Пою моей прекрасной Польше

Фотография из личного архива автора. Польша. Замок Свины. 2017

Своему правилу писать только о том, что показалось необычным, удивило, вызвало яркую эмоцию, я верна. Описание достопримечательностей всегда оставляю составителям путеводителей, путешественникам и туристам. А я – так, наблюдатель. Время не имеет значения, только место. Это место – Польша.

Первое впечатление – международный вагон. Оба раза туда и обратно мы ехали поездом Москва-Варшава. Необычно было всё – три полки, расположенные одна под другой, крошечная раковинка, притаившаяся под столиком в углу, шкаф для одежды и багажа, длительная остановка для замены колёс, журавли, летящие вдоль поезда.

Поляки не любят сталинскую высотку, стоящую рядом с вокзалом. Было странно увидеть её, делая первые шаги по польской земле. В Варшаве я немного успела за те восемь часов, что за оба посещения удалось пробыть в этом городе, надеялась наверстать ещё…. Впрочем, незабываемый опыт быть оставленной в незнакомом месте без денег, связи и документов стоит многого. При себе у меня был только фотоаппарат. К счастью, «воспитательный момент» от мужа продлился недолго.

Между городами ходят красные фирменные двухэтажные автобусы, в том числе и во Вроцлав. Нас поселили в только что построенную и ещё не открывшуюся гостиницу для паломников при новом храме на юго-западе города. Мы были первыми и единственными постояльцами. Нам в помощь светильники с датчиками движения зажигались при нашем приближении. Особенно важно это было по вечерам, когда мы возвращались, открывали своим ключом входную дверь и застывали на пороге кромешной темноты.

Вроцлав – бывший немецкий Бреслау – знаменит своими гномиками. Наверняка есть те, кто точно знает, сколько их на данный момент, но цифра постоянно растёт. Мы тоже включились в марафон и постарались увидеть и сфотографировать всех, кого встретили из этих милых хозяев города. Есть они и на Тумском острове, который сам является памятником.  Каждый сантиметр люблю, но особенно дороги мне слова на памятнике Болеславу Коминеку, который способствовал примирению польского и немецкого народов в середине ХХ века. «Мы прощаем и просим о прощении».

Архитектура, памятники, городская скульптура и арт-объекты Вроцлава знамениты и замечательны, но неподвижны. Есть и один движущийся! Старинные трамваи восстановлены и бегают по городским маршрутам вместе с более поздними и супер-современными.

В поездках по красивейшим и интереснейшим окрестностям Вроцлава нас сопровождал друг, пригласивший и устроивший нас, на своей машине. Его жена провела нам пешую экскурсию по городу. Как удивительно, оказывается, растёт омела. Трудно поверить, что эти хорошенькие шарики – паразит, способный уничтожить донорское дерево. Загадка, как держатся на стенах побеги плюща и дикого винограда, разрешилась, потому что я имела возможность наблюдать их весной и осенью. Они цепляются за вертикальные поверхности растопыренными пальчиками маленьких лапок и удерживаются за счёт крошечных присосок.

Наконец я поняла, почему студенты, несмотря на запреты городских властей, регулярно одевают скульптуру фехтовальщика, украшающую фонтан рядом с костёлом Вроцлавского университета. Жалеют! Автором является немецкий скульптор Хуго Ледерер. Якобы, по прибытии в Бреслау для обучения мастерству, Хуго встретил студентов, которых щедро угостил выпивкой. Гулянка закончилась игрой в карты, и Хуго проиграл всё, кроме шпаги. Став скульптором, он изваял знаменитого обнажённого фехтовальщика, которого установили на Университетской площади в назидание для студентов: не пей и не играй, не то останешься без штанов!

Свидница очаровала. Особенно заинтересовала меня «Церковь мира», постройка которой стала возможной после окончания Тридцатилетней войны и подписания  Вестфальского мирного договора, заложившего основы веротерпимости. От императора Фердинанда было получено разрешение на строительство в Нижней Силезии  трёх протестантских «Храмов  Мира»: в Свиднице, Яворе и Глагове. Строителям были выдвинуты немыслимые требования и ограничения, но храм, всё же, был построен без единого нарушения их. В том, что он стоит до сих пор, верующие усматривают божий промысел.

Надпись перед Собором Святых Станислава и Вацлава гласит: «Свидница верна Богу и Польше». Рядом – памятник этническому поляку, единственному славянину среди Римских Пап – Иоанну Павлу II.
 
В саду усадьбы фельдмаршала Блюхера в Кробеловице мы набрали одичавших, но всё ещё очень вкусных яблочек. Там же меня постигло большое разочарование – я не успела сфотографировать стаю журавлей, которую мы спугнули. В тот самый момент у меня закончилась карта памяти.

Замок Ксёнж сейчас не выглядит таким уж старинным, хотя его история началась ещё в ХIII веке. Огромный и прекрасный - крупнейший замок Силезии и третий по величине в Польше. Легенды замка включают в себя и рассказы о Золотом поезде, который предположительно находится где-то в лабиринте тоннелей и шахт недалеко от Валбжиха.

Замок Больков принимает туристов, в нём есть экспозиция и бойкая торговля сувенирами. С ХIII века он входил в систему крепостей на границе Силезии и Чехии, проходившей по Судетским горам. Вид с 25-метровой смотровой башни открывается изумительный! Напротив видны руины ещё одного замка.

Замок Свины полюбился мне больше других. Он был построен на век раньше, чем они, как оборонительный, но впоследствии стал жилым. Сейчас он находится в частной собственности, и, скорее всего, станет развлекательным комплексом. А жаль….

Краков мы с мамой посетили самостоятельно, без сопровождения. Приехали из Вроцлава и уехали обратно на том же красном междугороднем двухэтажном автобусе. Гуляли по городу, фотографировали, запоминали – «сохраняли его в сердце своём» и величественный Вавельский замок, и Казимеж, и чудесный мост с парящими скульптурами. А вот увидеть, как трубач машет рукой из окошка Мариацкого костела, не удалось. Каждый раз трубач исполняет хейнал на одну из сторон света - на юг к Вавельскому замку, на запад к городской ратуше, на север к Барбакану и на восток к пожарной службе.

Польская речь, особенно нежное воркование полячек, звучит, как музыка. До чего же приятно ко мне обращались: «Пани Уада». А я-то выучила всего несколько слов и скороговорку: «Не пепши, Петше, пепшем вепша, бо можешь пшепепшитсь вепша пепшем» - «Не перчи, Петр, перцем поросенка, а то можешь переперчить поросенка перцем». Зато теперь мы зовём дворец не иначе как «замек», дом для нас – «домек», а творожок – «сырек».

Живи, прекрасная страна! Спасибо, что ты есть и, пожалуйста, будь! Может быть, я ещё вернусь….