Экс-ры X 7 гл Седина в бороду перо под ребро

Глава 7

Глиняная могила – седина в бороду, перо под ребро – божьи люди – эй, дед, ты где?

Седина в бороду перо под ребро

В глубокий зимний вечер под канонаду новогодних петард и хлопушек возле пятиэтажного дома появился закутанный в пуховую серую шаль одиночный прохожий. Он то и дело рылся в карманах, и было ясно, он что-то искал важное, но не находил. Потом обошёл по окружности весь дом по второму кругу и, посмотрев на верхние окна, с отчаянной решимостью вошёл в подъезд.

На подоконнике каждого этажа в горшках был собран целый ботанический сад. Жители своего подъезда любили свой дом и тщательно обихаживали его. Регулярно мыли подъезды в порядке графика и меня лампочки, что ещё тогда было редкостью. Но при двух подъездах и при небольшом коллективе жильцов это было вполне в порядке вещей. Сорок  квартир на два подъезда, конечно, не было рекордом. Мой дом имел три подъезда и тридцать шесть квартир, но у нас потолок имел  высоту три метра и квартиры были полнометражные в отличие от кирпичной этой пятиэтажки. 

Как такового двора там не было, если он и был или так назывался, то он был проходным  с разных сторон, что совершенно не устраивало жильцов всех трёх домов близнецов. И жильцы год за годом постоянно усовершенствовали свой дворовой быт. Возле каждого дома были разбиты клумбы и мини скверы со скамейками и детской площадкой. Алкашей если они там и случались, гнали с бешеной скоростью и помогали им в этом мелкие кривоногие собаки. Ну, те уж старались во всю, за что получали свои сахарные мослы из рук заботливых хозяек.

Когда приходила зима, то от двора оставались только натоптанные во всех направлениях тропинки да жёлтые дырочки на снегу от мочившихся на него собак.
Одиночный прохожий, закутанный в тёплую пуховую шаль, поднялся на пятый этаж и прислушался к двери под номером восемнадцать.
- Гуляют, - сказал он про себя облегчённо.

Звонок довольно долго требовательно звенел в прихожей, пока с внутренней стороны не защёлками замки и в образовавшуюся щель на цепочке не появилось пунцовое лицо полной женщины.
- А вам кого? – спросила она.
- Вам привет с Украины от сестры вашей. Я ваш племянник Сергей.
- Племянник Сергей? – удивилась женщина.  – А может вы не туда попали, под новый год всякие чудеса случаются.
- А у меня адрес ваш имеется дом пятьдесят два, первый подъезд, восемнадцатая квартира, - сказал улыбающийся молодой человек.
- А улицу вы же не назвали, какая улица? - спросила хозяйка.
- А какая у вас?
- У нас Щорса.
- Ну, тогда всё правильно, - не совсем уверенно ответил гость с Украины.
- И каким же ветром вас занесло в наши Палестины?
- Сестра ваша… умерла и вот я приехал…
- Ой… - сказала упавшим голосом женщина. – Ой, да как же это, ой, сестрёнка…
Дверь закрылась и, зашуршав снятой цепочкой, открылась вновь.

- Да что же ты стоишь там замёрз, небось, у нас такие сейчас морозы, - женщина втащила Сергея в тесный коридор. – Ой, горе-то какое, а как вырос-то, какой высокий, ой, Светочка да как же это…
- Письмо у меня к вам, - сказал Сергей и стал шарить по карманам. – Потерял что ли…
- Да бог с ним с письмом, горе-то какое… раздевайся, проходи голодный, небось. Это Оля дочка моя твоя сестра, Олечка это Серёжа братик  твой двоюродный.

Женщина представила Сергею свою дочь и та несколько смутившись, пригласила его пройти в квартиру. Сергей быстро разделся, размотав кокон шали и сняв чёрное пальто. Он ещё снимал пиджак, а его тётя уже расшнуровывала шнурки на его ботинках.
- Ноги-то как окоченели, да ещё и ботинках… Давай проходи сейчас горячего чаю  с малиной, а то не дай бог простудишься, у нас такие морозы сейчас, не захочешь ноги быстро откинешь, - хлопотала возле него его тётя.
Сергей от домашнего тепла и уюта быстро согрелся и разговелся. Горячий чай согрел его и он поведал грустную историю своей жизни. Его сестра то и дело подкладывала ему всего самого вкусного, на что он благодарно кивал и пялился украдкой, на её ноги. После того как московские куранты объявили начало нового года, гости начали чокаться рюмками и поздравлять друг друга с наилучшими пожеланиями.

