ФЕВРАЛЬСКИЕ СНЫ
Пролог
Земля II
Год назад
Муся проснулась, посмотрела на часы. Часы висели непривычно высоко. Потянулась, выгнула спину. Легко спрыгнула с кровати. Почему так хочется есть, прямо с утра? Тогда на кухню.
Подошла к холодильнику. С трудом открыла. Сердито мяукнула, вытащила кусок сыра. Подумала, хорошо, что успела тогда в супермаркет съездить.
Надо сказать, Муся превратилась в кошку совсем недавно. И теперь не знает, что делать.
Ладно, на улицу приноровилась бегать через форточку, благо первый этаж. Но ни комп включить, ни по телефону позвонить...
Пару дней назад Муся была обычной женщиной. Ходила на обычную работу, изнывая от скуки. Боялась, что уволят, боялась, что коллеги за спиной сплетничают, начальницу боялась до судорог. Иногда хотелось послать все к чертям, но... боялась.
И вот пару дней назад, а уже, кажется, целую вечность, вызвала начальница Мусю на ковер. Видимо, что-то накосячила, со страху. Сидит Муся в приемной, зубами стучит, покрывается испариной, трясется, и хочет исчезнуть. Да хоть сквозь землю провалиться.
Начальница дверь кабинета открывает, и вдруг вместо вежливого «Проходите» начинает истошно вопить: «Брысь! Кыш пошла!» Муся прифигела конечно, но вместо испуганного «Что случилось?» вдруг говорит: «Мяу». И тут только обратила внимание, что начальница огромная, как великан. От испуга Муся вскочила и метнулась к двери. На четырех ногах. Вернее, уже лапах...
Как домой добиралась, даже вспоминать не хочется.
...Закончив с сыром, Муся решила прогуляться. Благо, первый этаж, форточка открыта. Спрыгнула на газон, понюхала травку. А из-за куста — собака. Соседская, Муся ее и в человеческом обличье боялась, здоровый злобный доберман. Он даже на детей бросался, поэтому хозяин его всегда в наморднике выгуливал, и на поводке. Прижалась Муся к земле, затаилась.
К счастью, доберман выбрал другую жертву. К счастью для Муси. Но этот трехлетний карапуз, над которым нависла клыкастая морда, он же заикой останется... А если собака его укусит? Пацан смелый, палкой замахнулся... Точно укусит. И вокруг никого, как назло. Где мать младенца? Где хозяин пса?
У Муси все в голове помутилось, от страха. Не за себя.
Никто не увидел, как побледнело лицо ребенка. Как грозная собака оскалилась и зарычала, и вдруг выскочила ниоткуда маленькая серая кошка, шипя и фыркая, и кинулась отчаянно на страшную собачью морду...
Муся не видела, как позорно ретировался испуганный пес. Она прижимала к груди плачущего ребенка. Человеческими руками. И думала, что теперь точно пошлет все к чертям. И работу. И коллег. И начальницу.
Земля I
Год назад
Оператор не поверил своим глазам. Канал связи неуверенно мерцал. Оператор подкрутил частоту тонкой настройки, и его глаза полезли на лоб. На том конце канала был вовсе не потерянный двадцать лет назад разведчик. Незнакомая серая кошка неумело пыталась открыть холодильник. На позывные не реагировала. Связь была односторонней. Оператор поспешил стабилизировать канал. По крайней мере, они смогут наблюдать.
Каково же было его удивление, когда через три дня стабильно работающий канал оказался связанным не с серой кошкой, а с женщиной. Женщиной с Земли II, невероятно.
Еще больший сюрприз их ждал, когда рядом с женщиной обнаружился потерянный разведчик. Живой и здоровый. Но без памяти.
Земля I
Двадцать лет назад
Оператор внешней разведки сорвал шлем. Получилось! Разведчик вышел на связь. Он сохранил память, материализовался в нужном городе и чувствует артефакт. Наконец-то. Сколько их сгинуло на Земле II... И только этому удалось установить связь. Из этого мира канал связи неустойчив, его необходимо поддерживать с двух сторон, между оператором на Земле I и сознанием разведчика на Земле II. Скоро он найдет артефакт, а передать его на Землю I — дело техники...
Он не знал, что через несколько месяцев связь оборвется. Именно в тот момент, когда разведчик найдет артефакт. Праздник превратится в траур, и долгие двадцать лет они не будут знать ничего, что происходит на Земле II, бессмысленно мониторя Поток.
ФЕВРАЛЬСКИЕ СНЫ
Сны реальны, пока они длятся.
З. Фрейд
Земля II
Муся
Новосибирск. 17 февраля
У Муси в папке «Графомания» еще и не такое есть. Она никому не рассказывала про тот случай, с собакой. Да и сама не очень-то верила, хотя это было всего год назад. Только шрам на тонком запястье от собачьих зубов... хотя, кто его знает, откуда у нее этот шрам.
Тогда Мусю нашли на газоне, без сознания, рядом сидел ребенок и горько плакал. Мать карапуза их и нашла, и скорую вызвала. Врач еще потом сказал — странные раны, это какая же должна быть собака. А собаку никто и не видел. А раны хирург хорошо зашил, косметическим швом.
Муся сохранила файл на диск и закрыла компьютер. Зачем она записала это странное воспоминание в виде сказки? С другой стороны, а как еще его можно записать?
После того случая некоторое время все было как в тумане. Какие-то размазанные, нечеткие воспоминания. Выписалась из больницы, из офиса уволилась за пару дней, стряхнула пыль с диплома юриста, неожиданно быстро устроилась в фирму старого приятеля, давно звал, все твердил про потенциал, Муся особо не верила, с ее-то характером трусихи, а тут решилась. Самое смешное, все получилось. Появились клиенты, неплохие деньги... даже возможность работать удаленно.
Вот только с личной жизнью не складывалось. Может поэтому в свободное время она пробует себя в писательстве?
Графоманка, пробормотала Муся.
В комнату зашел Ша, старый рыжий кот, еще бабушкин. Запрыгнул ей на колени, Муся улыбнулась, привычно обняла старого друга. Кот басовито замурлыкал. Интересно, сколько же ему лет? Бабушка подобрала его на какой-то помойке, уже взрослого, лет двадцать назад. Ободранный, блохастый, в каком-то странном ошейнике, похожем на браслет... Чем он очаровал утонченную танцовщицу? Странно бабушка его назвала — Ша. Но она вообще была эксцентричной особой.
Была у Муси еще одна сказочка, в той же папке "графомания", которую Муся тоже никому не показывала. Странное воспоминание из детства, из этой же серии... сколько ей тогда было лет?
Муся
Папка графомания
Ша
Жила-была девочка Муся, которая боялась. Всего боялась, даже оставаться в квартире одна, и засыпать одна в своей комнате.
Сегодня день был неудачный. Папа с мамой собрались в кино, Мусю не возьмут, хоть она и взрослая уже, восемь лет. Останется дома одна. Ненадолго, но страшно-то как.
Хлопнула входная дверь, Муся аж подпрыгнула от страха. Выбежала в коридор — папа. Принес бабушкиного кота, которого звали странно — Ша. Бабушка говорила, что это «кот» по-французски, Муся не очень верила, но кота любила. Толстый, рыжий, добрый мурлыка.
И осталась Муся с котом, бояться. За дверью шуршали чьи-то шаги, что-то звякнуло на кухне... Муся прижала к себе Ша, замирая от страха.
Кот вдруг сказал: «Не бойся, девочка. Я с тобой».
«Ты разговариваешь!» - вскрикнула Муся.
— Да, - ответил Ша, - Когда тебе страшно, я могу говорить. Знаешь, я ловлю не только мышей, но и страхи. Хочешь, поймаю твоих?
Девочка быстро закивала. Кот мягко спрыгнул на пол, прошелся по комнате, как будто кого-то схватил... Муся не видела кого, но на душе стало спокойнее.
Неожиданно для себя спросила: «Ша, а ты можешь поймать моих ночных страхов?» «Конечно, - ответил Ша, - Но для этого я должен быть ночью в твоей комнате, а меня туда не пустят».
Муся загрустила. Точно, не пустят. Мама против. Все пропало.
Кот сказал: «Давай так. Ночью сделаешь вид, что заснула. А потом встанешь, и откроешь мне дверь.»
«Я не смогу, - чуть не плача, сказала Муся, - Я боюсь вылезать в темноте из-под одеяла... когда никого нет рядом...»
«Ты сможешь, - уверенно сказал Ша, - Ты смелая. А я приду и всех страхов поймаю. И тех, что под кроватью. И тех, что в шкафу».
«И за креслом?» - уточнила Муся
«Да, и за креслом» - важно сказал Ша.
«Я попробую», - зажмурилась Муся.
Ночью Муся сидела под одеялом и дрожала. Что-то шуршало в шкафу и под кроватью. Как, ну как тут вылезти и открыть дверь?
За дверью требовательно поскребся Ша: «Муся, открывай. Ты можешь. Давай, я здесь».
Муся отбросила одеяло и босиком пошла к двери. Какая-то тень метнулась за креслом. А вдруг там, за дверью, не Ша? А если родители узнают? Будут ругать... Кот ободряюще мурлыкнул, Муся распахнула дверь... Ша чуть мерцал в темноте, но это не пугало. Девочка взяла на руки тяжелого кота, прижала к себе... И испугалась еще раз. Но на этот раз совсем другого.
«Ша, может, ты не будешь ловить моих страхов?»
«Почему? - удивился кот, - Я их уже вижу».
«Ша... если я перестану бояться, ты не сможешь говорить!»
Ша потерся мордой о ее щеку: «Я не смогу говорить, но я умею мурлыкать. Ты же все равно будешь меня любить?»
«Конечно, - спохватилась Муся, - Конечно, я всегда буду тебя любить».
«Я сейчас их поймаю, - сказал кот, - И у нас будет еще минута, поговорить».
Уверенно спрыгнул на пол, метнулся под кровать. Под шкаф. И за кресло. Муся вдруг успокоилась.
«Все, - сказал Ша, - Можешь засыпать спокойно. Если вдруг испугаешься — зови меня. Просто скажи: Ша! Я услышу. А еще...» и вдруг замурлыкал.
Муся поняла, что время истекло. Ей было весело и грустно. Грустно от того, что больше не сможет поговорить с Ша, а весело — потому что страхов больше нет, зато есть такой замечательный кот. Уснула в обнимку с Ша, хотя знала, что мама будет ругаться. Но было не страшно.
Муся
Новосибирск. 17 февраля
Муся улыбнулась. После этого странного случая маленькая Муся несколько раз пыталась заговорить с котами, знакомыми и не очень. Но никто ее не понимал.
Кот лениво спрыгнул с колен, вразвалочку направился к окну, запрыгнул на подоконник.
Что, опять гулять собрался, на ночь глядя? Мусе показалось, что кот утвердительно кивнул. Он всегда был немного странным. Вспрыгнул на форточку и растворился в темноте.
Что бы ты делал, если бы мы жили не на первом этаже? Муся отключила ноутбук. Да уж, действительно, на ночь глядя. Выглянула в окно. Февраль, поземка, черные тени деревьев, полная луна. Муся зябко поежилась. Не замерз бы, гуляка. А то спать пора.
Улыбнулась, залезла под одеяло. Тепло, уютно, и чего его понесло? Выключила торшер, закрыла глаза.
