Запретная высь, части 1-4

                ЗАПРЕТНАЯ  ВЫСЬ
                Фантастика
                Часть 1
                Война за соты   
Ещё вчера (хотя уже сегодня ночью) Би-Грако был на седьмом небе от счастья, потому что они с Ко-Шулей впервые целовались.  А с утра день явно не задался.  Во-первых, он проспал и не успел повторить биологию; во-вторых, опоздал на автобус, и пришлось лететь, чтобы успеть к началу занятий; в-третьих, в класс он влетел после Покаты Пековны, и естественно она спросила его первым. А он даже не успел отдышаться, и его плавники и кожа были красными от перегрева, что побудило класс на острые шуточки.
 - О, Грако в кого-то влюбился.
 - Да и не просто влюбился – хвостоплав скоро расплавится.
 - Бедный Грако. Поката Пековна, войдите в его положение.
 - Что за странные намёки.
 - Простите, я не то имела ввиду.
 - В положение я, конечно, войду. Говорят у влюблённых резко улучшается память и логика, и я позволю ему исправить последнюю троечку на твёрдую пятёрку. Грако, про что у нас была прошлая тема?
 - Про эволюцию лютей.
 - Гениально! Молодец. А сколько занятий мы уже изучаем эту эволюцию?
 - Наверное штук десять.
 - Тоже неплохо, только на родном языке не выразись в такой форме. Так ты не хочешь конкретизировать тему?
 - Хочу…
 - Ну-ну, смелее. Вон Ко-Шуля пытается у тебя пятёрку перехватить. Отбери-ка её быстренько.
 - Три гипотезы происхождения наших предков.
 - Прекрасно! Слух у тебя изумительный. В армии тебе цены не будет. Но ещё не всё потеряно. Итак?
 - Имеется три теории…
 - Стоп. Уже ошибка. Теорий имеется много, а три, на твой взгляд  основные, надо знать тебе. Какая же первая? Ну-ну, напрягай слух, Шуля из кожи лезет, так помочь тебе хочет. Не в неё ты влюбился?
 - Ни в кого я не влюблялся.
 - Плохо дело. Ты эволюцию хочешь остановить на себе?
 - Первая теория – божественное происхождение. Бог зародился в Небе, на границе Земли и Океана и сделал нас по своему образу и подобию.
 - «Сделал». Он ремесленник или Создатель?
 - У нас же сейчас не родной язык. Я его люблю, конечно…
 - Его –  Бога или Родной язык?
 - Обоих.
 - Любить их не обязательно, а уважать желательно. Ну ладно. Раз по образу и подобию, то как же он живёт на Небе?
 - На этот вопрос отвечает вторая теория. Он создал нас сначала на Небе, в Высоких водах, а потом предки наши постепенно спускались вниз и приспосабливались жить на этой глубине.
 - А кто создал Бога?
 - Это точно не известно, а значит это философский вопрос, а у нас сейчас биология.
 - Ишь ты. Так может быть и божественную теорию обсуждать нет смысла? Впрочем, эволюция, это тоже философский вопрос. А сколько километров до Неба?
 - Примерно 50- 100.
 - Видишь, даже это точно не известно.  Хитрые вы с Ко-Шулей, одну теорию на две поделили. Ну да ладно, слушаем третью.
 - Третья говорит о том, что люти развились в процессе эволюции от простых форм к более сложным… На том же уровне, где живут и сейчас…
 - Ну-ну, мы слушаем.
 - Учёный Онто Кинезо…
 - Бедная Шуля, смотри как она краснеет вместо тебя. Сама виновата, сколько можно говорить, что при подсказках нельзя употреблять сложные и малознакомые слова… Ко-Шуля, так что это за учёный Онто Кинезо?
 - Согласно учения онтогенеза, подстроечные функции генотипа запоминают изменения внешней среды и соответственно изменяют хромосомный набор…  Поката Пековна, а могут люти жить выше Уровня Бога? Ведь так же как вниз они могли эволюционировать и вверх. Я сейчас читаю фантастическую повесть «Божья Вельда», где автор,  предполагает существование выше водного уровня какой-то «газообразной среды». В этой среде люти обратной эволюции передвигаются по скалам ногами и не умеют, ни плавать, ни летать, а никаких плавников у них нет совсем.
 - Забавно, но не реально. Я же говорила, что даже у воды есть сверхмалая плотность, выше которой все молекулы разрушаются и возникает атомарная плазма.  А что такое газовая среда, я даже представить не могу. Подумай сколько надо пропустить сквозь себя газа, чтобы обеспечить организм нужным количеством энергии. А охлаждение – в газовой среде настолько малая плотность, что организм мгновенно перегреется и сгорит.
 - А откуда это известно, там же никто не был. Или в это надо поверить?
 - Ну почему поверить, учёные всё рассчитали и проверили экспериментально…  Та-ак. Ну ладно, в принципе мы всё поняли – не мы такие, эволюция такая. Делая скидку на хороший слух и первую любовь – ответ на твёрдую троечку. Кому мы её поставим, тебе Шуля?
 - Так первая любовь – это твёрдая пятёрка. Давайте я расскажу другие гипотезы.
 - Что ты-то их расскажешь, я не сомневаюсь. Вот если бы ты сделала это ночью, оторвав от поцелуев минут двадцать.
 - А снисхождение?
 - Так я и снизошла, то есть снизила бал относительно заявленного. Как я уважаю ваши просьбы! Сегодня тема «Эволюционные различия в питании  лютей (и прочих самостоятельных существ) и хищников, и почему они произошли?» Снова сами выбираете три теории наиболее вам понравившиеся. Старайтесь смотреть серьёзные издания, а не любительские мнения… А может быть кто-нибудь уже сейчас сможет сформулировать три «штуки»? Бал за смелость.
 - Можно я? Первая теория. Вся первичная жизнь основывалась на хемосинтезе, но однажды в эволюции произошло усиление радиоактивности и живые существа постепенно начали переходить на радиосинтез. А так как у лютей более развитый мозг требовал больше энергии, то именно они более всего к нему и приспособились. Вторая теория утверждает обратное – что сначала была большая радиация, а потом она снизилась. Люти смогли сохранить эр-синтез, а хищники выбрали упрощённый вариант. И третья теория. В древности была высокая цивилизация, которая именно для человека, методом генного редактирования, усилила радиосинтез. И четвёртая…
 - Достаточно Фита, а то мы полкласса обескровим. Твёрдая пятёрка. Остальным эти три теории не учитывать, ищите другие. В учебник не заглядывать. На втором уроке обсудим. Я пока поработаю с доской, поглядывайте иногда на неё.
Все уткнулись в школьные ноутбуки.
 - А можно самому теорию придумать?
 - Да придумать-то можно, но будет ли её учитывать экзаменатор – вопрос.
 - Можно подумать он все теории знает.
 - Ты сомневаешься в объёме компьютерной памяти?
 - А вдруг я гений и моя теория окажется новым словом в науке.
 - Все гениальные открытия опережали науку, но нисколько ей не помогали. Современная наука должна развиваться комплексно, со сложнейшей экспериментальной аппаратурой.
 - Но можно же сделать открытие на чистой логике.
 - Это будет не открытие, а всего лишь теория. А теория – это только один из многих инструментов ведущих к открытию. Да и, вообще, открытий сейчас сделано столько, что учёные большую часть времени тратят на их проверку. По-моему пора начинать делать закрытия. Так что не суетись, набирайся терпения, приучай себя к трудному труду, часто неблагодарному. И тогда, может быть, что-нибудь закроешь.
       
