Праведники

1.

Городок с ближайшей железнодорожной станцией, где обосновались после языковых курсов Таня с Лёвой и двенадцатилетним сыном Вовиком был маленьким, всего 6000 человек населения, однако же Kreisstadt (районный центр) со всеми полагающимися этому статусу организациями и учреждениями, гордившийся тем, что до объединения Германии это был самый маленький районный центр в ФРГ. С квартирами в нем было напряженно, зато без особых проблем можно было снять дом. Или полдома.

Так Таня с Лёвой и поступили - сняли полдома (4 комнаты в двух этажах, чердак, подвал, небольшой участок) с полной меблировкой  у семьи пенсионеров, которые жили во второй половине дома, пристроенной позже. Мебель в доме была сплошь антикварная - темные шкафы, буфеты, комоды, заполненные посудой на любой случай жизни, постельным и столовым бельем, полотенцами, книгами - современными и старинными, в темных кожаных переплетах. На стенах, обшитых деревом, висели потемневшие картины в старинных рамах, не представлявшие ценности, но очень подходившие к интерьеру. Все в идеальном порядке.

Правда, оказалось, что стены у снятого Левитиными домика - практически картонные, а от открытых газовых каминов глубокой осенью и зимой толку мало,  так что в доме почти постоянно царил холод. А ещё соседи в доме напротив держали корову, которая периодически утробно мычала по неизвестной причине, от чего Тане, сугубо городской жительнице, становилось тоскливо и неуютно. Но всё-таки они продержались там 10 месяцев, с ноября и до конца лета. Весной и летом там было чудесно, но памятуя о прошлой зиме, Левитины не рискнули остаться там ещё на одну зиму, сняли опять же полдома, но уже построенных капитально.

Но всё это было уже потом, а пока они просто радовались, что наконец нашли нормальное человеческое жильё, пусть временное, но всё-таки не общежитие. Прописались, поставили на учет машину, зарегистрировались в Auslaenderbehoerde (Ведомство по делам иностранцев, сокращенно - АБХ) - всё как положено. Но однажды раздался телефонный звонок. Лёва был на курсах, трубку сняла Таня. Звонил шеф АБХ. Вежливо представившись, спросил - не возражает ли уважаемая фрау Левитина, если он к ним наведается.

- У нас какие-то проблемы? Документы не в порядке? - струхнув, спросила Таня.

-  Нет-нет, всё в порядке, просто хотелось бы поговорить с вами в неформальной обстановке, - ответил шеф АБХ.

Разумеется, Таня не стала возражать. Да и с чего бы? Пусть приходит. Договорились на субботу, когда дома все, в том числе и муж Лёва, который тогда учился на курсах от фирмы Сименс в Кёльне.

Звонок в дверь раздался минута в минуту. Кроме шефа АБХ, у двери стояли еще двое. Высоченный старик скандинавского типа со шкиперской бородкой и маленькая худенькая женщина, лет на 10 моложе старика. Шеф АБХ извинился, что сделал Левитиным сюрприз, придя не один. Представил им старика и женщину.

- Это,- сказал он, - пастор Петер Гляйс и его жена Дороти. Они очень хотели пообщаться с вами. Я здесь по их просьбе.

Оказалось, пастор Гляйс пришел предложить  свою помощь. Левитины не поняли - какую именно.

- Спасибо, у нас всё есть, нам ничего не надо,- словами из анекдота в переводе на немецкий ответил Лёва.

- Может быть, вы хотите съездить в Израиль?- спросил пастор. - Мы с женой возим экскурсии на Святую землю, уже 12 раз там были. В марте мы опять летим туда.

В Израиль Таня с Лёвой хотели, даже очень, они ещё никогда там не были. Но им не по карману была дорогая поездка с проживанием и экскурсиями, всё это им обещали многочисленные друзья и родственники, настойчиво звавшие их в гости.

- Не проблема, - сказал пастор. - Совсем не обязательно оплачивать всю поездку целиком. Вы можете только лететь с нами, в любом случае билеты на самолет обойдутся вам вдвое дешевле обычной цены.

- Мы согласны, - быстро сказала Таня, не дожидаясь мужнина ответа. Чего тут раздумывать? Надо ехать!

