Предновогодняя трагедия

Утро выдалось солнечное, но морозное. Ночью ударил резко заморозок и подул противный северо-восточный холодный ветер, хотя накануне была распутица и шёл мелкий снег. Виктор Петрович, как и многие гипертоники в его возрасте, этой ночью плохо спал. Сам он уже как пять лет был на пенсии, спешить теперь по ранним утрам было некуда. А раньше, каждое будний день просыпался в пять часов утра, и спешил на электричку, чтобы успеть уехать на свою работу.  Без малого, так продолжалось почти более тридцати лет его повседневной жизни, пока он наконец не вышел на заслуженный отдых и стал получать свою честно заработанную пенсию. Со своей бывшей женой он давно уже развёлся, а взрослая его дочь проживала в другом конце города со своей семьей, лишь изредка звонила по телефону, да иногда заезжала с мужем и детьми к нему в гости. Сам Виктор Петрович проживал в своём частном доме, доставшимся ему от своих родителей, один. Кроме него с ним проживал его кот- «Рыжик», да дворняжка- «Жулька», приблудная собачонка, которая прижилась в его дворе несколько лет тому назад. Дом Виктора Петровича находился на краю его улицы, вдалеке от которой начинался сосновый бор, а ещё дальше начинались местные садоводческие товарищества. По этой дороге сам Виктор Петрович и бегал раньше до местной железнодорожной станции на электричку, которая и увозила его на работу. Сами сады были наполовину заброшены. Местным садоводам надоели постоянные кражи совершаемые воришками в их садах, и постепенно многие из них перестали приезжать на свои участки, и многие из них в настоящее время опустели.
Сам Виктор Петрович привык просыпаться с ранними петухами, но в это утро проспал до восьми часов утра. После чего проснувшись, он принял таблетки от давления, умылся и решил пройтись до лесополосы. Он любил тихие утренние прогулки, будь то зима или лето. Любил наблюдать новый нарождающейся день, слушать пение птиц, ведь по утрам и природа живёт совсем иной жизнью нежели в другое время суток. Воздух более чист и бодрящ. В это время пенсионер чувствовал себя намного моложе, хотя немощи и стали в последнее время постоянными его попутчиками. Выйдя из калитки, он вместе с хромой Жулькой направился в сторону бора. Уже первые декабрьские лучи солнца белёсым светом освещали заснеженную тропинку. Юго-восточная часть неба ярко переливалась янтарно-оранжевым перламутром, и утреннее солнце всходило из-за низких серых туч.
-День будет сегодня ядрёный! -весело произнёс Виктор Петрович.
-Правда, Жулька?- вновь добавил он, и посмотрел ласковым взглядом на собачонку семенившую в след ему по тропинке, слегка припадая на переднюю правую лапу. Пара ярко алых снегирей сидели на рядом растущей рябине и неторопливо склёвывали замёрзшие ягоды. Звонко тренькала синичка где-то неподалёку, а на провисших электрических проводах сидели пригорюнившись две квёлые вороны, лениво водя своими клювами по сторонам. Пройдя метров сто от дома, Виктор Петрович неожиданно заметил на тропинке какой-то тёмный предмет, слегка запорошенный утренним снегом.
-Что это такое? –про себя подумал старик. Подойдя поближе, он увидел лежащую на снегу молодую девушку. Она лежала в позе эмбриона. Руки у неё были плотно прижаты к своей груди, а ноги полусогнутые в коленях были также плотно притянуты к животу. Из одежды на девушке была дублёнка шоколадного цвета, доходившая её чуть ниже колен, на ногах были черные зимние сапоги. Сквозь тонкие колготки проступало бледно-розовым цветом её молодое тело. На одной из коленок была видна одна большая дыра с кровяными ссадинами. На голове у неё был надет капюшон от дублёнки, тёмно-каштановые волосы заиндевевшими нитями ниспадали из под него в разные стороны. На оледенелых ладонях не было перчаток. Из под ногтей на обеих кистей рук, виднелись так же следы крови и ссадин. Создавалось первое впечатление, что девушка ползла по снежному насту и царапала снег. На вид ей было пятнадцать-шестнадцать лет. Виктор Петрович оторопел в начале и не знал, что ему делать. Но после чего быстро нагнулся над ней и дотронулся до её ладоней. Он почувствовал, что они ледяные и понял, что девушка вероятнее всего замёрзла. Он быстро перевернул её лицом к верху и посмотрел в её лицо. Глаза были закрыты, на веках их ещё проглядывалась застывшая чёрного цвета тушь, а на губах были заметны следы бледно-розовой губной помады. Девушка была пенсионеру незнакома. На какой-то миг мужчине показалось, что в ней ещё теплится жизнь. Он быстро вскочил на ноги и побежал к дому, где жила его соседка.
