Странная смерть Эдерманна. Продолжение 9

XVI

– Значит, вы утверждаете, что наша реальность не реальна? Все, что я вижу перед собой – это плод моего воображения? Так? И вам все это наплела ваша, так называемая, «организация»? Как вы, ученый, могли поверить в эту чушь собачью?! – перебил повествование Ландера Крафт своими, рвавшимися наружу, вопросами.

– Вот, я слышу подоспели вопросы и соответствующая реакция на услышанное. Поспокойнее, уважаемый, не нервничайте. Да, возможно, вы правы. Возможно, мне затуманили мозг и ввели в заблуждение. Возможно, я действительно плыву на волнах чьих-то выдуманных фантазий. Но поверьте, факт того, где я теперь постоянно обитаю и мое существование там как, скажем так, «неопределенного существа» не дает мне иных вариантов, как во все это верить. Позже, когда мы в знак нового знакомства и примирения пожмем друг другу руки, вы в этом наглядно убедитесь.

И кстати, некрасиво с вашей стороны перевирать мои слова, Крафт. Я не утверждал того, что все вами наблюдаемое это плод вашего воображения. Это все же ваши слова (но, сказать по правде, с этим я бы с вами согласился). Вы, инспектор, почему-то отделяете себя от всего окружающего вас, забывая, что сами живете и существуете в этой среде. Вы сами являетесь частью этой реальности. Не стоит от нее обособляться. Можно сказать, что вы тоже некий плод чьего-то конструкторского воображения, а вернее будет сказать, крохотный паззл создаваемого крупномасштабного полотна, малая часть грандиозного замысла. Правда стоит упомянуть, что полотно это пишется неспешно, то тут, то там, небольшими мазками, этюдами и набросками, которые со временем перерисовываются или стираются за ненадобностью или неуместностью в стройном ряду композиции. Но, если позволите, давайте по порядку.

Хотелось бы отметить небольшое отступление по поводу «вас» и «плодов вашего воображения». Конечно, вновь я отклоняюсь от основной нити моего изложения, но это вам будет важно знать. Ученые мужи, занимающиеся проблемами человеческой психики, говорят нам, что воспринимаемый человеком мир отличен от того, что есть в действительности. Я заранее спешу вас успокоить, «ваш» мир для вас реален и осязаем. То, что вы видите и чувствуете для вас «реально», однако воспринимаете вы все в нем не так, как есть на самом деле. Многочисленные научные наблюдения говорят об этом.

Главнейший орган в структуре человеческого организма – это его мозг, он руководит всеми процессами его жизнедеятельности, он главный рулевой этого сложнейшего механизма. Мозг, с забитой в него эволюцией системой базовых потребностей, определяет нашу жизненную программу, а спирали наших ДНК с генетическими предрасположенностями и мутациями привносят разнообразия в наши с вами действия. Наше сознание, по своей сути, вторично. Независимо от того, что «мы» якобы хотим и желаем, о чем мечтаем и прочее, реализация всего этого проходит под чутким контролем нашего мозга, лишь он знает, что нам действительно нужно. Впоследствии «мы» удивляемся – «я же хотел иначе», «я хотел по-другому», но ваш мозг, реализованными вами действиями говорит «вам», вашему сознанию – «нет, я не хотел того, я хотел именно этого, и поэтому я твоими руками совершил это; если бы я действительно хотел того, я бы тебе позволил то совершить».

Мозг человека действует в экономном режиме, и старается избежать лишних энергозатрат. Мы способны совершать лишь одно действие в промежуток времени и не способны в одномоментную многозадачность. Совершая сейчас какое-то определенное действие, все другие якобы производимые нами в этот момент, будут производиться на автомате. Наши действия доведены нашим мозгом до автоматизма. Мозг изначально зарисовывает в своем блокноте памяти (в пучках нейронов, связанных меж собой) образы тех или иных событий, людей, предметов и так далее, все что воспринял при первом контакте с ними; записывает и соответствующую реакцию на них, а потому заранее знает, как на них реагировать в дальнейшем. На каждый образ у него имеется соответствующая реакция. Человек совершает в привычной обстановке те или иные действия по заранее спланированному сценарию, а потому иной раз очень удивляется, если что-то выходит за рамки записанного в нем. Потому и не комфортно ему в новых, непривычных обстоятельствах, так как нет соответствующей записи, как на это реагировать. Мозгу необходимо время, чтобы новую информацию записать у себя в блокноте и запомнить.