...Чертовщина какая-то. Пустая улица, редкие тусклые фонари, скользко и холодно. С отчаянным воплем прямо под ноги метнулся кот, сверкнул глазами и умчался в темноту, нехорошо подвывая. Хорошо не черный, это было бы слишком. Какого черта в темноте все звуки кажутся опасными? Порыв ветра зло бросил в лицо горсть колючих снежинок. Антон поежился, плотнее закутался в шарф. Нужный поворот, наконец-то.
Над подъездом опять не горит фонарь. Антон потянул на себя тяжелую дверь. Дверь противно и издевательски скрипнула. Темнота и тишина. В подъезде опять кто-то разбил лампочку. Вдруг резкий хлопок — выстрел? Стон?? Звук падения тяжелого. А он, как дурак, все стоит, держась за проклятую дверь. Отчаянный вопль.
Решительный шаг внутрь, вот он, железный лом, которым дворник колет лед, он заметил его еще с утра, когда шел на работу, здесь, за дверью. Темная крупная тень метнулась навстречу, в руке у нее что-то блеснуло, нож? Не думая, опустил с размаху тяжелый лом. Фак. Режущий уши визг соседки. Он разбил в ее руке погасший стеклянный фонарь. Какого черта? Какие фонари, двадцать первый век на дворе...
...Чертовщина какая-то. Пустая улица, редкие тусклые фонари, скользко и холодно. С отчаянным воплем прямо под ноги метнулся кот, сверкнул глазами и умчался в темноту, нехорошо подвывая. Хорошо не черный, это было бы слишком. Какого черта в темноте все звуки кажутся опасными? Порыв ветра зло бросил в лицо горсть колючих снежинок. Антон поежился, плотнее закутался в шарф. Нужный поворот, наконец-то.
Над подъездом опять не горит фонарь. Антон потянул на себя тяжелую дверь. Дверь противно и издевательски скрипнула. Темнота и тишина. В подъезде опять кто-то разбил лампочку. Вдруг резкий хлопок — выстрел? Стон?? Звук падения тяжелого. А он, как дурак, все стоит, держась за проклятую дверь. Отчаянный вопль.
Руки сами выпустили дверь, и вот он уже бежит, бежит, куда глаза глядят... вернее, ничего не видя от страха. Черный джип, летящий навстречу по гололеду, он тоже не заметил. Зато заметил яркую наклейку на лобовом стекле. Удар. Темнота.
...Чертовщина какая-то. Пустая улица, редкие тусклые фонари, скользко и холодно. С отчаянным воплем прямо под ноги метнулся кот, сверкнул глазами и умчался в темноту, нехорошо подвывая. Хорошо не черный, это было бы слишком. Какого черта в темноте все звуки кажутся опасными? Порыв ветра зло бросил в лицо горсть колючих снежинок. Антон поежился, плотнее закутался в шарф. Нужный поворот, наконец-то.
Над подъездом опять не горит фонарь. Антон потянул на себя тяжелую дверь. Дверь противно и издевательски скрипнула. Темнота и тишина. В подъезде опять кто-то разбил лампочку. Вдруг резкий хлопок — выстрел? Стон?? Звук падения тяжелого. А он, как дурак, все стоит, держась за проклятую дверь. Отчаянный вопль.
… Почему он стоит, не шевелясь, ноги будто приросли к земле? Чья-то рука в перчатке сзади обхватила его за лицо, резко повернула, противный хруст позвонков, вспышка света...
… Муся проснулась от собственного крика. Автоматически схватилась за шею. Чертов сон. Чтобы она ни делала, толку чуть, все заканчивается одинаково. И почему в этом сне она мужчина, да еще с дурацким именем Антон?
Шея холодная и липкая от пота, руки трясутся, сердце стучит как укуренный ударник. Идиотский сон, и почему он ей снится какими-то сериями? Тупорогая иллюстрация к «бей, беги, замри?»
Басовитое мурлыкание Лучшего в Мире Кота разгоняет липкий серый страх. Муся облегченно прижимает к себе толстого рыжика, нежно шепчет: «Мой сладкий Кот...», кот продолжает мурчать, аж похрюкивает от удовольствия.
Муся в сомнениях. Попробовать снова заснуть? А вдруг опять вернется многосерийный кошмар? Но теплая тяжесть Кота успокаивает. «Кот, пойдем со мной», - шепчет Муся, переворачивается на другой бок, и тащит с собой под одеяло кота.
...Чертовщина какая-то. Пустая улица, редкие тусклые фонари, скользко и холодно. С отчаянным мурлыканием прямо под ноги метнулся рыжий кот, сверкнул глазами, потерся о ноги. «Что ты здесь делаешь? Опять в форточку выпрыгнул?» Муся наклоняется, берет на руки тяжелого мурлыку. Порыв ветра зло бросил в лицо колючие снежинки. Муся поежилась, зарылась лицом в теплую шерсть кота. Нужный поворот, наконец-то.
Над подъездом опять не горит фонарь. Она потянула на себя тяжелую дверь. Дверь противно и издевательски скрипнула. Темнота и тишина. В подъезде опять кто-то разбил лампочку. Вдруг резкий хлопок — выстрел? Стон?? Звук падения тяжелого. А она, как дура, все стоит, держась за проклятую дверь.
Муся потрясла головой, разгоняя наваждение. Какого черта? Шагнула вперед, нащупала на стене выключатель. Уф, свет. Кот спрыгивает с рук и уносится вверх по лестнице, а Муся начинает неудержимо хохотать.
Местный алкаш дядя Толя грузно сидит на площадке, с тоской глядя на разбитую вдребезги бутылку. На его глазах слезы.
Муся проснулась в обнимку с котом. Привычно зарылась лицом в рыжую шерсть. Приснится же такое... Пробормотала — спасибо, Ша. Пойдем завтракать. А потом я отнесу тебя Марине. Ты же любишь у нее гостить? А сама съезжу к морю. Похоже, мой сладкий кот, твоя хозяйка устала. Солнца не хватает, вот и снится всякая чушь. Я ненадолго, на недельку. Купаться нельзя, зато там уже все цветет. И много таких, как ты. Не ревнуй, ты всегда будешь мой лучший в мире кот.
Антон
Новосибирск. 17 февраля
Антон проснулся от собственного крика. Автоматически схватился за горло. Продышался. Ломит все тело, голова раскалывалась, как с похмелья. Приснится же такое. Нащупал на тумбочке телефон. Что, три часа ночи? И уже столько кошмаров посмотрел. Ладно, черный джип, это понятно, было дело, эту наклейку ни с чем не спутаешь. Но все остальное — полный бред. И почему во сне он с такой уверенностью заходит в какой-то незнакомый подъезд с полным ощущением, что идет к себе домой? Да и кот этот на улице... говорят, не к добру кошки снятся.
Антон перевернул подушку, для верности перевернулся сам на другой бок. Все-таки надо попробовать выспаться. Завтра с утра на работу, а вечером — встреча с друзьями. Отметить, так сказать, возвращение в клуб старых холостяков.
Антон уснул сразу, едва успел закрыть глаза. Снилось что-то яркое, бессмысленное, только и запомнил, что рыжего кота в странном серебристом ошейнике. Кот ему что-то пытался сказать, но Антон знал, что коты не разговаривают, поэтому слушать рыжего не стал. Ладно, хоть не черный, и на том спасибо. Эта мысль показалась смутно знакомой.
Земля I
17 февраля
Исследовательский центр гудел. У оператора болели глаза. Красные, опухшие от недосыпа. Вышел на связь потерявший память разведчик. Вернее, он обрел память и вышел на связь. От полученных новостей всколыхнулась вся Земля I.
Артефакт не пропал. Хранится в семье, где живет разведчик.
Контакт возможен. Эта женщина, Муся, просто находка. В зыбкой реальности ее снов возможно выйти на контакт. Ее способность видеть чужие и химерные сны позволила разведчику вернуть память, поскольку у Муси стабильный канал односторонней связи.
Правда, эта способность спровоцирована близким присутствием Всадников... но нет худа без добра.
Муся и Антон. Муся и Антон — два человека, на которых вся надежда. Оба могут слышать разведчиков. И она видела Антона во сне, невероятная удача. Осталось свести их вместе в реальности, и как-то устроить, чтобы они вместе заснули. Благо, живут в одном городе.
Оператор отключился, снял шлем, огляделся. Пульт мигал индикаторами. За панорамным окном вставало солнце. Красиво.
С легким звоном открылась дверь. Ну конечно. Ильсан, с утра пораньше. Значит, сначала отчет, а потом кофе и душ.
Высокий седой старик уселся в кресло второго оператора.
— Какие новости, Анди?
— Прекрасные, шеф. Пора организовывать встречу. Она увидела его во сне.
— Потрясающе. Тогда давай, отдыхай. Подробности позже, через пару часов, соберу всю группу.
Проклиная неугомонное начальство, оператор отдела слежения вышел в коридор.
Ильсан, руководитель Центра внешней разведки, поудобнее устроился в кресле. Пощелкал тумблерами. Надел шлем. Сказал коротко: «Вторая группа. Сбор через два часа». Медленно стянул шлем, закрыл глаза. Погрузился в воспоминания.
Эта история началась много лет назад. Земля... Земля I, как выяснилось. Земля I процветала. Войны, эпидемии и прочие антропогенные катастрофы снизились почти до нуля. И это благодаря физикам, кто бы мог подумать. Они открыли этот Изначальный Поток, будь он неладен, и научились с ним взаимодействовать. Оказалось, что его, потока, возмущения питаются людской агрессией и поддерживают ее, образуя петлю обратной связи, петлю Марра. А эта петля Марра, чтоб ей провалиться, нарушает какой-то там баланс...
Но ученые оказались сильны не только в теории. Сконструировали устройство, которое трансформировало куда-то избыток людской агрессии и страха, в масштабе всей планеты. Вроде в темную материю, для вселенной это капля в море, ни на что не влияло.
Поначалу никто в этот агрегат не верил, но постепенно жизнь на Земле I стала лучше. Лет через десять наступило почти благоденствие. И когда к этому добру уже попривыкли, произошел какой-то сбой. Слив планетарного негатива пошел... в междумирье, в Поток, как выяснилось.
Много чего выяснилось. Потом. Сбой удалось довольно быстро купировать, но при этом установку пришлось разрушить. Главное звено конструкции, стабилизатор, уникальный артефакт, вообще оказался неизвестно где. Сейчас-то известно, но это тоже, выяснилось потом.
Катастрофа не только разнесла в пыль корпус исследовательского центра и прихватила десятки жизней. Как выяснилось, это были цветочки. А ягодки...
Была обнаружена Земля II.
Выяснилось, что в Изначальном Потоке миры расположены парами, как отражения. И что в параллельном мире тоже живут люди. И ничего не знают про наш мир. И про этот чертов агрегат тоже не знают. И про петлю Марра. И про то, что у них сейчас находится опасный артефакт. И, самое главное, что ищут этот артефакт не только с Земли I.