-Тамара!  Тамара! -громко закричал Виктор Петрович и сильно застучал по стеклу окна её дома. На поднятый им шум на улицу из дома выбежала пожилая женщина пенсионного возраста, в валенках, домашнем халате, поверх которого была накинута телогрейка.
-Что случилось, сосед? – слегка волнуясь и зевая спросила она. –Звони скорее в скорую! - прокричал Виктор Петрович.
-Там девчонка на дороге замёрзла!  -снова прокричал он. –Давай же, живее звони! ...
Соседка испугано озиралась на него спросонья, но поняла, что случилась беда и быстро забежала обратно к себе в дом. Тем временем пенсионер подбежал снова к тому месту где лежала девушка, взял её на руки и понёс к себе в дом. Около своей калитки неудачно поскользнулся и зашиб колено, но не обращая на это никакого внимания смог занести девушку в дом. Через пять минут к нему в комнату забежала соседка.
-Ну, вызвала что ли? - спросил охрипшим от волнения голосом Виктор Петрович.
-Да, да вызвала!, обещали приехать,- пробубнила скороговоркой Тамара. Они вместе положили девушку на матрас, который предварительно Виктор Петрович вытащил с дивана, и набросили на неё ватное одеяло.
-Надо её растереть спиртом,-сказала женщина.
-Лучше дождёмся скорую,- в ответ произнёс пенсионер,- и пошёл на кухню кипятить воду.
-Как же она сюда попала? – снова произнесла в слух Тамара.
 –Кто его знает…? –вот вышел на улицу погулять, а недалеко от дома она лежит на снегу,- произнёс с волнением мужчина. –Кто она и куда направлялась, неизвестно.
-Может заблудилась и решила уснуть? - снова произнесла Тамара. 
-Но, ведь улица-то рядом, можно было бы постучаться в любой дом,- произнёс печальным голосом Виктор Петрович. Он дрожащими руками зажёг на плите газ и стал кипятить большую кастрюлю с водой. Спустя пятнадцать минут, возле дома Виктора Петровича, остановилась автомашина скорой помощи. Из неё вышли две уже немолодые женщины и быстрым шагом направились в дом. Пенсионер встретил их у своей калитки и вкратце поведал о случившемся. Они быстро вошли в комнату дома где лежала девушка, и стали пытаться её реанимировать. Вначале они сняли с девушки верхнюю одежду, и одна из фельдшеров в кармане обнаружила паспорт на её имя, в котором лежала несколько бумажных денежных купюр. Ей оказалась – Богатова Виктория Андреевна, которой судя по дате рождения, исполнилось вчера пятнадцать лет.
-У Вас есть телефон? –спросила одна из женщин.
-Да, вон там на столе,-и старик указал на тумбочку в прихожей, где находился старенький ещё советского производства телефонный аппарат. Женщина подошла к нему и быстрыми движениями пальца набрала номер.
-Алло, Света, это я Надежда, двадцатая бригада. –Запиши пожалуйста данные по вызову,- и она быстрым голосом проговорила данные пациентки и адрес её проживания. –Да, позвони на АТС, может дадут номер домашнего телефона…,- снова добавила она.
-Хорошо! – ответил в телефонной трубке женский голосок. Диспетчер, дежурившая в то утро, на станции местной скорой помощи хорошо знала, что в подобных случаях необходимо сообщать в местный отдел милиции, с которым у скорой помощи на пульте была прямая связь, что она оперативно и сделала. А параллельно этому, смогла узнать у диспетчера АТС, номер домашнего телефона по адресу регистрации девушки. Позвонив по нему, она сообщила незнакомому мужчине о случившемся и назвала адрес, где находилась в настоящее время сама найденная девушка. Сотрудники скорой помощи приехав на вызова и обнаружив отсутствие подробных данных пациентов, сразу же старались установить данные личности у дежурного местного отдела милиции. Обычно это касалось скоропостижно скончавшихся неизвестных граждан, или психически больных лиц. И в этот раз диспетчер поступил именно таким же образом. Из местного отдела милиции в это время на место происшествия выехала оперативно-следственная группа.
