Семь раз отмерь

На дверях кабинета висит табличка "Клерк". А больше на ней ничего не значится. Вот и пойми, клерк - это должность или фамилия? Или то и другое разом? Не Кларк, конечно, и не Анечка Керн - с одной стороны вавилонская блудница, с другой – ангел чистой красоты. Чистой, а не какой-нибудь ещё…

В кабинете сидят трое: собственно говоря, клерк (совершив выбор, пишу это слово с маленькой буквы), красавица каких поискать и поверенный в её делах, человек сухощавый и строгий.
     Размеры кабинета и увесистая мебель свидетельствуют о высоком ранге чиновника. Подтверждает это впечатление портрет президента, висящий за его спиной. С давних времён портреты правителей являются лучшим украшением административных помещений. Так принято и не нам подправлять казённую эстетику. А чёрные квадраты, уж будьте любезны, оставьте для провинциальных музеев и задрипанных художественных галерей, имя им легион.
     Поверенный, судя по всему, вхож в этот роскошный кабинет и пользуется доверием клерка.
     Говорят присутствующие о трудоустройстве красавицы. Важную миссию должна будет выполнять она в случае удачного для неё решения вопроса, и потому красавица сидит в мягком кресле на почётном месте, слушает заумную беседу, умильно морщит носик и почему-то часто-пречасто моргает.
     Клерк, между тем, всмотревшись в резюме, отпечатанное на плотной, как ватман, бумаге с удивлением спрашивает у поверенного:
     - Она действительно семь раз выходила замуж?
     - Действительно, - отвечает поверенный.
     - И все эти замужества отражены в её паспорте?
     - Частично, - отвечает поверенный и честно признаётся. – Не все браки меченые. Так бывает и очень часто в наше неспокойное время.
     Уклончивая манера разговора является отличительной особенностью его поведения потому как всякий поверенный немножечко одессит. Бендеровцами зовут последователей Остапа Бендера на родине.
     - И что ж она, семь раз выйдя замуж, не нашла для себя достойного спутника жизни?
     - Ну почему же не нашла… - говорит поверенный.
     - Разумеется не нашла, раз она обратилась к вам за содействием в трудоустройстве. Не нашла богатенького – вот и всё объяснение.
     - А я и не искала! – с обидой в голосе произносит красавица. – Я, если хотите знать…
     - Не хочу, - говорит хозяин кабинета. Это последняя фраза, которую она произнесёт в его присутствии. – Я спрошу, - продолжает клерк, - когда у меня появится необходимость задать вопрос именно вам. – И тут же обращается к поверенному:
     - А почему у неё нет детей?
     - Вопрос, конечно, интересный… – говорит поверенный.
     - У меня все вопросы интересные. Итак, почему? У неё нелады с органами воспроизводства?
     - Почему не лады? Лады, - говорит поверенный. Тем не менее, в течение нескольких секунд внимательно рассматривает красавицу, словно видит в первый раз.
     - Тогда почему? Когда мужчина каждые два часа бегает в туалет, это свидетельствует о заболевании предстательной железы. А когда женщина семь раз выходит замуж, какой следует поставить диагноз? - И, не дождавшись, ответа, сокрушённо замечает: - Тут, понимаете, наметилась демографическая яма, в которую со свистом летит наше государство - соломку подстелить некогда, а они по семь раз замуж бегают. Кто детей рожать будет? Пушкин?
     - Ну почему обязательно Пушкин? – взволнованно говорит поверенный. Отчего он всполошился – не ясно: вопрос примитивный до одури. Когда интересуются за Пушкина, все вопросы становятся риторическими. – Пушкин здесь ни при чём.
     - Справка у вас на это утверждение имеется? – с ехидцей в голосе спрашивает клерк.
     - У меня на любое утверждение справка имеется, - гордо отвечает поверенный. - Только не на это. Но если проигнорировать справку, я вынужден заявить, что моя подопечная ищет такого партнёра, от которого рожать детей подлинное удовольствие.
     - Вот и пусть ищет! Кто запрещает? Замуж по семь раз выходить – зачем? Дети должны быть результатом матримониальных изысков, а не блуда. И, кстати, о Пушкине. Он за семь лет супружества… ну не совсем он, а его жена, Наталья Николаевна, четырёх детей родила и ещё одного произвела бы на свет, если б не скинула, когда без продуха кружилась на придворном балу. Дорвалась, как говорится, дурёха! Так что к Пушкину претензий нет – постарался.
     - Она даже без участия Пушкина рожала, - непонятно для чего сказал поверенный.
     - Не говорите пошлостей, - строго пресёк его непочтительное для Пушкина замечание чиновник.
     - Я имею в виду генерала Ланского, - пояснил поверенный.
     - Ну, если Ланского, тогда конечно. Ланской – это величина. Государственный муж. Надо заметить, что у каждой порядочной, да и непорядочной женщины должен быть свой генерал. Некоторые женщины игнорируют эту аксиому, другие такое обстоятельство скрывают, но большинство выпячивает, без стеснения, как живот во время беременности. Возьмём, к примеру, Анну Керн. Я уже упоминал её во время нашей беседы…
     - Не вы – автор, - сказал поверенный.
     - Неужели автор? – удивился клерк. - Значит, запамятовал… Так вот, о Керн. Не Наталья Николаевна, конечно, но тоже с претензией. Все женщины с претензией, даже ветхие старушки. Претензионным правом называется эта особенность.
     Поверенный, подобострастно хмыкнув, произнёс: "Оригинально!"
     - Анна Петровна Керн, изначально Полторацкая, - продолжил клерк. - Отец воспитал её в строгости. Так, по крайней мере, утверждают историки. И вышла она замуж за "природного немца" Ермолая Фёдоровича Керна, генеральский чин которого кружил ей голову…
     - Так уж и кружил? – с сомнением в голосе произнёс поверенный.
