Реба главы III - V

В групповой все расселись на скамейки и давай шуршать листками дневников. Женя открыла свой девственно чистый.
Начертила таблицу по указанию Джамили и начала заполнять.
Событие Чувства Мысль Реакция тела
1. Подъем
Просыпаюсь



2. Прием в семью (меня) Сонливость
Непонимание
Растерянность
Осознание
Готовность
Волнение
Тревога
Озабоченность
Замешательство
Сопричастность «Вот и началась жизнь на новом месте…А жених не приснился невесте»

«И зачем я про образования свои ляпнула?!» Улыбаюсь




Поджимаю губы

И так далее…Всего нужно 25 событий прописать. И про тяги не забыть же. Семь штук сочинить нужно.
Тяга Чувства Мысль Реакция тела Инструмент Чувства на выходе
Слышу музыку, хочу домой, в парк погулять Тоска
Печаль
Одиночество
Обида
Досада Сама во всем виновата Сжимаю кулаки
Поджимаю губы
Морщу нос Вдох, выдох
Считаю до ста,
Переключаюсь на разговор с Джамилей Облегчение
Покой
Принятие
Осознание
Решительность

Джамиля подошла к Жене – удовлетворенно похлопала по плечу.
- Молодец! Сама справилась. Про прогресс и задания по малой группе потом расскажу, ладно?
- Конечно, спасибо большое.
-Дорогая семья, у нас мероприятие: МГ!
Женя двинулась за Джамилей.
Народ разделился на три группы по 16-18 человек. Но тут произошло нечто странное.
Иван громким голосом заявил:
- А девочки у нас идут в свою комнату и лежат на кроватях весь день.
Ничего хорошего такая команда не предвещала. Все зашушукались, а Иван не терпящим возражений тоном прикрикнул:
- Без разговоров. Я сказал, в спальню. И тишина там. Не разговариваем. Все под контролем.
Девушки поднялись в свою комнату. Там на кровати рыдала Лена. Рядом валялся порванный дневник и еще пара тетрадей.
-Что случилось? Чего ревешь? – спросила Лениза.
- Достало всё. Не могу больше! Если ты думаешь, из-за тебя – с неприязнью повернулась Лена к Жене – то, нет. Просто, нет сил.
Джамиля шепнула Евгении, что Лену хотели сделать наставником новенькой, а Лена отказалась и психанула. Женя перестала понимать что-либо окончательно.
Тут заглянул Иван и рявкнул:
- По кроватям!
Все улеглись с дневниками и ручками. Лениза спросила:
-Вань, при чем тут мы? Какая связь с Лениными психами?
-У вас каждый день кто-то устал, то Эльвира помирает, то Диля лежит – не дышит, то Лена устала и моросит. Раз устали – лежите, спите. И молчать, я сказал. – и хлопнул дверью.
Помолчали минут десять. Начали шепотом:  - И чего, и МГ пропустим? И итоги? А курить? Дурдом, блин…
Заглянул Никита – Вам что, не ясно пояснили? Заткнитесь!
Все опять замолчали. Никита многозначительно глянул на Руфину, та покраснела. Никита улыбнулся уголками губ и закрыл дверь.
- Давайте напишем частушки и споём. Мол, мы  против таких мер. – предложила Женя.
- О, точно. Прощения попросим на итогах. Как здрово, что Вы с нами!  - Эльвира прокомментировала.
- Да тихо вы! – зашикала Джамиля. – Мало вам…Ты – такая умная, значит, пиши!
Женя написала:
- Мы – активные девчонки,
Не хотим весь день лежать,
Можем натянуть юбчонки,
Под частушки станцевать!
Не держите в одиночке,
Мы общения хотим!
Всем болезням ставим точку!
Делу время посвятим…
ну и тому подобную рифмованную чушь. Чушь вызвала дикий восторг у девушек, а за восторгом – появление консультанта Артура. Огромного бородатого дядьки, который постоянно хохмил, матерился, юморил и как-то вызывал одновременно страх и приязнь, ненависть и уважение. Колоритный такой Артур.
- На ужин собирайтесь, кушать-то хочется? А потом ГСП и итоги – классный же был день у вас? Мммм, фуетааа…. Моросейки хреновы!
Джамиля, Лениза с виноватой Леной, Эльвира, Вера и Руфина, а за ними – Женя построились у кулера, чтобы спуститься в столовую. Диля продолжала лежать. Эльвира повернулась и грубо сказала:
-Ты издеваешься щас? Нормальная вообще? Вставай, дохлая!
Диля покорно поднялась и поплелась за всеми.
После пересчета перед приемом пищи, стали проходить в столовую.
- Эй, в глаза! – крикнул НСО Дима. Женя глянула на Диму. Тот пристально посмотрел ей в глаза и моргнул.
