Восьмичасовым, до райцентра. Короткометр. триллер

      Ветеранам войн и военных конфликтов посвящается
                Георгий Юрков
                ВОСЬМИЧАСОВЫМ, ДО РАЙЦЕНТРА
             сценарий короткометражного фильма
                триллер, аудитория 18+

Осень, поздний вечер, нудно моросит холодный дождь. К маленькому кафе провинциального городка подходит группа промокших угрюмых личностей.

В кафе почти нет посетителей. За барной стойкой скучает бармен. Столик в дальнем углу имеет повышенную комфортность, он дополнен пристенным диваном-уголком. За этим столиком, на диване, сидит рослый русоволосый парень, перед ним полупустая кружка пива.

Крепкие угрюмые личности заваливаются в кафе, проходят к столику, за которым сидит парень. Бармен суетливо оживляется. Один из вошедших бесцеремонно обращается к парню:
- Слышь, земеля, отсядь вон туда. Нам здесь потолковать надо. –Не дожидаясь ответа, он заходит и садится на другой край дивана.
Парень молчит.
Слово берет второй вошедший:
- Ты чё, оглох?! Сдриснул отседа!
Парень не двигается, молча наливается яростью.
Третий из вошедших, самый здоровый из них, амбал, со словами «он русского языка не понимает!» хватает парня за плечо огромной ручищей и делает движение, чтобы выдернуть парня с его места.
Встречным движением парень резко встает, хватает кружку со стола, выплескивает остатки пива в лицо севшему на диван, пустую кружку разбивает о голову амбала, перехватывает на заламывание схватившую его за плечо руку.
Слышен вопль амбала и хруст его ломаемой руки.
В тесном кафе возникает сутолока. Группа угрюмых пытается окружить парня и показать ему, кто здесь хозяин. Но они только мешают друг другу.
Сквозь их заслон парень движется к выходу, как нож сквозь масло. На инстинкте, и даже особо не напрягаясь, он применяет малозаметные, но эффективные удары рукопашного боя. Его путь сопровождают громкий мат, хруст ломаемых костей, крики, шум сбиваемых столиков и падающие тела за спиной.
На пути к выходу парню попадается жмущийся к барной стойке пухлый бармен. Парень смотрит на бармена страшным взглядом, приближается к нему, хрипло произносит:
- И тебе…
БАРМЕН (испуганно сжавшись в ожидании неминуемого удара). А мне за что?
ПАРЕНЬ. Тебе за пиво! – Впечатывает в барную стойку тяжелой ладонью сторублевку и удаляется.

Парень выходит на улицу и не спеша, вразвалочку и скрывается в дождливой темноте.
Парня зовут Серега.

Несколько месяцев ранее, в развалинах города, в эпицентре боестолкновения. Оборону передовой стрелковой ячейки, за подбитым бэтээром, держат два бойца, Серега и Колян. Ячейку обстреливают со всех сторон, из стрелкового оружия и легких минометов. Разрывы мин ложатся все ближе и ближе.
КОЛЯН. Суки, из миномета пристреливают. Сейчас накроют.
СЕРЕГА. И с флангов обходят.
КОЛЯН. Серега, ты сместись влево, а я вправо!
СЕРЕГА. Понял. Давай, Колян!
Бойцы расходятся. В этот момент ячейку разносит вдребезги прямым попаданием мины.

Серега укрывается в развалинах дома, прикрывает фланг беглым огнем из автомата. К его позиции подходят бойцы во главе с сержантом.
СЕРЖАНТ (Сереге). Нормально держитесь, зараза! А где второй номер?
СЕРЕГА. Правее.
СЕРЖАНТ. Там что-то затихло.
СЕРЕГА. Схожу, проведаю кореша.
СЕРЖАНТ. Давай. Будем здесь полчаса. Потом вместе уходим.