Точно также с нашим восприятием этого мира. Мы способны видеть и реагировать лишь на малую часть грандиозного целого. Также сосредоточив внимание на определенном объекте в определенный промежуток времени, все остальное воспринимается нами на автомате, как данность. Мозг выстраивает в нашем сознании в фоновом режиме мнимую конструкцию того, что сейчас вне поле нашего зрения. Так, мы просто знаем и берем за изначальную данность то, что все иное вне нас, существует и есть. Так происходит в отношении всего воспринимаемого мира.

Мозг человека, как полноценная интеллектуальная единица, сформировывается, за счет генетической предрасположенности и социальной адаптации к среде обитания (усвоение языка, навязываемых культурных традиций и так далее), в течение первых нескольких лет жизни. Затем, через призму этих ценностей, уже происходит процесс усвоения и переработки дальнейшей поступающей извне информации. Он уже строит в своей структуре, свои, присущие только ему, определенные абстрактные образы и модели восприятия отдельных предметов окружающего его мира, возникающих тех или иных ситуаций. Да, кстати, и воспринимаемая человеком своя, якобы, «собственная личность» – это вовсе не некое осознание нашего сознания самого себя. Это тоже абстрактный образ человека, созданный его мозгом, относительно его взаимодействия с окружающим предметным и социальным миром, обособленный от этого мира и присвоенный себе.

Однако же научные данные нам говорят, что и восприятие людьми этой реальности носит ограниченный характер. Мы считываем и воспринимаем информацию из внешнего мира не в полном объеме, с искажениями. Зрение воспринимает лишь определенный цветовой спектр; слышим мы не реальное звучание мира, а лишь колебание воздушных масс после взаимодействия объектов и так далее. Да к тому же мозг, ради экономии своих ресурсов, не слишком утруждает себя обработкой поступающей информации. Он рисует вашему сознанию привычный для него, и дополняемый из своей памяти, шаблон эскизов и образов, таким образом компонуя для вас картину окружающего. Ваш мозг слышит, видит и ощущает из внешнего, то, в первую очередь, что он хочет слышать, видеть и ощущать, остальное для него вторично. Мозг, если ему не хватает информации, сам достраивает картинку окружающего, беря недостающие паззлы из загашника своей памяти, подстраивая более-менее подходящие части в образованные пустоты. Так и формируется в голове человека образ окружающего его пространства – искаженная, подогнанная под привычное восприятие данного человека, картинка. Учитывая тот факт, что мы получаем информацию извне в искаженном виде, а образ своего «я» у нас формируется из субъективной информации о нас, получаемой от людей, с которыми мы контактируем извне, и от нас самих, когда мы изначально оцениваем себя необъективно, то можем предположить, что и представление о самом себе мы имеем не вполне реальное. Мы не можем получить, пока что, при всем нашем желании, достоверную и объективную информацию о себе и окружающем нас мире. И это не все, что я успел сейчас рассказать о восприятии людьми этого мира, мозг человека еще имеет сюрпризы в своем арсенале.

Учитывая то, что и сам этот мир, относительно мира реального, условен (о чем я вам уже говорил), то, будьте так любезны, инспектор, скажите мне – насколько реальна та картина, которую вы воспринимаете и наблюдаете перед собой?

Крафт не ответил ему. Он, молча, задумчиво слушал монолог ученого. На фоне его речи неспешно шепталась природа, заполняя многоголосьем местность парка. Усталый взгляд безотрывно был устремлен ввысь – туда, где тщетно пытался поймать какую-то неясную точку вдали, сквозь пустеющие ветви, что плавно качались на ветру.

– Так вот, я подвожу, наконец, свою речь к главному, к тому, для чего все это – время, всеобщий продолжительный процесс и эволюция нашей вторичной реальности, эволюционный процесс живого на нашей планете и как пик того – возникновение человека и так далее, в общеглобальном замысле. Как я говорил, все в этом мире, имея свое начало, приходит в итоге к своему концу. Это основной его закон. На это было запрограммировано время, созданное Вечностью. Он главный ткач и художник полотна нашей реальности. И никому не под силу этот механизм изменить. Хотелось бы уточнить, никому не должно быть под силу. И вы, инспектор, имея многолетний опыт построения логических операций на вашей службе, я предполагаю, догадались к чему это все ведет?

– Кое-какие предположения имеются, но лучше вы сами подтвердите мои догадки. Озвучьте их.