- Моргни! – прошептала сзади Эльвира.
«Дурдом!», наверное в тысячный или десятитысячный раз подумала Евгения.
Ужин состоял из каши,с толовой ложки вареной курица, чая и пряника. Порция каши была большая и Женя, следуя примеру тщедушной Руфины, которая сидела рядом, половину тарелки отдала мужчине напротив. Который без всякой благодарности сосредоточенно поглотил перловку.
- Все поели? Скажем спасибо нашей кухонной бригаде, чайханщику и всем, кто имеет отношение! – гаркнул Дмитрий.
-Спасибо, спасибо!
Все стали выбираться из столовой, попутно занося чашки в моечную. Проследовали в групповую.
- У нас мероприятие, ГСП! – крикнул, так-называемый, «хранитель времени».
Евгения подумала, что никогда не освоит эти бесчисленные аббревиатуры.
- Группа самоподдержки – шепнула Джамиля, - приготовься говорить о своих впечатлениях и чувствах за день.
Прочитали «напутствие», по кругу представились. Будто, могли за день забыть имена или зависимость друг друга. Ведущий начал вызывать народ.
- Слава, пожалуйста.
- Всем привет. По дню: все ровно, только выбесил звонок домой. Мать сказала, что ей все равно, как я тут. Ну, отлично, значит, раз по-фиг всем. Есть ощущение, что хочется по выходу употребить. Я не на сроках, но считать месяцы умею. Да. А так, все нормально. Чистый, трезвый, с Богом, с вами. Спасибо.
- Спасибо, спасибо. Сергей?
- Всем привет. Сегодня как-то тоскливо. День тянется, жду сна. Девчонок еще закрыли сверху. Без них грустно.  – раздались смешки, в основном, женские. – МГ сдал – и то хорошо. Чистый, трезвый с Богом, с вами. Спасибо.
-Спасибо, спасибо. Пожалуйста, Никита Второй.
- Вечер добрый. Думал сегодня, чем займусь по выходу. Может, начать свое дело. Или секту какую- нибудь замутить…Я иногда думаю, что я  - чертов гений. А иногда – что пустое место. Сегодня психолог сказал, что у меня нераскрытый потенциал. Тогда что я здесь делаю, если такой талантливый. Я хочу сказать, что…(ведущий потряс кубиком, что означало, «заканчивай») да, да..хочу сказать, что не хочу по-старому жить. Но ведь как по-другому – не знаю. Спасибо, да.
Прошло около часа. Высказалось большинство резидентов. Женю не вызвали, чему она была безмерно рада. Объявили перекур. Потом «итоги». Появился консультант Артур. Сел за стол, разложил дневники, которые секретарь собрал и проверил до этого,  на три пачки.
-Ну что? Какую?
-первую! Вторую! Не, первую, давай!
- Харашооо…Еще число?
- три! Восемь! Девять! Восемь! Восьмой, пусть!
- Харашоооо… - Артур достал из первой пачки восьмой по счету дневник. Артур был бывший игроман. Ну да, бывший, конечно. – Ммммм, фуетааа!  - смачно произнес он. – Как знал, Павел Первый. Ну-ну.  – Артур стал читать дневник, строя рожи и комментируя. – Оу, завтрак: мысль – «вкусно»! Офигеть у тебя глубокие мысли, Паша. Обед - «вкусно»! стесняюсь ужин посмотреть. Не поверите! «Вкусно»! дааа…философ, ё…
Народ хохотал и преданно смотрел на консультанта.
- О. Надо же проверить записи девушек. Они же у нас без вины виноватые сегодня. Страдалицы же. Такс, Лена…Ну, тут надо сначала дневник по частям сложить, как мозаику..Евгения. Хм. Дааа… «Какое право имеют мужики командовать и самоутверждаться за счет женщин. Слабаки». Это что-то личное, да, Евгения?
- Жизненный опыт. – ответила хмуро Женя.
-Ну-ну. То есть, Вы считаете, -Артур манерно перешел на «Вы», что мы тут просто так издеваемся, и в комнате вы провели день незаслуженно, просто по нашей прихоти?
- Именно так я и считаю.
- Угу, то есть Вы тут находитесь, потому что все в Вашей жизни замечательно, зашибись, так скать, простите за мой французский, а Вы – безвинная овечка, да? Не конченная алкашка, которой нет дела до своего ребенка, мужа, работы, родственников, да?
Женя не сочла нужным поддерживать разговор.
- Вот что я вам скажу, семья, вы свои обидки засуньте куда подальше. Мы здесь – ваша высшая сила, мы и решаем как с вами поступать. И все это, заметьте, для вашего же, бл.., выздоровления.