Серега пробирается через завалы и воронки к предполагаемой позиции Коляна. Прислушивается. Вокруг подозрительно тихо. Только шальные пули заградительного огня густо свистят над головой. Последние метры Серега перемещается осторожно, ползком, оглядываясь вокруг.
Неожиданно он натыкается на лежащее ничком тело друга. Трясет его, но оно неподвижно, без признаков жизни. Серега переползает повыше, к голове Коляна, хватает его за плечо и переворачивает навзничь. Голова Коляна поворачивается вместе с телом и… отваливается от тела! Обнажается свежий, сочащийся кровью разрез, отделяющий голову от тела. Тусклые зрачки Коляна упираются прямо в глаза друга Сереги.
- Колян!! Колян!!... – душераздирающий крик на поле боя эхом разносится в пространстве кошмарного сна.

Хмурое утро в городке. Одноэтажные дощатые бараки с печным отоплением, с удобствами и сараюшками во дворе. В один из бараков заходит участковый Мерзликин. Поношенная шинель, мятый картуз, щетина на небритом лице – все выдает в нём загнанного жизнью, засидевшегося в старлеях лузера казенной службы. Участковый Мерзликин как две капли воды похож на актера Мерзликина.

В барачной квартире раздается звонок в дверь. Здесь живут Серега и его мать. Она открывает дверь. На пороге стоит участковый Мерзликин. Мать впускает его в прихожую. Её седина, согнутая спина, натруженные руки, выцветшие глаза – красноречиво говорят о её долготерпении и покорности судьбе.
МЕРЗЛИКИН. Спит?
МАТЬ (смотрит на него снизу вверх, не ожидая ничего хорошего). Спит.
МЕРЗЛИКИН. Ладно, пусть проспится.
МАТЬ. Опять подрался?
МЕРЗЛИКИН. Да. В ночь, покалечил пятерых.
МАТЬ. Господи…
МЕРЗЛИКИН. Всего месяц, как вернулся ОТТУДА, а я только за ним и бегаю. Мне проще его сразу закрыть.
МАТЬ (испуганно, скороговоркой). Не забирай! Не забирай, христом богом прошу, в ножки поклонюсь, не надо, сколько я его ждала, сколько слез выплакала, не забирай…
МЕРЗЛИКИН. Пока не заберу. Но долго так не протянется.
МАТЬ. Он хороший, тихий, ласковый, а вернулся – как подменили. Руки-ноги целы, а ходит сам не свой… Ночью, опять кричал!
МЕРЗЛИКИН. После ЭТОГО все кричат. Я тоже кричал, первые лет пять. Потом полегчало.
МАТЬ. Вот, понимаешь, значит.
МЕРЗЛИКИН. Понимаю. Этот раз спишу на хулиганские разборки с соседним районом.
МАТЬ. Спасибо, спасибо, дай тебе бог…
МЕРЗЛИКИН. Но с ним надо что-то делать.
МАТЬ. Ума не приложу. Он всё молчит да молчит.
МЕРЗЛИКИН. Думаю, оженить его надо. Авось, при теплой бабе отмякнет, оттает. Да и вам, внучат подкинет. Не до драк будет.
МАТЬ. На ком ему жениться-то, родной мой? Все поразъехалися. В школе он так Ленку Василькову любил, так любил, одноклассницу. И она его. Бегали друг за дружкой, как дети малые… А теперь Ленка известно кто. Все знают, где, и никому дела нет. (Украдкой бросает укоризненный взгляд на участкового.)
МЕРЗЛИКИН (испытывая неловкость). Если не к кому пойти, пусть хотя бы к ней сходит, проведает. А то ведь сядет.
МАТЬ (с готовностью и страхом). Хорошо, скажу ему, скажу.
МЕРЗЛИКИН. Ладно. Я с ним тоже поговорю.

Участковый уходит. Мать плачет. Тихо заходит в комнату спящего сына, садится на кушетку у его изголовья, плачет над ним, сгорбленная, убогая, святая в своей материнской любви:
- Сыночек мой дорогой, Сереженька, маковка моя, родничок мой… - приникает к его русым кудрям, её плечи подрагивают от беззвучного плача.