Всадники. Это название к ним прилипло из эпоса Земли II. Четыре всадника Апокалипсиса. Четыре разумные сущности, которые каким-то образом сформировались во время катастрофы из излишка негативных эмоций, сливаемых в междумирье, то есть в почти чистый Изначальный Поток. Как оказалось, эти сущности обладают всеми атрибутами человеческого разума, самосознанием, даже в каком-то смысле личностью. Вот только в основе этих личностей — агрессия, страх, и желание размножаться. А для этого им нужен агрегат. И, главное — этот клятый артефакт, который существует в единственном экземпляре, и находится сейчас в мире Земля II. И что эти чертовы Всадники могут проникать, не теряя индивидуальности, из своего междумирья, будь оно неладно, на Землю I и II. И если здесь их научились отслеживать и выдворять обратно, то на Земле II они гуляют где хотят, и выглядят, как обычные люди.
Казалось бы, снарядить экспедицию на эту Землю II, там с ними разобраться, найти артефакт, и дело с концом.
И тут ученых ждало чудовищное фиаско. Оказалось, что пройти через междумирье на Землю II могут единицы, буквально единицы из всех людей. Но как потом выяснилось, это не самая плохая новость. Жестокий удар ждал ученых, когда первому разведчику удалось достичь Земли II. Он там материализовался... в виде кота! Взрослого, рыжего, бездомного кота, который к тому же не помнил, кто он и зачем.
Десятки попыток, экспериментов, добровольцев... десятки безумных котов. И обратно им путь заказан. По крайней мере, пока не найдут артефакт.
Но наконец удача улыбнулась отчаявшимся ученым. Очередной рыжий кот материализовался на Земле II, в городе, в трезвом уме и твердой памяти. Через что пришлось парню пройти — сложно даже представить. Самое странное, ему удалось найти артефакт. И тут очередной удар — потеря связи. На долгих двадцать лет. Памятник надо поставить этому парню, причем, в обоих мирах. Многие считали, что он погиб.
Всадники тоже времени зря не теряли, им удалось построить установку на Земле II, под видом сложного физического прибора, в научном институте. И теперь эти жуткие твари вплотную подобрались к артефакту. Как только они его найдут, смогут запустить установку. И теперь счет идет... на дни, недели, часы?
Ильсан услышал мелодичный звон открывающейся двери. Повернулся вместе с креслом.
Земля II
Муся
Новосибирск. 18 февраля
Когда Мусе исполнилось шестнадцать, бабушка запретила ей называть себя бабушкой, и стала просто Мариной. Сказала, что такая взрослая внучка ее компрометирует. Муся постепенно привыкла, и называла так бабушку даже в мыслях.
Марина жила в квартире напротив.
Муся нажала кнопку звонка, держа под мышкой Ша. Дверь открыла высокая статная дама. В свои глубоко за семьдесят Марина выглядела на пятьдесят. Ладно, учитывая абсолютно седые волосы, на пятьдесят пять. Королевская осанка бывшей танцовщицы, ахматовская посадка головы, нос с горбинкой — она до сих пор вызывала восхищение.
— Что, опять куда-то собралась? — Марина подняла брови.
— Да, хочу в Гурзуф слетать. Море, горы, Аю-Даг...
— Еще скажи, Артек.
— Да ладно тебе, какой Артек, просто побродить по этим улочкам, ты понимаешь... на недельку, а? Возьмешь своего кота?
Марина
Новосибирск. 18 февраля
— Конечно. — Марина протянула руки и взяла кота. Мусе показалось, что он загадочно улыбнулся бывшей хозяйке.
Раньше Марина сама подкидывала своего Ша в квартиру напротив, где жили ее дочь с зятем, а внучка сразу полюбила нового постояльца.
Когда дочь с зятем уехали заграницу, Муся слезно выпросила кота у бабушки. Марина отдала легко — все равно рядом, да и путешествовать она любила, не надо каждый раз просить приглядеть за любимцем. Муся домоседка, и кот ей как раз кстати.
— Зайдешь? — поинтересовалась Марина.
— Нет, я уже билет купила, пойду собираться.
— Ну, счастливо. Гурзуф... - Марина мечтательно прищурилась. - Хорошая идея, надо будет тоже туда съездить.
— Не скучайте без меня. — Муся обняла Марину и кота.
Земля I
18 февраля
Ильсан оглядел группу. Четверо разведчиков. Улыбаются. Ну, придется чуть подпортить настроение. Кивнул отрывисто вошедшим, показал жестом на кресла. Наблюдатели и разведчики расселись, переглядываясь. Почувствовали неладное.
— У нас не только праздник сегодня, ребята. Но и адский труд. Потому что мы не знаем, сколько у нас времени, а Муся отправилась в другой город.
— Черт, она же не собиралась!
— Собралась. Сегодня улетает. Надо туда срочно отправить Антона. Кто возьмется?
Земля II
Антон
Новосибирск-Гурзуф. 18 февраля
Антон недоуменно вертел в руках ключ. Обычный ключ, свой, родной. Но почему-то не хочет поворачиваться в замке. С недавних пор Антон жил один, замок никто не мог поменять. Один... воспоминание о Алене неприятно царапнуло.
Но перспектива ночевать на коврике перед собственной дверью не вдохновляла. Или все-таки позвонить бывшей? Нет, ни за что.
Из темного угла таращилась зелеными глазами кошка, которая прошмыгнула перед ним в подъезд. Антон пожалел зверушку, на улице мороз, чай, не май месяц. И даже не март. Февраль, бррр... Это тоже, не обнадеживало.
Кошка подошла ближе. Антон подмигнул животине и сказал:
— Ну что, кошка, будем спать на коврике?
Кошка помотала головой и ответила:
— Я бы не хотел. Но если ты предпочитаешь...
— Кошка, ты что, с дуба рухнула, предпочитаешь? — обалдело пробормотал Антон, пряча ключ и одновременно пытаясь подсчитать, сколько пива сегодня выпил. Получалось не очень много.
— Почему рухнул? Просто спрыгнул. И я не кошка, а Кот. — Подумав, Кот скромно добавил: — Ученый.
На его шее явственно проступила золотая цепь.
— Кот Ученый... — пробормотал Антон. — Что за чертовщина.
— Посмотри на номер квартиры, — подсказал общительный Кот. Ученый, как выяснилось. Антон поднял глаза и похолодел. Номер квартиры был не его. И как это понимать?
— Кот... эээ... Ученый...
— Можно просто Кот, — доброжелательно заметил Кот.
— Кот... я уже не спрашиваю... хотя спрошу, раз уж пошла такая чертовщина. Где я? И почему ты разговариваешь? Коты же не разговаривают. Мне что-то в пиво подмешали?
— Не, расслабься, — улыбнулся Кот. — Пиво нормальное. Помнишь, что ты сказал у входа в подъезд?
Антон нахмурился, вспоминая... Ну и мороз? Нет? Что я сказал?
— Ты сказал — чтоб я так жил.
— И?
— Что и?
— И что? — занервничал Антон. — Я часто так говорю, просто присказка дурацкая...
— А что при этом думал?
— Что?
— Думал про Гурзуф, что там сейчас уже тепло...
— Я что, в Гурзуфе?
— Нет.
— Тогда где?
— Ты сказал эту фразу, переступая через порог. Так?
— Наверное.
— И я как раз проскочил... кстати, спас тебя, если что.
— От чего?
— Как ты не понимаешь. Пятница. Полнолуние.
— И?
— Вот балбес. Мысли, неправильно озвученные на пороге в этот день, могут забросить неведомо куда. Я тебя спас, но сделал все, что мог. На твоем месте я бы поинтересовался, что делать дальше.
— Что? — послушно поинтересовался Антон.
— Зависит от того, чего ты хочешь. На самом деле.
— И чего?
— Ну ты блин даешь. Ты хочешь остаться в этой реальности, совершенно тебе не знакомой?
— Нет, — помотал головой Антон. — А что, отсюда можно вернуться?
— Вернуться можно откуда угодно. И... хоть куда. Это намек.
Антон неожиданно для себя поверил во всю эту чертовщину. Посмотрел в зеленые кошачьи глаза и сказал:
— А давай, правда, в Гурзуф. Сто лет там не был.
— Ты серьезно? — педантично уточнил Кот.
— Шутишь? Нет, конечно. Но если ты проваливаешься в чудо... разве можно быть серьезным? Надо этим пользоваться. Сможешь, Кот Ученый?
— А то. Запросто.
Кошачьи глаза вспыхнули, Антон зажмурился. Когда открыл глаза, тут же зажмурился снова. В глаза било яркое весеннее солнце. Февральское солнце Гурзуфа. Огромное цветущее розовым дерево не уступало ему в яркости. Антон расхохотался, выбросил ненужный уже ключ и направился, насвистывая, в сторону Чеховки.
Муся
Гурзуф. 18 февраля
Муся сидела в кафе на набережной. Лениво щурилась на заходящее солнце, с удовольствием потягивала сладкое массандровское вино. Красота. Тепло, и это в феврале. Вечная зелень кипарисов, зеленоватое море, сине-зеленый Аю-Даг... что может быть лучше.
Внезапно Муся поперхнулась. Она узнала мужчину, который явно направлялся в ее кафе. Крепкий, чуть седоватый господин с короткой стрижкой. Антон. Антон из ее сна. Мусю как током ударило. Она не могла оторвать от него взгляд, даже пошевелиться не могла.
Мужчина по-детски беззаботно улыбнулся ей и устроился за соседним столиком. Муся как-то криво дернула в ответ уголком рта. Уехала, называется. От кошмаров. Или это у нее реально крыша поехала? Муся стряхнула оцепенение, с трудом отвела взгляд, сделала большой глоток.
Антон
Гурзуф. 18 февраля
А это была гениальная идея, зайти в знакомое кафе. Успокоить мысли стаканчиком красного вина, проветрить голову морским бризом. Антон еще не отошел от недавнего... перемещения? Полчаса бродил по городу, разглядывал разномастных кошек, даже щипал себя, чего уж скрывать. Что совсем не годилось для бывшего полицейского. Краем глаза заметил странную реакцию девушки на его появление, глупо улыбнулся, сел, заказал вина. Ну а как еще можно улыбаться в такой ситуации? А девушка ничего, милая. Только смотрит на него как-то странно, украдкой, и, кажется, даже испуганно? Антон пригладил волосы, провел ладонью по лицу, вроде все в порядке. Зажмурился крепко, подставляя лицо теплым лучам. Вдруг что-то заслонило солнце. Открыл глаза. Перед ним стояла незнакомка из-за соседнего столика. Ее пушистые волосы странно светились в контражуре, образуя пылающую корону.
Она вздрогнула и резко спросила — Антон?
—Да. Эээ... мы знакомы?
Лицо незнакомки исказилось от страха, казалось, она сейчас заплачет.
Дальнейшее уложилось в две секунды. Незнакомка развернулась и бросилась бежать. Под ноги ей кинулся рыжий кот. Антон вскочил. Незнакомка упала.
Муся
Гурзуф. 18 февраля
Возьми себя в руки. Возьми себя в руки. Себя. В руки.
Слова, смысла которых Муся не улавливала, чугунными шарами с грохотом перекатывались в голове. Муся тупо смотрела на разбитую в кровь коленку. Возьми. Себя. И где я себя возьму?
Над ней склонился Антон. Выражение лица испуганное и сочувственное. Губы беззвучно шевелятся. Муся зажмурилась и потрясла головой.
— Я вас так напугал? С вами все в порядке?
Ага. В порядке. Я на грядке. Откуда это? А, Доктор Хаус. Хаос... принц Хаоса. А это откуда? Конечно, Желязны. Все, допрыгалась.