В это время по вышеуказанному адресу, двое женщин фельдшеров пытались вернуть замёрзшую девушку к жизни.  Одна из них измерила пульс и давление девушки, оно оказалось критическим, а пульс практически не прослушивался. Вторая стала делать искусственный массаж сердца её, массируя и надавливая руками в области сердца. Зрачки девушки на свет не реагировали. Про себя мысленно оба фельдшера подумали, что вернуть к жизни её вряд ли удастся, всё таки сильное было переохлаждение. Вот если бы часиком, другим пораньше бы удалось обнаружить её, тогда борьба за молодую жизнь была бы более эффективной. Обе женщины понимали, что это девчушка чья-то дочь и внучка. Они сами были матерями и прекрасно понимали, что значит потерять в таком молодом возрасте своего ребёнка. Поэтому они старались сделать всё возможное и невозможное для спасения Вики. Спустя полчаса, к дому подъехала легковая автомашина. Из неё быстро выбежал мужчина средних лет, а за ним следом проследовал молодой парень лет пятнадцати – шестнадцати на вид. Этим мужчиной оказался родной отец Вики. Он быстрым шагом вбежал в комнату дома, где были медики и его дочь и тотчас упал на колени пред своей дочерью. Глаза его были красными от слёз, голос охрипший и слегка дрожал.
-Всю ночь искал её,-произнёс он печальным голосом, видя, что здесь происходит. –Ушла после дня своего рождения вечером из дома и пропала. –Сотовый телефон оставила дома, почему-то не взяла,-вымолвил он печально. –А теперь вот это… Мужчина видя все усилия прилагаемые медиками ко спасению его ребёнка, сам с неистовыми силами стал делать искусственный массаж сердца своей дочери. Со всей силы, что он мог приложить, он выдыхал из своих лёгких кислород в рот своей дочери, сжимая её уже оттаявшие, но сильно посиневшие губы своими пальцами. Один из фельдшеров параллельно при этом делала искусственный массаж сердца девушки.
-Дыши! Слышишь, дыши! – говорил отец и слёзы капали из его глаз на тело дочери. –Мать с ума сойдёт если ты умрёшь,-снова произносил он вслух. И опять неистово делала искусственный массаж и из всех сил вдыхал в неё кислород. Отцовские чувства и любовь придавали его действиям утроенную энергию. Девушка хрипела, казалось внутри неё находится большая волынка, которая с каждым вдохом внутрь неё издавала печальные и грубые звуки, а когда воздух исчезал внутри девушки, то это мешки снова ждали с надеждой очередной порции кислорода.
-Как же я не доглядел за тобою,- говорил он коря себя в этот час. Но он видел, что губы дочери не приобрели того нежно-розового оттенка который так ему был знаком и любим. Они оставались бледно-синего цвета, цвета смерти. Дыхание её было прерывистым и непостоянным. После продолжительного массажа сердца, и очередных попыток искусственного вентиляции лёгких, Вика казалось бы с каким-то внутренним хрипом задышала, и отцу и всем находящимся здесь показалось, что она оживёт. Что ещё немного усилий и жизнь вновь вернётся в это молодое тело. Мужчина не мог смириться с тем, что такая жизнелюбивая девочка, которая радовала их с матерью на протяжении своей жизни, могла вот так просто умереть. Но медики знали, что этот утробный хрип, который раздавался в этой комнате, был хрипом уже обречённого человека. Они не раз в своей практики наблюдали схожие случаи. Даже порой доставление людей с сильными обморожениями и переохлаждениями в местную больницу, при усиленной реанимации практически мало давал шансов на спасение. Хотя изредка случались и исключения. А что же можно было сделать здесь и сейчас? Когда уже слишком поздно. Но всё равно они с усердием и надеждой вместе с отцом Вики пытались спасти его ребёнка. Тихо зашёл в комнату и встал не вдалеке молодой паренёк, который приехал вместе с отцом Вики. Им оказался её знакомый мальчик по имени Артём с которым Вика дружила в последнее время. Он накануне вечером был на дне рождения Вики вместе с другими её друзьями. Учился Артём в одной и той же школе где и Вика, только в параллельном классе. В тот вчерашний день, Артём вместе с другими девочками и ребятами отмечали её день рождение в квартире, где проживала сама Вика вместе с родителями и своим младшим братом. День был будний. Они собрались после школы около шести часов вечера. Был накрыт праздничный стол, красное сухое вино, торт с пятнадцатью свечами, разные подарки, а потом музыка и танцы.  