Импровизированный бордель городка располагается в административном здании бывшего колхозного рынка. И бордель, и рынок и многое другое в городке принадлежит главарю этнической группировки Ахмету. В городке о нём и о его делах знают всё и все, но поделать ничего не могут.

В гостевом холле борделя, нарочито развалившись в кресле, сидит Серега.
Зловещего цыганистого вида бандерша выводит к нему девушек. Первой выходит смуглянка-молдаванка, потом миниатюрная азиатка, за ней выходит Лена. Увидев Серегу, Лена замирает на полушаге, как подстреленная на лету птица.
- Эту! – Серега показывает на Лену.
Бандерша подает Лене повелительный знак, и Лена с Серегой уходят в номер.

В номере Серега сидит на стуле. Перед ним, в центре свободного пространства, стоит Лена. Она на каблуках, в черном нижнем белье жрицы любви. Стройная, золотоволосая, крепкая. Глаза в пол, вид убитый. Между ними громоздится широкая кровать.
СЕРЕГА. Здравствуй, Лена.
Лена Молчит.
СЕРЕГА. Не так я хотел тебя встретить.
Лена молчит. Долгая пауза.
СЕРЕГА. Собирайся. Пойдем, будешь жить у меня.
Лену прорывает.
ЛЕНА. Не выйдет, Сереженька! Уходи, здесь опасно! Я два раза сбегала от Ахметки, вены резала (показывает шрамы на руках). Всё равно ловили, избивали до полусмерти, насиловали всей кодлой. Уходи! Нет уже прежней Ленки.
СЕРЕГА. Я сказал – собирайся!
ЛЕНА (берет с тумбочки косметичку, показывает, что больше ничего у неё нет). У нас отнимают все вещи, чтобы не сбежали.
Серега срывает с кровати плед, укутывает им Лену, берет её за руку, ведет к выходу.
ЛЕНА (упирается). Я не пойду, я боюсь, я боюсь!

В холле бандерша, привыкшая к неожиданным ситуациям, реагирует мгновенно.
БАНДЕРША (Сереге). Вай, зачем так делаешь? Ахмет рассердится!
Серега, не обращая на неё внимания, ведет Лену к выходу.
БАНДЕРША (громко, скандально). Эй, Мархомат, Мархомат!
Недалеко от выхода, из-за занавески, возникает охранник, дюжий детина с бейсбольной битой. Он перегораживает путь Сереге.
Не замедляя шага, Серега резко бьет охранника правой снизу в челюсть.
Охранник грохается в полный рост, спиной об пол. Глубокий нокаут.
Под заполошные крики бандерши Серега и Лена покидают бордель.

Лена дома у Сереги, в старомодном мамином халате и шлепанцах. Простая, домашняя, жарит на кухне картошку. Рядом хлопочет мать, открывает банки с припасами – огурчики, квашеную капусту. Решено по-домашнему отметить прибытие невестки в дом. Серега выбегает в магазин за продуктами.
Пользуясь отлучкой Сереги и занятостью матери, Лена проходит в комнату Сереги, достает из своей косметички пакетик с порошком, насыпает немного на руку, вдыхает его носом. Напряженное ожидание погони и расправы отпускает её.

