Я буду ждать на темной стороне. Книга 3. Глава 10

Сильный снегопад шел всю ночь, так что когда Евангелина проснулась под утро, в помещении было светло от выпавшего на улице снега. Но если бы не Новаковский, начавшего позже донимать её своими звонками с просьбой выйти во двор и поиграть в снежки, она, возможно, проснулась бы намного позже, привыкнув по-своему проводить досуг до сборов на занятия, посещать которые приходилось по-прежнему во вторую смену.   

С одной стороны она была не против посидеть дома ещё пару недель, потратив это время на подготовку практической части диплома, с другой… Порядочно соскучившись за одногруппниками, с которыми виделась последний раз ещё на вечере у Новаковского, она хотела вновь окунуться в ту кипучую деятельность, связанную с общением и учебой. Тем более после расставания с Крохой её будни снова стали примитивными и однообразными, и устав общаться с некоторыми подругами в телефонном режиме, она была готова выйти на занятия и начать все с нового листа.
 
А ещё ей хотелось увидеться там с одним человеком. Вернее вновь стать объектом его навязчивого внимания, начав постепенно забывать, как это: чувствовать себя желанной и кому-то нужной, пусть хоть и в таком ракурсе, но не спеша признаваться в этом даже самой себе,

Отказываясь от этой мысли, она заталкивала её подальше на задворки своего сознания. А если та снова давала о себе знать, выползая наружу, тогда она перекрывала её какими-то более  важными заботами, ставя повседневные дела на первое место в отличие от эмоций и переживаний. И причин для такого поведения было достаточно.

Тот инцидент, устроенный Лисовым, не прошел бесследно для неё. И воображая себе, что все соседи вокруг только то и делают, что обсуждают её саму и её «воздыхателя», не в состоянии избавиться от этих навязчивых мыслей, она не могла теперь спокойно пройтись по двору, заливаясь краской при виде знакомых, с которыми обычно здоровалась.

Именно тогда она и задумалась всерьёз о переезде в другое место. Туда, где бы её никто не знал, и где, собственно говоря, её не смог бы отыскать Лисов, загорись он желанием вновь приблизить её к себе своими безумными выходками. Но в очередной раз убеждаясь, сколько денег ей придется отдавать за съем квартиры, и сколько в итоге этой суммы будет оставаться у неё на руках, смирившись с судьбой, она была вынуждена осесть на прежнем месте, стараясь впредь поменьше попадаться на глаза соседям. Как будто им было дело до её жизни. И как знать, возможно в будущем у неё и получиться переехать в более закрытый район, а пока что приходилось довольствоваться тем, что есть и не жаловаться.    

Этой ночью её сон был недостаточно крепок, однако проснувшись под утро не сколько под влиянием звонков Новаковского, сколько от бившего в глаза сияния снега за окном, она долго не могла вспомнить, что же ей все-таки снилось. Но чувствовала она себя отдохнувшей. Будто в её жизни закончились невзгоды и впереди её ждали только приятные и наполненные разнообразными событиями будни.
 
Окончательно проснувшись, какое-то время она ещё полежала в кровати, после чего инстинктивно потянувшись, покинула постель, подходя к окну и распахивая его форточку, через которую в комнату моментально хлынул поток холодного воздуха, заставившего её слегка вздрогнуть и поплотнее запахнуть на себе тонкий халат.

Кажется, на днях метеорологи предупреждали о каком-то надвигавшемся буране, но не став придавать слишком много значения какому-то прогнозу, который мог ещё оказаться неправдивым, она как обычно пропустила все эти слова мимо ушей, настраиваясь на быстрое завершение зимы.

Картина зимнего утра завораживала, приковывая к себе её внимание. Солнце медленно поднималось над белоснежными, со свинцовым оттенком, облаками, и его сияние то меркло, то вновь разгоралось, пока вовсе не исчезло за пеленой непроницаемого тумана, нагрянувшего в город в середине дня.

Сборы на занятия не отняли у неё много времени. Единственное, что в это раз она пришла в университет не с распущенными волосами, как ранее, а заплетя их в косу. Из одежды на ней была толстовка и утепленные джинсы. Платья остались до лучшей поры, и пока на улице значительно не потеплеет, она вряд ли станет их носить.

Путь до университета прошел без приключений, если не считать момента, когда немного поскользнувшись на обледеневшем тротуаре вблизи учебного заведения, она не растянулась у ворот, чудом сохранив равновесие и удержавшись от падения на дорогу на глазах у прохожих.