В это время из динамиков прозвучала учебная тревога по кислородному облаку. Все суматошно начали искать фильтромаски. И только Грако не искал. Он ещё дорогой вспомнил, что она так и осталась лежать на боевой капсуле.
 - Би-Грако, у тебя есть три-пять минут, не более. Какие ещё есть способы спастись при высокой концентрации кислорода?
 - При высокой – никаких, это не природный выброс, а теракт.
 - Умный ты парень, но до армии ты уже не дожил, зря тебя родители рожали. 
 - Что я виноват, что проспал.
 - Да, Боже упаси, никто тебя не винит. Наоборот все похвалят за жертвенность – меньше народа, больше углерода.
 - А я знаю как кислород инактивировать, надо в каждом классе иметь углекислотный баллон  и открыть его. При этом образуется лёгкая молекула и улетает вверх.
 - Это, Закри, опасно даже без серы, а если есть примесь серы, то мы просто расплавимся.  А что происходит при всасывании воды с кислородом?
 - Внутренние жабры сгорают и мозг расплавляется. Потеря сознания через три секунды, смерть – через пять- десять.
 - Молодец, Грако, теорию знаешь хорошо, но практика – критерий истины – по безопасности – кол.

В это время прозвучало новое объявление:
«Внимание! Боевая тревога! Всем, с пятнадцати до двадцати  лет, занять боевые капсулы  и прибыть на сборно- учебные пункты. Запасникам обеспечить вторую линию обороны. 
 - Накаркали про армию.

Би-Грако учился в выпускном классе, мечтал выучиться на врача, и пятёрка по биологии ему бы совсем не помешала – ведь через два месяца уже выпускные экзамены. А тут, совсем некстати, снова нападение.
 Племена шупаев нападали на шузов при каждом удобном случае, и в год получалось раза три- четыре. Причиной раздоров был рудник, находящийся в пограничных сотах. Со стороны шупаев он был беднее, и они считали, что лучше отобрать, чем разрабатывать новые технологии. Раз в три –четыре месяца они нападали во время выкачивания очередной партии и захватывали сколько могли. Сверхплотная урановая руда, здесь добываемая, ценилась очень дорого, одного грамма хватало на полгода активации среднего аккумулятора, а захватить, если повезёт, можно было килограмм тридцать. Поэтому риск был вполне оправдан, тем более что за шупаев воевали рабы- наёмники из дикарей, а сами хозяева только прикрывали их в капсулах. У шузов правда, тоже на самой тяжёлой работе работают рабы и, хотя, постепенно их заменяют машинами, но продвигается это медленно.

Грако  уже второй год участвовал в третьей линии обороны, как и все старшие школьники, включая и некоторых девчёнок. Получив по два контейнера кислородных и азотных патронов, он искал своего напарника, с которым отработал парную систему боя. Но его нигде не было, а УЗсвязь уже закрыли. К нему подошла Шуля.
 - Грако, у тебя где «место»? Можно с тобой?
 - Ты на что училась?
 - По связи.
 - А вторым номером ни разу ни ходила?
 - Ходила два раза, но так без дела просидели. А стреляла только на учениях.
 - Жука найти не могу, пойдёшь со мной в паре?
 - Конечно. Только мне зарядов всего полконтейнера дали.
 - Да тебе-то они точно не пригодятся. 

Двумя капсулами они  проплыли к закреплённому за Граком участку, спрятались в минисотах на верхних этажах, считающихся самыми безопасными. Капсула второго номера должна играть роль мишени, и управлялась дистанционно из укрытия. Все капсулы, которыми обеспечивалась третья линия обороны, были устаревшие, после двух- трёх ремонтов, и их пускали на мишени не только в третьей линии, но и на первых двух. Зато на их движки можно было смело ставить форсаж, что выравнивало их возможности с новыми, хотя и ускоряло  окончательное списание.