Серега выходит из магазина с полными пакетами в руках.
На обратной дороге его поджидает участковый Мерзликин.
МЕРЗЛИКИН. Здорово, Серега! Как жизнь молодая?
СЕРЕГА. Сойдет.
МЕРЗЛИКИН. Рад за тебя. Старая любовь не ржавеет?
СЕРЕГА (пряча смущение). Вроде того.
МЕРЗЛИКИН. Одобряю твой выбор. Ты прошел через ад, она прошла через ад. Вы поймете друг друга. И вместе прорветесь.
СЕРЕГА. Заходи – отметим.
Несмотря на почти десятилетнюю разницу в возрасте, Серега обращается к Мерзликину на «ты», по незримому праву землячества и ветеранского братства.
МЕРЗЛИКИН. Зайду, обязательно. С подарком. Только будь осторожен. Ты Ахмету дорогу перешел.
СЕРЕГА. Да идет он!
МЕРЗЛИКИН. Я с ним поговорю.
СЕРЕГА (вскипает). О чем? Я сам с ним поговорю!
МЕРЗЛИКИН. Ты можешь дров наломать.
СЕРЕГА. А ты что можешь? Следить за порядком в его владениях? Получать от него подачки?!
Мерзликин съеживается, жалко и виновато.
МЕРЗЛИКИН. А как жить-то, браток? Мы никому не нужны! Уходишь ТУДА – ты расходный материал. Приходишь обратно – ты отработанный материал!... (Хмуро.) А у меня уже двое детей.
СЕРЕГА. Не обижайся, браток. Заходи, когда сможешь.
МЕРЗЛИКИН. Лады.
Ветераны расходятся.

Серега вбегает к себе домой, оставляет пакеты на комоде в коридоре. Окликает Лену и мать. Никто не отзывается. Серега обеспокоен. На кухне никого нет. В зале, где живет мать, он видит её, полулежащую на диване, лицом вниз.
Мать поворачивается к нему, растрепанная, страшная, вполлица распухший кровавый подтек. Она смотрит на сына блуждающим взглядом, говорит хрипло, с трудом.
МАТЬ. Со мной всё хорошо, сынок, просто споткнулась… А Лену забрали, обратно.
Серега выбегает из комнаты.
МАТЬ (ему вслед). Куда же ты пойдешь, сынок? Идти-то, некуда.

Серега выбегает во двор. Там разбросаны неколотые дрова. Топор воткнут в колоду. Серега выдергивает топор, замахивается им неизвестно куда, в небо. В этот момент Сереге лучше не попадаться на пути. Страшен русский мужик с топором! Серега вгоняет топор обратно в колоду, решительно уходит со двора, на улицу.

В поисках Лены он заходит в бордель, но её там нет.
БАРМЕНША (со скрытой мстительностью). Она в доме Ахмета. Её наказывают!

В сумерках Серега подходит к дому Ахмета. Двухэтажный кирпичный особняк, глухой трехметровый забор, за забором на цепи подает голос волкодав.
Серега звонит в калитку.
По переговорному устройству откликается охранник: «Чего надо?»
СЕРЕГА. Деньги, передали Ахмету.
ОХРАННИК. Кто?
СЕРЕГА. Уважаемые люди. Извиниться хотят, за драку в его кафе. Передайте деньги Ахмету.
ОХРАННИК. Сейчас.
Приоткрывается дверь калитки, из неё высовывается протянутая за деньгами загребущая клешня. Серега захватывает руку и втискивается в дверь калитки.

Во дворе дома Ахмета. Охранник лежит на земле без признаков жизни. Серега притворяет за собой калитку. Сторожевой пес, почуяв неладное, беспокойно рвется с цепи. Серега оттаскивает от калитки тело охранника и бросает его псу, на обнюхивание. От знакомого запаха пес немного успокаивается. Серега проходит в дом.

На втором этаже в своем кабинете Ахмет принимает от охранника дорожную сумку, наполненную пачками банкнот.
ОХРАННИК. Передали за месяц, с двух автозаправок. (Ставит сумку на стол.)
АХМЕТ (расстегивает молнию сумки, видит деньги, удовлетворенно кивает). Хорошо. (Вынимает из сумки одну пачку банкнот, бросает её на стол, охраннику.) Этот кусок отнеси участковому. Заслужил, собака.
Охранник берет деньги.
АХМЕТ. И посмотри во дворе, чего там пес заскулил.
Охранник выходит.

