Рак глазами пациента

Мне довелось стать пациентом онкологов пять лет назад. В настоящее время – очередной трехмесячный период ремиссии. Думаю, что многим будут интересны и поучительны факты, с которыми я столкнулся за это время.

  Всё началось с опухоли, которая образовалась на правой стороне шеи. Отоларинголог поставил диагноз «лимфаденит» и направил меня к хирургу. Тот диагноз подтвердил и в качестве лечения предложил лазерную терапию. Две недели мне прогревали опухоль лазером, но она от этого не пропала, а только увеличилась. Хирург после этого оперировать шею не стал, а направил меня в больницу, где потребовали сделать пункцию опухоли на предмет наличия в ней раковых клеток. Пункция выявила наличие в опухоли атипичных клеток, после чего операцию решили провести в московской обычной, а не онкологической, больнице.  Биопсия тканей, взятых при операции, обнаружила плоскоклеточный рак.

Меня еще не успели выписать из больницы, как тут же появился молодой человек, представившийся сотрудником Московского научно-исследовательского онкологического института (МНИОИ) им. П.А.Герцена. Он предложил начать мое последующее лечение у них, но для этого предложил, чтобы я сдал стекла на биопсию в лабораторию МНИОИ, поскольку доверяют их врачи только собственным анализам. Я последовал его совету и вскоре получил результат, который подтверждал уже имеющийся анализ, но содержал довольно странный вывод о раковых клетках, содержащихся в гортани. Сразу отмечу, что этот вывод вызвал большое удивление у всех онкологов, которые затем знакомились с этим заключением, под которым стояла подпись кандидата медицинских наук Э.А.Якубовой. Дело в том, что гортани моей хирург даже не касался, поэтому вывод этот выглядел явно ошибочным. К слову, гортань мою затем все же обследовали, но никаких признаков раковых клеток в ней не обнаружили, хотя для анализа отщипнули в гортани ткань для анализа.

 Обследования в поликлинике МНИОИ завершились консилиумом, на котором мне предложили сделать «радикальную» операцию с удалением не только шейных лимфатических узлов, но и расположенной рядом с ними слюнной железы. Хирург из отделения микрохирургии МНИОИ, предложивший делать подобную операцию, «честно» предупредил меня о том, что при этой операции наверняка будет пересечен лицевой нерв, и в последующей жизни мне необходимо будет пользоваться пузырьком с искусственной слюной.

Я от такой перспективы категорически отказался и обратился в поликлинику Московской городской онкологической больницы № 1. Там моим лечением занялась онколог отделения опухолей головы и шеи Горбунова Татьяна Александровна. С моим недавним отказом от «радикальной» операции она тут же согласилась. Затем последовали лучевая терапия, химиотерапия и иммунотерапия. Дольше всего продолжалась иммунотерапия (2 года), которая вскоре после начала ее применения привела к положительной динамике. За это время не обошлось без неизбежных побочных эффектов, но борьба со злокачественной опухолью завершилась, похоже, вполне успешно.  Прогрессирование опухоли было остановлено.