Ихний военный городок располагался на самой границе, и управлять капсами они начинали чуть ли не с пелёнок. За городком, на пустыре, военные устроили склад старых капсул, многие из которых были ещё вполне рабочие, но устаревшие. И в детстве любимой игрой, наверное всех окрестных ребятишек, была игра в догоняшки на старых капсах, на которых и рули были гнутыми, и двигатели часто ломались. Дети сами пытались их выправлять и ремонтировать, и годам к десяти уже выписывали на капсах такие пируэты, что им завидовали многие взрослые. Конечно, после очередной серьёзной травмы взрослые проводили кампанию против таких игр, пытались изъять аккумуляторы, но всё заканчивалось обсуждением в прессе. Потому что дети были хоть чем-то заняты, а военные считали, что не просто – хоть чем-то, а серьёзным делом. Все оргвыводы спускались на тормозах. Правда, взрослые добились, чтобы детей хотя бы обеспечили шлёмами – и они снова были предоставлены сами себе.   

Взяв пульт управления, Шуля спрятала капсу, и приплыла к Граку.
 - Как думаешь, где мне лучше спрятаться.
 - Пока сиди у меня. Бесшумно две линии никто пройти не сможет. Как услышим, выскочишь и спрячешься вон за тем выступом. Система такая – я прячусь слева, а ты свою водишь вон там.  Как только по твоей начинают стрелять, сразу уводи её за скалы. Сама не высовывайся. Если твой УЗ засекут – тебе конец. Всё понятно?
 - Да знаю я.
 - Сильно капсу не открывай, прячь в мелких сотах, но иногда показывай нос или хвост… Да маловероятно, что до нас кто-то прорвётся… Рановато напали, надо было ближе к экзаменам, может автоматом бы сдали.
 - А ты почему в мед хочешь поступать, у тебя же физика лучше идёт.
 - Родители настаивают, говорят сейчас важно конструирование медтехники, но надо знать основы медицины.
 - Ой, смотри, кто-то ещё к нам идёт.
 - Это во вторую линию пошли.  Какие-то новые капсы… Не пойму что-то… Это же не наши капсы! Как так? Неужели обошли сверху? Хотят на наших с тылу напасть? Давай-ка, выпрыгивай быстро и замри. Я на них нападу сзади, а ты не высовывайся.  Интересно сколько их, не может быть, чтобы рискнули всего двумя. Шуля, как только я их отвлеку, проберись к своей капсе и лети к нашим, зови на помощь.   

Шуля исчезла. Грако включил малые обороты и двинулся вперёд. На тренировках он стрелял хорошо – получится ли так же сейчас? Хорошие капсы – три пушки, два винта. Он прицелился в гребной винт, и раз за разом выпустил три заряда. И попал! Врубив полные обороты, сблизился ещё, пытаясь выцелить второй винт, но двойной удар по корпусу сбил его. Он вывернулся из под огня, увидел ещё две капсы – две осталась разбираться с ним, а две пошли дальше. Попробовал обороняться, но это были явно не рабы. И вдруг в Граке родился тактический гений. Он врубил полный ход и погнался за теми, что ушли вперёд, выигрывая сразу три пункта – имеет шанс застать их врасплох, сблизится со второй линией обороны, где к нему придут на помощь, и отвлечёт напавшую пару от Шули. Ошибся только в одном – Ко-Шуля не полетела в тыл, а погналась за ними, рассудив, что до тыла далеко, а линия обороны рядом, а заодно и желая помочь Граку – против четырёх капс ему не выстоять.
 Но противник сегодня подготовился лучше. Откуда-то появились ещё две капсы, и расстреляли у неё пушку и  рули управления – винт она успела укрыть щитками.  Одна капса противника осталась её добивать, остальные улетели вперёд. Противник по инерции прошёл вперёд, начал её выцеливать кормовой пушкой и Шуля поняла, что надо делать. Она  открыла щитки и на средних оборотах ушла в одну сторону, потом в другую – быстро освоила покорёженные рули и, на очередном пируэте врубила полные обороты,  врезалась носом в ходовой винт противника, с трудом от него освободилась и полетела к своим.
Конечно, прямого полёта не получалось, капсула почти непредсказуемо вихляла по сторонам, иногда ударялась в стенки, но это Шулю только радовало – противник пытался угнаться за ней на одном винте, обстреливая её из двух пушек, но пока попасть не мог. А когда подошёл на опасную дистанцию, Шуля вдруг развернула свою капсу, бросила  навстречу, нырнув под него, сразу развернулась, попыталась протаранить и второй винт, но противник понял её манёвр, тоже развернулся. И тогда она снова скользнула мимо него и полетела дальше.

Грако смог одного догнать и расстрелять винты, но преследователи были уже близко. Он  заскочил в маленькую соту, где было легче защищаться.  На линии обороны должны услышать выстрелы, и быть может успеют его прикрыть.
 Против него было две капсы – шесть пушек. Остальные две живых ушли вперёд. А потом и эти пошли следом, видимо посчитав, что достаточно его напугали. Он подошёл к выходу, осматриваясь, и вдруг увидел капсу Шули, отчаянно крутившуюся среди разрывов.
      
Врубив полные обороты, бросился ей на помощь, с ходу спаркой разбил одну пушку, но добить не успел, противник вывернулся и начал беспорядочно крутиться. Но два последних ушли недалеко и быстро вернулись.  Завязалась отчаянная дуэль, в которой широкие манёвры вдруг сменялись чуть не лобовыми стычками. Грако понимал, что жить ему осталось минуты, но надо было отвлечь их на себя и максимально затянуть бой – если его уничтожат, то с Шулей разберутся быстро. И он крутился как мог. Но вот Шулю зажали двое.  Он видел, как она врубила форсаж, но гнутые рули бросили её на стену. Грако тоже врубил форсаж, на полной скорости  врезался носом в ходовой винт противника,  застрял в нём, превратившись в удобную мишень, и после третьего попадания потерял сознание.   

                Часть 2.  Профессия – война.

Очнулся Грако в госпитале. С трудом разлепил губы, спросил санитарку:
 - Что с Шулей.
 - Кто это?
 - С мной была в сотах.
 - Среди раненых такой нет… Ты плачешь?
 - Найди её.
 - Ну, вот ещё. У меня нет времени – трупы девушек разыскивать.
   