Неожиданно в голове прояснилось, грохот чугунных шаров стих, звенела одна мысль — расскажи ему все.
— Сильно ушиблись? Может, врача?
Муся открыла глаза. А он вовсе не стар, лет сорок, сорок пять, просто ранняя седина. И взгляд спокойный. Ладно, вдох-выдох.
— Не беспокойтесь, все в порядке. Вернее, в полном беспорядке... и мы с вами незнакомы.
Антон облегченно улыбнулся.
— Тогда предлагаю это исправить. Не каждый день от меня убегают девушки, сломя голову. Вас как зовут?
Антон
Гурзуф. 18 февраля
У Антона кругом шла голова. Оказывается, чудеса на сегодня не закончились. Девушка... Муся в деталях пересказала его вчерашний кошмар.
Антон махнул рукой на страх показаться безумцем и поведал историю своего перемещения.
В ответ получил историю о том, как Муся была кошкой и приглашение заночевать в съемной квартире, «потому что вы нигде не остановились, а мне сейчас страшно оставаться одной, я вообще такая трусиха».
Страшно ей. Трусиха. А вываливать подобные вещи незнакомцу, и вдобавок зазывать его к себе — ей не страшно. Трусиха, ага. Антону самому было не по себе, приглашение он принял, и не только потому, что не хотелось отпускать от себя эту удивительную девушку, но и потому, что хотелось продолжения чудес, страстно, как в детстве, в новогоднюю ночь. Это удивляло и пугало одновременно.
Муся
Гурзуф. 18 февраля
Муся сама себе удивлялась. Мало того, что новый знакомый внимательно ее выслушал, но и выкатил такую ответочку... А приглашение? Ну кто ее за язык тянул? Добрая девочка, прямо мать Тереза. Муся прислушалась к себе. Странно, ни страха, ни сожаления она не испытывала. Очень странно. Зазывать незнакомого мужика к себе в первый же вечер... как-то это не в ее стиле.
Муся внимательно посмотрела на Антона и получила вербальное подтверждение, что «я все понимаю, ты не из амурных соображений меня пригласила». Не из амурных. Еще взгляд. Даже немного жаль. И тут же, сама себе — ты совсем с ума сошла. Но встречный аргумент уже наготове — и после всего, что случилось сегодня, ты мне это говоришь, что я сошла с ума? Муся привыкла разговаривать сама с собой. Жаль, Ша рядом нет, с ним тоже можно поговорить. Правда, чуть в отдалении периодически трется уличный кот, в темноте уже не разобрать, какого цвета. Но здесь, в Гурзуфе, просто какое-то кошачье царство, у них даже памятник коту есть. Ну что, давно стемнело, похолодало, пора и домой.
Муся всегда снимала эту квартиру. Небольшая, уютная, с террасой. Сейчас не сезон, соседей нет, а вид на бухту прекрасен в любую погоду. Да и в первый раз так просто эту квартиру без провожатого не найдешь, заплутаешь в узких тропинках-переулках.
— Ну что, пошли?
— Прихватим по дороге еще бутылочку?
Антон
Гурзуф. 18 февраля
Вид на бухту и вправду был хорош. А вот кровать, хоть и большая, всего одна. Какой дикий соблазн, Муся ему очень нравилась, но... странное ощущение, что это знакомство нельзя превращать в сексуальное приключение. Интуиция просто орала об опасности. Странно, что здесь может быть такого? Антон чувствовал, что нравится девушке, и если проявит некоторую нежную настойчивость, то... на этом этапе визг интуиции переходил в ультразвук. Странно. Но Антон привык доверять своей интуиции, иначе уже давно... доверять было бы просто некому. Взять хотя бы тот джип с наклейкой.
Поэтому сослался на усталость и избыток впечатлений, и сам, сам! сказал «ты не переживай, я тут прилягу с краешку, мешать не буду». Сам! Сказал, и мысленно покрутил пальцем у виска. Интуиция фыркнула и развела руками. А Антон, как ни странно, вырубился мгновенно.
Муся
Гурзуф. 18 февраля
Муся присела на край кровати. Надо же, как быстро он уснул. Даже немного обидно. Нет, Муся ничего такого не имела ввиду, но все-таки. Ну да ладно. Пожалуй, он прав. Хватит на сегодня приключений. Да и разбитая коленка болит. Муся с неохотой отвела взгляд от мужественного лица. А он по-своему даже красив. Все, спать, так спать. Муся аккуратно устроилась на другом конце кровати, на максимальном расстоянии, и свернулась клубочком.
хх
Муся и Антон гуляли по набережной, взявшись за руки. Солнце светило вовсю, море искрилось, любимый белый сарафан Муси, короткий, на бретельках, летал на ветру, приходилось придерживать подол свободной рукой. Антон прекрасно смотрелся в белом костюме и не сводил с Муси влюбленных глаз. Муся была счастлива.
Вдруг крупный рыжий кот появился прямо перед влюбленной парой.
— Ша? Что ты здесь делаешь?
— Ша в опасности, — сказал кот.
— Коты не разговаривают, — сказал Антон.
— Какие бретельки, февраль на дворе, — с ужасом подумала Муся и проснулась.
Распахнула глаза и встретила недоуменный взгляд Антона, в яркой вспышке молнии. Удар грома.
— Ты это видела? — спокойно спросил Антон.
— Молнию? — задохнулась Муся.
— Какую молнию. Белый костюм.
Муся медленно протянула руку к выключателю, включила ночник.
— В каком платье я была?
— В белом. На тонких лямочках. А у тебя классные ноги.
Муся выключила свет, надеясь скрыть румянец. Ну что она, в самом деле. Как девочка. Снова включила лампу.
— Это был твой сон, — сказал Антон.
— Почему это мой? — возмутилась Муся. — Может, это был наш, общий.
Антон расхохотался, Муся закрыла лицо руками.
— Ладно, — сказал Антон. — Я никогда не ношу белых костюмов. Даже во сне. А кто такой Ша?
— Мой... Маринин кот. Наш кот. По-французски ша — просто кот, это Марина его так назвала... ой.
— Вот тебе и ой. Эта зверюшка во сне сказала, что он в опасности? Что это значит?
Муся быстро закивала, схватила телефон. Металлический голос начал про аппарат абонента. Муся сбросила вызов.
— Не может быть. Она никогда не выключает телефон.
Аппарат в руке ожил, засветился. Дядя Толя? Муся нервно поднесла телефон к уху.
— Дядя Толя? Что случилось?
Антон
Гурзуф. Ночь с 18 на 19 февраля
Антон видел, как лицо девушки стремительно теряет цвет. Она только повторяла — что? Что? Нет... Рука с телефоном медленно опустилась на кровать.
— Дядя Толя — это грузный алкаш из твоего сна?
— Что? — пролепетала Муся. — Откуда ты знаешь? А, черт. Да, это наш сосед, он безобидный и на самом деле вполне интеллигентный, даже где-то работает. Он говорит... — на глаза Муси навернулись слезы. — Он говорит, к Марине залезли грабители. Марина в больнице. Ша пропал. Я меняю билет, на ближайший рейс.
Пальцы Муси замелькали над экраном смартфона.
— А мне и менять нечего. Бери два, — сказал Антон и протянул девушке паспорт и кредитку.
Муся благодарно посмотрела на Антона и разрыдалась.
Муся
Новосибирск. 19 февраля
Наконец-то закончился этот безумный день. Такси в аэропорт, самолет, пересадка, самолет, такси, опечатанная квартира Марины, больница, Марина без сознания со строгим неподвижным лицом и забинтованной головой, разводящие руками врачи, разводящие руками хмурые полицейские, суровый молодой следователь... Да и Антон куда-то пропал.
Кофе в турке поднялся шапкой и залил газ. Муся дернула турку вверх, выругалась. Ну кому понадобилось залезать в квартиру к Марине? Все разгромили, хозяйке дали по голове, и ничего не забрали. Даже драгоценности, коих было немало, да и лежали практически на виду. Антон обещал разобраться, у него какие-то связи в полиции. Сказал, вечером зайдет. И где? Уже ночь скоро.
О, наконец-то, звонок в дверь. Муся бухнула полупустую турку на стол и кинулась в коридор, открыла дверь, не спрашивая. О чем тут же пожалела. На площадке умильно улыбался дядя Толя.
— Мусенька... бедная Марина, ты была у нее? Муся, такие нервы, подкинь деньжат, нервы успокоить...
Похоже, он уже готов, подумала Муся и попыталась закрыть дверь перед носом попрошайки. Но дядя Толя шустро подставил ногу в тяжелом ботинке.
— Муся... пожалуйста...
Антон
Новосибирск. 19 февраля
Антон легко отодвинул в сторону крупного соседа. Вынул из кошелька купюру, молча протянул. Дядя Толя так же молча схватил цветную бумажку и практически растворился в воздухе. Антон шагнул в квартиру.
— О, кофе пахнет, какая ты молодец, весь день об этом мечтал. Ты не представляешь, каким ядом угощают в полиции.
Они сидели друг напротив друга на кухне, Антон грел руки о большую крутобокую чашку, смотрел на Мусю. Вообще ему у Муси нравилось. Уютно как-то, хоть и тесновато. Муся равнодушно жевала сыр.
Антон продолжал говорить.
— Новостей пока нет, но завтра кое-что обещали. Вроде видели этих уродов. Муся, да ты просто засыпаешь на ходу. То есть, сидя.
Муся механически кивнула.
— Н-да, похоже, давай спать.
Естественно, кровать одна, хоть и большая. Интуиция осторожно пожимала плечами и криво улыбалась. Антон и сам понимал, момент не тот, да и девушка выглядит настолько сонно и устало...
Антон решительно поднялся, решительно сгреб Мусю в охапку, повел в спальню.
— Ну, нам с тобой уже не впервой, ты с какого краю спишь? По диагонали? Ну, тогда ложись на ближайший. Только это, со снами поаккуратнее. Или давай сегодня вовсе без них, потом еще насмотримся, а?
Антон нес всякую чушь и гладил Мусю по голове, ласково, как ребенка. Он понимал, что сейчас важнее всего интонации. Девушку надо успокоить. Муся не сопротивлялась, улыбалась, не открывая глаз. Пробормотала «хорошо» и заснула.
Муся
Новосибирск. 19 февраля
Как мне повезло с этим Антоном. Это была единственная и последняя мысль перед тем, как все расплылось и Муся провалилась в сон.
хх
— Ты же обещала, — сказал Антон.
— Что я обещала? Я ничего...
Вашу мать. Мало того, что они с Атоном опять в белом. Сидят в удобных креслах, висящих в молочной пустоте. Загорелое лицо Антона красиво смотрится на этом нечетком расплывчатом фоне... Вашу мать, это очередной сон!
Легкое покашливание справа. Муся резко повернула голову. В третьем кресле сидел рыжий кот.
— Коты не могут покашливать, — сказал Антон.
— Простите, — ответил кот. — Я сейчас поменяю облик.
И превратился в грузного соседа.
— Извините, я выбрал знакомый вам человеческий облик...
— А обычно у вас он... нечеловеческий? — Испуганно спросила Муся.
— Нет, вполне человеческий.
— Тогда его и примите. Видеть не могу этого алкаша.