После бурного веселья, танцев и игрищ гости рассосались по машинам и, уехав, оставили Сергея с новой семьёй. Его положили временно в маленькую комнату, рядом с Артуром Евгеньничем воякой из ВВ МВД на одну кровать. Дядя Артур слегка перебрал водки и не мог управлять машиной. Тётя и остальные женщины кто остался у них ночевать, расположились в большой комнате.
Сергей довольный, что с первого раза нашёл свою родную тётку, стал думать, как ему быть дальше. Перебирая возможные варианты трудоустройства на работу он незаметно для себя уснул, а проснулся от того что кто-то усиленно будит его толкая в плечо.
- Серёжа, Серёжа, - услышал он сквозь сон и, жмурясь от света торшера, едва разглядел свою тётю, сестру и ещё какую-то женщину.
 Склонившись над ним, они внимательно его разглядывали, сверяясь с какими-то фотографиями в семейном альбоме.
- Что случилось? - спросил он.
- Ты вот что племянник одевайся, дело есть, - сказала уже не очень приветливо его тётя.

Почуяв не доброе, Сергей быстро соскочил с кровати угодив ногами на спавшего на полу Дядю Артура, но тот даже не проснулся. Сергей осторожно сошёл со спящего мужика с лицом зубра и, натянув наскоро штаны и рубашку, вышел из комнаты. Сергей поначалу не понял такое к нему отношение, но быстро сообразил, что вероятно он зашёл не туда, да и тётку он как-то не признал поначалу. Вроде похожа, а как начала причитать по поводу кончины её сестры так вроде признал, она. И тут он вспомнил, что сестру свою она называла Светой, а она никак не могла быть его матерью.
- Ну и влип же в историю, - подумал Сергей и пошёл на кухню где уже собрался женсовет.

Ему налили чаю и попросили рассказать, что у него случилось по чесноку, и как он попал в их квартиру. Выслушав всю историю его «тётя» попросила показать паспорт и другие документы. Убедившись, что Сергей действительно приехал с Украины тётя Марина «посоветовавшись с товарищами» решила, что Сергею надо идти искать настоящую тётю.
- Да куда же я пойду в ночь, - сказал обескураженный Сергей.
Тут слово взяла Оля дочь тёти Марины и сказала, что он никуда не пойдёт и вообще чего они пристали к человеку. Она увела его спать и Сергей уже, не будучи в родственном отношении к ней по темноте обнял её и поцеловал.
- Спи братец, завтра всё решим, - усмехнулась Оля.
Парень ей явно понравился, и она решила, что он ни чем, ни хуже тех, кто за ней ухлёстывал, может даже и лучше.

На другой день его судьбой занялись в серьёз. Первое что сделала его уже неродная тётя Марина, отвела на инструментальный завод, который находился по соседству с их домом. Там ему сказали, что если он устроится на завод в качестве ученика, ему будет выделена в общежитии комната с койкой и ещё его поставят в очередь на квартиру. После обязательного медицинского обследования его оформили в цех №5 на участок установок «Булат» где производили упрочняющее напыление на фрезы и другой режущий инструмент.

Местные работяги быстро промыли новичку мозги, что ему надо срочно жениться, но для этого первую получку нужно принести будущей жене, так сказать сделать заявку на руку и сердце. Ну, а та уж пусть сама думает, нужен он ей такой жених.

Спустя несколько месяцев Сергей женился, а тётя Марина его уже нынешняя мама разрешила жить с ними с условием, если он примет их фамилию став Ларионовым. Его фамилия Хрипуньков по её мнению не звучала. Дальше пошло всё как по маслу, любовь-морковь и дети в огороде. Помимо работы на заводе он приобщился к видеосъёмкам свадеб и разного рода мероприятий. Начал грести неплохие деньги и открыл несколько обувных мастерских.