Грак отвернулся – теория профессора Радуна о том, что женщин должно быть в два раза меньше, чем мужчин – была в действии. Через пару дней он узнал, что она ранена и лечится дома. От госпиталя до её дома было далеко, но он не сомневался, что должен быть там.
Освободив от бинтов ноги, поплыл, очень медленно и неуверенно, почти пополз. Добирался долго, часто останавливаясь и отдыхая. 

Шуля лежала в кровати, за ней ухаживали мать и сестра. Грако подплыл к ней. Она слабо улыбнулась, попыталась что-то сказать, но закашлялась,  лицо исказилось от боли, глаза закрылись. Грако некоторое время стоял перед ней на коленях, потом силы покинули и его, и тело опустилось на пол. Мать Шули принесла ему охлаждающий подголовник, и он уснул.
Потом они просыпались, молча смотрели друг на друга и улыбались. А через три дня в прессе поднялся шум – Би-Грако объявили героем, но долго (два дня) не могли найти, а когда нашли, ехать в больницу он отказался, и согласился с большим трудом, только вместе с Шулей. Потом появилась статья о том бое, Шулю тоже признали героиней, но им до этого не было никакого дела. Их кровати стояли рядом, они рассказывали друг другу перипетии того боя, но всё почему-то получалось смешно, и они смеялись.
               
Уже через неделю Грако начал двигаться более активно, а ещё через две к нему присоединилась и Шуля. Лицо её было сильно обморожено, и шрамы заживали медленно. Да ещё одна нога работала плохо, и когда она плыла, то сильно сваливалась на один бок. Но её, похоже, это нисколько не беспокоило, и только активная гимнастика позволяла предположить, что она пытается полностью восстановиться. 

Однажды она спросила Грако:
 - Мы теперь всегда будем вместе воевать?
 - Извини, но я не могу тобой рисковать. Теперь я хочу, чтобы ты жила дома, рожала и воспитывала наших детей.
 - Будущих солдат?
 - Может быть.
 - Я тут вычитала – психологи не рекомендуют привыкать к войне с детского возраста. Дети к этому привыкают, и уже не могут жить без войны. А многие потом становятся террористами. А наш возраст тоже ещё не совсем взрослый. А с другой стороны дети легче приспосабливаются к военным условиям. У них лучше тренируется реакция, смелость и, в то же время, осторожность. Потому, пока существуют войны, дети будут в них участвовать. 
 - Да, наверное. Детей у нас много, а без войн было бы ещё больше. Но конечно лучше бы было на войну отправлять стариков. Не до пятидесяти  лет, а после.
 - Но нам сейчас главное надо думать об учёбе.
 - Теперь-то нам что о ней задумываться, нас уже три военных училища пригласили. И геройские льготы. На два года раньше три первых звания – это серьёзно. Да и медали «За боевые заслуги».
 - Да, я тоже наверное пойду. Буду военным лекарем. Только крови боюсь, не знаю привыкну ли. Честно говоря, наукой хотела заняться.
 - Да с твоими способностями и там займёшься.

Сразу после школьных экзаменов они сдали документы в военное училище и общались теперь реже, хотя и жили уже вместе, но уставали сильно.  На природу это, однако, не повлияло, и уже в конце первого курса Шуля родила мальчика. Посидела с ним три месяца, доведя режим питания до двуразового кормления, и определила его в ясли, забирая домой только на ночь. До года, под присмотром нянек- служанок, он должен научиться самостоятельному усвоению энергии, после чего будет предоставлен сам себе. Остальное его развитие будет зависеть от наследственной любопытности и разных жизненных случайностей. Шуля хотела, чтобы хотя бы на ночь он приплывал домой, и всячески старалась его к этому приучить. Но служанки и рабы- воспитатели, с расстояния наблюдающие за детьми, никак тому не способствовали.

Вообще-то рабы мало кому нравились, а в качестве нянек особенно, но их оплата обходилась дешевле, как государству, так и частникам, и поэтому их терпели. Около двадцати лет назад они чуть не развязали гражданскую войну, и правительству стоило больших усилий, чтобы общество примирить. Причиной беспорядков многие считали книгу доктора Ругави,  быстро ставшую бестселлером. В ней автор вполне научно обосновал новую теорию, в которой объяснил гибель всех древних цивилизаций – рабством.
 Якобы сваливая на рабов всю самую трудную, а часто и наиболее сложную и ответственную работу, граждане постепенно разучаются не только обслуживать себя, но и вообще трудиться, мыслить и творить. Вся их деятельность становится всё более абстрактной, искусственно- надуманной и поддерживается только искусственно созданными традициями, основанными на новых привычках. Постепенно между элитой и народом образуется прослойка  рабов, этически не связанных ни с теми ни с другими. Из-за чего рвутся все привычные связи, государство слабнет и начинает сдавать свои позиции соседям.

И хотя то, как эта идея быстро охватила все слои населения, говорило о давно назревшей проблеме, правительство официально запретило продвижение этих идей, как не соответствующих сложившейся ситуации. Правда, сделано это было уже после того как прошли погромы и несколько рабов были убиты. А точнее после процесса над министерством внутренних расследований  пытавшемся, фактически, монополизировать власть и создавшего организацию «Чистое общество». После этого власть призвала проводить реформы обдуманно и постепенно, объяснив политико- психологическую и экономическую суть вопроса.

Да и само общество поняло, что жить без рабов оно пока не готово. Слишком много было грязной и неквалифицированной работы. Некоторые попытались заменять рабов людьми из пятой касты – безработными – но среди них уже было мало желающих работать. Жить на пособия было легче и спокойнее.