– Хорошо, если настаиваете. Все мое повествование сводится к одному единственному, но очень важному, относительно всего и вся, выводу – смысл всей нашей вторичной реальности, как динамичного процесса, созданного временем и протекающего во времени, сводится к тому, чтобы вернуть первичную настоящую реальность нашей Вселенной, ну и себя, разумеется, как побочную ее часть, в изначальное досингулярное состояние. Вечность внедрило и запустило деструктивный процесс под названием «время», чтобы уничтожить новообразование. Но так как изначальный план не удался, и мертвая среда новой Вселенной была уже сформирована, был запущен другой вариант. В мертвой, практически не изменяющейся, среде новообразованной Вселенной, временем была сформирована иная, побочная среда (наша реальность), которая менялась в противовес первой и могла влиять на нее. Таким образом, наша мнимая реальность (вы и все, что вы видите перед собой, в чем и чем вы существуете) была создана временем, а по сути дела великой Вечностью, лишь для единственной цели – привести со временем нашу Вселенную к такому виду, при котором она могла бы вернутся в свое изначальное бесконечное состояние. Наша реальность была рождена для того, чтобы умереть. Создавалась, развивалась и существует ради последующего саморазрушения и смерти, ради своего конца. Как я говорил об основном законе – имеющее начало должно иметь конец. И всеобщее развитие всего сводится именно к этому. Вечность умеет ждать и дождется свое блудное дитя. Необходимо пояснение? Сейчас предоставлю.


XVII

С момента зарождения самых первых частиц материи нашей реальности временем был запущен векторный толчок этого пути. Последующая эволюция космического пространства (образование первых звезд, галактик и так далее) шла в колее этого процесса. Изначально расширение Вселенной замедлялось благодаря гравитационному действию темной материи и материи барионной (нашей с вами). Время ожидало того момента, когда бы силы притяжения начали в ней преобладать и пошел бы обратный процесс ее сжатия. Но плотность барионной материи в расширяющейся Вселенной уменьшалась быстрее, чем плотность темной энергии, которая равномерно распределилась в пустом пространстве темной материи. Эта энергия оказывала гравитационное отталкивание вместо гравитационного притяжения. В конце концов, темная энергия начала преобладать и около пяти миллиардов лет назад под ее воздействием начался процесс ускоренного расширения Вселенной. Это было очень не на руку Вечности. Она не учла то, что любая зародившаяся система стремится к своему самосохранению. План естественной смерти Вселенной, в виде сжатия, потерпел крах, но оставалась еще возможность остановить неконтролируемое ее расширение искусственным путем. Начался прорабатываться новый грандиозный замысел, для реализации которого необходима была сторонняя помощь.

Как вы думаете образование жизни на нашей планете – это чистая случайность? Каковы были шансы для ее возникновения? Один на миллионы? Очевидно же, что без подыгрыша со стороны здесь не обошлось. И вот происходит зарождение живого вещества, миллионы лет ее эволюции, в результате которого появляется хомо сапиенс. Подхожу, сейчас, к главной мысли – для чего происходила эта эволюция? К чему стремилась, по прошествии стольких лет, природа непрерывным своим трудом, совместно со временем, творчества? Как бы это высокопарно не прозвучало по отношению ко всему животному разнообразию, созданного этим творческим трудом, но после появления на сцене человека разумного, именно ему в этой постановке уготовлена главная роль. Да, эволюция все это время происходила для появления в ее среде разумного вида, не обязательно именно человека, но того, у которого сформировалась бы сложная нейронная система. Этой системе поручена важнейшая миссия. Интеллектуальной работой мозга разумного вида, природа мира должна вскоре переосмыслить свое существование в этой Вселенной. И этот билет посчастливилось вытянуть человеку. Его разумная деятельность (его или его эволюционных потомков, искусственных интеллектуальных систем, созданных им, или иных его отпрысков) когда-нибудь, где-то на горизонте будущего, обязательно приведет его к той мысли, что существование здесь, в этой Вселенной, и существование самой Вселенной, как бессмысленного круговорота вещества, не имеет смысла, что необходимо сломать границы этого мира и выйти на свободу, за его пределы, а попутно, разрушив тюремные стены, освободить всех заключенных этого мира. Вместе отправиться туда – в Вечность. И он, человек будущего, обязательно когда-нибудь, вместе со временем, прекратит неконтролируемый процесс расширения первичной реальности и запустит процесс трансформации Вселенной. Он преобразует ее в такое состояние, когда, возможно, конечная определенность нашего атомного мира вывернется и растворится в бесконечной неопределенности Вечности. Грани между ними станут неразличимы, и наша ойкумена плавно вольется обратно в объятия Вечности. В этом основное предназначение всего разумного, которое когда-либо и где-либо зародилось в нашей Вселенной. Таков замысел искусственно запущенного эволюционного потока.

