Русский роман. Том II. Глава 24. О непреложны...

ТОМ ВТОРОЙ
ГЛАВА XXIV
О непреложных законах природы


Оркестр закончил исполнение очередной мазурки и заиграл марш. Князь Верейский пришел в себя:

— Денег они, вишь ты, для голодающих крестьян просят… – неясно кого имея в виду, но с видом человека, никогда в своей жизни не встречавшего большей глупости, сообщил он. Вслед за чем полез во внутренний карман рукою в тончайшей перчатке. Окружающие вытянули шеи, следя за нею.

— Стучатся в дверь, когда их никто не звал. Лопочут бессвязно глупейшие речи. Какие-то подписные листы в привратницкой оставляют… Я вам про Лион уже докладывал? А про случай в Мариенбурге?

Князь вытащил из кармана смятый лист бумаги, брезгливо помахал им в воздухе. Затем порвал его на четыре длинные полоски и дал ветру их унести. Глянь-ка, как раз в сторону Мариенбурга этот мусор потащило…

Городовой, доселе безмолвно пучивший глаза чуть поодаль, принялся за этими обрывками гоняться. На него поглазев, князь сразу забыл рассказать про Мариенбург. А про Лион он еще раньше забыл.

— На устройство, мол, для простого народа бесплатных столовых. Того вовсе не понимая, что деньги эти все одно будут разворованы… Почему?

Никто из окруживших князя Верейского ответа на этот вопрос не знал. Пришлось самому:

— По той простой причине, что ежели где-то образуется некоторое количество подаренного мужикам зерна, то тут же рядом селятся желающие растащить их по своим норкам голодные суслики.

Его сиятельство после этих слов так оглядел окружающих, что среди них не нашлось ни одного, кто не почувствовал бы себя только что упомянутым грызуном.

— Сие есть непреложный закон природы, один из многих. Голодать же после этого, наряду с мужичьем, будут и они, жертвователи. Ладно: да хоть сдохните с голоду, доброхоты, коли вам это по нраву. Но кому надобно, сотрясая основы, усугублять проблему?

Окружающие его безмолвные господа, назвать которых собеседниками князя можно было бы лишь по абсолютному небрежению к значению этого слова, молча, но дружно кивали в знак согласия.

Князь с фальшивым сочувствием в голосе продолжил:

— Внушают себе эти господа, что мир — это валяющийся в крапиве вросший в землю жернов и что перевернуть его так же просто. А после пыхтят, надрываются.

Его сиятельство устроил некое подобие мимической сцены, показал — как. Все, кто вокруг него собрался, потуги князя восприняли с полным сочувствием.

— Когда же дело сделано, видят они лишь бледные ростки невзрачных растений, прозрачные личинки и зарывающихся в землю червей, — сказал князь, указывая пальцем в красного цвета дорожку. И пусть не было на ней ни личинок, ни ростков, но его окружение весьма озабоченно на кирпичную крошку уставилось, будто всё это там увидало.

— Думают они при этом, что дошли до сути. А они всего-то и сотворили, что перевернули камень.

Его сиятельство усмехнулся:

— У собаки-то оно гораздо проще: задрала лапу на столб, отметилась — вот вам и самовыражение. А человек совсем не то, кто же спорит? Уж если он гадит, то с размахом.

Господа вокруг князя несмело заулыбались: им показалось, что его сиятельство в кои-то века пошутил. С начальством всегда та беда, что оно полагает себя мало того, что красноречивым, так еще и при чувстве юмора. Потому из добродетелей, что присущи нижестоящим, одна из важнейших – способность понять, что начальство пошутило. И вовремя рассмеяться.

Его сиятельство мельком оглядел свое окружение. Их ухмылки почему-то его расстроили. Чего скалятся-то? Он разве что-то смешное высказал?

Еще его в последнее время угнетало то, что каждый новый встреченный им человек оказывался похож лицом на кого-то, кого он знал ранее. Хотя быть того и не может.

Этот… Как его?.. А, вспомнил — приятель Куркова-Синявина, инженер Дюфарж. Ведь полное ощущение, что я его когда-то уже видел, подумал князь. К чему прилагается твердая уверенность, что это не так.

Да-а… В молодые-то годы память крепче была, это князь помнил точно.