Би-Грако по службе рос быстро, к окончанию училища он был уже капитаном гвардейского полка, хотя не столько был, сколько числился, потому что больше занимался теорией войны и готовился к поступлению в академию.  Но жизнь снова всё переменила.
Примерно через каждые четыре- пять поколений, совершенно неожиданно, сверху приходила миграция пираний, уничтожавшая всё живое. Сначала перед ними шла волна лютей дикарей, потом к ним примешивались разные животные, от самых мелких до крупных хищников, потом появлялись маленькие стайки пираний, а далее они накатывались волна за волной, и спастись от них было очень трудно.
Правда, основная их масса далеко вниз не уходила, ограничиваясь верхними районами, но и отдельные косяки, вниз прорывающиеся, были тоже опасны.

Предупреждение о вероятности нового нашествия прозвучало сразу, как только на границе появились первые беглецы- дикари. Они ещё не все умели строить каменные дома, поэтому спасение искали в нижних цивилизованных племенах, иногда силой захватывая их сооружения, но чаще уходя дальше вниз.
Через некоторое время пришло подтверждение, и все кто был способен владеть оружием, занимали боевые позиции, обычно в своих домах. И только те, у кого были боевые капсулы, в домах не прятались – в капсулах воевать было эффективнее. А дома старались закрыть наглухо на весь период нашествия, кроме тех у кого были специальные приспособления для стрельбы. Управление гражданской обороны попросило жителей – снимать, по возможности, все бои на видео, и люди настраивали камеры.

У Грако теперь была новейшая капсула. Он взял в неё Шулю и сына, по максимуму загрузил боеприпасы и источники питания, взял запасной дистиллятор.  Сыну было уже шесть периодов, самый непослушный возраст. Грако попросил мать внимательно за ним следить и они начали настраивать камеры.

Это было время, когда всем разрешалось ходить в капсах по городу – в другие времена это разрешалось только рэйджерам, и руководителям, так как общественный транспорт ходил хорошо.

 - Ну вот, теперь мы с вами рэйджеры, и на нас лежит большая ответственность по защите населения, - сказал Грако и позвал сына. – Грито, лети сюда, покажи как ты водишь капсу. Вставай вот сюда, пройдись вот по этим сотикам. Гашетки пока не трогай, припасы надо беречь – на складах мало осталось. Оказывается к этому нашествию мы были не готовы, осколочные мало выпускали.
 - У тебя же был какой-то проект по ловушкам, - сказала Шуля.
 - Был, посчитали не актуальным.
 - Может хоть теперь передумают.
 - Едва ли. Следующее нашествие будет не раньше чем через четыре поколения, кто же за столько времени будет озабочиваться.
 - Значит надо их делать универсальными, чтобы использовать и в мирное время.
 - Может быть. Но оружие трудно сделать универсальным… Аккуратно, Грито, сбавь ещё скорость, если стволы помнёшь, то придётся нам наганами обороняться.
 - Вот хорошо, папа, наган у меня есть?
 - Здесь тебе не детские игрушки. Из нагана хорошо безобидных ползунов отстреливать, а в пиранью, пожалуй, даже я не попаду.
 - А вон дикари. В них надо стрелять?
 - Пусть живут, с ними в городе справятся, если надо будет.
 - Ой, смотри, кто это?!
 - Ого. Монстр- барракуда. Ни разу ещё живого не видел. Сверни вон туда, тоже пусть живёт. Он на себя дикарей и пираней отвлечёт. А приближаться к нему опасно – удар мощный, может рули погнуть.
 - Надо было расстрелять, - сказала Шуля. – Вдруг в городе кто-нибудь не успел спрятаться.
 - Кто не спрятался, я не виноват. Слишком начали надеяться на рэйджеров. Сейчас и кроме монстров зверей много, и без оружия вне дома делать нечего …  Хотя, может правда его грохнуть, будет приманкой для пираний. Разворачивай, Грито, и освобождай мне место.
 - Па-а, давай я его расстреляю.
 - Нет, этот зверь поопасней пираний. Подай мне шлём, и сами наденьте.

Грако надел шлём, быстро догнал монстра, выстрелил в хвостовой плавник, зверь резко, на одном месте развернулся, открыл огромную пасть, в которую тут же влетел баррический заряд.
Заряд был хороший, и Грако думал, что монстра разорвёт на куски, но он остался цел, только изрта вылетела кровавая масса. Скользнув в большой штрек, Грако отвёл капсу подальше, стараясь обеспечить пространство для манёвра.  Ждал, не разворачиваясь и приготовив кормовые пушки. Но монстр умирал. Теперь надо было решить, добивать его или нет. Оставлять в таком состоянии нельзя – если кто выскочит на него случайно, он может очнуться.  А если добивать, то придётся покрутиться.

