Я вернусь к тебе, папочка. Глава 29

Карине нравилось ходить в сад и более того, ей было радостно, что я рядом, как и дома. Правда, я не в ее группе была, так как не положено, а то за мамой будет бегать.

Мы жили спокойно втроём, иногда звонил Виталик и то только Соне, я старалась быть в тени и вспоминала, как он нагло приставал и говорил гадости, а сейчас готов помочь и то, через дочку, потому что конфликт с мужем надолго отпечатался в его памяти. И он боится, что если заговорит со мной, то это будет его последним звонком. Сева снова решит расквитаться. И чуть ли не вызвать на дуэль. Откровенно говоря, боялся моего грозного мужа.

 Я знаю, что Виталик злился на Сонины планы, потом послушал и поменял своё мнение. Но своего адреса нового не давал. Ему было достаточно общения на расстоянии. И это меня жутко пугало.

Я намекала Соне на то, что если отец так себя ведёт, то это очень странно, нормальный бы уже давно назвал своё местоположение. Так как дочь. И, что таким образом он отдаляется от нас и  понемногу делает благие дела, чтобы красиво попрощаться. Дочь не верила мне и сказала, что тоже любит болтать по телефону, а не встречаться.

– А ты, хочешь его увидеть? - поинтересовалась на днях я.

Дала только отрицательный ответ. Знаю я ее! Потому что любит и хочет общаться дальше. А со мной пытается уйти от разговора, чтобы не увидела ее слез и не терзала душу.

Соня научилась быть сильной и прятать свои эмоции. Хорошо это или плохо. Уж не знаю! Разве, что слышу, как она по ночам плачет в подушку от того, что родной отец не хочет ее видеть и избегает.

Любому ребёнку больно, когда ближний отдаляется и при этом обманывает и говорит красивые слова, чтобы не так обидно было.

Севу мы не посвящали в свои дела до тех пор, пока он не вернулся. Карина подбежала к отцу, улыбнулась, когда он подхватил ее, обняла руками и ногами, сказав, как сильно скучала и просила больше не уезжать. А потом поделилась, что ходит в новый садик и мама там работает. Сева был так зол, что я и не знала, что сказать, а вот Соня:

— Пап, знаешь, никогда не думала, что произнесу это… Все было хорошо, пока ты не вернулся со своим уставом!

— Ты сейчас на кого быканула, деточка? Что, голос прорезался? - вне себя выпалил он, а я уже зная исход, что если дочке будет душевно плохо от его слов, то она может пойти к бабушке и все рассказать и остаться с ночевкой.

А мне меньше всего хотелось расстраивать маму.

Все же стало только налаживаться. Дочка поменяла отношение к сестре и переборола свою ревность.

Недавно, она меня очень сильно удивила. Сдала купленные Виталиком украшения в ломбард и взяла Карине на зиму вещей и ещё на лето заказала пару платьев для нее и себя. Я даже всплакнула от такой заботы. 

Моя кровинка ушла с головой в сестру, что заставляло меня чувствовать себя счастливой матерью, которой удалось достойно воспитать своих дочерей. После работы, Соня бежала домой, чтобы провести время с малышкой и дать мне отдохнуть и приготовить что-то вкусненькое.

– Сев, не надо! - вмешалась я.

А Соня, подняв бровь сказала:

– Я прогуляюсь с Кариной.

– Там холодно, - резко бросил Сева.

— Мам, буду откровенна, мы хотим остаться у бабушки. Ребёнок не должен видеть, что происходит с папой.

«Только молчи, я тебя прошу», - посмотрела умоляюще на дочку я, которая поняла с первого раза и кивнула.

– Ты глянь на нее, - сквозь зубы произнёс Сева, а я всего на всего дала добро. - Пофигистка! - повернулся ко мне он.

Когда девочки ушли, то мое сердце заколотилось сильнее. Муж был вне себя и начал кричать на меня, я лишь не понимала отчего.

– Сева, я работаю! По крайней мере, я знаю этих людей! Что такого в том, что я кормлю детей и убираю за ними? Это я делаю и дома! - выпалила я.

– Вот и делай! Чего поперлась?