Все живое на нашей планете стремится выжить, не думая о том, что через некоторое время все равно канет в лету. Человек же, социально и технологически облегчив себе задачу выживания, большую часть своего времени просто его убивает, не зная порой чем себя осмысленно занять. Он забивает свою деятельность всевозможной ерундой, лишь бы отогнать прочь мысли неминуемого конца. Однако всему без исключения, рано или поздно, приходят однажды минуты откровения, неясного созерцания себя в застывшем мгновении. Все обитаемое этого мира, так или иначе, подчас не осознавая того, желает и грезит в эти минуты о вечности. Все стремится всеми чувствами и помыслами туда, где может сбросить оковы этого мира; желает скрыться от бремени этого мира, освободиться от конечной жизни в нем. И в то же время, все, замечающее свою обреченность, – чаще то, что отжило свой век и собирается уходить в вечное никуда – неподвижно застывает порой, тоскуя по своей прожитой жизни в природе этого вечно шепчущего мира, которая скромно и незаметно уходит в безмолвную даль. Кроткое ли деревце, увядающая ли придорожная травинка, престарелая ли животная и насекомая тварь, опечаленный ли невзгодами человек – в предзакатном сумеречном часе все понимают это и переживают. Причины тому то, что в эти безмятежные мгновения, само время в нас (а как я говорил, частицы времени сформировали и присутствуют во всем атомном строении этого мира) застывает в тоске по своему дому, по своей матери Вечности; и в этот же самый миг оно, однако, жалеет, что ей придется расстаться с этим местом и всем тем миром, где оно осознало себя.

А, впрочем, вполне может быть, что возникновение жизни на Земле было случайностью. Одной из тех, что было на руку времени. Однако, стоит заметить, оно не полагалось на эволюционный процесс на отдельной взятой нашей планете, ведь сколько раз было близко к вымиранию все живое на ней. У нее было и есть множество вариантов для реализации своего плана: как случайных, так и спланированных. Оно не полагалось лишь на то, что когда-нибудь на нашей планете из животного мира выделится разумный вид, и он, своей дальнейшей деятельностью, поможет в реализации ее плана. Хотя, если зарождение живого началось и один из множества алгоритмов плана был запущен, то, наверняка, время действительно всеми силами способствовало дальнейшему сохранению и развитию этого хрупкого процесса под названием жизнь. Мы с вами и вся наша эволюция на Земле один из множества вариантов, которые есть в запасе у времени. Мы не единичный вариант во Вселенной. Таких как мы хватает. Не получится у нас, найдется возможность у других, не срастется у других, может выгореть у третьих. У кого не получилось – они уже канули в небытие, у кого остается шанс оправдать свое появление, сейчас имеют развитие в процессе (мы, на данный момент, одни из них). Если не получится у нас и мы сами себя чем-нибудь загубим, не оправдав возложенной на нас миссии, нам на смену придут другие – наши соседи или те, что только зарождаются. Пробелов в очереди не бывает.

– Я вас перебью, но у меня к вам вопрос, Ландер. Задам его, пока вы не ушли куда-то далее, в дебри. Если проследить логику вашего повествования, то, я так понимаю, конкретно взятая человеческая жизнь, да и жизнь любой мало-мальски живой твари в этом мире, ни стоит и гроша ломанного. Что все живое есть ничто иное, как ничего незначащий ресурс, к которому время или Вечность (запамятовал кто там у вас рулит) относится не более как к расходному материалу для построения, как вы там выразились, выверенной художественной композиции. То есть мы, получается, просто бесполезные винтики в этой крупномасштабной театральной постановке?

– Если выразить все грубо и без сантиментов, то так оно и есть – мы все расходный материал. Автору сценария нашей Вселенной абсолютно не интересна отдельно взятая единица жизни. Ей плевать на чью-либо судьбу, на душевные надрывы, эмоциональные переживания. Ваше и любое иное индивидуальное существование, относительно той системы, в которой оно имеет место быть, не имеет, как таковое, никакого смысла. Это все важно лишь для нас самих. Ваш индивидуальный смысл появится лишь тогда, когда вы сами для себя его выдумаете или сыщете чем заполнить, но относительно вселенского предназначения он, по сути, будет бесполезен. Если, конечно, не привносит собой какое-то значимое преобразование. Системе важна не отдельная индивидуальность, а ее потенциальная возможность творческой и научной деятельности, всего того, что продвинет план далее к поставленной цели. Но и здесь, на примере опасной деятельности профессора Эдерманна, не все так гладко, и ей приходится быть очень осторожной, продвигаясь далее. И, все-таки, инспектор, не сводите вашу роль до абсолютной бесполезности. Мы хоть, как вы выразились, и винтики, но наша общая постоянно усложняющаяся технологическая структура – одна из тех опор, что укрепляет этот механизм и поддерживает его жизнедеятельность, дает ему надежду на благополучное завершение своего замысла. Скажите спасибо вашему мозгу, что он может структурировать и вычленять из природного разнообразия и взаимосочетания, благодаря своей генетической мутации и дальнейшей предрасположенности, кое-что важное именно для вас, наполнить его затем вашим индивидуальным и личным. Ведь, если отбросить все эти сакральные смыслы, то вся жизнедеятельность всего живого и неживого в природе нашей с вами вторичной реальности – это лишь сложнейшие химические реакции атомно-молекулярных соединений на основе физических закономерностей, перетекание вещества из одного состояния в другое. Вот и все.