Спустя несколько лет у Сергея как это водится у пятидесятилетних мужиков, случился кризис отношений с женой. Постоянная мочалка на голове его половинки, вечно мятый халат на двух пуговицах и стоптанные тапочки на босу ногу и весь её неряшливый вид привели к разрыву отношений. Театрализованная романтика кончилась и в квартире всё чаще стала появляться сутулая, убитая каким-то горем тётка. Она приходила на кухню, что-то готовила, после чего усаживалась перед телевизором смотрела бесконечные сериалы – «Санта-Барбару», «Рабыню Изауру», «Богатые тоже плачут» и так далее. Походы в парк им. Маяковского, кино и театры отменялись в угоду всевидящему оку телевизора. 
Сергей, скучая не вниманием жены, стал больше отдаляться от неё и, в конце концов, влюбился, как говорится «седина в бороду, бес в ребро». И эта заноза засела в нём крепко. 
 
Мало того что он развёлся с женой и женился на другой, он зачем-то с ней ещё и венчался. Таких понтов от него никто не ожидал. Его вторая жена еврейка Сарат по национальности, называя его Лариком прознала, что у него, накопилось приличное количество бабла от видеосъёмок и обувных мастерских, оказалась ушлой во всех отношениях, она убедила его купить у запойного алкаша за копейки задрипанную трёшку с оформлением на её имя и затеяла в ней дорогостоящий ремонт. А с появлением рядом с их домом новой станции метро их трёхкомнатная хата сразу подросла в цене. После этого не без её участия он стал учиться на водителя категории В и купил внедорожник УАЗ Патриот. Сарат и здесь обвела его вокруг пальца, убедив после бурной ночи оформить на неё права на вождение автомашины, ведь у неё есть права, а у него их пока нет, и потом он же может ездить по доверенности. Далее к машине он купил  кооперативный гараж и тоже с оформлением на её имя.

Однажды проснувшись, он обнаруживает, что его кинули. Открыв дверь из спальной комнаты, он увидел толстого лысого мужика с усиками толи армянина толи узбека наворчавшего что-то мясное. Оторвавшись от еды, тот объяснил ему, что он новый хозяин квартиры и попросил освободить его жилплощадь.
- Абдукаюм я Мамаджанов, вот мои документы, так что вот так брат, сейчас эта хата моя. А тебе надо съезжать.

Оказалась, жена Серёги продала этому Абдукаюму квартиру за пять лямов, поскольку она была приватизирована на неё, а Сергей в своё время поленился поставить свои подписи на документах и как впрочем, и другие такие же, как мужья-идиоты.  Таким образом, лишившись квартиры и машины с гаражом, он в одночасье оказался бомжом.
- У твоей бывшей жены Ларик в Черногории  свой гостиничный бизнес, а здесь она выискивала дурачка с хатой для обмена, - сказал ему новый владелец его бывшей квартиры, позвякивая ключами от бывшей квартиры. – Сочувствую брат, самого недавно кинули в бизнесе. Пельмешки в Новосибирск отправлял ну и киданули братья по республике. А вообще твоя жена Сарат мне понравилась, такая чуткая женщина с тонкой душой, мы с ней как-то раз в Черногории были по обмену опытом...  там и познакомились. Какая у неё была талия!
Перед глазами Сергея всё поплыло, и он упал в обморок, а новый хозяин трёшки просто вытащил его в подъезд и заперся в квартире на правах собственника доедать своё мясо.

После включения мозга в реальный мир Серёга попросил нового хозяина забрать ему все его вещи.
- Забирай брат всё мне твои кальсоны-мальсоны ни к чему.
И тут с Серёгой случился припадок бешенства, он схватил кухонный тесак и стал кромсать этого армянина на куски. Очнулся он ночью, весь в запёкшейся крови и кусках мяса. Замыв квартиру, он вынес в мешках останки убитого и погрузил в машину. Выехав далеко за город в лес, он стаскал мешки с мясом в овраг, где сжёг всё до пепла и закопал. После чего вернулся назад и забрал в гараже спрятанные на чёрный день банкноты и золото, которое он приобрёл на всякий случай, так как  уже не надеялся на метания нашего правительства. Гараж был продан и ему уже не принадлежал, осталось пустить петуха в квартиру и рвать когти, чтобы окончательно замести следы. Но он просчитался, бдительная престарелая соседка была как всегда на посту, эта старая карга и решила сдать его с потрохами, подглядывая в дверной глазок.
- От меня ещё ни один троцкист не ушёл, - хихикала старушенция, вспоминая свою энкэвэдэшную молодость, и попробовала шантажировать убийцу на некую сумму, но чуть больше её персональной пенсии.