Собеседник изменился в очередной раз. Седой усталый мужчина с выразительными зелеными глазами.
— А теперь представьтесь, — потребовал Антон. — Это же сон Муси? Сомневаюсь, что она вас приглашала.
Мужчина удивленно моргнул, затем вежливо и с достоинством опустил голову.
— Ильсан, начальник группы внешней разведки, Земля один.
— Что? — одновременно вскрикнули Муся и Антон.
— Вы только не просыпайтесь, — быстро добавил разведчик. — Вы не представляете, чего нам стоило организовать эту встречу. И что от нее зависит.
Муся и Антон
Новосибирск. 20 февраля
Антон вяло размешивал сахар в большой чашке. Муся сердито гремела посудой в раковине.
— Нет, мы просто сошли с ума. Ша — инопланетный разведчик, потерявший память, какие-то всадники апокалипсиса, судьба двух миров в наших руках, потерянный артефакт... Антон, ну что ты молчишь? Это какое-то низкопробное фэнтэзи, никогда бы не подумала, что во сне у меня такой дурной вкус. Изначальный поток... бред какой-то.
— Ты представляешь, насколько качественно можно заиграть небольшой артефакт за двадцать лет? На что он похож? — Антон был непривычно серьезен. — Серебристая плоская цепочка причудливого плетения? Так он сказал?
— Ты это серьезно? — взвилась Муся и вдруг замерла с полотенцем в руке.
— Ты чего?
— Я знаю, где этот артефакт.
— Ты это серьезно?
— Более чем. Это Маринин браслет. Двадцать лет назад, когда она подобрала Ша, на коте был ошейник. Плоская серебристая цепочка причудливого плетения. Марина его приспособила как браслет. Но не носила. Даже ювелирам показала, но они ничего толком не сказали, неизвестный сплав, непонятное плетение. Я сейчас.
Муся бросила полотенце и выскочила за дверь.
Так не бывает, только и успел подумать Антон, как Муся вернулась с большой шкатулкой и вывалила ее содержимое прямо на стол. Покопалась там, бормоча что-то вроде «Сейчас, сейчас, ну где же ты...»
Почему-то Антону показалось, что он уже знает результаты поиска.
— Его нет, — шепотом сказала Муся, — Он всегда был здесь. Я играла с ним, когда была маленькая. Действительно, странная вещица. Я просто играла, Марина не разрешала его надевать. А теперь его нет.
Антон достал телефон.
Одновременно телефон зазвонил у Муси. Они одновременно поднесли смартфоны к уху. И сказали одновременно.
Муся: Что? Я сейчас приеду.
Антон: Дежурный? Готово? Я сейчас приеду.
И снова, вместе, друг другу: Ты куда?
Муся: Я в больницу. Марина пришла в себя.
Антон: А я в полицию. Есть новости. Встречаемся здесь?
Муся: Что? А, да, конечно. Я дам тебе ключ.
Муся и Антон
Вечер. Новосибирск. 20 февраля
Когда Антон вернулся, со своим ключом, надо же, как странно все складывается, Муся уже была дома и в прекрасном настроении. Шуршала на кухне, даже напевала.
— Вижу, у тебя хорошие новости? У меня тоже. Но сначала выкладывай свои.
— Хитрый какой, — рассмеялась Муся. — Ну, слушай, докладываю, товарищ начальник. С Мариной все нормально, сотрясение средней тяжести, память не пострадала, ты бы видел, как она уже всех там строит. И, главное — браслет не пропал! Оказывается, Марина занесла его мне, в вечер перед ограблением. Она сама не понимает, зачем она это сделала, и представь, спрятала его в коробку с чаем!
Муся торжественно подняла руку. На запястье с тонким длинным шрамом матово мерцала плоская серебристая цепочка в палец шириной.
— Так что, ничего не пропало.
Лицо Антона помрачнело.
— Черт, теперь мои новости... кхм... приобретают несколько иной оттенок.
— А что такое? — беззаботно улыбнулась Муся, — Все же хорошо.
— Не очень. Давай сначала поужинаем, а то у тебя в духовке что-то уже дымится.
— Ой!
Муся метнулась к духовке, распахнула дверцу, повалил дым.
— Черт! Ну как так! Ладно, мне кажется, кое-что еще можно спасти. А что, твои новости испортят аппетит?
хх
Они устроились на маленьком диванчике, Антон открыл бутылку массандры, разлил золотистое вино по бокалам. Вздохнул.
— Ну, за удачу.
— За удачу? — удивилась Муся. — А я думала, за прекрасную хозяйку дома, спалившую ужин...
— Хозяйка действительно прекрасна, и ужин ей удалось частично спасти... Муся. Я серьезно. Удача нам понадобится. Слушай... мои новости.
— Ну слушаю, хотя что там у тебя может быть такого ужасного?
— Муся, удалось определить, кто устроил нападение. Даже свидетели есть. В квартиру проникли трое мужчин, один залез в окно, запустил остальных через дверь. Марина ничего не видела, этот первый ее сразу оглушил. Эти трое оставались в квартире какое-то время. Видимо, все-таки искали этот чертов браслет. Но их спугнул твой алкоголический сосед, вызвал полицию, приехали на удивление быстро. И вот тут начинается чертовщина. Когда наряд ворвался в квартиру, там никого не было, кроме твоей Марины. То ли в окно успели выпрыгнуть, то ли что.
— В смысле, то ли что? Конечно, в окно, первый этаж.
— Муся, собака след не взяла. И не видел их никто, хотя в патрульной машине оставался водитель.
— Ну и что, водитель? Может, он покурить отошел, пока весь этот сыр-бор.
— Клянется, что не выходил.
— Ну Антон. Может, он в другую сторону смотрел. Или просто соврал.
Антон вздохнул. Ну и репутация у полиции.
— Муся. Они искали браслет.
— И что? Не нашли и ушли.
— Они могут вернуться. Я успокоился, когда ты не нашла браслет. Забрали и ушли. Но когда выяснилось, что не нашли?
— Ты думаешь, могут вернуться? Ну и пусть. Они же не знают, что браслет у меня. А мы сегодня в моем сне встретимся с этим, как его, короче, пришельцем, он даст инструкции, как передать им браслет и вуаля, мы спасли мир. Даже два.
— Муся. Они искали именно этот браслет. Как ты думаешь, кто это мог быть?
В руках у Муси дрогнул бокал, но она упрямо тряхнула головой.
— Ты серьезно поверил в этих адских всадников?
— А ты нет?
— Если честно, я не знаю, что и думать. Но пока все удачно складывается, у нас есть то, что им надо, мы им это торжественно вручим, все живы, Марина поправится, еще бы Ша найти...
— Ладно, — согласился Антон, — я на всякий случай посажу наряд в квартиру напротив, если эти туда попробуют сунуться... А нам рекомендую переночевать у меня. Правда, я ключ в Гурзуфе выкинул, от избытка чувств... вот и будет повод забрать дубликат у бывшей...
— Антон, ты предлагаешь мне с тобой... — Муся бросила взгляд на часы... — ночью, переться к твоей бывшей, потом через весь город к тебе... Слушай, давай завтра, а? Ну что тут осталось, может, они и не вернутся, вчера же не было.
— Вчера квартира была опечатана.
— Ну и что им твои печати?
Антон еще раз глубоко вздохнул. Может и правда, завтра. Тащиться ночью, в метель, пусть и на такси, не хотелось. Тем более поднимать с постели бывшую, с ее хорьком. Тем более, под боком будет дежурить наряд.
«Хорошо», выдохнул про себя Антон. Прислушался. Интуиция? Молчишь? Капризная дама проворчала «делай как хочешь, лентяй». Антон удивился. Раньше таких неоднозначных решений его интуиция не предлагала. Ну да ладно. Не визжит, уже хорошо.
— Хорошо, — сказал вслух Антон. — Но завтра переезжаем ко мне. У меня, конечно, не так уютно, холостяцкая берлога, но... я почему-то не хочу оставлять тебя одну.
— Интересно, почему? — хитро улыбнулась Муся. — Ладно, проехали. Я тоже, предпочитаю быть с тобой, пока вся эта история не закончится.
Антон хотел спросить — «а потом?» Но промолчал.
Они целомудренно вытянулись на разных концах кровати и закрыли глаза. Идиотская ситуация, подумал Антон и провалился в молочную мглу. Традиционно в белом, в креслах, и их там уже поджидал Ильсан. Интересно, он так и торчал в этом дурацком сне, или это невозможно?
Пришелец выслушал их сбивчивый рассказ. Вид у него был взволнованный... даже встревоженный.
— И что, вы не рады? — тараторила Муся. — Так вы заберете браслет? А вы можете сделать точно такой же, на вид, а то Марина расстроится...
Ильсан жестом остановил Мусю.
— У нас мало времени. Да, это были Всадники. И они вернутся. Чтобы передать браслет, вам надо...
Сон раскололся.
Антон открыл глаза, и тут же закрыл. Волна ужаса, стыда за свою лень и нерешительность... иногда действительно, лучше не просыпаться. Заставил себя смотреть.
Он лежит, связанный, на кровати. Над ним склонился высокий человек и хлопает его ладонью по лицу.
Рядом сидит перепуганная Муся, прикрываясь простыней.
Еще двое стоят около нее.
«Браслет».
Это было сказано тускло и безразлично. Муся замотала головой, схватилась ладонью за запястье, прикрывая драгоценность.
«Снимай браслет».
Один из всадников грубо схватил Мусю за руку.
«Осторожно». Это сказал второй. «Осторожно, ее нельзя травмировать».
«Отдай», прошептал Антон. «Делай, как они говорят».
Муся резко повернулась к нему.
«Ты слышал? Им нельзя меня... травмировать».
«Зато его можно». Это уже голос над Антоном. И лезвие ножа у горла. «Снимай браслет. Этот человек нам не нужен».
С расширенными от ужаса глазами Муся затеребила застежку. «Он... он не снимается! Не расстегивается...»
«Не ври. Снимай». Лезвие оцарапало кожу. Антон поморщился.
«Тогда сами снимайте!» В отчаянии Муся протянула грабителю руку. Браслет странно мерцал.
Грабитель попробовал расстегнуть застежку, браслет заискрил, но не поддался.
«Не расстегивается. Отрезаем кисть?»
Антон напрягся, пробуя веревки.
«Нет. Ее нельзя травмировать. Забираем. На месте разберемся».
«А этот?»
«Этот не нужен. Уходим».
Как в страшном сне смотрел Антон, как Муся вдруг обмякает и медленно валится на кровать, как ее заворачивают в простыню... и как в страшном сне, не мог пошевелиться. Кричать тоже не мог. Что со мной? Вспышка. Темнота.
Антон
Новосибирск. Ночь с 20 на 21 февраля
Антон мрачно сидел на кухне и с отвращением допивал бутылку, которую они с Мусей привезли из Гурзуфа. Он сделал все, что мог. Тонкий клинок, оставленный на постели, помог освободиться от веревок, но это заняло несколько драгоценных минут. Наряд в соседней квартире ничего не видел и не слышал. Полиция на ушах, ориентировки разосланы. Никаких следов взлома.
Антон открыл форточку и закурил. Идиот. Ленивый дурак. Ну что стоило уговорить ее переночевать хотя бы в гостинице. Раскис, расслабился. А замечательная девушка теперь в руках у бандитов. И он сам в этом виноват. А интуиция? Где была эта истеричка?