– А что такое эта ваша Вечность? Почему, по-вашему, бытие в ее среде должно облегчить человеческое существование? Да и любое иное? Если оно, судя по вашему описанию, повелевает структурой за пределами нашего понимания, и, вместе с тем, координирует всеобщую жизнедеятельность здесь, внутри нашей системы, посредством времени, то не пресловутое ли это божественное существо, которое для вас, как для ученого, так немыслимо? Можете это пояснить?

– Хм, – усмехнулся Ландер своим замогильным голосом из глубины беседки, – я предвидел, что вы придете к этому вопросу, инспектор. Да, не спорю, у человека глубоко религиозного, не обремененного конкретными научными познаниями, такая картина вызовет только восторг. Вот же оно – доказательство существования бога. И вы можете в это верить, я вас за это не осуждаю. Каждый человек имеет право во что-то верить. Но вот проблема: нужен ли вам такой бог, который чихать ни хотел на свою паству? Рожденные божественной благодатью, проживающие жизнь в страданиях, ожидающие от всевышнего покровителя какого-то снисхождения, сострадания к своей участи – в ответ получают лишь великое молчание. И это проблема всех религиозных объединений. Вечность – это, все же, не некое грандиозное абстрактное божество. Вечность – это целостная самозавершенность, не имеющая конечности саморегулируемая устойчивость. Новообразования в ее среде могут привести к разрушительным процессам. А потому, ею ведется борьба с этими паразитами (в данном случае, с нашей мертворожденной Вселенной), с привлечением всевозможных способов. Ну вот вы, инспектор, как человек, старающийся поддерживать оптимальное для вас состояние своего организма, остерегающийся появления в своем теле всякой нечисти, считаете и чувствуете себя богом?

– Да, Ландер, занимательные истории вы рассказываете, как бы логически выверенные и подогнанные под стройную композицию. Хорошо, бог с ними, с этими вселенскими и иными прочими предназначениями, но вот вы передо мной более часа с лишним уже распинаетесь, а я, все еще, не услышал – кто вы такой на самом деле, какова ваша деятельность, как с этим связана смерть профессора и его таинственная установка? Может перейдем уже от ваших космологических сказок к реальным вещам, к тому, что меня действительно может заинтересовать?

– Хорошо, инспектор. С «космологическими сказками» я закончил. Но хотелось бы заметить, что «сказки», рассказанные мною все же до конца, разъяснят вам суть того, по какой причине скоропостижно скончался профессор Эдерманн и причем здесь его установка. Итак, преступаю к изложению важных для вас вещей. Позвольте, для начала, к вам подойти и еще раз представиться. Вы же хотели узнать: кто я на самом деле такой и суть моей деятельности? Но вот загвоздка, примите ли вы эту правду, какова она есть на деле?

Крафт обернулся и увидел, как фигура, вещавшая из темноты беседки, стала выплывать из ее глубины. Инспектора последние слова Ландера заставили поднапрячься. В ступоре наблюдал он за неожиданным приближением ученого, словно на него надвигалась какая-то неминуемая угроза.

– Не переживайте, инспектор, никакой опасности с моей стороны, все в порядке, – тут же успокоил его Ландер, – просто знак вежливости и учтивости при примирении и новом знакомстве.

Ландер вплотную подошел к Крафту и, слегка улыбнувшись, протянул тому руку.

– Итак, позвольте еще раз представиться. Именуюсь я, как и прежде, Филипп Фридрих Мануэль Ландер. Я бывший некогда научный сотрудник института естественных наук, ученик и помощник Густава Карла Крондля, профессора императорской академии наук. Годы моей жизни с одна тысяча восемьсот семьдесят шестого по одна тысяча девятьсот пятый. Мое тело давно погребено на местном городском кладбище, если вас интересует – ряд седьмой, могила номер двенадцать. Она заброшена, заросла и не ухожена, состоит в списке очереди на снос. Возможно, вы не сразу ее сыщете...

Продолжение следует...