В это время в холле первого этажа Серега сворачивает голову другому охраннику. Слышен хруст шейных позвонков. Чтобы не производить шума падающего тела, Серега аккуратно укладывает охранника на пол. Из угла холла доносится приглушенный звук телевизора. На большом экране идет трансляция футбольного матча.
Сверху слышатся шаги спускающегося со второго этажа охранника. Серега прячется в косой нише под лестничным пролетом.
Охранник спускается с лестницы в холл. Серега нападает на него сзади. Охранник успевает группироваться и повернуться к Сереге вполоборота, для отражения атаки.
В одно мгновение план атаки меняется. Не раздумывая, Серега вонзает большой палец в глазницу охранника и вырывает ему глаз вместе с хрящами переносицы.
Негуманно, кроваво, но по-другому Серега не умеет. Он учился выживать, постигая закон рукопашного боя: если в первую секунду не убьешь ты, то в следующую секунду убьют тебя. Да и церемониться с людьми Ахмета, после всего, что они сделали с Леной и с матерью, у Сереги нет никакого желания.
Шокированный охранник не может сопротивляться, когда Серега на автомате, стандартным движением, сворачивает ему голову.
Уложив на пол и этого, Серега осматривается. Его взгляд падает на лестницу, ведущую в подвал. В поисках Лены, Серега решает спуститься туда.
Он преодолевает больше половины лестницы, как навстречу ему из подвала выскакивает четвертый охранник. Серега с ходу, сверху вниз, бьет его прямой ногой в лицо. Охранника впечатывает в противоположную стенку. Шансов выжить после такого удара практически нет.
В узком полутемном коридоре подвала Серега осматривает несколько дверей. Это простые деревянные двери технических подсобок. Только одна из них обита железом и снабжена массивным засовом.

Серега отодвигает засов, дергает дверь, она распахивается. В тусклом свете лампочки он видит сидящую на топчане Лену, - истерзанную, избитую, полуголую, сжавшуюся от страха, с затравленными глазами жертвы.
Появление Сереги её пугает, она забивается ещё дальше в угол. Серега подходит к ней, гладит, мягко берет за руку и тянет на выход. Она упирается, цепляется за топчан, шепчет сдавленно и бессвязно:
- Нет, нет, нет, не хочу, он убьет нас обоих, я боюсь, я боюсь, оставь меня…
Серега дает Лене знак не шуметь. Мягко и настойчиво выводит её из подвала вверх по лестнице. Затем вместе с ней направляется через холл к выходу. И здесь Лена наотрез отказывается идти дальше, садится на пол, в ужасе показывает на второй этаж:
- Он там, он там, я не хочу, я не могу…
Вид у Лены подавленный, близкий к ступору.
Серега пристально смотрит Лене в глаза, прочитывает в них непреодолимый страх. Ситуация безвыходная. Уводить Лену насильно, значит навсегда оставить в её душе этот страх, с которым ей трудно будет начать жизнь с чистого листа.
Серега решает изменить маршрут движения. Он собирается идти на второй этаж. Для этого он хочет оставить Лену в нише, где только что прятался сам. Но она судорожно, обеими руками держится за него. Она боится даже на миг остаться без Сереги. Он вынужден идти наверх вместе с ней.

