Чудо-рыба

      В застойных семидесятых жителей приморского кубанского городка Ейска трудно было удивить рыбными деликатесами, такими, как скажем, чёрная икра, осетрина, истекающие нежным жирком рыбцы или янтарно–прозрачные пласты вяленого леща. Ну, разве что консервы под непонятным названием «Снатка» остались в благословенных шестидесятых. А в остальных вкусностях недостатка не было. Кто не браконьерил сам, всегда мог купить, чего душа пожелает, у соседа или на роскошном городском рынке. Вот и съезжались к тёплому Азовскому морю бледные до голубизны москвичи да ленинградцы не только позагорать и вдоволь накупаться, но и полакомиться дарами азовского Нептуна. 
      Москвичка Наташа приехала в Ейск с пятилетним сынишкой Санькой в начале сентября. Так ей посоветовала подруга, ежегодно отдыхающая на Кубани именно в это время: основной поток отдыхающих уже схлынул, ни каких проблем с билетами на поезд и самолёт, полупустые пляжи, а фруктов и овощей – хоть отбавляй! Горы дынь и арбузов, яблоки и сливы, сахарно–сладкий виноград и такие же помидоры… Что ещё нужно для отпускного счастья?
      Подруга дала ей адрес милой старушки, живущей в районе, именуемом в народе Нахаловкой (дело в том, что ещё до революции первые дома там начали строить вопреки запрету, нахально). Населяют Нахаловку сплошь рыбаки. У этой старушки можно было, за вполне приемлемую цену, снять уютную комнатку с видом на Ейский лиман: на разноцветные лодки, качающиеся на бледно–зелёной воде и сидящих на них сонных бакланов, на мальчишек–рыбачков с бамбуковыми удочками, томительно следящих за полосатыми поплавками, на важных уток, выискивающих в прибое рачков-бокоплавов.      
      В первый же вечер, когда Наташа с Санькой, наплескавшись всласть в мелком и тёплом лимане, собирались идти в парк аттракционов, в дверь постучали. Их квартирная хозяйка отбыла со словами «пошла до Михаловны пить чай, не скучайте», поэтому Наташе пришлось открывать самой. На пороге стоял босой квадратный мужичок в майке и закатанных до колен брюках. Руки незнакомца были раскинуты, как для объятий, а ладони облеплены рыбьей чешуей. Наташа попятилась, а мужичок дружелюбно улыбнулся, сверкнув шеренгой золотых зубов, и сиплым голосом спросил:
      –  Хозяйка, осетрину брать будешь!
      –  Буду, а почём?
      –  По четыре рубли за кило. Сколько несть?
      –  Ну, килограмма два-три.
      –  Не, такой мелочи у меня нема. Это ж малёк!
      –  Ну, я тогда не знаю…
      –  Ладно, поищу поменьше.
      –  А она свежая?
      –  Не боись, свежак!
      Рыбак ушёл в сумерки и отсутствовал довольно долго. Наташа даже подумала, что он не вернётся, и вечер, считай, пропал – на аттракционы идти было бы уже поздно. Но через какое–то время в дверь снова постучали.
      –  Во, хозяйка, самую маленькую нашёл. Всего шесть кило. Берёшь?
Наташа кивнула. Мужик боком протиснулся в дверь, прижимая рыбину к арбузному животу, и поинтересовался:
      –  Где камбуз–то? Куда несть?
      Огромная рыбина, размером с молодого крокодила, плюхнулась на пол, при этом голова её с удлиненным тупым носом уперлась в кухонный шкаф, а хвост высунулся в коридор. Наташа как во сне расплатилась с рыбаком и вернулась на кухню. Санька боязливо выглядывал из комнаты, не решаясь подойти к чудо–рыбе. Он только спросил:
      – А она не кусается? 
      Когда квартирная хозяйка вернулась с чайной церемонии «от Михаловны», она застала квартирантку и её сынишку плачущими на кухне: Наташа рыдала над рыбиной, не зная, что с нею делать, а Санька – за компанию с мамой. Как истинная ейчанка, старушка за полчаса справилась с «монстрой», приговаривая:
      – Нашла, из–за чего рыдать! Сейчас мы её разделаем! Головизна на уху – первое дело. Из боков балыков навялим, повезёте в свою столицу. Ещё и на жарёху останется. А визигу – в пирог! Осетрина, – она вся съедается, без остатку.   
      Рыбу ели целую неделю. А потом ещё неделю любовались валящимися балыками. Янтарные, жирные, ароматные, они висели в специальном сушильном шкафу, затянутом густой сеткой, искушая прожорливых мух и ос, которые не могли до них добраться.
      Домой Наташа привезла несколько роскошных осетровых балыков. Сынишка, накормить которого всегда было огромной проблемой, с аппетитом уплетал бутерброды с рыбными ломтиками.
      Утром первого послеотпуского дня Санька тоже выклянчил у мамы такой бутерброд перед уходом в детский сад.
      А через пару часов Наташе на работу позвонила подруга, по совместительству – воспитательница детсада, в который ходил Санька, и заорала в трубку:
      – Натка, ты знаешь, что твой сын сегодня выдал?
      – Что случилось, снова дерётся?
      – Да нет! Он за завтраком кашу есть отказался, сказал, что объелся с утра осетриной! Вот даёт!