После чего, около девяти вечера гости стали расходиться, так как завтра утром всем ребятам нужно было идти в их среднюю школу. Но мальчишки предложили прогуляться ещё немного по улице их городка. Было трое мальчиков вместе с Артемом и четверо девочек подружек Вики, и сама именинница. Предварительно у мальчишек в их заначке было приобретено две бутылки водки. Они решили, что на восемь человек будет как раз достаточно. Сама Вика тайком от мамы взяла с собой в пакете закуску с праздничного стола. Оделась она на скорую руку, вышла без зимней шапки и тёплой кофты. Да и на улице в тот день и вечер была оттепель. Хотя уже поздним вечером стало подмораживать, и подул северо-восточный ветер, который не предвещал тёплой погоды, а наоборот нёс с собой мороз и стужу. Но Вика легкомысленно к этому отнеслась, ведь немного хотела только прогуляться, выпить ещё вина, и вернуться домой к родным своим людям. Так и наша современная молодёжь, даже и в морозы ходят по улицам без тёплых шапок и шарфов, в своих демисезонных куртках, чтобы стильнее и современнее выглядеть друг перед другом. Ребята непрестанно шутили, громко смеялись, рассказывали друг другу анекдоты, и шли по той улице где проживала Вика.
После чего миновали местный хлебный завод, со стороны которого доносился сильный и возбуждающий аппетит запах горячего хлеба, выпекаемый ночной сменой. Потом они миновали железнодорожный вокзал и пошли в сторону самой крайней улицы, которая прямиком выходила к местному сосновому бору. В конце этой улицы была автобусная остановка, и ребята хотели проводить до неё двух подружек Вики, которые проживали в дальней черте их города, но туда можно было добраться только на транспорте. Недалеко от той остановки и автотрассы по обе её стороны раскинулись многочисленные садовые участки. А за садами начинались заснеженные поля и торфяные болота. Луна уже уныло проглядывала сквозь гонимые северным ветром редкие тучи. Холодный сивер своим дыханием начинал больно покусывать лица и оголённые руки ребят. Но выпитый алкоголь и праздничное настроение сильно затуманивали их рассудок, а беспричинный смех не предвещал никакой беды. Дойдя до намеченной остановки, ребята ещё раз разлили оставшуюся водку по пластиковым стаканчикам и обжигая свои гортани выпивали её залпом, как взрослые, закусывая при этом бутербродами. Вика первый раз в своей жизни попробовала водку. Она почему-то представила себя, как это делал много раз её родной отец. Она одним глотком наполнив неполный стаканчик, при этом зажав себе пальчиками левой руки носик, под улюлюканье и смех ребят, выпивала её разом. Некоторых девочек иногда вырывало, но это ещё сильнее раззадоривало их пыл и желание не посрамиться перед мальчишками. Так Вика несколько раз сумела опорожнить стаканчики с водкой, громко смеясь при этом. Всю её гортань опаливал в миг огонь, но потом приятное тепло наполняло желудок и внутренности девушки, и Вика через некоторое время почувствовала лёгкое головокружение и эйфорию. Мальчишки тоже были на веселе, так как выпили больше девчонок. После чего подошёл последний вечерний рейсовый маршрут, и две сильно захмелевших подружки Вики, попрощавшись, быстро заскочили в салон автобуса и уехали к себе домой. А Вика с Артёмом и с остальными ребятами остались на остановке. Их осталось шестеро. Две оставшиеся подружки Вики дружили с этими двумя мальчиками, и образовался дружеский более тесный кружок. Они допили последние остатки водки и пива, которое купил по дороге Артём в местном ларьке, и ещё сильнее захмелели от выпитого. Под действием спиртного между Викой и Артёмом стали происходить сначала незначительные, а позже более грубые перепалки. Вика стала ревновать своего друга к одной из уехавших своих подружек. Ей показалось в его поведении было больше развязности по отношению к ней, чем допускало приличие. Стали проскакивать грубые нецензурные слова в адрес друг друга, причём никто не стеснялся присутствие друзей. Да к тому же на правах именинницы, Вика считала, что ей можно больше чем остальным. Подростковые чувства в наше время стали какими-то острыми и более колкими, особенно среди школьников.