Понимая, что бабка ни сегодня завтра при любом раскладе его сдаст ментам, он решился и её завалить. Спустя три недели в своей квартире была обнаружена смердящая энкэвэдэшная молодость с отверстием в черепе и случайно забытый на столе перочинный нож, которым преступник вскрывал комод с «фамильными» драгоценностями. После чего счёт от правоохранительных органов к Ларионову только увеличился. Черногорская жена,  узнав кем, стал её бывший, бросила всё, и улетела в США, надеясь, что там он её недостанет. Но сисястые формы бывшей жены Сергея больше не интересовали, он уходил огородами туда, где его как он надеялся никто, никогда не достанет.

Сменив паспорт, он сменил внешность путём подпольной пластической хирургии став Вольдемаром Зайончковским евреем по происхождению и бандитом по призванию. Он уже не походил после операции на самого себя так он внешне изменился. У него уже явно просматривались чисто еврейские черты лица, утопленная нижняя челюсть, увеличенная верхняя губа над нижней, череп в виде не овального треугольника, увеличенный шнобель с оттопыренными крыльями, лопатообразные увеличенные уши с висящими мочкам и некая сутуловатость.

Вольдемар быстро сколотил банду из таких же как он «евреев» и чтобы новый кандидат мог доказать свою принадлежность к местной диаспоре ходили с ним в баню. Там они быстро узнавали мент он или свой. Зайончковский это предвидел и знакомый врач Анатоль с хирургическим образованием всё ему устроил, так что он вполне мог сойти за своего после одного только взгляда ниже пупка, хотя и был истинным славянином.
- Возникнут проблемы обращайся, - сказал ему на прощание Анатоль с погонялом Жизнобуд.

Занималась банда окучиванием южных городов во время летнего сезона - вымогательство с подставой, рэкет, азартные игры, торговля оружием, сутенёрство, угоны и перепродажи автомобилей. Наркоторговля – у банды была не в чести, как и заказные убийства. Но пустить пулю в лоб мешающим жить было без проблем как своеобразная защита бизнеса. Отдыхали бандиты после всеобщей работы, все сами по себе упав на дно на несколько зимних месяцев. Собирались первого апреля в одном из портовых городков Причерноморья от Геленджика до Пицунды, откуда по одному разлетались, чтобы собраться вместе на месте будущего сенокоса.

Его бывшая жена Сарат купившись на пущенный слух, что её бывший муж из России трагический погиб под колёсами поезда вернулась, чтобы продолжить свой прерванный гостиничный бизнес в России. Успокоившись Сарат начала с того что нашла себе нового лошка грузина по имени Павлико и начала обирать его как липку. Павлико предупредили, что его начинают доить и попросили за приличную сумму привезти его возлюбленную в Карелию полюбоваться красивыми озёрами и реками или его самого отправят на тот свет собирать малину. Выбора у Павлико не было, и он согласился, обставив всё в романтическом свете. Сарат любившая отдыхать в на дикой природе  согласилась поучаствовать в такой поездке. В назначенное время сборная группа на байдарках отправилась в плавание по реке Пристайоки, где возлюбленные собирались провести почти неделю.

После нескольких часов утомительной гребли вёслами на байдарках они достигли живописной рощи и сошли на берег. Место для палаточного лагеря, оказалось, более чем комфортным, наличие дров, удобная посадка в байдарку перевесили все – «За» и  «Против»! Место под палатку они выбрали самое "лучшее", ну, а то, что там оказались жуткие бугры, выяснилось позже, когда легли спать далеко за полночь по случаю банкета - закрытие водного сезона в частности на самой красивой реке.
- Я буду называть эту реку Аракарой, - сказала Сарат.
- Почему, - удивился Павлико.
- А потому что это самая красивая река на планете Земля.

Павлико в свои тридцать семь лет ничего не знал про реку Аракару и про «секретный фарватер», он вообще фильмы не смотрел, он был занят выращиванием винограда. Про виноград он знал всё, а про какую-то Аракару ничего.
На другой день, когда он отправился в туалет, какой-то угрюмый мужик вылез из кустов и сказал что ему надо до обеда идти с возлюбленной вверх по реке до моста. Там выйти на правый берег как течёт река и идти по тропе до большой поляны, а потом возвращаться, как будто он забыл у реки свой компас.
- Но у меня нет компаса, - ответил Павлико.