Артур с улыбкой повышал голос и вдруг взял гитару, которая стояла в углу групповой (там еще были шахматы и шашки). Начал аккордами заканчивать каждую реплику.
- И вы меня еще вспомните, бл..(брынь), потому что, я добра желаю вам (брынь)…Алкоголики, наркоманы, тунеядцы, игроманы…
Все стало походить на дешевый фарс и одновременно на глупый сон. Женя прикрыла глаза.
Итоги длились до половины одиннадцатого ночи. Проверялось выполнение «последствий», анализировались задания, задавались вопросы, показывали сценки. Потом девочки спели Женины частушки. Никакой реакции «зала» представление не вызвало.
- Собирррраемся на перекуррр!
После перекура, еле держа глаза открытыми, Женя поднялась вслед за всеми на второй этаж. Семья разбрелась по комнатам.
- У нас отбой!
И Женя провалилась в сон.
***
Илья не находил себе места. Не мог ни есть, ни спать, ни пить. Хорошо, что парни на работе не приставали с расспросами, а доски – те вообще молчали. Женька, его Женяка, Евгеша, Мока – была неизвестно где, неизвестно с кем и неизвестно зачем. Конечно, в последнее время, все зашло слишком далеко. Илья злился на себя и на всех вокруг. Больше всего на Женю. Он не мог без нее. Почему она такая глупая и безвольная? Почему бросила его и дочь – уехала. Нет, это он виноват во всем. Или она. Оба хороши. Мысли крутились, вызывая беспомощную злость.
Тесть пообещал, что можно будет звонить, оказалось – нет. Мама крутилась под ногами, пытаясь угодить, переживала и раздражала. Дочка жила какой-то своей школьно-телефонной жизнью. Илья психовал.
Илья любил, вернее был влюблен в Женю еще со школьной скамьи. Школьная скамья – дурацкое выражение. Какая скамья? Нормальные стулья были. Думать спокойно Илья не мог. Его раздражало абсолютно все. Так вот, они учились в одном классе, Но Евгения была, будто в каком-то недосягаемом своем мире. За не ухаживало много мальчиков, и старше, и из других городов. Женя училась на «отлично», но при этом успевала принимать участи во всяких школьных мероприятиях, быть душой класса, да и школы. А Илья был настоящий хулиган. У него была своя компания, которая не отличалась примерным поведением от слова «совсем». Он рано начал курить, прогуливать – в общем, все, как положено настоящему «пацану». После девятого класса Евгения уехала в другой город, а Илюха пошел в училище. Жизнь парня шла своим чередом. Он попадал в какие-то неприятности, влюблялся, ссорился, пробовал все запрещенное, дрался и просто жил. Неправильно, конечно, жил, но уж как мог.
До него доходили слухи о жизни Жени. О том, что она учится на психолога, что вышла замуж, что родила сына. Ему не было все равно, становилось немного горячо в груди, просыпалась ревность и обида. Но, это было похоже на то, как, когда смотришь фильм про другую планету, иногда думаешь о том, что было бы неплохо туда слетать. Интересно, волнительно, но абсолютно нереально. Поэтому, когда он получил письмо от Евгении, был в абсолютном шоке.
Илья доигрался до того, что сел на четыре года. По глупости подрался с ментом, который был не в форме и не при исполнении, а потом все представили так, будто Илюха чуть ли не подстроил это нападение на бравого милиционера. Илья никого не выдал, хотя был с Андрюхой и Лёхой, отсидел один. Про годы тюрьмы вспоминать не любил. Только иногда видел страшный сон, как его опять сажают.
Женю написать письмо попросила мама Ильи. Они с Жениной мамой были на дружеской ноге. Мама Жени была завучем в школе, а Лида – мама Ильи – завхозом там же. Лида очень уважала всю семью Евгении. И Наденьку, и Николая, и Женю. В самых смелых мечтах она видела ребят парой, но, конечно, понимала, что это невозможно.
Получив письмо, Илья ответил незамедлительно, плохо соображая, что он пишет. Но, ответ на его записку пришел. Так и началась переписка. Странная, детская, ни о чем. Но, эти письма были, как глоток воздуха, как что-то из нормального, или даже чудесного мира реальной жизни. Из писем Женьки парень узнал, что у нее не все гладко в личной жизни. Муж изменяет, денег не хватает, Жене приходится работать и учиться одновременно. Сына она отдала в ясли. Вскоре, года через три, Женя написала о разводе. Илья стал на что-то надеяться. Вышел он 31 декабря, под Новый год. А третьего января пришла Женька. С гвоздиками. Этот красный цвет и глаза Женьки помутили разум Ильи окончательно. Он бормотал, провожая ее домой, что не сможет без нее жить, что, если она немного подождет, он обязательно всего добьется, что все получится, что она такая красивая и необыкновенная…
Илья и Женя уехали в столицу. Это был шок для всех окружающих. Женя в то время уже развелась, но жила с надежным парнем, Иваном. У Вани был добрый нрав, телячьи глаза, непоколебимая уверенность в завтрашнем дне и огромная и безответная любовь к Жене и ее сыну. Предав Ваню, Женя не почувствовала большого стыда, как она объясняла Илье, она никогда не обещала Ивану верности и счастливой семейной жизни. Ваня был как спасательный круг от депрессии, которая настигла девушку, когда первый и любимый муж ушел к подруге. Но, Илья все равно не верил. Он не мог окончательно понять того, что образованная, красивая, обаятельная Женя теперь его. Он все время ждал какого-то подвоха. Он даже показывал свою плохую сторону. Капризничал, бил посуду, но, к его удивлению, Женя не уходила, прощала ему мелкие истерики и они продолжали идти по жизни вместе.