 Любила ли Вика Артёма? Внешне наверное можно было сказать да; но внутренне это чувство ещё конечно не обрело той силы, ради которого ты готов на всё в своей жизни. Ей, как и многим её сверстникам, необходимо было ещё учиться любить, а пока что она была только глупой девочкой и больше любила себя и своих родителей с братом. В её взаимоотношениях со своими родителями, постепенно назревал внутренний конфликт. Она, когда-то ещё учившись в начальных классах, была круглой отличницей. Её часто хвалили педагоги и с некоторыми другими ученицами ставили в пример всем. Но постепенно Вика взрослела, во многом пыталась разобраться и что-то понять самостоятельно в своей, довольно-таки, ещё молодой и неокрепшей жизни. К тому же старалась подражать некоторым героиням из сериалов, которые беспробудно показывал канал «ТНТ». А какие там героини, и чему от них можно научиться, всем хорошо известно. Учиться в школе она стала всё хуже и хуже. С седьмого класса по некоторым предметам у неё стали встречаться даже тройки, а иногда и двойки. Мать стала в последнее время уделять больше внимания Викиному младшему брату, который недавно перешёл в четвёртый класс. А уж до разборов с уроками дочери у неё и так не хватало времени и терпения. Отец постоянно был то на работе, то торчал в своём гараже, где занимался ремонтом автомобилей, иногда таксовал в свободные часы. С работой в их городке было напряжённо и нестабильно, а взрослеющие дети требовали всё больше внимания и материальных затрат. Это отражалось, как на покупке новых нарядов, в смене очередного сотового телефона, и во многом другом. На своё пятнадцатилетие, Вика мечтала о новом ноутбуке от своих родителей. Так как старенький компьютер полностью перешёл в руки её юного геймера, то есть братика. Который порой с утра до позднего вечера регулярно просиживал свои часы, ведя бесконечные военные баталии. Вику это часто раздражало. Но мама сказала Вике, что пока они с отцом не могут позволить себе приобрести для дочери такой дорогой подарок, да к тому же и учиться она стала хуже. Поэтому в своей душе Вика обиделась на них и стала чаще переговариваться и грубить матери. Да и само её день рождение было под угрозой срыва. Но, всё-таки, отец с матерью сильно любя свою единственную дочку, сумели организовать и отпраздновать его.
Вика учась в выпускном девятом классе, сама ещё не знала кем хочет стать в этой жизни. Детство казалось ей будет долгим и нескончаемым. Мать советовала идти в медицинский колледж по стопам Викиной бабушки, а отцу было всё равно, лишь бы дочь не бездельничала. Сама Вика хотела стать косметологом. Чтобы у неё был свой салон красоты, где бы она могла заниматься своим любимым делом. Но для данной профессии учебных заведений в их городе не было. И вот теперь Вика с Артёмом на повышенных тонах упрекали друг друга в неверности:
-Если хочешь, можешь оставаться здесь, а я пойду к себе домой,-сказал громким голосом Артём.
-Ну, и вали к своей Жанке! - обойдусь без тебя,- прокричала зло Вика в ответ. –С Жанкой я давно уже не встречаюсь,-ответил Артём.
-Ври больше! –сквозь зубы процедила Вика. –Три дня тому назад, я видела, как ты с ней ворковал возле школы…,-снова, слегка заикаясь, проговорила она. –Что, не так?
- У нас с ней был просто деловой разговор,-уже сердясь и приходя в сильное раздражение говорил он. –Да, и вообще, с кем хочу с тем и говорю, а ты мне не указ…! –снова проговорил Артём.
-Ну, тогда и вали к ней, она тебя наверное заждалась! - зло прокричала Вика. –Да и пошла ты…! – ответил приходя в ещё большее раздражение Артём от Викиных слов. И резким движением отвернувшись от Вики, быстрым шагом зашагал обратно по направлению к своему дому.
-Дурак и идиот! – прокричала ему вслед сильно захмелевшая девушка. Это ещё больше обозлило Артёма и он ускоренным шагом, слегка шатаясь, уходил прочь в темноту от бывшей своей девушки. Викины друзья видя всё это, потихоньку разошлись по разным сторонам от остановки, думая, что они помирятся друг с другом. И Вика осталась на этой автобусной остановке совершенно одна.