     - Кружил без сомнения, - сказал клерк. - Герой войны двенадцатого года, мужчина в самом расцвете сил. Недолго, правда, но кружил. А что вы хотите - ей было семнадцать лет, ему – пятьдесят два. Разница в возрасте по тем временам обычная. Тем не менее, генерал разбудил в ней такие страсти, что лучшие мужчины эпохи долго не могли их умерить.
     - Так уж и лучшие? – вновь не поверил конфидент.
     - Лучшие, лучшие, начиная с императора Александра Первого, освободителя Европы от Бонапарта и примазавшегося к нему Наполеона… - Поверенный при этих его словах снова хмыкнул, но клерк посыл не принял и с той же серьёзной миной продолжил: - Александр Благословенный - куда до него Александру Македонскому! – на досуге обожал развлечения, а развлекали его преимущественно королевские особи и иные представительницы высшего света. Поведение императора на любовном поприще во время Венского конгресса получило европейскую известность - пикантность зашкаливала, но и простушками Благословенный не брезговал. В Полтаве образца тысяча восемьсот… а, впрочем, неважно какого года, он после бала, на котором танцевал с мадам Керн, решил познакомиться с ней поближе. Ейный генерал нервно курил в соседней комнате…
     - Он был некурящим, - возразил поверенный.
     - Был. А тут взял и закурил – с расстройства. И даже императорский гонорар в сумме 50 тысяч рублей его не успокоил.
     - А вы откуда знаете, что это было именно так? – улыбаясь, поинтересовался поверенный.
     - А мне император доложил, - сухо молвил клерк. - И с кем только не сходилась Анна Петровна, начиная со своего извечного любовника Алексея Вульфа, автора душещипательных записок. Вы читали его дневники?
     - Нет ещё.
     - Чего же вы тянете? Прочтите немедля – они того стоят.
     И с бароном Вревским, и с Алексеем Илличевским, не говоря уже про Сергея Соболевского - обожавшего женщин на скорую руку. Соболевский слыл злым гением Пушкина или добрым – хрен поймёшь этих падших ангелов! Именно Соболевскому сообщил Александр Сергеевич, что с божьей помощью он… как бы это культурно выразиться? - не в пример Пушкину… оприходовал мадам Керн.
     А ещё она была в связи с младшим братом поэта Львом Сергеевичем, от которого родила дочь, названную Ольгой. Она вообще беременела, как заведённая, согласно правилам светского толка.
     Знал ли генерал Керн о поведении жены? Конечно знал и во всеуслышание, направо и налево заявлял, что она блудлива как кошка.
     А потом эта образцово-показательная женщина влюбилась. Влюбилась по уши в некого – именно некого! - Александра Маркова-Виноградского, о котором мне сказать нечего, кроме того, что ей было 38, ему – 18 лет. Представляете – Александр Первый! Александр Пушкин! – и Александр Марков-Виноградский?!
     Нет, я понимаю, мужчина мужчине рознь, но не до такой же степени!
     - Я с вами полностью согласен. И вообще, надо чувствовать, где рознь, где розница и где разница.
     - Вы о чём? – не понял клерк.
     - Ни о чём, - поспешно промолвил поверенный, - просто так заметил – с кондачка.
     - Ну с кондачка, так с кондачка. А вы знаете разницу между кондаком и тропарём?
     - Ну что вы – откуда?
     - А она?
     - Она – тем более.
     Красавица утопала в глубоком кресле, молчала, как проклятая (не это ли унижение в сегодняшнем разговорчивом мире!), и закипала от негодования.
     - Количество абортов на душу населения зашкаливает, - продолжил клерк. - Никогда такого не было! Статистика – убийственная! Скажите, что делать государству, чтобы женщины охотней рожали детей, особенно те безответственные существа, которые - твою мать! - по семь раз выходят замуж - и остаются бездетными?
     - Понятия не имею – сказал поверенный.
     - Вот то-то и оно, что не имеете, и потому идите и думайте. Хорошо думайте – на совесть…
     А когда придумаете, возвращайтесь – приму безотлагательно…
     Семь чудес света, понимаешь, - проворчал он, оставшись в одиночестве. – От этих чудес одни пирамиды остались. И кому они нужны – пирамиды эти? Да никому. Разве что дохлым, как осенние мухи, фараонам - те ещё были жуки!
     И ещё:
     - Семью семь – сколько будет? Вот то-то и оно, что сорок девять. Или кто-то думает иначе? – И он грозно, как Иван Васильевич, сдвинул брови: жезл в одной руке, держава – во второй…
     Женщина, между тем, выйдя из кабинета, разродилась (не ребёнком) спичем.
     - Не, ну какая сволочь! – возбуждённо воскликнула она. - Какой гад!
     - Сволочь – безусловно, гад - без сомнений, - согласился поверенный.
     - Едва удержалась, чтобы в морду не плюнуть! Мелкий клерк, а как ведёт себя! Ведь это же уму непостижимо, как ведёт! Слова сказать не позволил!– крикнула она и попыталась пнуть ногой дверь, но поверенный попридержал её.
     - Успокойтесь и перестаньте орать, - сказал кратко. – Да – самодур, да – нечестивец. И что? Вас должны волновать вопросы иного рода, а именно - вы хотите занять эту должность или нет?
     - Ну конечно хочу, – сказала красотка.
     - Тогда терпите. Гименей терпел и нам велел. Одна из моих клиенток и не такое слышала, зато теперь работает секретарём у Сечина.
     - У самого Сечина?! – ахнула она.
     - У самого, - подтвердил поверенный. – У Игоря Ивановича.
     - А сколько раз она была замужем? – заинтересовалась красавица.