Сейчас же… Вот этот господинчик, что стоит напротив в жутком камзоле тыквенного цвета, со скрюченной рукой – он же один в один как лакей Уолки Смит, которого он некогда нанял в службу в Гавре, а тот сбежал со всем княжеским багажом уже в Портсмуте. И у этого взгляд такой же жалкий и одновременно жадный. Может, он тому Смиту родня?

— I don`t need new footmen! Get out! – неприязненно сказал тыквенному господину его сиятельство.

Это, наверное, старость, вдруг подумал князь, когда все вокруг кажутся знакомы, а всякая новая мысль была тебе известна за двадцать лет до сегодня – и уже тогда она доказала свою полную несбыточность.

— Нет для государства опаснее сообществ, — завершил свои тирады порядком уже подуставший от всех этих умствований князь, — чем те, что состоят из особ, добывающих свой хлеб насущный лишь надзором за надлежащим исполнением законов, уложений, предписаний и декретов, вследствие чего, не уставая от трудов дневных, лишаются они сна, затем же ночи напролет проводят в запойном пьянстве и крамольных размышлениях о высоком…

И вскрикнул неожиданным фальцетом:

— Чего им высочайшими установлениями делать никак не дозволяется! Власть!..

Неожиданно князь дал петуха, но сконфузился от этого не он, а окружающие его прихлебатели. Его сиятельства же просто заговорил несколько тише:

— Власть и сама может сна лишиться, узнавши, что в отведенное Морфею время подданные всё думают о разном, и поди знай, что эти мерзавцы втихаря обмозговывают… Может, то, как не дать нам построить мост, столь необходимый для…

Его сиятельство не стал формулировать, для чего нужен этот мост, вокруг которого такой ажиотаж в последние дни. Понятно, что для денег. Лично он взялся помогать вахт-министру Куркову-Синявину и сразу получил – правда, пока только на бумаге – семьсот тысяч. То бишь акций именно на эту сумму.

При этом создалось у князя убеждение, что этот столичный жук какое-то число акций прикарманил. Именно это ощущение дало его сиятельству спокойствие, что дело верное. Коли сам Курков-Синявин в акции устремлен и его, потомка Рюрика, ущемил…

Да ладно, каждому ведь потребен свой маленький гешефт. На том стоит и стоять будет порядок. Да и по уверению его финансиста, этого… маленький такой, с трудным именем… Да бог с ним, его имя не имеет значения. По его словам, акции — железные. И через год он их поменяет не менее как на миллион; но, может, еще для чего-нибудь надобны мосты? Ни к какому определенному решению князь не пришел, зато снова вспомнилась княгиня, Марья Кириловна.

Кстати, где она, когда так нужна?..

Вспомнить бы еще, для чего?..

А ведь раньше я это совершенно точно знал, подумал князь, так почему забыл? И как можно знать, что ты что-то знал, если сам ты этого чего-то не помнишь?

Мысли путались, и князь вернулся к теме бунтовщиков. Об этих мерзавцах он мог рассуждать часами и в любом состоянии духа:

— Попробуй определи, они просто так не спят или не спят именно что с революсьёнными намерениями?

Сгрудившиеся вокруг князя господа во всю силу отпущенного им таланта принялись демонстрировать, что они-то, когда не спят, вовсе ни о чем не думают. Получилось достаточно убедительно, так что князь Верейский успокоился и вспомнил, что совсем недавно размышлял о чем-то действительно существенном. Вспомнив, о чем, его сиятельство вновь стал любезен:

— Господа, да что мы всё стоим да стоим? Не пора ли нам уже и отобедать? В Речном переулке как раз новая ресторация открылась. Сказывают, трюфеля там хороши… и кальвадос не из Рязани, а доподлинно из Шартра. Этот Папандопулос, начавши с кофейни, смотри как расширяется!

И вскользь намекнул, что вращается среди самых высоких чинов государства:

— Его высокопревосходительство господин Курков-Синявин тоже собирался там сегодня быть.

— Так-то совсем хорошо! – весело и уверенно, вполовину громче прежнего прозвучало в ответ из-за его спины. – Особливо кальвадос.

Гомон почтительных голосов поддержал это утверждение. Моцион – дело хорошее, да и князя послушать полезно, можно будет при случае небрежно ввернуть в разговоре:

— А вот когда мы с князем Верейским обсуждали непреложность законов природы…

Тем паче, что черные трюфеля с кальвадосом тоже никто не отменял. И так приятно знать, что господин вахт-министр всегда счет за всех оплачивает!