Ох уж ента химия

 – А скажи, отец, – спрашивает Ёркин у поселкового тракториста, – где у вас тут можно культурно отдохнуть? Позагорать, искупаться?
 – А нигде, – отвечает тракторист.
Ёркин любит путешествовать по всяким глухим и не очень местам и знакомиться со всякими чудесами и отклонениями от нормы. На этот раз судьба занесла его в посёлок в семидесяти километрах от Ленинграда-Петербурга.
 – А у вас тут, судя по карте, озеро недалеко… – начал Ёркин, но тракторист его перебил:
 – На озеро не ходи, если жить хочешь.
 – А что не так с озером? – интересуется Ёркин.
 – Там Матрёна, – заговорщически шепчет тракторист.
 – Симпатичная?
 – Да тьфу на тя! Головы она мутит людям, приходящим на озеро. Приезжала молодёжь с города, шашлык-машлык туда делать пошла, а потом все дружно под поезд и прыгнули. Наш местный парень тоже туда ходил купаться, а потом и говорит: я, мол, без Матрёны жить не могу, а она меня отвергла – и тоже того, насмерть… И это ещё я не говорю о том, сколько погибших лесных зверей там находили…
 – Понял, – кивнул Ёркин, хлебнув парного молока, а сам решил исследовать это озеро. В его машине как раз валяется старенький костюм химзащиты. Поздно вечером, чтобы никто не видел, Ёркин в костюме пришёл на озеро оглядеться. Вроде ничего не говорит о смертельной опасности этого водоёма. Ёркин достал специальную пробирку, наклоняется к озеру для забора пробы воды и вдруг слышит голос непонятно откуда:
 – Ёркин, уходи по-хорошему.
Ёркин, набрав воды в пробирку, поднимает взгляд и видит на поверхности озера девушку ослепительной красоты. Ёркин догадался, что это та самая Матрёна.
 – Ага, сейчас, – отвечает Ёркин, завинчивая герметичную крышку пробирки, – веселье только начинается.
 – Думаешь, химзу напялил и героем Чернобыля стал?
 – А ты думаешь, что раз ты такая красивая и сверхъестественная, то надо мной какую-то власть будешь иметь?
Матрёна произнесла какое-то непонятное слово, у Ёркина задрожали руки и он выронил пробирку. Пробирка отлетела прямо на прибрежные камни. Но не разбилась, поскольку изготовлена из кварцевого стекла.
 – Вот видишь. Наука умеет много гитик. Не то, что ты, – язвит Ёркин, подбирает пробирку и уходит.
Ёркин тут же, безотлагательно, доставил эту пробирку в лабораторию знакомому Химику, описав ситуацию. Химик предположил, что в воде содержатся какие-то токсины, обещал попробовать разобраться и попросил зайти 15-го числа.
15-го Ёркин приходит к Химику и тот предоставляет ему результаты анализов.
 – Поясни, я ничего не понимаю, – говорит Ёркин.
 – В образце воды действительно обнаружены токсины. Точнее, один. Очень хорошо известный и довольно сильный, угнетает центральную нервную систему человека и млекопитающих. В этой воде его вообще ударная доза содержится.
 – И что с ним делать?
 – Надо подумать. Насколько я знаю, этот токсин распадается при 70°С…
 – Нагреть озеро до 70°С идея так себе.
 – Дай ещё подумать… В воде он гидролизуется, говоря проще, разлагается на составные части. Но очень медленно. Но если в воду озера засыпать достаточно обычной соды, то в её присутствии гидролиз пойдёт значительно быстрее. При этом в результате гидролиза образуется сероводород и нерастворимый осадок, который можно будет вычистить. А соды примерно большой грузовик понадобится.
 – Вот этим и займёмся, – удовлетворённо говорит Ёркин и даже потирает ручки, представляя, как он покажет Матрёне кузькину мать.
 – Да ты подожди. Меры предосторожности нужно принять. Сероводород тоже вещь небезопасная. Его там ой как много будет!
 – Знаю я про сероводород, – отмахнулся Ёркин и поехал обратно в посёлок.
Но в посёлке Ёркина ждала засада. Когда он принялся убеждать жителей, чтобы они выбили у администрации грузовик соды и вычищение донных осадков, они от него только отмахивались, а при слове “химия” недовольно кривились. Его позицию понял только тракторист.
 – Им-то ты зря всё высказал, – говорит он. – Надо было сразу ко мне. Я же того, технарь. А они чего?
 – Ты мне поможешь? – с надеждой спрашивает Ёркин.
 – А то! Я знаю, где взять грузовик соды. У меня майор знакомый этим промышляет. Тут недалеко его часть. Сейчас я ему звякну и поеду к нему за содой.
Тракторист связался с этим майором, затем завёл трактор и уехал. А приехала целая процессия – трактор с прицепом, полным соды, внедорожник майора и “буханка” с солдатами. Весь этот кортеж остановился на безопасном расстоянии от озера, указанном трактористом. Когда майор вышел из своего джипа, Ёркин спрашивает:
 – Товарищ майор, разрешите обратиться – не лучше ли было бы привезти соду в самосвале? Так было бы намного легче.
Майор вытянулся в струнку и отвечает:
 – Докладываю, товарищ Ёркин – самосвалов в парке нашей части не имеется.
 – А нанять у…
 – Не положено, – отрезал майор и начал командовать солдатами, собирающимися разгружать прицеп:
 – Так, бойцы, противогазы и защиту как положено надеваем, отцепляем прицеп и толкаем к воде!
Солдаты справились быстрее, чем ожидал Ёркин. Видимо, майор постоянно гоняет их на такие мероприятия. Они снова собрались в отдалении от озера, сняли противогазы с химзащитой и устроились на полянке на заслуженный перекур. Тракторист говорит Ёркину:
 – Надеюсь, ента твоя химия нас не подведёт и на озере снова можно будет купаться, как в моём детстве.
 – Внимание, – указал майор на озеро. Над озером появилась некая сущность и мучительно захрипела.
 – Так енто ж Матрёна! – замечает тракторист и вынимает из-под рубахи амулет.
 – Чур меня, чур меня, – бубнит майор, показывая неприличный жест этой сущности. Солдаты побросали сигареты и стали крыть сущность матом (метод старенький, но проверенный против всяких “левых” сущностей), а некоторые – ещё и снимать на телефоны. Ёркин же был готов к появлению Матрёны и уже заранее из остатков соды начертил вокруг собравшейся публики большой круг. Матрёна с криками и хрипами агонии уплотнилась в небольшую сферу и эта сфера полетела куда-то в небо, в космос. Среди солдат послышались негромкие реплики: “ну ничего себе!”, “во дела!”. Майор утирает пот со лба, вынимает фляжку и отпивает.
 – А чегой-то оттуда какой-то тухлятиной завоняло? – спрашивает тракторист Ёркина.
 – Сероводород, – отвечает Ёркин, – выветрится, запах исчезнет и тогда снова можно будет купаться.
 – Мда, – отвечает тракторист, – ох уж ента химия.