего подручного станичного вожа Гаврилки Карнауха поднял на восстание остальную часть Танбовского уезда», что потребовало нового похода туда Хитрово для усмирения.
Село Сасово, где скопилось тоже много «воровских казаков» Хитрово разгромил: «И октября, государь, в 26 день, по твоему великого государя указу, в Шацкой уезд в то село Сасово ходил я, холоп твой, из Шацкого с твоими великого государя с ратными людьми и с полковниками и с рейтары на воровских казаков и того села Сасова на изменников на мужиков; и воровские, государь, казаки и села Сасова изменники мужики, увидев приход к тому селу Сасову со мною, холопом твоем, твоих великого государя ратных людей и над тем селом промысл, из того, государь, села Сасова те воровские казаки и изменники мужики и с двемя знаменами побежали на (за) реку Цну в леса, а достальных, государь, воровских людей и изменников мужиков твои великого государя ратные люди, которых застали в селе Сасове, побили, а иных, государь, пущих изменников мужиков велел я, холоп твой, в том же селе Сасове и перевешать; и то, государь, село Сасово твои великого государя ратные люди за их измену и за непокорство тех сасовских мужиков выжгли, а достальных, государь, села Сасова крестьян, которые были переиманы, велел я, холоп твой, в том же селе Сасове привесть к вере, что им впред служить тебе великому государю по прежнему, и ни к какому воровству и к шатости не приставать».
Казни побежденных были ужасны и происходили в ужасающих размерах. Жестокостью в этом случае больше всех прославился воевода князь Юрий Долгорукий, занимавшийся этим во все время своей стоянки в Арзамасе: «Страшно было смотреть на Арзамас, его предместья казались совершеннейшим адом; повсюду стояли виселицы и на каждой висело по сорока и по пятидесяти трупов; там валялись разбросанные головы и дымились свежею кровью; здесь торчали колья, на которых мучились преступники и часто были живы по три дня, испытывая неописанные страдания». В три месяца Долгорукий казнил в Арзамасе одиннадцать тысяч человек: их казнили не иначе, как соблюдая обряды правосудия и выслушав свидетелей и обвинителей.
Князь Яков Никитич Одоевский проявил не меньшую жестокость в казни сторонников Степана Разина в Астрахани, куда прибыл в конце июня 1672 года. По словам очевидца, голландского офицера на русской службе Людвига Фабрициуса: «Князь Яков Никитич был безжалостный человек. Свирепствовал он до ужаса: многих повелел кого заживо четвертовать, кого заживо сжечь, кому вырезать из глотки язык, кого заживо зарыть в землю. Он нагнал на бедных людей такой ужас, что никто не осмеливался больше просить его за кого-либо. Он настолько привык к людским мукам, что по утрам ничего не мог есть, не побывав в застенке. Там он приказывал, не жалея сил, бить кнутом, поджаривать, вздымая на дыбу. Зато потом он мог есть и пить за троих». По возвращении в Москву князь Яков Никитич получил от царя щедрую милость – 3000 четвертей «дикого поля» в Епифанском уезде, что в три раза превышало норму для боярина.
Никита Иванович Одоевский продолжал оставаться у власти и с первых же дней царствования Фёдора Алексеевича сменил боярина А.С. Матвеева, стоявшего у руководства Аптекарским приказом. Должность «аптечного боярина» означала высшую степень царского доверия.  Возглавив Аптекарский приказ, Никита Иванович отстранил от лечения царя прежних докторов. 14 февраля 1676 года собрал консилиум врачей и объявил им, что царь «скорбит ножками», а на следующий день лично отнёс новые лекарства в царские хоромы. С 25 февраля 1676 года лекарства царю стал относить внук Никиты Ивановича – Василий Фёдорович. Таким образом, князья Одоевские целиком держали в своих руках надзор за здоровьем царя Фёдора. На царские именины 8 июня 1676 года князь Юрий Михайлович Одоевский был пожалован в бояре. Таким образом, сразу три поколения одной семьи заседали в Думе: князь Никита Иванович, его сын Яков Никитич и внук Юрий Михайлович, который, к тому же, стал кравчим, что соответствовало чину окольничего. Никогда ни одной семье за всю историю Думы не удавалось достичь такого результата.
Князь Яков Никитич Одоевский вёл следствие по обвинению боярина А.С. Матвеева в колдовстве. Против А.С. Матвеева и Нарышкиных боярин И.М. Милославский инициировал всё-новые и новые дела, в расследовании которых Яков Никитич принимал самое деятельное участие, возглавляя комиссия. Одновременно работала и вторая комиссия во главе с боярином князем Ю.А. Долгоруковым, который предлагал прекратить пытки опального канцлера А.С. Матвеева и остановить «колдовской процесс», охвативший десятки придворных. Рвение князя Якова Никитича, с каким он участвовал в этом мракобесии, потом аукнулось на всех Одоевских.
Поддержка князьями Одоевскими действий И.М. Милославского проявилась осенью 1677 г. по окончании похода русской армии к Чигирину. В Думе обсуждался вопрос о том, кому из воевод должны достаться главные лавры победителя. Бояре разделились пополам: одни стояли за князя В.В. Голицына, а другие - за боярина князя Г.Г. Ромодановского. В решающий момент обсуждения боярин И.М. Милославский высказался в пользу князя В.В. Голицына. Этого же мнения придерживались В.Ф. Одоевский и его дед Никита Иванович.