Тут и до Лёвы наконец дошло, что всё это не шутки. И если к тебе приплыла золотая рыбка и спросила: "Чего тебе надобно, старче?" - грех не воспользоваться. Так что, пока Таня с пастором осуждали детали будущей поездки, Лёва спросил шефа АБХ:

- А нельзя ли нам как-нибудь получить Reiseausweise fuer Fluechtlinge (паспорта для беженцев)?

С  советскими паспортами Таня с Лёвой имели большие проблемы. С ними можно было жить, но практически для любой поездки - даже в соседнюю Бельгию - в начале девяностых требовались визы. А синий Reiseausweis fuer Fluechtlinge, в просторечии именуемый Fremdenpass (паспорт иностранца), эти проблемы решал, хотя бы по странам Европейского Союза можно было ездить без виз. Получить такой паспорт считалось большой удачей, контингентным беженцам, которыми были Левитины, их выдавали очень редко, в основном по незнанию, ошибочно считая контингентных беженцев относящимися к беженцам вообще, которым такие паспорта выдавали на законном основании.

- Я попробую, - сказал шеф АБХ.

Кстати, забегая вперед скажу, что слово своё он сдержал, выдал Левитиным со временен Reiseausweise fuer Fluechtlinge, а их ребенку - Kinderausweis (детский паспорт), вообще-то положенный только имеющим немецкое гражданство. Это было уже на грани чуда, если не вовсе за гранью.

Левитины терялись в догадках, не имея ни малейшего представления, с чего вдруг свалилось на них такое везение. С какой стати эта троица решила их облагодетельствовать?

Узнали они об этом уже после поездки в Израиль, когда по-настоящему подружились с пастором и его женой.

2.

Жизнь пастора Гляйса не была легкой. Он родился в 1923 году, в девятнадцать лет попал на Восточный фронт, под Сталинград. Повоевать почти не успел, даже не был ранен - сразу попал в плен. Он был счастлив - для него война закончилась. Жизнь в плену, конечно, не сахар, но он выжил. Сказал - благодаря молитвам. Надеяться, кроме как на бога, было не на кого, он был из религиозной семьи, вот и молился. Работал не покладая рук, он был сильный и многое умел, так что был на хорошем счету в лагере. Победа в 1945 году не сильно изменила его жизнь - в Германию он вернулся только в 1954 году. Больше десяти лет провёл он в плену! Но он не роптал - сказал, искупал вину за всех немцев. То, что попал в плен, считал счастьем и промыслом божьим, был уверен, что если бы не плен, он бы там, на Восточном фронте, непременно сгинул, плен - это была большая удача. Когда вернулся, решил стать евангелистским священником. Выучился, получил приход, женился на Дороти, которая была намного моложе него. Она была из Силезии, ее семья жила там испокон веку, но после окончания войны, где-то в начале 50-х годов прошлого века, в числе других немцев, их депортировали из Польши в Германию, там они с Петером и встретились.

У них было трое детей, все девочки, но Петер с Дороти на этом не остановились. Кроме своих, они воспитали еще троих приемных детей: двух девочек-кореянок, сестричек, и мальчика из Пакистана. Когда Левитины с ними познакомились, все девочки были уже замужем, у Петера с Дороти подрастало  7 внуков, только пакистанец был пока не женат. Корейские девочки вышли замуж за немцев, причем от одной у них были типично немецкие внуки, а внучка от другой была чистой воды кореянкой, одна-единственная. Вживую Таня с Лёвой их, правда, не видели, но Дороти показывала им фотографии.

Жизнь их текла размеренно и упорядоченно, когда вдруг Петер понял - это неправильная жизнь. Это было что-то вроде Голоса свыше - то ли сон, то ли видение,  но Петер осознал, в чем состоит его жизненное предназначение. Конечно, он несет людям слово божие, но не по-настоящему: умом, а не сердцем. А надо - именно сердцем. И когда он вышел в отставку (ну, или как там это у священников называется), он продолжал проповедовать, но уже не в церкви, а у себя дома.