-Ну, вот и всё,-сказала сама себе девчонка с грустью и душевной болью. –Вот тебе и день рождения!… -Лучше бы его не было вовсе!
Она села на холодную скамейку и, взяв в замерзающие от морозного ветра руки початую банку с пивом, быстро осушила её до дна. –Пусть валят все к чёрту,-прошептала она. –Буду одна…
Морозный ветер своим холодным дыханием стал всё сильнее и сильнее пробирать девушку до костей. И Вика подумала, что пора уже идти обратно домой. Она решила закурить сигарету. Так как Артём сунул в её карман дублёнки свою пачку сигарет с зажигалкой, когда ещё они все вместе шли по дороге. Сама Вика не курила, но пробовала несколько раз. Последний раз это было в школьном туалете, где они вместе с двумя девчонками на перемене выкурили по пол сигареты на каждую. Многие педагоги на это уже не обращали внимание, так как сквернословие и обыденное курение старшеклассников, к несчастью, уже стала нормой наших средних школ. А в последние время стали попадаться и похлеще вещицы, такие как «спайсы».  И это полномасштабная беда уже захватывала своей чёрной и беспощадной клешнёй многие подростковые души. Родители о проказах своей дочери не знали. Да и покуривала сама Вика не регулярно, а так, просто баловалась. Но пачкййа сигарет постоянно лежала в её школьной сумке, да и многие мальчишки и девчонки из их класса и параллельных классов уже покуривали регулярно. И Вика тоже взяла в моду эту вредную привычку, чтобы не выглядеть белой вороной среди них.
От выпитого и перемешанного спиртного её стало сильно тошнить и потом вырвало. Вика решила идти домой, но сколько было сейчас времени, она не знала. Телефон остался дома, а спросить было не у кого. Вокруг ночь, и лишь бледная луна, сквозь сизые облака светила на землю. Да одинокий фонарь мерцал вдалеке, похожий на далекую звезду, напоминая о том, что где-то рядом теплится жизнь. Вике стало холодно и одиноко. Она встала и решила идти к себе домой.
Артем, когда уходил, поругавшись с ней, пройдя некоторое расстояние, решил возвратиться обратно, ведь там осталась его девушка, которая, наверное, его любила. Но после грубых слов, сказанных ему, он решил не возвращаться к ней, а с большей решимостью идти домой.
- Пусть сама добирается, дорогу знает, раз такая умная, - усмехнулся с чувством гнева он.
У Вики все перемешалось в голове, алкоголь зло и коварно начал свое действие. Она прошла метров двести, а потом почему-то свернула в сторону садов. Ей показалось, что так будет короче. Ветер ещё сильнее стал обдувать её лицо и пробирал своим ледяным дыханием до самых костей.
- Сейчас бы к маме, в тепло, - жалобно застонала она и еще плотнее стала кутаться в свою дубленку.
Рук она уже не чувствовала и замшевые перчатки их не грели. Она втянула свои замершие ладони в рукава дубленки и склонив голову, медленно побрела дальше. Почему-то дорога показалась ей длиннее обычной, да к тому же занесенная снегом. Внезапно она оборвалась, и перед Викой лишь виднелась узкая тропинка, кем-то протоптанная до неё и уже изрядно запорошенная снегом. Вика подумала про себя:
- Уж не заблудилась ли я?
Но где-то вдалеке мерцали огни, и Вика пошла в их сторону. Она чувствовала сильную головную боль и усталость.
- Завтра на первый урок не пойду, - подумала про себя Вика и, успокоившись от этой мысли на минуту, вновь побрела дальше. Сколько по времени продолжалась её борьба с глубоким снегом, в который она вступала своими сапогами, Вика уже не помнит. Но она понимала, что надо двигаться дальше к любимой маме, которая давно уже ждёт её и, наверное, беспокоится. Слезы капали из её глаз, превращаясь от мороза в маленькие хрустальные льдинки, и ресницы у девушки стали слипаться на ветру. Вике было жаль не себя, а своих родителей, которых ей сейчас не хватало рядом с собой. Вдруг ей послышался где-то лай собаки и Вика поняла, что где-то должны быть люди, а значит, там тепло и жизнь. Она из последних своих сил, согнувшись от порыва ветра, снова и снова делала размашистые шаги, но с каждым новым шагом она теряла последние остатки сил.   