Расписание ей сбросил вчера Терехов, так что будучи в курсе, в какой аудитории должна была состояться первая пара, Евангелина не спешила на занятия, решив вначале подойти к рейтинговой таблице и изучить свою и чужую успеваемость за семестр. Хотя учитывая то, как она едва не провалила защиту своей презентации по финансовому анализу предприятия из-за Лисова, общая сумма баллов по этой дисциплине её теперь вряд ли обрадует. 

На первое место в группе она, разумеется, не претендовала, но и ковылять где-то позади всех, когда раньше у неё были прекрасные оценки по всем предметам, ей тоже не хотелось. Она давно смирилась с тем, что Зонтинова ей никогда не обойти, сколько бы времени она не потратила на зубрежку, отказывая себя в нормальном досуге, но и уступать свое место Лисову, выбившегося в тройку лидеров благодаря своим махинациям с баллами, она тоже не собиралась. 

Как бы там ни было, но в их группе всегда велась скрытая борьба за первенство в учебе между раз и навсегда определившимися зубрилками. И стремясь обойти своего соперника в новом семестре, каждый действовал на свое усмотрение, прибегая к различным ухищрениям, если не хватало собственного таланта сдать на отлично тот или иной предмет. Чередовались только места верхушки рейтинга, а фамилии оставались те же.

Зонтинов, Терехов, Лисов и Литковская…

Раньше в эту борьбу был вовлечен и Сильвестр, но после того, как за учебу всерьёз взялся Лисов, в считанные месяцы наверстав упущенную программу, вылетев с передовых позиций, Полетаев-Стахорский скатился в плане успеваемости, а этот одногруппник занял его место в рейтинге, планомерно подбираясь к остальным «игрокам». И сколько усилий не прилагал Сильвестр, пытаясь вновь забраться на эту вершину, не в состоянии противопоставить искусным махинациям Лисова, привыкшего брать хитростью там, где не хватало других талантов, (присущих Зонтинову), вернуть былую славу не получалось, хоть тресни.

А когда к этим неурядицам добавились фатальные неудачи на личном фронте после ссор с Евангелиной, учебные успехи и вовсе потеряли для него смысл. И чудом не завалив зимнюю сессию, он был рад вовсе уйти из университета, окажись у него такая возможность. А так, покорившись судьбе, ему пришлось остаться, продолжив учебу до получения диплома. Ещё каких-то пару месяцев, и они больше никогда не увидятся в этой жизни, стоило ли так все резко перечеркивать из-за какой-то неудачной близости с девушкой, которая все равно не будет ему принадлежать?!
 
Остальные их одногруппники даже не пытались конкурировать между собой за первые места в рейтинге, бросая друг другу вызов. Главное, не оказаться на самых его задворках, остальное приложится. Четверку избранных «умников» ещё никому не удавалось обойти. Только в этот раз результаты превзошли все ожидания. И надеясь увидеть свою фамилию почти сразу после Зонтинова, Евангелина была шокирована, обнаружив там инициалы Лисова.

Этот нахал обошел её на целое место, сбросив с победного пьедестала сначала Терехова, а потом и её саму! Конечно, нельзя было сказать, что он добился такого результата, выезжав только за свет одних махинациях. Какой-то материл он все-таки зубрил, выстроив для себя определенную систему. Но там, где у него уже не хватало времени вникнуть в суть дисциплины, он пускал в ход подковырные методы, взаимодействуя с такими же авантюристами, готовых добывать для него те или иные решений заданий за определенную плату, когда его более сознательные одногруппники предпочитали добиваться результата своим собственным трудом.

В это сложно было поверить, но его коварная методика сработала. Иначе вряд ли бы он сейчас занимал второе место в рейтинговой таблице успеваемости их группы, сместив с ранее занимаемых ими позиций Евангелину и Терехова.

Его пример показал всем, что правила честной игры работают не всегда. И если ты действительно хочешь добиться чего-то существенного, то прилагая усилия по смещению в сторону конкурентов, следовало действовать гибко и нестандартно, быстро реагируя на изменения в окружающей среде. Иначе победы не видать. Так что хорошенько усвоив этот урок, она, по крайне мере, знала, чего им ждать от заключительного семестра, и, в частности, от защиты дипломов, если только не случится какой-то катаклизм и они сумеют сдать сессию как положено. 

Увидев, кто обогнал его в этот раз, скрежеща зубами, Терехов ударил кулаком по таблице, чуть не свалившейся на пол от его мощного удара, и, потеряв после этого всякий интерес к изучению результатов успеваемости остальных одногруппников, резко развернувшись, он ушел прочь, не став даже слушать наставительных увещеваний Рамахеевой, которую свой собственный результат не устраивал также. Но поделать с этим она ничего не могла. Но уверовав в то, что его снова подставили, (как это произошло с ним после летней сессии), и во всем виновата рассеянность преподавателей, Дмитрий весь день пребывал в паршивом настроении, планируя наведаться после занятий в деканат для выяснения этой ситуации.

