Шутки в сторону

                "Что день грядущий мне готовит?
                Его мой взор напрасно ловит,
                В глубокой мгле таится он..."
                (А.С.Пушкин)


2002 год. Я работал тогда в отделении анестезиологии Мариинской больницы, в центре Санкт-Петербурга.

В ординаторской несколько, не занятых в операциях врачей. Михаил - молодой парень, недавно пришедший работать, после окончания института, поднимает гирю, приобретённую в складчину для спортивных развлечений.
Александр Соломонович Махлис - пожилой доктор, старожил нашего отделения, внимательно следивший за потугами Михаила, произнёс:
- Мишенька, голубчик, не истязайте себя. А то будет, как в том случае...

Александр Соломонович смолкает, ожидая просьбы присутствующих, поведать о "том случае". Народ просит.
Махлис делает глубокий вздох, разводит руками, что могло означать; ну, раз вы настаиваете...

- Было это в 1957 году. Да-да-да, дорогие коллеги, это было ещё в то время, когда в анкете, при поступлении на работу, стоял пункт – «Служили ли Вы в «белой» армии?». Был я тогда таким же, как и Вы, Миша, молодым доктором, и работал здесь, в Ленинграде, на машине неотложной помощи.

Произошло это в полдень, в летний день, поступил вызов из Механического завода. Несчастный случай. Звонивший не смог ничего объяснить толком, назвав лишь адрес и имя пострадавшего, Колька Жилкин.

При въезде на предприятие, нас встречали несколько работников. Один из них, молодой парень, чтобы нам не терять время по розыску места события на огромной территории завода, втиснулся в кабину, рядом со мной, показывая дорогу. Мы мчались между корпусами. Парень, перекрикивая сигнал сирены нашего автомобиля:
- Нужно ехать на задний двор. Вон туда.
- А случилось-то что? – прокричал я.
- Да Колька Жилкин сегодня рекорд ставит по поднятию тяжести. Ставил. В прошлый раз он поднял эту, самодельную штангу, 6 раз. Сегодня, в обед, должен был побить свой рекорд - поднять 10 раз. Народ собрался поболеть за него, а Колька, кажется, помер. Ну, в общем, сами сейчас увидите. Вы же доктора.

В этот момент мы проезжали мимо, множества, стоящих под открытым небом, различных станков: длинных токарных, и других, назначения которых я не знал.

Виктор Павлович - пожилой наш шофёр, воевавший, имеющий боевые награды, прокричал парню:
- А это что за металлолом? Куда дальше?
- Прямо теперь. За тем зданием.
Это не металлолом, это очень хорошие немецкие станки. Мы вывезли их из Германии ещё после войны.

Приехали! Вон толпа стоит.

Народ расступился, мы увидели парня, лежащего навзничь, без движения. Рядом с ним самодельная штанга - труба, на концах которой прикреплены две огромные болванки.

Удостоверившись в смерти человека, вызвали милицию. Я сел на скамью заполнять необходимые, в таких случаях, бумаги.

К нам подошёл мастер цеха, в котором работал бедняга-покойник.

Фельдшер наш, Татьяна Сергеевна, показывая на штангу, сказала возмущённо, мол, это же не может нормальный человек поднять!
Мастер, вместо ответа, подошёл к штанге и легко оторвал её от земли одной рукой.

- Да это шутка такая была. Штанга-то эта не настоящая. Настоящая-то внешне такая же, но только из чугуна, лежит вона, за досками. А эти болванки, наши умельцы сделали из алюминия. Да ещё и внутри они пустые. Потом выкрасили их в чёрный цвет, чтобы на чугунные походили. Пошутить, стало быть, хотели над Колькой. Жилкин, понятное дело, ничего об этом не знал.
Ну, он, как и всегда, подошёл к штанге, вначале постоял с минуту перед ней с закрытыми глазами. Настраивался, значит, на тяжёлый вес. Потом нагнулся, обхватил трубу своими ручищами. Получше за неё уцепился, крякнул, подкинул штангу вверх, и тут же, бросив, повалился на землю. Думали дурака валяет. Подошли, а он и не дышит...

Миша, голубчик, продолжайте поднимать эту, свою гирю и не думайте о плохом. Такое бывает, не при Вас будет сказано, настроился уже на победу, а вес оказался не тем, каким себе представлял - хоп, и умер.