Мой подлесок

   
   Обыкновенный двор. Пять домов в круг, в середине детская площадка. Срубленный стол, за которым отдыхают мужики с пивом, водкой и матом. Труба с горячей водой, возле которой кучкуется и греется зимой пивная молодёжь.
   За домами находится подлесок с высоченными тополями, верхушки которых чуть ли не достают до облаков, кусты сирени, шиповника. Летом тенистый, прохладный. Весной цветистый, сильный, здоровый, пахнущий, возрождающийся к жизни, которая словно водопад хлещет.
   Красивое место, приятно посидеть на мшистом пеньке, спилен ствол, но он не калека, потому что его корни цепко держатся за родившую и будет он держаться, пока не выйдет отпущенное ему время, всё в жизни имеет свой срок,
   Расхожее суждение, что человек уходит по старости, болезни… Это внешне видимое. Мы уходил по назначенному свыше сроку.
   Сядешь на поваленное дерево, подставив лицо яркому солнцу, лучи которого лавиной несутся к земле, чтобы обогреть нас, или, закинув руки за голову, ляжешь на спину и станешь смотреть сквозь просветы на кружащих птиц, может позавидуешь их фигуристому  полёту, человек всегда мечтал о полёте, но полёт это не только крылья, полёт души,  пофантазируешь, глядя на плывущие облака, которые тают в безбрежном синем небе, как тает человек, уходя в другую, новую, неизвестную и таинственную жизнь, которую Создатель скрывает от нас, пока мы не исполним своё предназначение, нарвёшь шиповника, чтобы потом, придя домой,  приготовить чай; когда расцветает сирень, наберёшь охапку и затащишь в комнату, аромат - не надышишься, полюбуешься ромашками, одуванчиками, стремительно летающими бабочками, вспомнишь детство, и как в детстве, засунув два пальца в рот, пронзительно свистнешь и засмеёшься, здорово, задорно, разнесётся свист, и покажется тебе, что не ты свистел, а какой – то пацан, которого ты знал несколько десятков лет назад,  а коли есть ещё силёнки и годки не вычерпали их – ухватишься за ветвь и покачаешься, а  обломится ветвь – ничего,  синяки и шишки напомнят о мальчишестве и пацанстве, а это внутренний, самый сильный дух, несравнимый ни с какими другими.
   В подлеске часто можно встретить старика Матвея. Стоит прижавшись спиной к берёзе.
- Спину лечу, - говорит он. – Берёза – то живая. Излучает. Её лучами и лечу.
   Можно жить прошлым, но не возможно жить в прошлом, потому что нет ни прошлого, ни будущего. Есть здесь и сейчас, так как всё, что совершается во Вселенной, совершается одновременно. Одновременно взрываются звёзды и одновременно меняется всё. Даже капля воды. Всё связано во Вселенной
   Находясь в подлеске, порадуешься жизни природы: тихой, спокойной, порой бурной, сметающей всё на своём пути, которая не философствует: «Философу снится, что он бабочка, а бабочке снится, что она философ», не пишет книги о загадочных, убийственных детективных историях, ужасах, от которых читатели сходят с ума и забивают своё сознание мусором, в детективах уже, наверное, убили больше людей, чем в реальности.  не захлёбывается от воя и злобы на других, якобы виновных в создании плохой жизни: «Плохо живём», «Так живёшь ты плохо, потому что сам плох», не мудрствует: «Для того, чтобы сойти с ума, нужно, по крайней мере, иметь ум».
   Словом, от всего того, что развращает и разрушает простоту и добро в душе человека, искажает и коверкает ум, его восприятие окружающего: «Живём мы в иллюзиях», «А живёшь ты в иллюзиях, потому что глух и слеп к восприятию простого, оглушил сам себя мудрёными словами, смысл которых и сам не понимаешь и славословием других забиваешь, думая, что чем больше слов, тем больше понимания».
   Природа открыта и голос её доступен: смотрите на меня, любуйтесь мной, живите так, как я живу.