И он пошёл на добивание. Задним ходом, на малых оборотах, приблизился, переключил на передний ход, прицелился в основной сенсор, выстрелил спаркой, и сразу барическим, врубил полный газ, отошёл на безопасное расстояние.
Ослеплённый монстр метался из стороны в сторону, и вдруг полетел прямо на них. Не отрываясь далеко, Грако вёл его за собой, словно на поводке, и это было нетрудно, так как силы уже покидали зверя.
И вдруг прямо на капсу вылетели два таких же монстра. Это было неожиданно. Грако знал, что монстры любят одиночество,  но они далеко чувствуют друг друга и иногда приходят на помощь. Видимо сейчас был как раз тот случай. Нападать на двоих было опасно вдвойне, и хорошо бы их растащить по разным штрекам.
 - Шуля, аврал. Садись за кормовые пушки, бей термическими, заряды не жалей. Грито, будь около меня.
Говоря это, он свернул в боковой штрек, звери сунулись за ними, и Шуля открыла по ним огонь. Летая по штрекам ему удалось их разделить. Но они его слышали, и в очередном штреке один выскочил прямо на него. Он успел выпустить четыре заряда, и проскочил мимо, но ужасный удар хвостом бросил капсу на камни.
Ситуация осложнилась. Правые рули слушались плохо, Шуля лежала на полу, около неё сидел Грито. Теперь только убегать, и он бросил капсу вверх, выискивая наиболее широкие штреки. Один из монстров настойчиво их преследовал. Стрелять от управления кормовыми пушками было затруднительно, и Грако крикнул сыну, чтобы он стрелял из них по монстру.
 - А мама?
 - Стреляй, нам надо оторваться. Бей термитами и лучше прицеливайся.
Вскоре капса выскочила в большую ёмкость, рванула вертикально вверх, и монстр отстал. Страх перед пираньями был сильнее. Однако для лютей здесь была другая опасность – давление снизилось до критического. Правда, компрессор пока работал не на полную силу.
 - Грито, плыви сюда. Садись за управление. Голова болит?
 - Нет.
 - Выше больше не поднимайся, посматривай вокруг. Ходи по кругу, как погнутый руль покажет,  к стенам не приближайся. Если через пять минут  монстр не появится,  спустись вниз вот до этой красной метки.
Сам скользнул до Шули. Она открыла глаза, потирала шею и морщилась.
 - Где болит?
 - Шея. Если бы не шлём, разбила бы голову, - села, покрутила головой. – Кажется отделалась лёгким испугом. 
 - Папа, крикнул сын, кажется это пираньи.
Грако взглянул на экран – около капсы крутились маленькие рыбки, с несоразмерно большим ртом и крупными зубами. Видно было, что некоторые пробуют капсу на зуб.
 - Да, это они. Прибавь скорость, а как отстанут расстреляй термитками.
Капса сделала пару кругов.  Огромный кальмар скользнул в центр этого круга, но рэйджеры не стали испытывать новую судьбу, а гиганту они были не интересны – он спешил, потому что за ним тянулся большой косяк пираний.
 - Та-ак, интересная ситуация. Пожалуй этих пираний трогать не будем, пусть они зачищают город от разных монстров. Грито, продолжай ходить по кругу… Хотя нет, выруби движок и замри. Понаблюдаем за поведением.
Пираньи окружили капсу, попробовали на зуб, потянулись дальше. Их было много и возникло течение, потянувшее за собой и капсу.
 - Пап, мы снижаемся.
 - Ничего, здесь мы в безопасности. Видимо тактику придётся изменить. Продолжаем наблюдать, и надо, наверное, проверить как работают наши шрапнельки. Посмотри, где погуще пираньи и выпуституда пару шрапнелек.
 - А какие шрапнельки?
 - Кнопка на зарядке Б4.
Грито выпустил два заряда, и в том месте некоторое время висело тёмное облако, но быстро рассосалось и снова заполонилось пираньями.
 - Мда-а, ну что ж. Давай-ка теперь я, к такой работе тебе ещё рано привыкать. Первый боевой опыт ты получил, пока достаточно. Половину шрапнелек используем здесь, а потом вернёмся в город… Мать, загрузи  дитё.

                Часть 3, Семейка рэйджеров.

Использовав более половины зарядов, Грако со своим семейством вернулся. Город был полон разной живности, везде в воде  плавали остатки тел, которые лениво подбирали уже немногочисленные пираньи.  Питаться такой смесью было бы губительно для здоровья, и никого из лютьев, видно не было даже в скафандрах.  Пираний уже никто не отстреливал, здраво рассудив, что сейчас они выступают в роли чистильщиков. 
Грако уже думал, что всё идёт к концу, как вдруг сверху спустилась ещё волна безжалостных хищниц. Пришли они следом за стаей барракуд, видимо прятавшихся где-то в сотах. Теперь главную опасность представляли именно монстры, так как уже были два случая разрушения ими домов. Но теперь Грако был не один, и все рэйджеры смело ринулись в бой. Но монстры проявили сообразительность и попрятались в сотах, где им легче было защищаться от пираний, да и для капсул пространство для манёвра было ограничено. Решено было мелкими зарядами выманить их из сот.
Грако углубился в небольшой штрек, и вскоре увидел монстра своим хвостом размазывающего пираний по стенам. Увидев капсу, монстр развернулся, и прячась за своим вибрирующим хвостом, начал убегать. Грако  преследовал, но пока не стрелял зная, что впереди большой штрек. Однако монстр в штрек выходить не стал, а вдруг развернулся и помчался на капсулу. Времени на разворот не было, нехороший опыт скольжения мимо Грако ещё не забыл, поэтому, увидев перед собой огромную пасть, он не придумал ничего лучшего, как ринуться в неё. Вместе с капсой в монстра влетела стая пираний, и не теряя времени начала рвать его внутренности.
 - Шуля, съёмка идёт?
 - Да.
 - Мы получим уникальные снимки, как монстры уничтожают сами себя, заглатывая пираний.
 - Ты не хочешь им помочь выстрелами? Смотри как нас мышцы пытаются вытолкнуть.
 - Да, рвотный рефлекс. Но двигатель работает на полных оборотах, и мы проходим дальше. Я хочу понять, как монстр поведёт себя, если заглотит автономную капсу с большим зарядом.
Словно отвечая на его слова, монстр бешено закрутился и начал биться о стены. Но капсула была вне опасности – внутренности хищника хорошо амортизировали удары. Вскоре он ослаб, движения стали медленными, а через приоткрытую пасть внутрь врывались новые партии пираний.
Но потребовалось ещё долгое ожидание, прежде чем можно было выйти на свободу.

Однако беда не приходит одна. Когда люди уже начали успокаиваться, вдруг случилось сильное землетрясение. Много домов было разрушено и пираньи не преминули этим воспользоваться. Видеть гибель людей было  неприятно, особенно после всех усилий, затраченных на их охрану. Рэйджеры и спасатели работали без сна.

