Пасха в дали от Родины

Это было в Ольденбурге, году, кажется, 1996, весной. В это время я гости у Андрея Салаты (третий слева) и учил немецкий язык в VHS, и однажды он пригласил меня через свою жену, с которой он уже проживал отдельно, в местную еврейскую гемайду (общину) на празднование Пасхи. «Пойдём сходим. Интересно ведь. Вина выпьем», – предложил он, с его слов было понятно, что он уже бывал на этом торжестве. К слову сказать ни я, ни он евреями не были. Я так вообще проследил свою родословную до 17 века, и не нашел ни одного представителя «богоизбранного народа». Было интересно побывать на подобном празднике. Такого опыта в моей жизни ещё не было. Как раз наступил – 14 день весеннего месяца нисан по еврейскому календарю, т.е. еврейская Пасха – Песах. Мы с другом приоделись по-торжественному, – я даже галстук повязал, и вот мы в помещении общины.

При входе на небольшом столике разложены кипы. Кто не знает, кипа (ермолка) – головной убор благочестивого еврея, символизирующий скромность, смирение и благоговение перед Всевышним. Представляет собой маленькую круглую (вязаную или сшитую из ткани) шапочку, прикрывающую макушку. Чтобы не выделяться, Андрей предложил надеть ермолку на голову. Я последовал его примеру, и мы проследовали к столам, за которыми уже то тут, то там расположились «богоизбранные».

Я уже знал, что «Песах» с иврита переводится как «прошёл». Из Ветхого завета мне была известна история о том, как фараон не отпускал евреев из рабства, за что на него и жителей Египта обрушились кары Господни. Последней из них стала смерть первенцев в каждой семье на земле фараона. Не буду вдаваться в подробности, каждый об этом может прочитать сам. Однако «богоизбранные» оказались не тронутыми. Бог «прошел мимо», показав тем самым, что евреи хранимы Иеговой и неприкосновенны. Другая неочевидная, но глубокая мысль праздника «Песах» – переход из одного состояния в другое. Более древние обряды были связаны с сезонными переменами у скотоводов и земледельцев. У евреев – это переход из рабства к обретению национального самосознания под предводительством Моисея.

У православных – это торжество перехода от смерти, через Иисуса Христа, к вечной жизни. Помните Тропарь Пасхи, как краткое изложение сути торжества: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех Живот даровав». Невольно напрашивается аналогия с Природой, то же творением Бога, – весной она возрождается, творя свой божественный круговорот.

Но вернемся в 1996 год. Вечером 14 нисана я оказался среди евреев на их «семейном» ужине (седер). К стати, согласно обычаю на седер разрешено приглашать также неимущих (видимо я оказался в этой категории) и тех знакомых, кто по каким-то причинам не может провести праздник со своей родней (это тоже, в равной степени, относилось ко мне). В конце концов Ветхий завет является составной частью нашей православной Библии, своей совести я не противоречил.

На столе были расставлены: маца (пресные лепешки), её едят по сути, как наш хлеб. «Горькая зелень, это марор», – подсказала мне, сидящая рядом немолодая еврейка. – Она горькая, и это напоминание о рабстве, от которого мы избавились», – соседка обратив внимание на моё растерянное лицо, решила стать для меня проводницей в еврейскую символическую кулинарию. «А вот – харосет – смесь тертых яблок, орехов и фиников – олицетворение глины, из которой наши предки сооружали жилища по мере продвижения к земле обетованной», – продолжила она. На столе были другие блюда, которые она называла, но я их не запомнил.

Одно кушанье я знал с детства, его искусно готовила моя бабушка, в молодости взятая из белорусской деревни прислугой в одну еврейскую семью. Будучи домработницей, иначе она никак не могла попасть в город Минск, она научилась готовить еврейские яства, и вершиной их, по моему мнению была – фаршированная рыба. В тот день за столом немецкой еврейской гемайды я её тоже попробовал. Единственное блюдо, которое мне попробовать не удалось, и которое так и осталось не тронутым до конца вечера – это зроа, жаренный кусок баранины с косточкой. Которое, как объяснила немолодая еврейка символизирует жертвоприношение в храме Иерусалима.

Дождались мы с Андреем и вина, которое было по случаю прислано из Израиля. Вообще винопитие у них тоже подчинено обычаям. Как нам объяснили во время торжества выпивается по четыре бокала вина, по числу обещаний данных Яхве избранному народу. По традиции пятый бокал наливают, но оставляют нетронутым для пророка Элияха.

Сейчас я могу признаться, еврейский символизм мы нарушили, и выпили кажется больше пяти бокалов замечательного израильского вина, и покидали еврейский седер в весьма благодушном состоянии, с полной благодарностью за то, что нас накормили и напоили, и несмотря на это мои мысли были далеко в России. Я думал: Родина – подобна здоровью, когда оно есть, о нём не задумываешься и порой даже пренебрегаешь им, но, когда оно исчезает – весь мир становится не в радость.

Сегодня же, дорогие мои православные, я, как крещённый моей бабушкой Татьяной в 1952 году в кафедральном соборе города Минска, вместе с вами отмечаю замечательный праздник Святой Пасхи и буду повторять: «Христос восресе!» и отвечать: «Во истину Воскресе!»

Христос воскресе, дорогие мои друзья и родственники! Христос воскресе наше воинство, защищающее наши западные рубежи! Во истину Воскресе! Подобно Иисусу воскресе и наша страна со всем нашим народом.