Спрут. Мать. Игра в кошки мышки. Часть III. 10

   «Человек, постоянно уступающий греху, перестает ясно различать добро и зло. Испорченность его столь глубока, что простирается и на сердце. Очищение сердца достигается работой человека над собою и завершается действием божественной благодати. Окончательная потеря сердечной чистоты (или зрения) есть духовная смерть, напротив же, спасение человека есть сердечное просветление».
                Епископ Александр (Семенов-Тян-Шанский).

Рассказ от первого лица.
   В магазин, в который ходит Танька, ведут две дороги. Одна проходит по проулку, а потом возле моего дома. Как-то увидела я, что прошла она по этой дороге. А я как раз в своих конюшнях мышей потравила. Я подумала, что она по этой дороге и обратно вернется. И по всему проулку мышей разложила, каждую примерно через метр, мышек-то много отравилось. Что, думаю, она делать будет, когда их увидит. Через некоторое время вышла из дома, а из проулка моя соседка-бабулька выходит: «Все колдуешь, Галя? Знаю, знаю, твоих рук это дело. Татьяна-то другой дорогой домой вернулась. Я ее недавно видела около ее дома. Собрала бы ты мышей. Скоро люди коров по проулку погонят, коровы растопчут ведь мышей».
   Поняла, я, что перед этой бабушкой бесполезно оправдываться. А она еще мне сказала: «Ты, Галя, сколько старых домов-то купила? Зачем они тебе нужны? На эти деньги можно хороший дом или квартиру купить, продаются ведь». Собрала я мышей и на Танькину улицу на дорогу выбросила.
    Подбросила я ей как-то котенка, а одного себе оставила. Котенок у Таньки вырос в большого, красивого кота, а мой почему-то плохо рос. Я ей и позавидовала. Собак своих спустила на ее кота. Васька его похоронил. Сколько Танька тут живет, все коты и кошки у нее ухоженные, красивые.
   А меня все подмывает какую-нибудь гадость ей сделать. Подговорила я нескольких мальчишек жерди у поскотины выламывать и из них костер жечь на поскотине. Поскотина-то прямо перед домом Ивановых находится. Но Танька почему-то не вышла их ругать. Я потом от ее соседки Клавки узнала, что Танька иногда днем спит, потому что поздно ложится спать и рано встает.
   Тогда я сама, когда Танька ушла в магазин, двери у поскотины открыла, коровы все вышли. Но вышли раньше, чем я задумала. Танька этого не увидела. Коровы ушли на другую улицу, все их там ловили, чтобы обратно в поскотину загнать, ж/д дорога ведь рядом.
   Больше 20 лет я ей пакости делаю. А она то другой дорогой пройдет, а то раньше или позже мной задуманного против нее.
Решила я к своим делам привлечь Зинку Руссу, она вместе с моей Лидой работает. В последнее время она стала частенько выпивать, за спиртное Кротовым помогает, да и другим тоже, в общем, шестерит. Шестеркой ее уже в поселке называют. Я как-то ее встретила, говорю ей: «Приходи в гости, коньячком угощу». А она и прибежала.
   А я к этому времени вино самодельное изготовила для Ивановых. Кое-чего в него положила, помереть-то может они и не помрут, а болеть-то долго будут. Посидела я с Зинкой, коньяк выпили. Я ей и говорю: «Ты ведь к Ивановым ходишь, сходи к ним сейчас, винцо мое им отнеси, сама не пей».
   Она и унесла им мою отраву. Узнав, что его я дала, они пить его не стали, выставили на крыльцо, сказали, чтоб забрала вино, когда уходить будет. Не получилось у меня задуманного.
 
   Мальчишки рассказали своим родителям о просьбе тети Гали ломать изгородь поскотины из жердей и жечь костер. Разборка взрослых с Галей была большая.