На форточку запрыгнул крупный рыжий кот.
— Ты? Как тебя там...
— Ша, — вежливо ответил кот.
Антон покосился на пустую бутылку. Потом на кота.
— Ша, значит. А ты в курсе, где твоя хозяйка?
Кот упруго спрыгнул на подоконник.
— Я знаю, кто ее забрал. Куда — пока нет. Но скоро узнаем. Не кори себя. Ты ничего не смог бы сделать. Они нашли бы вас даже в гостинице.
У Антона забрезжила слабая, безумная надежда. Такая же безумная, как он сам и как все происходящее с ним в последние три дня. Три дня? А кажется...
— Как узнать, где она? — Антон оборвал сам себя, — Ты уверен, что она жива?
— Уверен. Они не причинят ей зла, по крайней мере, физически. А то, о чем ты сейчас подумал, их не интересует. Муся человек, провести ее в междумирье они не смогут. А сами они, как материализованные сущности междумирья, не смогут встроить артефакт в установку. Это сможет сделать только человек этого мира, и по собственному желанию. Хотя, это правило можно обойти. Но эти твари так обрадовались, что заполучили артефакт... но они могут вернуться за тобой, как... за аргументом. Ты ей дорог, чтобы спасти тебя, она готова на многое.
— Дорог? — Антон закашлялся. — С чего ты взял?
— Я знаю. — Кот зажмурил зеленые глаза. — На самом деле, это я виноват. Не успел вас предупредить. А теперь давай спать.
— Спать? Ты совсем с дубу рухнул?
— Спрыгнул, — улыбнулся кот. — Но тебе надо уснуть, чтобы увидеться с Ильсаном. Ему сложно будет прийти в твой сон, но я помогу.
— Твою мать... ну давай, попробуем. Кот, нам надо ее спасти. Я себе этого никогда не прощу.
Проклиная все на свете, Антон побрел в спальню, рухнул на кровать, чувствую себя последним идиотом. Вытянулся на спине, закрыл глаза. На грудь вспрыгнул кот, свернулся уютным клубком. Я никогда не засну, подумал Антон и положил руку на кота. И провалился в сон.
хх
Он сидел в знакомом кафе у моря. Напротив — Муся, почему-то в камуфляже. А ей идет, удивленно подумал Антон. Сам он тоже был в камуфляже.
— Тебе идет, сказала Муся. — Ты как будто всю жизнь носил форму. Ты что, правда полицейский?
— Почти, ответил Антон. — Муся... ты где?
— Как где? С тобой. Антон... что с тобой? — Муся накрыла его руку своей ладонью.
Антон сжал узкую ладонь обеими руками.
— Муся...
На соседний стул запрыгнул Ша, сочувственно посмотрел на Антона.
— Она тебе просто снится.
Антон выпустил руку Муси, как будто обжегся.
— Это твой сон, старик. Интересно, такой милитари стайл...
В кафе бодрым шагом зашел Ильсан в генеральской форме. Огляделся, подсел на свободный стул, на столе появились граненые стаканы. Серьезно посмотрел на Антона. На Мусю в камуфляже.
— Ну у тебя и сны. Еле нашел. Не беспокойся, она в безопасности. Пока.
Муся растаяла в воздухе.
— Все нормально, — продолжил Ильсан, — Персонажи сновидений нам не помогут.
— А что поможет? — огрызнулся Антон.
— Удача — ответил Ильсан. — И твоя интуиция.
— И где она была вчера? «Делай, что хочешь», какой отличный совет.
— Она была права. Тогда от тебя ничего не зависело. Они узнали, что артефакт у Муси. Подслушали в больнице. Они нашли бы Мусю где угодно.
— Да что за хрень такая, этот браслет?
— Я расскажу, — вмешался Ша.
Наверное, со стороны они выглядели странно, двое мужчин в военной форме и рыжий кот, мирно беседующие за столиком в пустом кафе. Но поскольку сторонних наблюдателей не было, Антон решил об этом не думать, а послушать кота. Хотя до сих пор был уверен, что коты не разговаривают.
хх
Рассказ Ша
Я был первым разведчиком с Земли I, который сохранил память на Земле II. Нашел артефакт, это было непросто, но я его чувствовал. Мне удалось надеть его, как ошейник. Оставалось только вернуться назад, я бы смог, носитель артефакта может перемещаться через междумирье, то есть через чистый Изначальный Поток, потому что артефакт и есть порождение этого потока, вот, кстати, и ответ на твой вопрос.
Но все пошло не так. Как только я надел артефакт, меня выбросило в Поток. Возможно, всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы я уподобился разведчикам первой волны. Да, тем несчастным котам, потерявшим память. И, соответственно, связь. Я оказался бездомным котом в странном ошейнике. Через несколько дней меня подобрала Марина. Я чувствовал что-то странное, какую-то непоколебимую уверенность, чтоб мне надо с ней остаться, и сделал все для этого. Думаю, она тоже что-то такое чувствовала.
Почти двадцать лет я прожил в ее семье, без воспоминаний, без связи. До того дня, как Муся увидела сон Антона. Вернее, это был гибридный, химерный сон, и спровоцирован он был, как ни странно, присутствием Всадника. Один из них как раз терся у окон Марины, они тоже вышли на браслет. Я оказался во сне у Муси и это вернуло мне память. И, соответственно, связь. Я смог связаться и с Землей I и с разведчиком, которого прислали, чтобы переместить Антона в Гурзуф. Да, за это время они многому научились, парень был реально крут. Он и научил меня работать с порталами.
— Кот Ученый? — фыркнул Антон.
— Да, — продолжил Ша. — Ему пришлось напрячь всю фантазию и знание фольклора Земли II, чтобы заманить тебя в портал. Но не перебивай.
Почему артефакт уникален и другого такого нет, и, скорее всего не будет? Потому что он был создан при участии человека с Земли I и бессмертной Разумной Сущности Изначального Потока. Ситуация была абсолютно беспрецедентной. Человек... Это была женщина. Исследователь, ученый, поэт. Ее звали Анна. Это она впервые предположила существование Разумных Сущностей в Изначальном Потоке, и вышла на контакт с одной из них. И тут случилось невообразимое. Между Анной и этой Сущностью возникла любовь. Человеческая любовь, одно из самых сильных человеческих чувств. Для Бессмертных Сущностей это вообще не характерно. Под влиянием этого чувства Сущность Потока создала мощный артефакт, который бы позволил Анне войти в Поток и там остаться. Но что-то пошло не так, и при переходе Анна погибла. Браслет остался на Земле I.
Но Анна оставила свои записи, исследования свойств артефакта. Ее коллеги выяснили, что его можно использовать для стабилизации работы прибора, который трансформировал агрессию и страх в темную материю. Раньше его не использовали, поскольку он работал крайне нестабильно и был опасен. Зато с браслетом все пошло как по маслу... Странная история, и вряд ли она может повториться.
Антон внимательно слушал, пытаясь абстрагироваться от бредовости информации. Вдруг его как подбросило.
— Стоп. Ты сказал, носитель с браслетом может переместиться в этот, как его, поток? И первая попытка закончилась смертью носителя? А вдруг Муся...
— Такой вариант возможен, — неохотно сказал Ильсан.
— И вы тут сидите? Уроды!
— Мы тут сидим, мы, — оборвал Антона кот. — И ищем способ не только предотвратить этот вариант, но и спасти мир. Даже два.
Антон его не слушал. Перед глазами все плыло. Да гори оно огнем. Жизнь девушки, с которой он познакомился три дня назад, а кажется, уже много лет, именно он подверг ее опасности, он сам и есть тот урод, из-за которого она может погибнуть, и как он будет жить дальше? Без нее...
Как сквозь вату донеслось «прекрати истерику». А, это кот. Наглая говорящая зверушка.
«Полегче». А это уже Ильсан. «Он может проснуться».
«Не проснется». Это снова кот. «Пока я с ним, не проснется».
Антон пришел в себя от жгучего стыда и, похоже, от истерического визга интуиции «возьми себя в руки».
«Что я могу сделать». Антон услышал свой спокойный голос.
Собеседники переглянулись.
— Ну вот, совсем другое дело, — сказал Ильсан, и разговор сразу стал деловым.
Антон
Новосибирск. 21 февраля
Антон проснулся от громкого мурлыкания и прислушался к себе. Кот трется мордой о его небритую щеку и оглушительно мурчит. Сам Антон чувствует себя на удивление бодрым, спокойным и полным сил. И четко помнит странный сон.
Мусю увезли в Академгородок, где в одном из научных институтов, под видом сложного физического прибора, уже собран агрегат. Настроенный на слив агрессии и негатива в междумирье, где будут формироваться новые Всадники. Для увеличения агрессии и страха Всадникам понадобится устроить на Земле II разного рода катаклизмы и войны. Как будто и так мало этого дерьма. Новые Всадники будут перемещаться на Землю II, поскольку на Землю I им путь закрыт.
Прибор пока не включают, поскольку нет стабилизатора, без которого он работает в стохастическом режиме. Что такое стохастический режим Антон не знал, решил для себя, что без этого браслета прибор работает как попало и даже представляет опасность для Всадников.
Стабилизатор может встроить только человек с Земли II, и только по своему желанию. Знают ли Всадники про «собственное желание» — вопрос открытый.
Но, силой снять браслет с Муси они не смогут. Чтобы в этом убедиться и найти способ, им понадобится время. Сейчас ее держат на одной из академических дач. И ее нужно оттуда спасти, вместе с браслетом. И без того тухлую авантюру осложняло то, что Муся может переместиться в любой момент, и даже погибнуть при этом. Что может послужить причиной перемещения? Здесь заговорщики начинали плавать и путаться в показаниях.
В спасательную экспедицию отправятся Антон и... кот. Вашу мать. Кот.
Вашу мать. Абсурдность ситуации превосходила все мыслимые рамки. Пресловутое спасение мира, обычно этим занимаются всякие супермены и прочие бетмены и человеки-пауки. Что может сделать обычный отставной полицейский? Да, у него есть опыт боевых действий, но здесь это как козе баян. И кот. Напарник всех времен. Антон чувствовал себя умственно отсталым маркизом Карабасом. Сапоги ему купить? Пустая затея. Но выбора не было. У них была Муся.
хх
Высокий забор вокруг резиденции академика — не преграда для тренированного опера. Хоть и в отставке. Не такое преодолевали, даром что кот за пазухой.
Антон мягко спрыгнул в глубокий снег.
Хороший план. Всадникам устроили небольшую диверсию с их прибором, они сейчас все там. Муся одна в доме, высадить дверь, найти девушку, а кот откроет портал в квартиру Муси, обещал, что двоих перенесет. На вопрос «тогда какого черта мы попремся туда на машине, тридцать километров» ответил, что может открыть портал только в знакомое место, мало того, с которым связаны хорошие воспоминания, поскольку именно эти эмоции и служат топливом при перемещении. Теперь стало понятно, почему так легко шагнул в Гурзуф.
Антон оглядел большой двор, высокие заснеженные ели. Никого. Сделал шаг вперед, выпустил кота, и тут все пошло наперекосяк. Весь идеальный план.
Как будто из воздуха перед ними возник огромный черный доберман. Глухо и угрожающе зарычал. Кот стремглав взлетел на ближайшую ель, только кора посыпалась.