- Всё! Не могу больше, - проговорила Вика. – Полежу немного, отдохну, а потом снова пойду, - подумала она и упала прямо на снег. Она глубоко всем своим телом вжалась в дубленку, ног уже не чувствовала. Холодный ветер без жалости выдул из неё последние остатки тепла, и с яростной силой обдавал девушку своим ледяным дыханием. Как это произошло, Вика не помнит. Она очнулась, ей было легко и весело, ведь она летела по небу. Какой-то ослепительный свет таким домашним теплом обогревал её со всех сторон, земля была внизу, а высоко в небе плыли огромные, похожие на сахарную вату, белоснежные облака.
- Как здесь хорошо и радостно! – воскликнула Вика. - Где-то здесь мама, наверное это и есть рай, - подумала она. Рядом с собой она увидела необычного юношу с глазами как у Артема, но гораздо красивее. Он был весь в белом, но только глаза у него были почему-то печальные.
- Ты кто? – спросила Вика.
- Я, твой Ангел-хранитель, - с грустью ответил он и продолжил лететь рядом с ней.
- А почему я тебя не видела раньше? - задала свой вопрос девушка, и улыбнулась.
 - Меня нельзя видеть, я не видим для людей, – снова ответил он.
- Но я же тебя вижу, значит, тебя можно увидеть, - произнесла Вика. Ангел ничего не сказал, и еще печальнее посмотрел на Вику, и в глазах его она заметила слезы, такие, какие она в своём детстве видела у матери, когда сильно болела скарлатиной.
- Почему же ты плачешь? – спросила девушка, и в этот момент у неё вдруг возникла мысль, которую она произнесла вслух.
- Я, что, умерла? – со страхом спросила она у него. Ангел ничего не ответил а указал ей куда-то вниз своей белоснежной рукою. Вика поглядела туда и увидела саму себя лежащую на заснеженной целине, посреди пустого поля. Она сразу же все поняла и вспомнила ту одинокую дорогу и холодный ветер. Ей стало страшно и одиноко.
- Но я не хочу умирать! Я хочу домой к маме и папе, - жалобно проговорила она. – Пусти меня, пожалуйста, обратно к ним, - запричитала Вика. – Я больше не буду курить, не буду ругаться матом, не буду обманывать, буду учиться хорошо и любить своих родителей, и никогда никому ничего не сделаю плохого. Я, я клянусь тебе! Только пусти меня назад, - в слезах и стенаниях говорила Вика.
Но ангел всё дальше и дальше улетал от неё и сделался совсем как птица в вышине неба.
- Я буду хорошей и послушной, - вновь говорила она, чувствуя какую-то вину перед Ангелом и кем-то ещё. Вика закрыла лицо руками и стала сильно плакать, рыдая и всхлипывая. А слёзы, мелкими и алмазными бусинками капали куда-то вниз, превращаясь в хрустальное озеро. Вдруг ей стало радостно и отрадно. Она взглянула вокруг себя и увидела, что вся сияет каким-то необычным светом. Он был таким теплым и прозрачным, похожим на туман.
- Но туман теплым не бывает, - сообразила Вика. Этот свет нежно ласкал её и согревал, пробуждая в ней огромное чувство любви и нежности, которое она ещё не успела излить в своей короткой жизни. Вдруг Вика увидела, что к ней приближается какой-то большой и сильно знакомый, почему-то ей человек. Он плыл к ней на большом белом облаке, похожим на огромный круизный теплоход, только оно было прозрачным и всеобъемлющим. Одет этот человек был во всё белое, и неземное благоухание наполняло всё вокруг. Вика поняла, что этот свет исходил только от него и что он сам был этим бесконечным и всеобъемлющим светом.
- Ты, Иисус Христос? Я тебя знаю, - радостно произнесла девушка и, почему-то, упала на колени. – Прости меня, пожалуйста, за всё, если можешь! Я так перед тобой виновата, - жалобно произнесла она.  Тут Вика увидела, что этот человек протянул к ней свои руки, и они ей показались такими огромными, что она вся в них поместилась, как бабочка, которых она ловила в детстве.
- Иди ко мне, дитя моё, - произнес Христос. И Вика вся погрузилась в бесконечное и всеблаженное счастье, наполненное внеземной любовью. Только вот на Его ладонях она успела заметить зияющие огромные язвы, и ей так захотелось, чтобы эти язвы были и её.