Выходило - не новая религия, но что-то типа секты, у него появились последователи. В принципе, от евангелического учения он не отошел, единственное, во что он уверовал с подачи Голоса и чего не было в евангельском учении, так это вера в то, что МИР ЖИВ, ПОКА ЖИВЫ ЕВРЕИ. И их надо всячески поддерживать, и им надо всемерно помогать выполнять своё предназначение. Это он и проповедовал, это была уже его МИССИЯ. И потому стал возить группы христиан в Израиль, наладил связи с мессианскими евреями (мессианские евреи - почти христиане, они верят в то, что Христос был мессией, то есть спасителем, в то время как все остальные приверженцы иудаизма в это не верят и продолжают ждать мессию). А тут ещё и Таня с Лёвой подвернулись - настоящие живые евреи, первыми приехавшие в городок из развалившегося СССР, которые в глазах Петера явно нуждались в помощи, хотя сами этого и не осознавали. Начальник АБХ был его прихожанином, с ним Петер и договорился, что он их Левитиным представит, он мечтал совершить доброе дело прямо тут, на месте, можно сказать, не отходя от кассы.

Кстати, желание Петера помогать и поддерживать распространялось не только на евреев. Гляйсы регулярно ездили с гуманитарной помощью в Волгоградскую область, туда, где Петер попал в плен.

- Вы представляете, что удивительно - 50 лет прошло, даже больше, а там ничего не изменилось! Те же ветхие деревни, те же ужасные дороги, те же бедные люди,- делился он с Левитиными своими  впечатлениями от этих поездок.

Таню с Лёвой это почему-то не удивляло.

Они и в самом деле подружились - Левитины с пастором и его женой. Гляйсы жили в деревушке неподалёку от городка, в котором обосновались Левитины, регулярно бывали в их городке, периодически заезжали их проведать, да и к себе приглашали. У них был чудесный старый дом с огромным, не по-немецки заросшим садом, очень уютный, с большой террасой, с грилем, с кормушками для птиц, с лесом практически сразу за оградой. Левитиным там очень нравилось, так что они никогда не отказывались, когда пастор с женой приглашали их в гости. Угощение было немудрящее, самое простое: Дороти пекла какой-нибудь пирог - с творогом, с фруктами, подавала свежеиспеченный хлеб из ржаной муки, которую сама же и молола с помощью электрической мельнички - на удивление вкусный, с добавками в виде семечек и грецких орехов; к хлебу было варенье из ягод, что росли в саду, фрукты, творог, чай, молоко.

Петер на старости лет пристрастился к рисованию. В основном это были немудрящие акварели - неяркие сельские пейзажи. Один такой пейзаж до сих пор висит у Левитиных - Петер подарил его Тане на день рождения.

Как-то они предложили Левитиным перейти на ты, что тех страшно удивило. Для них это было непривычно, они  были иначе воспитаны. Но со временем Таня с Лёвой привыкли и воспринимали такое обращение на ты к людям значительно старше себя как само собой разумеющееся.

Потом Дороти заболела. У неё был рак, но, слава богу, в начальной стадии и неагрессивный. Таня с Лёвой навещали её после операции. Поразительно она выглядела - как довольный жизнью человек. Им она сказала, что смерти не боится, ей не о чем беспокоиться, богу виднее - жить ей дальше или земное её существование заканчивается, но она почему-то уверена, что час её ещё не пробил. Всё и в самом деле закончилось хорошо - без облучения, без химии.

Через пару лет они собрались продать дом и перебраться к старшей дочери в Кобленц. Они решили, что так будет проще для всех - и забот меньше, и дочь рядом, и внуки. Так они и сделали. А потом и Левитины переехали во Франкфурт, где Лёва нашел  очередную работу, так что больше они с Гляйсами не виделись, только обменивались открытками. Так они узнали, что Петера больше  нет.  Он прожил долгую жизнь - до преклонных 95 лет.

А Дороти всё еще жива, она регулярно поздравляет Левитиных с праздниками - христианскими и иудейскими. Ей ещё нет и девяноста.

Более достойных и благородных людей трудно представить. Праведники в прямом смысле этого слова.

Продолжение
http://proza.ru/2023/03/27/1501