Ахмет в своем кабинете, смотрит в окно. В сгущающихся сумерках во дворе не видно ни охранников, ни пса. В тишине раздается тихий скрип лестницы, ведущей на второй этаж. Ахмет настораживается, подходит к двери, прислушивается через дверь. На всякий случай, он выдергивает из ножен висящий на поясе большой и остро отточенный охотничий тесак.
У двери кабинета Лена, не в силах вынести давления опасной ситуации, приотстает от Сереги на пару шагов.
Серега и Ахмет стоят по обе стороны двери, вслушиваются сквозь отделяющее их тонкое дверное полотно.
Внезапным ударом ноги Серега распахивает дверь внутрь кабинета. Лезвие тесака впивается в полотно двери и вязнет там. Ахмет теряет мгновение на то, чтобы выдернуть тесак. Этого мгновения Сереге достаточно, чтобы ребром ладони перебить Ахмету кисть руки, держащей тесак. Затем – захват этой руки и отработанным приемом перелом её в двух местах.
Рыча от боли, Ахмет выдергивает тесак из двери другой рукой и пытается коротким тычком вперед пырнуть Серегу тесаком в живот.
Серега успевает сместиться в сторону, захватывает руку с тесаком и применяет аналогичный прием, с ломанием руки в двух местах. Вдобавок, Серега наносит носком ботинка дробящий удар по коленке Ахмета. Раздается хруст коленной чашечки.
Ахмет, как подрубленный, падает на пол. Он не может пошевелить сломанными конечностями. Единственная уцелевшая нога конвульсивно подергивается. Ахмет хрипит и сверхусилием воли борется с полученными болевыми шоками.
Лена во все глаза, и в то же время отстраненно, наблюдает за происходящим. Серега заводит её в кабинет. Она движется за ним как сомнабула. Серега подводит её к поверженному Ахмату. Лена с трудом воспринимает происходящее, страх по-прежнему сковывает её. Перед ней мелькают кошмарные моменты её истязания.
Серега видит её состояние, её ужас от страшного вида своего мучителя. Понимая, что другого выхода нет, Серега поднимает с пола тесак и вкладывает его в руку Лены.
СЕРЕГА. На, убей его! Убей свой страх!
Тесак в руке Лены трясется, она не знает, что с ним делать. В отчаянии она отрицательно мотает головой:
- Нет, нет, не могу!
С пола злобно хрипит Ахмет:
- Ну давайте, убейте меня, если такие смелые! У вас, у русских, кишка тонка! Вы, русские, можете быть только рабами!
Серега видит, что Лена деморализована, и всё же он подталкивает её к Ахмету, внушая ей:
- Убей его! И ты больше не будешь его бояться! Убей его, и ты никого, никогда не будешь бояться! Убей его, и ты победишь свой страх!
Лена падает перед лежащим Ахметом на колени, плачет навзрыд.
АХМЕТ (Сереге). Смотри на эту дрожащую тварь! У неё нет права поднимать руку на своего хозяина! Кого она тебе родит? Таких же рабов!
СЕРЕГА (сам на вот-вот сорвется, кричит). Ленка! Василькова! Ну же!
Лена, словно очнувшись и вспомнив, кто она такая на самом деле, берет тесак двумя руками и начинает тыкать им Ахмету в грудь. Плотная кожаная куртка Ахмета защищает его от слабых ударов Лены. Они не причиняют ему почти никакого вреда.
ЛЕНА. Я не могу! У меня не получается!
СЕРЕГА. Тогда давай так!
Серега хватает голову Ахмета за волосы, отгибает её назад, подставляет шею Ахмета под тесак в руках Лены.
СЕРЕГА. Давай! Перехвати нож — вот так! Не режь, а перепиливай! Перепиливай!
АХМЕТ (почувствовав смертельную угрозу). Мои братья найдут вас! Вырежут всех, и вас, и ваших детей!
Угроза её желанным будущим детям подхлестывает Лену, придает ей нечеловеческих сил. С каким-то звериным подвыванием и с ожесточенным выражением лица, она принимается лихорадочно перепиливать горло ещё живого Ахмета.
Хлещет кровь, забрызгивает руки и лицо Лены. Ахмет предсмертно хрипит, его тело дергается в последних конвульсиях.
Наконец, дело сделано. Неизвестно, кому оно было нужно больше, Лене или Сереге. Но точно -  нужно обоим.
Лена продолжает сидеть на коленях, всё ещё судорожно сжимая подрагивающий в руке окровавленный тесак.
СЕРЕГА. Вставай!
Лена машинально встает с колен, не выпуская тесака из руки. Происходящее – за пределами её восприятия, и происходит как-будто не с ней.
Серега за волосы поднимает голову Ахмета на уровень её глаз.
СЕРЕГА. Смотри внимательно! Ты убила его! Ты убила свой страх! Ты победила свой страх! Теперь ты не боишься никого!
Лена едва заметно утвердительно кивает. На пике психического напряжения, она безумными глазами вглядывается в потухшие глазницы Ахмета. В её глазах горит и безумие ужаса, и безумие безудержной решимости, которую уже не остановить ничем. Забрызганная чужой кровью, с окровавленным тесаком в руке, в этот момент Лена похожа на жуткую фурию смерти.
Серега напротив, вполне спокоен. Для него это привычная, почти боевая обстановка, когда кругом – смерть.
СЕРЕГА (бросает отрезанную голову на пол). Пора уходить!
Он подходит к столу, видит расстегнутую дорожную сумку, набитую пачками денег:
- Это пригодится. – Застегивает сумку, собирается перекинуть её ручку через плечо.
ЛЕНА (как будто возвращается к реальности). У него где-то порошок должен быть. Давай, заберем.
Серега пристально смотрит на Лену, переваривая новость о том, что Лена, возможно, подсажена на наркотики.
СЕРЕГА. Забудь. Чтобы я об этом не слышал. Тебе ясно?
ЛЕНА. Да.

