Христос приходит с солнцем

Пасха была ранняя. Ещё не сошел снег, земля лишь оголилась черными проплешинами, немногие ручейки, что бежали на днях при теплой погоде вновь покрылись тонкой кромкой льда. Из труб избушек поднимался верёвочкой печной дым.
Марфа стояла пред  высоким  деревянным крыльцом склонив голову. За ее подол вцепился маленькими ручонками младшенький, дома он оставаться совсем не хотел, старшие пошутили, что съедят его круглые щеки. Испугался.
Он с любопытством и страхом смотрел на попа, который над ними возвышался.
- Как звать?
- Марфа Петровна из Комяковых.
- Из Комяковых, значит. Это твоего мужа то убило вот зимой прошлой?
 - Его.
Поп шлёпнул сальными губами, но ничего больше не сказал, он конечно помнил Марфу, помнил ее мужа. Бедная семья, но муж был крепкий, держал семью. Зимой нашли его заколотым сразу возле двора, не дошел всего то шагов десять. Кто, как, почему так и не выяснили. Так и осталось в деревне "убило Федора". Надел земли после у Комяковых сократили, да и неурожайный год выдался.
Теперь Марфа стояла, вся посеревшая, голову на попа не поднимая.
Поп начал заворачивать подол рясы и Марфа даже зажмурилась, чего учудил дурак, неужто оголиться решил перед вдовой. Но нет, под рясой оказались штаны, на которых висел кожаный кисет.
Поп достал кисет, отсыпал из него душистого табака в курительную трубку и присел на крыльцо.
Он знал зачем она пришла, но тянул время. Сколько ещё таких сейчас придет, дай я ей добро ?
- Чего пришла, Марфа? - поп закурил и перевел свой пристальный взгляд на ее сынишку.
Мальчишка ещё сильнее прижался к матери. Поп ему не нравился. Не нравилась эта неопрятная борода с сединой, не нравился этот нос, слишком большой, как картошка, не нравились эти колкие маленькие глаза.
- Дети совсем голодают, того гляди помрут.
- На все воля Божья.
Марфа сжалась. Внутри груди повеяло холодом и дурные мысли вновь помчались кубарем в голове. Уснут дети, усну и я.
Утро только начиналось, за лесом тонкой нитью тянулся красный рассвет, но солнце ещё не поднялось.
Слава богу не днём пришла баба дурная, подумал поп и затянулся. Табачный дым приятным теплом обволок лёгкие.
- Совсем туго?
- Совсем, - еле слышно ответила Марфа вспоминая голодные глаза детей, которых она все поила теплой водой, отчего животы их стали выпячиваться.
Поп выбил трубку и встал, поправляя рясу.
- Поделюсь с тобой хлебом, но учти, с будущего урожая десятая доля моя, уж не забудь, долг за тобой будет.
Марфа вспомнила и без того свою скудную делянку земли, с которой пропитания даже на зиму впроголодь не хватило и коротко кивнула.
- Пойдем.
Шагая враскачку, поп пошел к амбару. Марфа поспешила за ним.
Покряхтев с увесистым амбарным замком поп приоткрыл тяжёлую деревянную дверь и пропустил Марфу вперёд. Оглядевшись по сторонам, он дверь за собой прикрыл.
Марфа стояла спиной к нему, мальчонка ее прижался к ее ноге, привыкая к амбарному полумраку.
Может ... подумал поп, смотря на Марфу со спины и сплюнул, нет, серая, костлявая, таких он не любил.
- Идём, идём.
Амбар был забит. Стояли холщовые мешки, забитые под завязку зерном, стояли бочонки с натопленным жиром и квашенной капустой, в углу стояли деревянные ульи, поп имел небольшую пасеку за лесом.
На полках стояли корзины с подаяниями: горками лежали куличи, крашенные луковой кожурой коричневые яйца, висел свиной окорок.
- Вот тут и набирай.
В  отдельной корзине лежали горой проплесневеший хлеб и куличи, битые яйца.
- Так дети же потравятся! - охнула Марфа, смотря на куски, что уже покрылись мхом белой плесени.
- Ничего, кипятком обдаришь, в печь и будет тебе!
Марфе стало паскудно. Зачем пошла сюда ? Детей кормить тухлятиной и отбросами, чтобы они потом выли, схватившись за животы?
Но мысли эти промчались быстро, она достала мешок и начала скоро туда все складывать, пока поп не передумал.
Доброе дело сделал, подумал поп и оглядел свое хозяйство. Зиму пережил, вот и пасха, нужно на мельницу съездить, ещё немного и пчел надо будет вывозить, забот будет уйма.
В корзине ничего не осталось.
- Вот и слава богу, Марфуш, давай-ка.
Он ждал привычного "Спаси Христос, батюшка", но Марфа лишь коротко кивнула и взвалив мешок на худые плечи пошла к выходу.
- Ты про долг то помни, Марфа. После урожая надо будет все посчитать, - поп аккуратно закрывал свой амбар, несколько раз дёрнул замок вниз. Вроде бы кто посмеет, а кто этих людей знает ?
Марфа вновь кивнула, смотря на подол рясы, из под которого виднелись начищенные носки кирзачей.
- Эй, малец! - поп улыбнулся и нагнулся к мальчишке.
Колкие маленькие глаза оказались близко с лицом ребенка, он почувствовал смрадный запах табака.
Поп протянул руку к ребенку, в ладони которой лежало зелёное яйцо.

- Христос Воскресе!

Женщина шла к дому, сгорбившись под ношей, а мальчик все спотыкаясь, озирался. Поп стоял у амбара, все дальше напоминая большую черную ворону. Воистину воскрес, вспомнил мальчишка, что надо было ответить, но было уже поздно. В следующий раз обязательно скажу, подумал он и посмотрел на изумрудное яйцо, что держал он в руке. Надо будет его спрятать от старших.
Солнце уже поднялось, играя бликами в осколках льда.
Сегодня мы не умрем, подумал вдруг мальчик и улыбнулся этой мысли.