— Слезай, — спокойно сказал Антон. — Без тебя мы не выберемся.
— Не могу, — ответил кот. — Это прошито в земных котах. Я не могу.
— Трус, — спокойно ответил Антон. Хищно улыбнулся и сделал шаг.
Этому трюку его научил один бурятский шаман. Сказал, что срабатывает со всеми животными, но у Антона срабатывало только с собаками, зато безотказно.
Концентрация, не разрывать зрительный контакт, еще шаг вперед. Доберман заскулил, был бы хвост — поджал бы. В тот момент грозный пес видит в глазах человека только одно — свою смерть. Еще шаг, взгляд не отрывать, властно взять за ошейник. Все.
— Сидеть, — коротко скомандовал Антон и вытер пот со лба. Кот уже резво и неуклюже спускался с елки.
Ударом ноги вынести дверь, шагнуть в дом, не отпуская пса. Сейчас.
Прошел по коридору, заглядывая в двери...
Вот она. Они ее даже не связали. С грохотом переступил порог, пес заворчал, Муся испуганно обернулась. Да что это такое…
Все рассыпалось. Доберман глухо рявкнул, Муся завизжала и превратилась в маленькую серую кошку, браслет соскользнул на пол, из соседней комнаты метнулась темная фигура, на бегу подобрала браслет и выскочила в окно.
Антон подлетел к окну, но беглец с нечеловеческой легкостью перемахнул через забор. Антон схватился за голову и застонал. Ну да, там авто с ключом и включенным двигателем. План «бэ», так сказать. Кот говорил, что не надо, но как же...
Антон грузно опустился на пол. Из-под кровати вылезла серая кошка, ласково потерлась о колено. С другой стороны, по стеночке, максимально далеко от добермана, прокрался Ша и потерся и другое колено. Антон погладил котов. Ну и куда я с этим зоопарком?
— В ИЯФ, — сказал рыжий.
— Пешком? — криво усмехнулся Антон.
— Да, пешком. У нас есть немного времени. Пока они найдут какого-нибудь лаборанта, объяснят ему, как пристроить стабилизатор, прибор начинает работать не сразу, да и слить достаточно энергии — тоже время. Может, успеем.
— Хорошо. Допустим, успеем. Но что мы там сможем сделать? Как этот процесс остановить? Да и не пустят меня в ИЯФ с двумя котами. Даже без котов не пустят, стратегический объект, пропускная система.
— Я не знаю, — сказал Ша. — Я ничего не знаю, это худший сценарий, но мы должны туда пойти. Будем импровизировать. Вставай. Это последний шанс.
Антон со вздохом поднялся, сгреб обоих котов за пазуху, свистнул доберману, и угрюмо поплелся к воротам. Благо, можно не лезть через забор. Зато потом топать по узким глубоким тропинкам, через лес, потому что так ближе. И не факт, что эти тропинки сохранились, такая метель ночью была. По поводу того, что же делать дальше — абсолютная пустота в голове. Только едкое ощущение провала.
Но коты приятно согревали, и Антон продолжал упрямо брести по зимнему лесу. За ним обреченно трусил черный доберман.
хх
План, наспех придуманный по дороге, поражал, пожалуй, только глубиной своего идиотизма и непредсказуемостью последствий. Махнуть перед носом вахтера режимного научного института просроченной ксивой, сказать, что поступил сигнал о наличии взрывчатки в лаборатории, что собака специально натаскана на эту взрывчатку, а поскольку сигнал сомнительный, то его одного прислали, проверить, на всякий случай.
Но даже если сработает и пропустят, то потом... Дальше того, кроме как разнести все к едреной матери подручными средствами, его фантазии не хватало.
Антон застегнул поплотнее куртку, чтобы не видно было котов, шепнул им «сидите тихо», взял покрепче добермана за ошейник и переступил порог института.
Но когда увидел вахтера, то понял, что судьба сегодня играет не на его стороне. Выругался сквозь зубы, с независимым видом прошествовал к вахте, прокашлялся.
— Здравствуйте... эээ... дядя Толя. Ээээ... — лихорадочно соображал, чего бы поскладнее соврать.
— О, начальник, привет, — жизнерадостно улыбнулся сосед. — А Муся где? Марина сказала, что вы вместе придете, просила пропустить.
А Антона глаза полезли на лоб, но с мимикой удалось совладать, и он ляпнул первое, что пришло в голову:
— А Муся позже подойдет. Так я пройду?
— Да, проходи, дорогой, минус третий этаж, лаборатория семнадцать, по коридору налево, до конца, — вахтер чуть понизил голос и умильно улыбнулся, — Начальник, а на водочку, а? Не хватает чуток, разве здесь зарплата...
— Дам, — быстро ответил Антон. — Дам, только дома, кошелек забыл. Вечером, дома, я тебе ящик коньяка сам куплю, пойдет?
— А не врешь? — недоверчиво спросил дядя Толя. — Конечно, пойдет. Только не обмани, начальник... вон лифт.
Антон кивнул и прошел к лифту, нажал кнопку вызова, двери приветливо распахнулись.
Лабораторию нашел быстро. Замер перед дверью, шепотом спросил — что делать? Не получил ответа, потянул на себя дверь.
Они опоздали.
В середине лаборатории стояло что-то вроде пульта управления. Вокруг него склонились четыре фигуры. Пульт мягко подрагивал и гудел. Индикаторы мигали. На среднем рычаге мерцал браслет.
Антон замер. Все пропало. Все зря. Отчаяние, горечь. Он не успел. Чувство непоправимой утраты.
Не раскисай. Ты знаешь, что делать.
Интуиция. Проснулась. Но он действительно знал.
Рывком расстегнул куртку, коты посыпались на пол. Метнулся к ближайшей фигуре, четким коротким ударом вырубил, подхватил кисть падающего Всадника и прижал ее к браслету.
Сноп искр. Но прибор продолжал работать. Антон в отчаянии прижимал чужую кисть к артефакту. Прибор работал.
Но всадники не двигались! Только смотрели на него с ужасом. И вдруг... как будто подернулись рябью. И стали медленно таять. Чужая кисть растворилась в руке Антона.
Затравленно оглянулся — как отключить эту хрень?
«Нельзя отключать». Это Ша. Кот запрыгнул на пульт. «Нельзя, тогда они снова появятся». Деловито прошелся по кнопкам. «Теперь можно. Стяни браслет с рычага».
Антон послушно потянул браслет вверх, он соскользнул подозрительно легко.
— Что, все? Это... все? Ты хочешь сказать... эээ... мы спасли мир?
Если бы коты могли смеяться... Но у Ша все было написано на морде.
— Спасли, — фыркнул Ша. — Представь себе. Работы еще много — заблокировать ваш мир от Всадников, их там наплодилось немного, но пока прибор работает в этом режиме — они сюда не сунутся. Как-то отловить эти сущности в междумирье и что-то с ними сделать... Найти разведчиков, потерявших память... Скажи, а откуда ты знал, что если трансформированная сущность прикоснется к работающему стабилизатору, то прибор сможет использовать ее и близлежащие как негатив для слива?
— Эээ... Что? Повтори, что ты сказал? Хотя нет, не надо. Ты хочешь сказать, что я их не уничтожил, а просто переместил?
— Не совсем так. Они перестали существовать здесь как разумные сущности, их... эээ... исходный материал, страх и агрессия, слились в междумирье, а уж как там пошло, получились из них новые сущности и сколько — пока сказать не могу. Это к Ильсану. Но откуда ты знал? Я уже думал, что все, мы не успели.
— Да ничего я не знал! Интуиция сработала. Я вспомнил, как заискрился браслет на руке у Муси, когда этот гад за него схватился, и вот... Кстати, а где Муся?
Серая кошка вспрыгнула на пульт и кокетливо прошлась, подняв хвост.
— Муся... — Антон погладил кошку. — Муся, я такой идиот...
хх
Анатолий Николаевич был абсолютно счастлив. Еще бы, целый ящик хорошего коньяка. Конечно, Анатолий Николаевич предпочел бы водочку, но уговор есть уговор. Не обманул сосед.
Новосибирск. 22 февраля
В гостиной, напротив друг друга, сидели мужчина и женщина.
Женщина с абсолютно седыми волосами, королевской осанкой и с бинтом на голове. И с рыжим котом на коленях.
Мужчина — мужественный, с ранней сединой.
И серая кошка на валике кресла.
Анна
Новосибирск. 22 февраля
Пятьдесят лет назад меня нашли в Гурзуфе. Рано утром, у моря, около небольшого кафе, без сознания, лет двадцати пяти на вид. Вызвали скорую, отвезли в больницу. Когда я пришла в себя, увидела лицо молодого врача. Красивый брюнет с ярко-синими глазами. Влюбилась с первого взгляда. Кроме этого чувства, у меня не было ничего. Ни документов, ни денег. Я не помнила как меня зовут, кто я и как здесь оказалась. Олег... этот врач, носился со мной, как с писаной торбой. Тесты, анализы, обследования, запросы в милицию... да, тогда была еще милиция.
Тщетно. Идеальное здоровье и никаких воспоминаний. Мы поженились, я тут же забеременела, родила дочь... а через пару лет ушла от него. Разлюбила.
Уехала в Сибирь. Работу нашла, стала танцовщицей, это единственное, что меня привлекало и хорошо получалось. Видимо, в прошлой жизни я тоже танцевала. Почему Марина? Видимо потому, что нашли у моря. Так и жила. Танцевала, писала плохие стихи, растила дочь. Так никого и не полюбила, за всю долгую жизнь.
Дочь в свое время тоже вышла замуж, в отличие от меня, удачно. Внучку назвали Марией, ее часто мне оставляли, мы прекрасно ладили. Только имя Мария ей не нравилось. Придумывала себе разные имена, на Машу вообще не отзывалась. Однажды узнала, что одно из сокращений Марии — Муся. С тех пор отзывалась только на Мусю.
Когда ей было лет семь, я подобрала кота. Не знаю, что на меня нашло, кошек всегда любила, но что бы взять в дом... Этот рыжий меня очаровал, теперь я понимаю, почему. Семья удивилась, взрослый уличный кот... но он прекрасно прижился, а с Мусей они были вообще не разлей вода.
Когда я нашла Ша, на нем был необычный ошейник. Стоило мне прикоснуться к этой цепочке... происходило что-то странное. Она вполне подходила как браслет, дама я была эксцентричная... но я не могла его носить. Как будто все внутри было против. Я его вообще никому не показывала, кроме Муси. И ювелиру, который предлагал большие деньги, но я отказалась. Так и хранила у себя, часто доставала, гладила, любовалась, но никому не показывала.
Я уже давно смирилась, что память не вернется и я никогда не узнаю, кто я и откуда. Но когда появился этот браслет, мне стали сниться странные сны. Но я не могла их вспомнить, что меня сильно огорчало.
Когда Муся поступила в институт, ее родители уехали заграницу. Так мы и остались втроем, я, Муся и Ша. И жили вполне счастливо.
До момента, когда Муся уехала в Гурзуф. Ну, вы помните, молодой человек. В тот вечер меня обуяла необъяснимая тревога. Я думала, что тревожусь за Мусю, хотя обычно я этим не страдаю. И Ша тоже вел себя странно, все стоял у входной двери.