Лисов, пожалуй, оказался единственным, кто искренне бы обрадовался своему результату, если бы вообще соизволил в тот день подойти к рейтинговой таблице. Увиденное его бы приятно удивило. А может быть и не стало неожиданностью, если учесть, как он пахал на протяжении всего семестра, подтасовывая баллы и ломая планы другим. Для полного счастья не хватало выпереть с верхушки рейтинга Зонтинова и полная победа в учебе будет ему обеспечена. Только сам он не настолько сгорел учебой, чтобы тратить большую часть своей жизни на какую-то зубрежку. Тем более повышенная стипендия была ему не нужна. А так, сосредоточив свое внимание на деятельности холдинга, он оставил данную стезю истинным фанатам учебы. Каким, по его скромному мнению, как раз и являлся Зонтинов с Литковской, учившихся вместе с Сильвестром и Рамахеевой на бюджете.

Главное, ему удалось обойти Евангелину, остальное его не особо-то интересовало. Однако данный казус никак не отменял у него наличия продвинутых интеллектуальных способностей. Так что если бы он продолжил учиться в таком духе и дальше, то наверное заткнул бы за пояс самых маститых отличников не только своей группы, но и на всем курсе. А так складывалось впечатление, будто учеба была ему не сильно нужна. И едва у него появлялась возможность обогнать того же Зонтинова, при наличии отличной эрудиции и предприимчивости он почему-то не спешил это делать, пропуская вперед более мотивированных соперников, либо отказываясь прикладывать усилия по завоеванию учебных вершин. 

Словом, сегодня у него был повод поздравить себя с победой, чем не мог похвастаться Новаковский, занимавший с Харитоном предпоследние места в рейтинге «лучших» из «худших».

Немного постояв у таблицы в надежде наткнуться на ещё какие-то знакомые лица, Евангелина вскоре развернулась и подалась прочь, ища аудиторию, где у них сегодня должно было состоятся занятие по информатике.

Порядочно соскучившись на каникулах друг за другом, девочки щебетали как сумасшедшие, обмениваясь последними новостями. И только одной Евангелине не было никакого дела до их сплетен и бесконечных расспросов. Терзая себя размышлениями об одном человеке, с которым общалась вживую ещё в декабре-месяце, она одновременно желала с ним увидеться, и немного робела от мысли, что он вновь появится в её жизни, заставляя её трепетать от одного лишь своего присутствия.

В её памяти до сих пор было свежо воспоминание о его отвратительной выходке на собственных именинах. И не представляя себе, как сумеет наладить с ним отношения после всего, что случилось, Евангелина успела пожалеть о том, что так долго продержала его номер в черном списке своего телефона, отвыкнув от их переписки и необходимости отправлять ему полные сарказма сообщения в ответ на его неоднозначного содержания смс. Но в этом был весь Лисов, не спешивший оставлять её в покое, даже если она посылала его по известному адресу, ни с кем не испытывая больше что-то подобное. 

Его появления в аудитории она страшилась, главным образом, из-за того, что не успев выработать за это время четкой линии поведения в отношении данного человека, она рисковала вновь потерять голову, долго расхлебывая потом последствия. А с него все было как с гуся вода. И не привыкнув над чем-то заморачиваться, он спокойно переступал через случившееся, шагая себе дальше. Она так не могла.

Вытащив из рюкзака вещи и поджав губы, Евангелина застыла на миг в ожидании. Скрипнувшая дверь аудитории вынудила её слегка вздрогнуть. И переживая в тот момент далеко не самые лучшие эмоции, с облегчением вздохнула, увидев в дверях Новаковского, который не став ждать приветственных слов от одногруппнков, решил первым проявить инициативу, поздоровавшись с ними так, будто прибыл сюда не с каникул, а как минимум, с олимпиады, прихватив с собой золотую медаль.

Такого же мнения о нем были и сами одногруппники, за исключением Галочки Мельчуцкой, не спешившей прощать ему конфликта с её ухажером на новогодней вечеринки, благодаря которому она и лишилась своего единственного, польстившего в свою бытностью на её крупногабаритные формы. Впрочем, сия участь не обошла стороной и Евангелину, на которую посмел запасть её «кавалер», стоило ему остаться за пределами внимания своей ревнивой возлюбленной. И не в состоянии переживать одну его измену за другой, Галочка была вынуждена с ним расстаться, повесив всех «собак» за свою неудавшуюся личную жизнь на Литковскую и её взбалмошного соседа Егора Новаковского. По этой причине она решила не разговаривать с ними целый день, и по возможности, не здороваться до конца месяца, а дальше как повезет.