Но рано или поздно всё проходит. Пришёл покой и в эти соты. Грако и Шуля сели за обработку и анализ полученных снимков. Грито им помагал. Потом Грако попросили на руководство рэйджерами, и он не смог отказаться – практическая польза, в данном случае, казалась ему важнее теоретических работ. Теорией он теперь занимался в свободное время, и предложил производителям несколько оригинальных решений по конструкции капсул и оружия. Шуля углубилась в генетику, а Грито разрывался между ими обоими. 

После нашествия пираний город казался пустым. Не было видно никаких животных, обычно то и дело попадавшиеся на улицах, а люти сидели по домам, залечивая телесные и душевные травмы. Жизнь замерла, половина контор и производств не работало. Даже военные заводы сильно снизили свою активность, и если бы сейчас напали шупаи, то зарядный голод ощутился бы сразу. Но шупаи видимо тоже были изрядно потрёпаны. Грако провёл совместное совещание УР (управление рейджеров) и  ГО (гражданской обороны), отметили слабые места, посчитали запасы и потребности, наметили главные цели для ремонтных работ, призвали лютей сильно не расслабляться и восстанавливать дома и вооружение. Просьбу рабов дать им оружие, оставили без ответа.

Дома Шуля рассказывала о том, что некоторые генетики, в последнее время, слишком настойчиво вмешиваются в геном, и что это вмешательство предлагается ограничить.  Но одна идея ей показалась интересной. Один кандидатишка, видимо толковый, предположил, что сцепка К38-ПГ863 отвечает за развитие инстинкта «стремления к повышенному давлению». Якобы он вызывает у всех животных положительные эмоции, и оттого каждое новое поколение спускается чуть ниже. И он же предположил, что дикари – это наши предковые формы, и что они так же стремятся вниз.
 - И что это меняет в нашем представлении о природе?
 - В нашем представлении ничего не меняет. Но он пошёл дальше. Говорит, что если ген развернуть на обратный, то мы начнём стремиться вверх.
 - Что нам это даст?
 - Он предлагает это сделать не для всех, а для экспериментальной группы. Ведь неизвестно как долго мы ещё можем спускаться вниз. Конечно во всём этом ещё много неясностей. И практические работы начнутся нескоро, если вообще начнутся.
 - Мне кажется что сначала надо на ракетах слетать, и вверх, и вниз. Может быть там настолько агрессивная среда, что существовать люти там не смогут. 
 - Да ведь суть эволюционного движения в том и заключается, что постепенно организм может приспособиться к любой среде, с любой степенью агрессивности.
 - Хм-м, ну что ж, пробуйте. А время? Пока организм приспосабливается, среда изменится.
 - Да и пусть меняется. Организм приспособится. Но вообще-то, технические исследования тоже нужны. Нам надо работать в тесном контакте.
 - Да уже испытывают ракету. Говорят до тридцати кэмов  может подняться. Но проблем ещё много. В любом случае лютьям на такой высоте делать нечего. С ними создание ракеты будет дороже в несколько раз. Там и с приборами-то много проблем.
В разговор вмешался Грито.
 - Мама, а чем теория отличается от практики?
 - Практика – это то, что ты ощущаешь своими сенсорами. У тебя их семь, и обычно считается, что ощущение какого-либо явления одним- тремя сенсорами, недостаточно для подтверждения практичности – и это теория. Чем больше сенсоров подтверждают явление, тем оно более реально и практично. Какие ты знаешь органы чувств?
 - Первым (дальше остальных) ощущает инфразвуковой слух, и постепенно приближается до ультра. Второе – зрение, особенно красное и фиолетовое. Третье – хеморецепторы (запах). Они находятся непосредственно на теле или внутри, но накладываясь на аналитический рецептор, позволяет видеть далеко. Следующий – биополе, и последний тактильный – непосредственное прикосновение.
 - Молодец, малыш.
 - Мам, не называй меня малышом.
 - А почему тебе это не нравится?
 - Потому что я хочу скорее вырасти.
 - Не торопись. Возраст от этого не зависит, а жизнь разменяешь на суету. Маленьким быть хорошо, малыши умнее, чем взрослые. Мы с папой постоянно учимся у тебя, и стараемся вспоминать себя в детстве.
 - Но раз я умнее, значит вы должны меня слушаться и поступать так, как я скажу.
 - Но в этом случае ты будешь нести за нас ответственность, и это будет отнимать много твоего времени. Тебе это надо? Пусть люди живут как хотят. И ты живи как хочешь. А начнёшь приказывать, и постепенно люди будут превращаться в твоих слуг, и сам ты разучишься и капсой управлять и даже думать, и станешь глупым.
 - Вот видишь, я это не знал, значит я глупее, а не умнее.
 - Ум имеет разные формы. Мы умнее за счёт опыта, а ты за счёт природы. Ум и опыт, это разные элементы, но они дополняют дуг друга.
 - Папа, а правда, что выше дикарей живут люти- монстры, которые могут капсу руками сломать?
 - Вот мы с тобой сделаем ракетную капсу, слетаем и проверим – правда это или нет.

                Часть четвёртая
                Снимая запреты

Теперь у них у обоих появилась цель. Всё свободное время они чертили и рассчитывали  узлы ракеты. Грито пошёл учиться на конструктора и уже скоро по их расчетам двигатели и ракеты. Двигатели были самыми обычными.  Оказалось, что достаточно провести плавку металла в разрежённой камере, у него снижается плотность, и он становится значительно легче, причём без потери прочности. Но прочность на разрыв была так же велика, и корпус пришлось делать многослойным.

Первой задачей было долететь до дикарей, то есть на высоту 10-15 кэм, и они это сделали – поднялись до двенадцати. Подняться выше не хватило мощности двигателей. Побарражировали на этом уровне, немного увидели жизнь дикарей, которые пытались поймать их в сеть, выбросили им несколько книг, из облегчённого железа.  Даже попробовали пообщаться, но ни язык, ни способ общения оказались непонятны. И звуковая, и химическая речь их была похожа на громкие крики не связанные между собой. Однако железные капсулы у них тоже были, а значит через две- три тысячи лет они вполне могут догнать нас в развитии.