На лестнице, ведущей на второй этаж, раздаются тяжелые шаги.
Бесшумно переместившись, Серега прислоняется к стене возле двери. Лена так и остается стоять напротив распахнутой двери, с тесаком в руке. Вид её страшен и решителен. Как будто она и впрямь, разом сбросила с себя все свои страхи.
На пороге кабинета, с пистолетом в руке, появляется участковый Мерзликин.
Лена медленно и угрожающе приближается к нему. Своим страшным видом она невольно отвлекает его внимание. Этим пользуется Серега. Он нападает на вошедшего, выворачивает пистолет из его руки. Овладев пистолетом, отскакивает на пару шагов, наставляет пистолет на грудь участкового. Шутливо произносит «бах! бах!», держащей пистолет рукой имитирует отдачу от выстрелов. Тем самым дает понять Мерзликину, что тот, на всякий случай, уже не жилец.
СЕРЕГА. Заходи, браток, здесь все свои!
Мерзликин медленно проходит мимо Лены, оглядывается на неё, ожидая возможного нападения. По пути он неожиданно для себя видит  обезглавленный труп и отрезанную голову. Он вздрагивает как от удара током, но тут же берет себя в руки. Боевая закалка Мерзликина никуда не делась, он останавливается у края стола.
МЕРЗЛИКИН (Сереге). И внизу четыре трупа. Теперь точно сядешь.
СЕРЕГА (находится у другого края стола). Дай нам уйти! (Посылает пистолет скользить через весь стол к руке Мерзликина.) Будь человеком! Зачем нам ссориться, по пустякам.
Мерзликин долго молчит. Пистолет лежит перед ним на столе. Участкового одолевают тяжелые мысли о своей жизни по закону и по понятиям. Наконец, он берет со стола пистолет и ... укладывает его в поясную кобуру. Затем мрачно выдавливает из себя:
- Не получилось у меня ... пусть получится у тебя. Свободны!
Напряжение ситуации падает.
СЕРЕГА (вынимает из сумки две пачки банкнот, кладет их на стол, Мерзликину). Прошу, позаботься о моей матери. Как устроюсь на новом месте, заберу её к себе.
МЕРЗЛИКИН. Лады. (Берет деньги со стола.) Я тут ... приберусь немного. А ей, (кивает на Лену) надо привести себя в порядок. Если поторопитесь, успеете восьмичасовым, до райцентра.

В осенней темноте пазик отъезжает от остановки. Серега и Лена сидят на заднем сиденье автобуса. Лицо и руки Лены чисты, она одета в камуфляжный костюм и ботинки одного из охранников. Рядом с Серегой лежит на сиденье дорожная сумка с деньгами.
Впереди в салоне сидят немолодые местные женщины. Одна из них вглядывается в окно, за которым видно разгорающееся зарево пожара, поодаль от дороги.
ПЕРВАЯ ЖЕНЩИНА. Ахметкин дом горит, что ли?
ВТОРАЯ ЖЕНЩИНА (тоже вглядывается в окно). Похоже на то.
ТРЕТЬЯ ЖЕНЩИНА. Давно пора ...


               _____ . _____