Так что теперь ей, помимо Лисова, приходилось ненавидеть и этих двух. И будучи не совсем в курсе причины столь странного поведения одногруппницы, которую он в следующий раз вряд ли пригласит на свою вечеринку, Егор был уверен, что рано или поздно она возьмется за ум и станет прежней, а их натянутые отношения — это проходящее.

Обычно по понедельникам его на занятиях не дождешься, а тут такое. Впрочем, если с кем Евангелина и собиралась поговорить в тот день после пар, то разве что с ним. Разговор касался его странного поведения на вечеринки, если это было каким-то образом связано с его увлечением Эрикой, чего ранее за ним не наблюдалось. Либо сама она предпочитала закрывать на это глаза, поглощенная собственной личной жизни. А когда все стало очевидно, то не в состоянии смириться с открывшейся правдой, она снова винила во всем себя, будто у неё на глазах произошло что-то непоправимое, а она не принял никаких мер, чтобы предотвратить беду, тщетно уповая на рассудительность приятеля, оказавшегося заложником собственных эмоций.   

Тем не менее обсудить ей хотелось с ним не только Эрику, но и один мистический случай, произошедший в его квартире после окончания вечеринки, едва они всей компанией высыпали на улицу провести гостей до остановки.

Помнится, Новаковский с Феклой так переживали за судьбу Драгомарецкого, что перепутав номера транспорта, посадили его не на тот автобус. И едва дверь транспорта захлопнулась за обреченным одногруппником, посчитав свою задачу выполненной, компания вернулась обратно, но  уже гораздо меньшим составом, чем было до этого.

Отправившись провожать Рамахееву, Зонтинов также не вернулся обратно. Что же касается Мельчуцкой, то здорово тогда разозлившись на Новаковского, когда его соседка вызвала полицию, а тот, пользуясь случаем, благополучно сдал им её кавалера, отказавшись от провожатых, чуть позже Галочка уехала на такси, одарив их на прощание презрительным выражением своего лица. О «пожарнике» они в тот вечер больше не говорили, не проронив на обратном пути ни слова друг другу.

Её кавалер, согласно высказыванию Новаковского, оказался настолько «загадочным» пацаном, что порой он искренне не улавливал, как стоило назвать тогдашнее его поведение и монологи, в том числе.

Порядочно замерзнув в ту ночь на остановке, Евангелине нетерпелось вернуться назад. Она с трудом дождалась момента, когда смогла уйти прочь, едва с проводами гостей было покончено. Проводив её домой, Егор с Алексом поспешили к себе, прекрасно отдавая себе отчет в том, сколько времени уйдет у них на уборку бардака, устроенного им на прощание кавалером Мельчуцкой. И это не считая обыска, устроенного полицией, после которого из квартиры исчезло немало ценных вещей.

Каким же было удивление ребят, когда ввалившись туда, то бишь переступив порог кухни, они обнаружили на полу разбитую люстру.

Сорвавшись с потолка прямо над тем местом, где ранее сидел Егор, рассматривая фотографии Эрики, люстра упала так, что разбился сам её плафон, а лампочка осталась целой. Пожав плечами, братья переглянулись между собой, не понимая, что здесь вообще происходит. Раньше с этой люстрой было все в порядке. Теперь же она каким-то образом умудрилась отвалиться, имея все шансы упасть на голову Новаковскому, если бы в это время он до сих пор находился бы на кухне. Так что если бы не необходимость покинуть квартиру, чтобы проводить гостей, сегодняшний вечер мог закончиться для него в реанимации с последующим наложением швов на место падения люстры.

Снова и снова возвращаясь позже к этой мысли, словно пытаясь выстроить логическую цепочку событий и найти хоть какое-то объяснение столь мистическому совпадению, Егор только тогда осознал, как сильно повезло ему в тот вечер.

Он буквально разминулся с собственной смертью, не поленившись покинуть помещение кухни ближе к ночи, когда дальнейшее просиживание за кухонным столом могло стоить ему жизни. В лучшем случае он остался бы инвалидом, недолго прожив с пробитой башкой. Тем не менее, что бы ни значило данное событие, со стороны все выглядело как дурное предзнаменование, предупреждавшее его о каких-то роковых событиях, в которых рано или поздно он должен был принять самое активное участие, чтобы изменить не только свою судьбу, но и судьбы других людей.

Книга 3. Глава 11

http://proza.ru/2023/04/19/578