Вернувшись домой Грито с отцом продолжили совершенствовать ракеты.  Теперь они решили поставить три двигателя, повышенной мощности, ещё более облегчили корпус, укрепив его внутренними тяжами между наружними продольными рёбрами, улучшили переходные камеры, приготовили подарки – головоломки и игры.  Для себя сделали прочные скафандры, надеясь выйти наружу и испытать их.

Стартовали на самых малых оборотах, дойдя на них до пятикэмовой отметки, потом начали постепенно прибавлять, и на предельной мощности дошли до двадцати трёх длин. Найдя там горизонтальную нишу, закрепились.

Для такой высоты скафандры не рассчитывались, поэтому здесь просто наблюдали через химические и звуковые анализаторы.
Что удивило – живых существ здесь было не меньше, чем у них внизу. Это почти доказывало теорию о постепенном переселении. Более того, были здесь и люди, и передвигались они вовсе без скафандров. Это было большое открытие. Растяжение здесь было предельным, поэтому никакие подарки им не оставили, а поторопились спуститься до десяти кэм.

Здесь они даже вышли, походили, для чего пришлось продемонстри- ровать мощь своего оружия, сделали запись их речи, множество фотографий, оставили  игры, несколько  пружинных самострелов и одну двухместную капсулу, приспособленную для их уровня. Чтобы научить управлять капсулой, прожили здесь пять периодов, заодно проведя разные опыты по связи. Связь была очень плохой, и они решили через каждые три- четыре меры оборудовать трансляторы.
 - Как думаешь, папа, генетика у нас достаточно развита, чтобы какой-нибудь группе лютей исправить гены, для того, чтобы они пошли ещё выше.
 - Да кто же согласится уходить почти на верную гибель.
 - Так-то рисковых людей много. К тому же всегда можно вернуться.
 - Насчёт возвращения, это смотря как генетики гены исправят – могут и не вернуться. 

Встречали их, и как героев, и как великих учёных, и как перво-открывателей новых земель. На идею поработать с генами откликнулись сразу несколько учёных, но прошло ещё много периодов, прежде чем наверх отправилась первая группа лютей- испытателей. Они поднялись на несколько длин и начали обживаться среди дикарей. Одним из главных условий было – как можно больше рожать детей. Благодаря трансляторам постоянно поддерживали связь с учёными.

С точки зрения науки, приспособляемость этих лютей происходила на удивление быстро, но  для Грито это было слишком медленно, хотя он и понимал, что в течение его жизни, вероятно, до уровня Бога они так и не дойдут.
 
Но для их семьи существовал другой путь наверх. Они уже несколько лет работали над робо-тизированными исследовательскими комплексами, и уже успели отправить наверх две ракеты. Однако, для дальнейшего движения вверх, требовалось снизить силы внутреннего давления материалов, что требовало переносить производство выше. Постепенно была создана цепочка трёхъярусного производства , что, по идее, должно было обеспечить выход поднимаемого аппарата, даже выше уровня Бога.

Когда Робот последнего яруса вышел на «Уровень Бога» Грако и Шуле было уже более семидесяти лет, и они уже больше просто наблюдали, а руководил всеми работами Грито.
Приподнявшись над Уровнем Бога на три меры, Робот маленько поплавал туда- сюда и, боясь заблудиться, вернулся обратно, обогащенный массой новых снимков.
Как и предполагалось, над Уровнем Бога был огромный океан, однако скалы продолжали уходить вверх, и им не было видно конца и края.
Было выдвинуто предположение, что с увеличением расстояния пространство увеличивается, а значит, его строение везде одинаковое, сотовое, только сами соты сильно увеличиваются.

Но это была теория, и успокоить Грито она не могла, Робот продолжал совершенствоваться, и через пять лет вновь стартовал в запретную, но манящую высь.

То, что произошло дальше, сломало все привычные представления, опровергло теории, поставило под сомнение практики. Из старых и забытых анналов была вытащена древняя теория о газообразной среде, но даже она оказалась неполной. Все учёные были в шоке, и началось движение за запрещение науки и запрете на любые знания природы. 

Сначала большинство учёных пытались полученные знания утаить, Но Грако и Шуля настояли на их полном открытии, а их авторитет был еще большим. Более того, безмерно увеличился с последними данными. 

Теперь, вечерами, все люди садились к экранам и смотрели самый захватывающий сериал, на который переводилась найденная наверху книга.
Вот робот поднимается в бесконечной воде, и всё ярче становится свет, и вдруг –  вода резко заканчивается и начинается газовый воздух. От яркого света робот ненадолго слепнет, настраивает фильтры, и вновь начинает обозревать окрестности. Но кругом ровное и бесконечное море воды. А высоко вверху висит, что-то страшное и необычное, словно раскалённый вулкан. Но разве может в воздухе висеть вулкан?!

Робот попробовал взлететь в воздух, но не смог, и поплыл к сереющей вдали полоске. Это снова была земля и скалы, и на земле везде бегали  насекомые разной величины. Но раз есть насекомые, то должны быть и люти – и Роботу было дано задание их найти.
Но по земле передвигаться он не мог, и ему в помощь был срочно создан и отправлен Робот для скал, который и начал исследовать землю. Но воздушных лютьев нигде не было.

Ему повезло. Всего через полгода, в огромной пустыне, он наткнулся на развалины явно искусственной горы, в центре которой, на большом чёрном камне, скрытая колпаком из золота, лежала она – Книга!

Книга была сложена из ста тонких листов нержавеющего железа. Знаки были непонятны, но здесь же была размещена схема чтения и понимания её, и вскоре учёные начали её переводить, а чтецы читали в режиме реального времени.  Её писала женщина- генетик, о себе и своей семье, и о том, чем это всё закончилось.
              \\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\