Тогда угрюмый мужик вынул из кармана компас и передал его Павлико.
- Смотри не потеряй, покажешь его как бы, между прочим, своей полюбовнице. Скажешь Сарат, что там, куда вы пойдёте есть домик лесника Нищебродского, там вам дадут зелёного мёда, это направо от моста по тропинке.
Павлико триста раз проклял тот день и час когда встретил Сарат, но он уже взял сто тысяч, и отдавать их уже не имело смысла, иначе его могли отправить собирать малину в далёкую страну предков. Он, конечно, любил эту ягоду, но не до такой степени, чтобы собирать её вечно.

После завтрака он собрал в рюкзак немного еды на перекус и позвал Сарат прогуляться вверх по реке.
- Там есть домик лесника, там нам дадут зелёного мёда, - повторил Павлико слова мужика, а сам подумал. - Ну, хотят убрать эту тварь, зачем сюда-то переться, что за блажь такая. Романтика ритуального убийства?
- А ты откуда знаешь про зелёный мёд? - спросила Сарат.
- Потому что знаю, читал в путеводителе.
- Странная у лесника фамилия - Нищебродский, почти как поэт диссидент, - сказала Сарат.

 Кроме белого ягеля они, поднимаясь по реке ничего, не видели, иногда им показывались высокие ели и кедры, но в основном тощие лиственницы. Скоро тропа спустилась к берегу и пошла между небольших валунов и красивых отбеленных дождями плавников и чем выше туристы поднимались по реке, тем больше его становилось. Но, несмотря на это местами перед ними появлялись узкие песочные пляжи, с красивыми белыми корягами, а горячее солнце доставляло истинное удовольствие.
 
Можно было загорать голышом что Сарат, и сделала, раздевшись донага. Дальше она шла с обнажённым телом до самого моста, изредка бросая косые взгляды на своего возлюбленного лошка. Возле моста через реку она оделась, и они поднялись наверх, как Павлико велел угрюмый мужик. На правом берегу действительно оказалась тропинка, которая вывела их на большую поляну, и тут Павлико сославшись на забытый компас, попросил её позагорать минут двадцать без него.
- Хочу попробовать походить по компасу, а то как-то так же вот отправился в поход и заблудился на полдня, еле выбрался из леса. Смешно конечно, но такова реальность.
Оставив её одну, он побежал обратно к реке. Там его встретили двое незнакомцев и сказали валить домой и забыть навсегда с кем он тут был.
- Я малину не люблю, с детства ненавижу, - сказал им напуганный Павлико и помчался обратно к лагерю.

Оставшись одна, Сарат улеглась на траву звёздочкой и стала принимать солнечную ванну. Вскоре солнце так её припекло, что она, поднявшись, стала заглядываться на тропинку, по которой убежал её возлюбленный. Но прошло минут сорок, а Павлико не показывался. Не понимая в чём дело, она направилась было в сторону реки, как увидела справа в тени сидящего на пне человека, который был в чёрной монашеской сутане. Человек был вооружён огромным клинком на длинной рукоятке. Клинок пера был цельным и тонким на спусках к краям лезвия, внешне напоминая копьё Лонгина. Лица человека под капюшоном не было видно, и уже только это вселяло в Сарат дикий ужас.

- Вам привет от Ларика, - сказал низкий голос из-под капюшона.
- Кого? -  с ужасом выдавила из себя Сарат, покрываясь липким потом.
- Вам привет от Ларика, - повторил всё тот же  низкий голос.
Неизвестный протянул к ней руку, облачённую в красную перчатку палача с серебристой змейкой на внешней части и позвал её к себе, но она попятилась назад и побежала к краю поляны в теневой полог леса. Мужчина поднялся и пошёл за ней следом, по пути срубая серебристым клинком тонкие сухие сучья с деревьев.
- Вам привет от Ларика, - подгонял Сарат низкий ледяной голос в чёрной сутане и она, оглядываясь на него, побежала в лесную чащу.

- Вам привет от Ларика, - слышалось Сарат, когда она босыми ногами ступала на колючий лесной хлам.
- Вам привет от Ларика…
 Сарат несколько раз падала, запинаясь за торчащие корни из-под земли и пятилась, пятилась, не сводя взгляда с серебристого пера, которое росчерком то взлетало вверх и, описывая пируэт, падало, вниз срезая зелёные веточки пихты. Подгоняемая зловещим голосом Сарат уходила всё дальше и дальше в лес пока густые лапы елей не поглотили её.