Имперские казусы

Если выпало в Империи родиться,
лучше жить в глухой провинции у моря.
                И. А. Бродский



Обыватель всуе читает судебную хронику,
мало представляя себе все те хитросплетения,
которые разыгрываются за высокими дверями.
Обывателю демонстрируют финал — расправу.

На самом деле всё происходящее в суде —
просто сыгранный по шаблону спектакль,
в котором у каждого есть своя заученная роль.
Это процедура, которую надо пройти до конца.

Скрипучее колесо правосудия вращается медленно,
но приговор неотвратим, сколько ты не елозь.
Судья давно получил инструкции от председателя,
который выслушал пожелание администрации,
принятое властью с учётом общественного мнения.

И пусть сотня свидетелей единодушно "за" тебя,
пусть прокурору нечем крыть, и ты чист,
но если некто там, наверху, принял решение,
то будьте уверены — тебя "посодют".

В том и состоит фокус, что судья руководствуется
вовсе не буквой закона, а неким "духом" закона,
что по сути есть довольно абстрактное понятие,
позволяющее игнорировать любые факты.

Судьба Степанова решилась сразу после его ареста.
Ему повезло — Система охотилась не на его персону,
но его совершенно невинные показания
оказались первым камешком, который вызвал лавину.

Степанов попросился на встречу с генералом,
потом его отвезли к седому областному прокурору,
которому Степанов поверил — надо ж кому-то верить!
Прокурор отнёсся к Степанову с большим пониманием.

Больше, собственно, Система в Степанове не нуждалась,
она зафиксировала его лояльность в протоколах,
отправила под домашний арест — срок уже "капал",
оставалось только надеяться на долгий суд.

С моменту приговора Степанов отсидел дома
в полубезделье целых четыре года и два месяца,
чуть не спился, чем только не занимаясь —
даже помогал милиции ловить разных жуликов.

Он наивно считал, что с него вполне довольно,
сажать его было не за что, обвинения рассыпались,
но власть имущие решили всё по-своему, зло,
гильотина взлетела — и год колонии дали всерьёз.

"Наказаний без вины не бывает" — фраза известная.
Ей и оправдать можно всё, и себя за просто так извести.
Степанову больше нравилось высказывание про дорогу,
которую каждому из нас обязательно пройти до конца.

Апелляцию завернули, Степанов готовился к отсидке,
храбрился, отъедался, пока не стал заключённым.
В один непогожий осенний день в камеру постучали,
пришёл к Степанову в гости сам областной прокурор.

Говорили тихо, недолго, но зато прямо и по сути —
коты-прокуроры любят играть с нами-мышками в честность,
а иначе кто им в следующий раз поверит? Никто!
Седой дядька извинился — обойтись условным не вышло.

Общество давно потеряло к Степанову интерес,
поэтому приговор сочли чересчур кровожадным.
На Степанова, как на хозяйственника, имелись планы,
да и лишние обиды были в городе совсем ни к чему.

Дядька посетовал на службу — угрозы да оскорбления,
Степанов присмотрелся в визитёру и пожалел в душе,
хотя и знал, что слёзы тот льёт ещё те, крокодиловы.
Служба у прокурора реально была незавидная.

Об этом разговоре вспомнил Степанов недавно,
слушая новости от приятеля из прежней жизни.
Тот встретил в командировке старого прокурора,
разговорились — служебная квартира, жена умерла.

Вроде бы всё есть, и пенсия, и выслуга лет,
но давали квартиру на родине, на Урале — отказался,
побоялся мести осевшего там после тюрьмы бизнесмена.
В Краснодаре таких "крестников" хоть трава не расти!

Какие новости? Да вот вернулся в город герой с орденом,
которому прокурор двадцать восемь лет когда-то отвесил.
Ходит по улицам и в лица всматривается, знакомых ищет.
А что поделаешь — ему теперь почёт, всеобщее уважение.

Ничего не ответил прокурор, поскучнел лицом и ушёл.

Степанов посмеялся, жизнь — штука весьма петлючая,
заверил приятеля, что "гноем на ментов давно не дышит",
улыбнувшись — какая лексика! только тронь, и вот оно! —
а потом вспомнил прокурора и взгрустнул.

Один, в такие годы и без семьи, без дома...
Вспомнил и того, второго, молодого весёлого бандита,
с которым семнадцать лет назад пару раз
ездили бок о бок в раскалённом "автозаке" на суды.

Надо полагать, оба знакомых Степанова
знатно послужили родной стране.