Вместе с отцом, князь Яков Никитич Одоевский принимал активное участие в межгосударственной деятельности: приём послов, участие в переговорах, миссии в посольствах.
18 октября 1680 года бояре князья Никита Иванович и Яков Никитич Одоевские возглавили Расправную палату – орган высшего правосудия, осуществлявший надзор за справедливостью суда и правильностью исполнения законов в стране. В 1681 г. в Палату был назначен и князь Юрий Михайлович Одоевский, внук Никиты Ивановича. Таким образом, Расправная палата стала своего рода «вотчиной» князей Одоевских, как было их вотчиной и село Сотницыно, и другие владения.
Князь Никита Иванович Одоевский оказывал заметное влияние на воспитание не только своих сыновей и внуков, но даже и правнуков. В своей духовной в 1689 г. он писал, что взял к себе в дом своего шестилетнего правнука князя Юрия, сына боярина Юрия Михайловича, тяжело болевшего, и дал ему образование: «вскормил ево и выучил». Вслед за тем, правнуки князя Н.И. Одоевского продолжили образование в Славяно-греко-латинской академии.
В борьбе придворных группировок после смерти царя Фёдора князья Одоевские придерживались уже проверенной линии поведения. В первую очередь они стремились удержаться в царской комнате. На четвертый день нового царствования в спальники царя Петра были пожалованы трое князей Одоевских, детей боярина Юрия Михайловича: Юрий, Михаил и Василий.
В целом, клан Одоевских держал сторону Милославских. Датский посол Хильдебрант фон Горн в донесении 23 декабря 1682 года сообщал из Москвы, что в связи с воцарением Петра, в обход царевича Ивана, другие же бояре, в особенности старик Одоевский, были сильно принижены по той причине, что в былые времена к А.С. Матвееву относились настолько враждебно, что оказалось возможным нанести ему ряд очевидных оскорблений». Здесь речь шла о роли князей Одоевских в интригах против Нарышкиных и ссылке А.С. Матвеева в начале царствования Фёдора Алексеевича. В мае 1682 г. князь Никита Иванович будто бы отвесил оплеуху родному брату царицы Ивану Нарышкину, скандально рано пожалованному в боярство – в 20 лет. При этом, князь Никита Иванович обозвал царского дядю «собакой»!  В этом конфликте князь Никита Иванович выступал как глава всей Думы. Подняв руку на дядю самого царя, он выступал не против царской воли, а против нарушения традиций, когда молодой боярин, годившийся ему во внуки, а то и в правнуки, попытался выйти на первое место. Ближе всех к царевне Софье оказался боярин князь Яков Никитич Одоевский. Во время расправ стрельцов над Нарышкиными, князь Яков Никитич сказал царице Наталье Кирилловне выдать своего брата: «Сколько вам, государыня, ни жалеть, отдавать Вам его нужно будет, а тебе, Ивану, отсюда скорее идти надобно, ежели нам всем за тебя одного здесь погубленным быть». Отсюда видно, что в тот период Одоевские стремились к нейтральной, выжидательной позиции, и прямо - на стороне Софьи не выступали.
До своей смерти 14 декабря 1686 ода князь Василий Фёдорович Одоевский был не только дворецким, то есть возглавлял Приказ Большого дворца и связанный с ним Судный дворцовый приказ, но вместе с дедом, князем Никитой Ивановичем Одоевским, руководил ещё и Аптекарским приказом. Эти ключевые дворцовые должности позволяли ему занимать самостоятельную позицию даже по отношению к боярину князю В.В. Голицыну – «столпу» режима регентства. В январе   1683 г. он сказал датскому послу, что Россия поддержит Данию в войне против Швеции, хотя присутствующий здесь же глава Посольского приказа князь В.В. Голицын дипломатично уклонился от прямых заявлений.
В годы регентства князь Н.И. Одоевский докладывал царевне дела текущего управления, возглавлял боярские комиссии, оставляемые на государевом дворе на время царских отъездов. Князю Никите Ивановичу довелось пережить двух своих внуков. 10 декабря 1585 г. он погребал в Троице-Сергиевском монастыре тело боярина князя Ю.М. Одоевского. Год спустя умер и боярин князь Василий Фёдорович. Никита Иванович Одоевский умер 12 февраля 1689 г. В своей духовной он оставил за старшего в семье своего сына князя Якова Никитича, наказав всей родне слушаться его. Своим домочадцам он наказывал «не браниться и не драться».
После падения режима регентства согласованность действий князей Одоевских обернулась против них: они были слишком связаны с Софьей и царём Иваном, чтобы это можно было забыть. В 1691 г. князь Яков Никитич Одоевский уступил руководство Расправной палатой боярину князю М.Я. Черкасскому – своему зятю. Оставляя вынужденно столь важный пост, князь Я.Н. Одоевский сумел всё же передать его представителю своей семьи.
У князя Якова Никитича Одоевского не было сыновей, и после его смерти в августе 1697 г. род продолжился от детей боярина князя Юрия Михайловича, которые не могли заслужить доверие Петра, несмотря на то, что служили в спальниках.
О нелёгкой судьбе Юрия Юрьевича Одоевского - последнего из рода Одоевских, владевшего селом Сотницыно читайте в следующей части моего повествования.