Чтобы успокоиться, я достала браслет. Ша скребся в дверь, в подъезд. Обычно он гуляет через форточку, через дверь — только к Мусе. Я вышла с ним в подъезд, он сразу кинулся вперед и заскребся в Мусину дверь. Это было необычно.
Я зашла в ее квартиру, Ша сразу успокоился и улегся на кровать, и ни в какую не хотел уходить. Я решила оставить его там до утра. А самой вернуться к себе. В последний момент я сняла браслет и положила его в коробку с чаем. Тогда я не понимала, зачем я это делаю и как вообще мне в голову пришла эта мысль... но я как-то сразу успокоилась. Вернулась к себе, легла спать...
Видимо, они залезли в окно, форточку я не закрыла. Проснулась от шорохов в зале, но сильно не испугалась. Выглянула, и тут мне стало так страшно, дико, как никогда в жизни, я просто приросла к полу. И получила удар по голове.
Пришла в себя в больнице. Это было какое-то дежавю. Что-то с памятью. Вот только помнила я себя Анной, а вся жизнь на... Земле II полностью выпала. К счастью, мне, Анне, хватило ума не подать виду, что со мной что-то не так. И за следующую ночь обе моих памяти соединились. Непростая была ночь, скажу я вам.
Ведь Анна... я только надела браслет, на Земле I, чтобы соединиться с любимым в Изначальном Потоке... и все закончилось. Меня перебросило не в междумирье, а на Землю II. Видимо, поэтому и влюбилась в первое увиденное лицо, это было как импринтинг, слава богу, попался молодой симпатичный мужчина.
А когда ко мне в больницу пришел Толик и еще кое-что рассказал... а он работал вахтером в ИЯФе... у меня сошлись все паззлы. И Ша, и браслет, и то, зачем я его спрятала, и что Муся в опасности... будучи Анной, я знала в деталях, как работает артефакт. Я поняла все. Что установка собрана в ИЯФе. Что Мусю повезут туда. Что вы, Антон, а Муся мне про вас рассказала, когда думала, что я без сознания, что вы пойдете туда ее искать... но это при самом оптимистическом раскладе. Дальше вы знаете.
Антон
Новосибирск. 22 февраля
Антон любовался старой дамой. Спокойное достоинство, острый ум. Оказывается, Муся внучка человека из другого мира. Невероятно. Вся эта история невероятна, от начала до конца. И его роль здесь... Антон поморщился. Интересно, все спасители мира чувствуют себя такими идиотами? И главное, как вернуть Мусю? Неужели она так и останется кошкой? Девушка, которая за три сумасшедших дня стала самым близким и дорогим человеком, и это его вина, что с ней случилось такое. А ведь он ни разу даже не поцеловал ее, даже не пытался, кретин...
— Анна... а как же Муся? Она так и останется...
— Я не знаю. Я даже не знала, что она уже превращалась...
— Может быть, ваш браслет?
— Может быть. Мне надо подумать. Теперь я знаю, почему произошел этот сбой пятьдесят лет назад, со мной... Но Муся действительно может перенестись в Поток, в междумирье... вы готовы рискнуть?
— Нет, — сказал Антон. — Нет. По крайней мере до тех пор, пока не буду знать, что это единственный способ.
Серая кошка запрыгнула на стол и недовольно выгнула спину.
— Конечно, Муся. Прости, мы не должны были обсуждать тебя в третьем лице. Мы даже не спросили твоего мнения. — Анна обратилась к Ша, — Ты можешь с ней... с Мусей общаться?
Ша грустно покачал головой. Серая кошка улеглась на столе, свернулась в клубок и закрыла глаза.
— Ну конечно! Что за идиот! Мы же можем поговорить во сне! — Антон протянул руку и неуверенно погладил кошку. Муся замурлыкала.
хх
Антон чувствовал себя, как в дурном сне. Большая кровать, на разных концах он и старая дама, и два кота. Вернее, кот и кошка. Антон осадил ехидно разгулявшуюся фантазию и закрыл глаза.
К счастью, на этот раз обошлось без камуфляжей и белых костюмов. Незнакомое помещение, окна в пол, незнакомый пейзаж за окном. Интересно, кто эта незнакомая девушка рядом с Мусей?
Девушка улыбнулась.
— Не узнали, молодой человек? Я Анна. Это мой сон.
Ну конечно, как он сразу не догадался? Они же с Мусей похожи.
Дверь открылась, появился Ильсан, бросился к Анне.
— Так вы не погибли?
— Нет, как видишь. Садись, нам есть, что обсудить. И время тоже есть.
хх
От долгих научных бесед у Антона разболелась голова. Странно, во сне же не должно ничего болеть.
Муся тоже молчала, с восторгом глядя на бабушку.
Анна, Ильсан и Ша что-то эмоционально обсуждали. Наверняка они что-нибудь придумают. Не может быть, что бы не придумали. Антон осторожно взял Мусю за руку.
— Ты что-нибудь понимаешь?
— Не особо, — улыбнулась девушка. — Извини, что втянула тебя... во все это.
— Ну что ты, — горячо прошептал Антон. — Это я должен просить у тебя прощения. Я вел себя, как последний дурак. Сейчас я вижу столько правильных ходов, я делал все не так, и это привело... ну, что ты теперь кошка.
— Ты спас два мира, — улыбнулась Муся. — Ты мой герой. Даже если я навсегда останусь кошкой...
— Нет, не говори так. Только не это. Это самое страшное, что может случиться... со мной.
— С тобой?
Антон
Новосибирск. 23 февраля
Это был тупик. Научный для ученых-разведчиков и абсолютно невыносимый жизненный тупик для Антона. Мнения разошлись. Слишком много непонятных научных гипотез.
Муся навсегда останется кошкой. Растворится в Изначальном Потоке. Погибнет при переходе. Вернется на историческую родину, Землю I, и потеряет память. Вернется туда в виде кошки...
Все это не устраивало Антона, до дрожи не устраивало, до зубовного скрежета. Он нервно мерил шагами кухню, курил. Выставил кошек, собаку и людей за дверь. Воззвал к своей интуиции, прислушался. Интуиция капризно молчала. Что я могу сделать, что? Двинул кулаком в стену, подул на ушибленные костяшки. Думай. Думай, черт возьми. Пусть ты военный, но мозги-то у тебя есть. «Ага, здесь такие мозги копья сломали, не чета твоим».
— Заткнись, — сказал Антон ехидному внутреннему голосу.
Приоткрыл дверь, тихонько свистнул. Верный доберман возник на пороге бесшумно, как тень. Антон взял его за ошейник, потянул в кухню.
— Иди сюда, ты мне нужен.
хх
Антон
Новосибирск. 24 февраля
Сцена на кухне завораживала своей пасторальностью. Анна и Антон мирно пили чай из пузатых чашек, у холодильника дремал черный доберман, положив голову на лапы.
— Молодой человек, а как вам удалось укротить это чудовище? — Анна кивнула на собаку, ласково поглаживая серую кошку на коленях.
— Шаманские штучки, — галантно улыбнулся Антон. — Не могу поведать, слово дал. Сейчас между нами связь, и он мне предан. Единственный нюанс... но я не знаю точно, не было повода проверить. Эта связь держит пса, пока я в сознании.
— А что случится, если вы потеряете сознание? Обморок там...
— Не беспокойтесь, — Антон встал и подошел к окну.
Во дворе скрытый за деревом человек достал из кармана пистолет.
— Я не падаю в обмороки. А так... не знаю, возможно, пес выйдет из повиновения.
Антон приблизился вплотную к окну, выглянул во двор.
Резкий грохот разбитого стекла, опасный дождь острых осколков, Антон схватился за грудь, медленно развернулся, прошептал «все на пол» и медленно осел сам, на пол, как и сказал. На груди, под рукой, быстро расплывалось красное пятно.
Доберман поднял голову и зарычал. Анна завизжала и вскочила. С ее колен на пол полетела серая кошка.
Доберман поднялся и двинулся к Антону, оскалившись и продолжая рычать.
— Он его порвет, — прошептала Анна, хватаясь за сердце и оседая в кресло.
Маленькая серая кошка, вздыбив шерсть, шипя и фыркая, кинулась на собаку...
хх
Доберман прижимал уши и скулил.
Антон, виновато улыбаясь, поднимался с пола.
Муся рыдала, сидя на полу и закрывая лицо руками. Человеческими руками.
— Спаситель мира, мать твою, — подумал Антон. — Клоун. Она мне этого фарса никогда не простит. Но получилось же...
хх
Анатолий Николаевич удовлетворенно спрятал травмат в карман. Странный он, этот новый сосед. Попросил разбить Мусино окно, когда даст знак. Зато теперь — стратегический запас беленькой...
Март. Гурзуф
Анна стояла у самой воды. Почему она выбрала это место? Она появилась в этом мире у моря. Здесь же его и оставит.
Посмотрела на внучку, на ее мужчину. Красивая пара. Улыбнулась.
— Отойди, — ласково сказала рыжему коту, прижавшемуся к ее ногам.
Кот послушно отошел. Анна надела браслет. Прошептала неслышно «я иду к тебе», защелкнула хитрую застежку. И растаяла в воздухе.
Муся плакала. Антон часто моргал и обнимал ее за плечи. Рыжий кот сидел рядом, опустив голову.
Эпилог
Земля I
Год спустя
Ильсан играл в шахматы с Антоном. Эта игра с Земли II быстро набирала популярность. Антон явно проигрывал, раздумывал подолгу перед тем, как взяться за фигуру. У Ильсана было время одним глазом наблюдать за молодежью. Почему он относил к молодежи Марата — было непонятно. Но бывший разведчик Ша так увлеченно носился по пляжу с Мусей и Саматом, что вполне вписывался в понятие «молодежь». Муся и Самат, он же Кот Ученый, быстро подружились, а уж про Марата-Ша и говорить нечего.
Молодежь запускала воздушных змеев, занятная игрушка с Земли II. Красно-золотой дракон Муси уверенно набирал высоту, помахивая длинным хвостом. Фиолетово-черный треугольный змей Самата, похожий на старинный беспилотник, почти догнал дракона. А вот пестрая птица Марата довольно неуклюже клюет носом.
Антон сделал ход. Ну, это просто, Ильсан двинул вперед королеву.
Все эти парни — живые легенды. Как они собирали пропавших разведчиков... тяжело вспоминать. Из первой волны многие погибли. Ильсан вздохнул. Жаль, что не удалось увидеть Анну. Вот уж кто легенда на все времена. Единственный человек, ставший Бессмертной Сущностью Изначального Потока. И ведь не повторить, она растворилась там вместе со своим браслетом, штучная работа, созданная лично под нее... Да и жаль, что сам уникальный артефакт канул в небытие. Или наоборот, как раз в изначальное бытие? Впрочем, и хорошо. С петлей Марра сейчас по-другому разбираются. Рано еще человечеству такие игрушки. Теперь уже — объединенному человечеству двух миров. Теперь из одного в другой можно в отпуск ездить. Скататься, что ли, как-нибудь на Землю II? Все говорят, там красиво...
(1) ИЯФ Институт Ядерной Физики.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
Изначальный Поток. Часть 1 Февральские сны
© Copyright: Мия Тави, 2023
Свидетельство о публикации №223041500439
Свидетельство о публикации №223041500439
Рецензии