Возле дома Виктора Петровича скрипнул своими тормозами милицейский «уазик». Из него вышли трое сотрудников милиции, двое мужчин и женщина.  Перед глазами их открылась картина трагедии. Отец пытался реанимировать свою дочь вместе с фельдшерами.
- Дыши! Дыши, ну же, Викуля! – жалобно повторял он снова и снова, при этом плакал, и от собственного бессилия зло кусал себе губы. Вкратце выяснив причину произошедшего, девушка следователь стала заполнять процессуальный бланк. Другой сотрудник стал фотографировать погибшую.
- Вы, хозяин дома? – обратился третий милиционер к пенсионеру.
- Да, я – ответил он.
- Пойдемте, я с Вас возьму объяснение, -  сказал милиционер. Выяснив причину произошедшего, опросив очевидцев и медиков, он выписал направление на судебно-медицинскую экспертизу для установления причины смерти девушки, и вручил его отцу погибшей. Сам отец безучастным взглядом смотрел на этот документ и не мог понять для чего он нужен.
- Чтобы похоронить, нужно произвести вскрытие тела, - разъяснил ему более подробно сотрудник милиции.
- Ты Артём? – спросил он у молодого человека, молчаливо стоявшего всё это время в прихожей дома.
- Да, - грустно ответил он.
- Что же ты за кавалер такой? Бросил девчонку одну, а сам домой свалил – произнес милиционер. Артём ничего не ответил, лишь виновато улыбнулся, опустив вниз свои глаза. Похоже, он сам ещё не осознал масштаб всей трагедии, которая произошла в этой семье. Глядя на её стройное, но мертвое тело, которое никогда больше не познает нежных ласк и радость материнского счастья. Артёму стало стыдно за свое малодушие, и слёзы закапали из его серых глаз.
- Жена сойдет с ума, - снова повторял отец Вики, помогая загружать тело дочери в свою автомашину, чтобы отвезти в морг на вскрытие. Рядом с ним уже были его друзья, которым сообщили о случившемся, и они, как могли, утешали родителя. Бригада скорой помощи и милиция уехали на другие вызова, а Виктор Петрович остался дома один. После всего случившегося с ним, он долго ещё не мог прийти в себя. Есть не хотелось и какая-то грусть и тоска охватила всего его. Он достал бутылку водки и пошёл к своей соседке Тамаре.
- Давай, что ли, соседка, помянем душу усопшей! – проговорил он. Виктору Петровичу эта погибшая молодая девушка чем-то напомнила ему его родную дочь. Когда она ещё училась в школе и была молоденькой глупой девчушкой. Поэтому, гибель её он воспринял со всей отцовской болью. Он выпил, а соседка не стала, пожаловавшись на плохое самочувствие. Просидели до вечера, после чего пенсионер отправился к себе домой, где стал готовиться ко сну.
- А ведь скоро Новый год, - сказал сам себе он вслух. – Все будут его отмечать и начинают, наверное, понемногу готовиться к его встрече.
Следующим утром он проснулся рано. Оделся, умылся, вскипятил чайник. После этого вышел на улицу, день снова обещал быть погожим и морозным. Виктор Петрович пошёл на прогулку тем-же путем, что и всегда. Проходя возле того самого места, где он вчера нашёл Вику, пенсионер немного постоял, вздохнул и направился дальше к лесу. Он находил оставшиеся в снегу Викины следы, они были ещё видны и снег их совсем не запорошил.
- Как же ты, милая, не дошла до моей избы, - мысленно говорил он про себя. – Ведь мой дом вот, вот же, рядом, совсем немного осталось дойти и осталась бы живой. Да и я, старый хрыч, проспал. Вот ели бы на часик пораньше выйти из дома, то нашёл бы тебя ещё живой, - с грустью корил себя пенсионер. Он что-то заметил в снегу. Остановился, и нагнувшись достал из сугроба женскую замшевую перчатку.  Она была такой маленькой, как будто специально сшитая для ребёнка. Он взял её в свою руку и подумал:
-  Такие же перчатки, только вязаные носила когда-то моя дочь в детстве. 
Почему то ему стало жалко выбрасывать её и он положил перчатку в карман своей телогрейки. Вздохнул ещё сильнее и пошёл дальше к лесу. Лишь снегири снова приветливо перекликались между собою, перелетая с ветки на ветку рябины, склевывая с них оставшиеся замёрзшие ягоды. До Нового года оставалась совсем немного времени.