Так они перебрались в маленький город, откуда Женька была родом. Женя устроилась психологом в школ, Илья работал с деревом – то на пилораме, то в дверном цеху – ему нравилась теплая, живая структура древесины, запах стружки и результат его работы: точеные табуреты, массивные двери, изящные рамы. Постепенно Илья привык к мысли, что его семья – это Женя и ее, а вернее, уже их сын. Хотелось общую дочку, но что-то не получалось.
Через восемь лет и эта мечта сбылась. Теперь в семье была Саня, вокруг которой крутилось все. И Женя отошла для Ильи на второй план. Александра была его солнцем, смыслом и главной любовью. Евгения работала, принимала участие в жизни Сашки, конечно. Но, кормить перестала рано, занималась ее учебой и воспитанием, а просто поиграть, погулять или послушать детский лепет Жене было как-то скучно. Подсознательно Илья винил в этом супругу. Странная она. Цены себе не сложит. Не может, что ли, просто женщиной быть. Без выкрутасов.
Женя начала пить. Не много, не запоями, просто вечером, устав. Она говорила, что так расслабляется, успокаивается, отдыхает. Илюха, естественно, составлял ей компанию. И, если Женя становилась безразличной и сонной после пары бокалов сухого белого вина (другие напитки, попробовав, она отмела), то Илью будто подменяли. Ему хотелось высказать Женьке все обиды, все подозрения. Он становился злым, придирчивым и агрессивным.
Конечно, пара понимала свою проблему и, даже пыталась ее решить. То они ездили «кодироваться», то к психиатру, то сами принимали «волевое решение», но через некоторое время все повторялось. Стало не о чем разговаривать, появилось желание вообще уединиться и не общаться. Илья изо всех сил пытался не нервничать, не винить Женю, но у него не получалось.
- Как дела? – спрашивала жена.
- Нормально все.
- Поедешь в выходные на «шабашку»?
- Не знаю. Наверное.
 - Может, приготовить что-нибудь? – безучастно интересовалась Женька. Вообще, готовка – это была епархия Ильи.
- Наверное. Не знаю. – Илья утыкался в телефон. Там, кстати, ему иногда писала коллега с работы. Ничего серьезного, но она то наверняка понимала, что такое пять дверей с добором и кривые проёмы. И не просто для поддержания разговора спрашивала…
Невысказанные претензии, обиды копились и выливались во время возлияний. Доходило до рукоприкладства. Илью невыносимо раздражал несчастны вид Жени, ее тусклый и потерянный взгляд, слезы. Так и хотелось прибить эту дуру. Куда, интересно, девается ее самомнение и начальственный вид, когда она полностью во власти его кулаков и ярости!?
И вот недавно все докатилось до дна. Вернее, «думали, что дно, но снизу постучали». После довольно приличного празднования нового года, первого числа, на Илью накатило. Он не помнил впоследствии ничего. Но, Женю он выгнал – это точно. Она жила у друзей и подала заявление на развод и в милицию за побои. Такое случилось впервые. Обычно, даже после крупной ссоры, они мирились, так как на слово «развод» в их семье существовало негласное табу. Илья не знал, как себя вести. Незадолго до этого случая к ним переехала мама. На родине Ильи шла война, и именно Женька настояла на том, чтобы перевезти свекровь к ним. Лида была растеряна, ей было жалко и сына, и невестку. Она постаралась абстрагироваться, сконцентрировала внимание на внучке. Сашка же любила папу так, что могла ему простить все. Даже то, что он «обидел» маму. Она очень боялась полиции, боялась, что ей придется уйти из дома с мамой, не хотела перемен и плакала в подушку.
За это Илья еще больше ненавидел Женю. Что за мать. Что за мать такая. Но, в то же самое время, он не мог перестать чувствовать боль, как от отрезанной руки, и даже больше, как от вырванного сердца. Без нее, без Моки, он не мог.