– Ради Карины! - ответила я и сжала ладони в кулаки. - Знаешь, что… если тебе стыдно, что у тебя жена простая смертная, то чего не женился на королеве гламура? А я тебе скажу, потому что такой, как она ты, нафиг не нужен, а вот я с радостью приму! Из меня же можно веревки вить! А как насчет девушки, с которой твоя мать хотела, чтобы вы венчались, а? Хоть она и полная противоположность меня, примерная, послушная! И то тебя не устроила! Что же во мне такого? Да ничего! Зачем же ты меня запер в четырёх стенах? Что такая страшная или красивая, что людям нельзя показываться? Все-таки дети - это, как прикрытие? Чего же ты боишься? Опозориться со мной? - подошла вплотную к мужу я и тяжело вздохнула.

– Ну, что ты… наоборот прекрасна и я могу с гордостью выходить на улицу, зная, что у меня такая необыкновенная жена. Хочется показать тебя всему миру. А дети? Я тебе всегда говорил, что ребёнку спокойно, когда ты рядом! Хотя бы до восемнадцати лет! Королевы гламура, как ты выражаешься в моей постели были! Верка, например! Это она сейчас одевается, как обычные люди, а раньше  шуба до пола и губки бантиком!

Хотелось замахнуться, но вовремя опомнилась и спрятала руку в карман джинс. Никогда в нашей семье не было настолько наколенной обстановки. Севу было не узнать. Это уже был не тот шутник, а человек, который мне в один прекрасный день признался:

– Все меня идеализируют, а на самом деле, я по-жизни мудак.

– Нет! Это не так! - мотала головой я. - Мой Севочка хороший, а то, что закрыт от соседки - это норма.

– Ты меня ещё в юности не видела! Сразу бы сбежала. Только и делал, что говорил не в бровь, а в глаз, а что касается моего юмора, то поверь, без него, я никогда не обходился. Был разве, что чёрный, а вообще, шутил я в зависимости от обстановки.

– Этим же, ты и вызываешь у меня улыбку.

Вижу его истинное лицо. И поспорить не могу с тем, что когда-то было произнесено мужем давным давно. Если в нашей семье царит гармония и покой, то естественно всем нам хорошо, а когда всё, как на иголках, муж начинает нервничать и плеваться ядом.

Таким я его видела первый раз.

Про Веру - это был удар по сердцу. Зачем же так? С близким человеком, который любит всей душою? От такого заявления, я сильно разозлилась:

– Ты прекрасно знаешь, что я не хочу про неё и слушать! И снова за старое, чтобы сделать ещё больнее? То, что она могла быть модницей, меня ничуть не удивляет.

– Но зато я ей был нужен!

– Так и катись к ней, дверь открою, не переживай!

Муж надменно на меня посмотрел, пробурчав свое: «м» и закивал, пока я не ответила:

– Ты меня достал уже! Сил на тебя никаких нет! Сколько можно обвинять меня? Придавать себе огромное значение, а? У тебя все должно быть идеально! И я находиться подле тебя! Чего же ты хочешь от всех нас? Знаю одно, что надеешься на то, что старшая  перестанет видеть в мужчинах выгоду и толстый кошелёк, чего нет уже давно, что Виталик уйдёт с горизонта и все будет, как раньше? А от меня? Чтобы дома сидела? А от Карины? Нет, с ней все нормально, это мы не превзошли твои ожидания. Что же, значит нам не по пути! А ещё, дура я! Виталик ещё тогда знал, что мы с дочкой пострадаем от твоего напора и хотел, чтобы мы перебрались к нему. Спасти! Но это не так. Я схватилась за Карину! Что не смогу разлучить ее с тобой и уйти к тому, кого ненавижу! Что я люблю только тебя! А Соне дала возможность общаться с Виталиком. Ты меня за это презираешь? За мою тупость и пофигизм, да? Я не могу тебя утешить тем, что Соня выберет тебя, но скажу с уверенностью, что любит больше жизни. И, чтобы показать тебе, как ты ей важен, она устроила скандал в садике и пошла писать заявление. А ты обидел и ее, и меня! Но больше всего Карину! Мы для неё самые близкие люди! Как жаль, что ты не можешь этого понять. Тебя распирает гордость, что малышка тебя любит. Да, это прекрасно! Но мать с сестрой не надо сбрасывать со счетов! Все, потому  что они не такие, какими бы тебе хотелось их видеть! - вытираю слёзы я и чтобы показать свои намерения, направляюсь в сторону двери. - Все! Я ухожу! Мне надо прогуляться и понять, что делать дальше.

– Стой! Подожди. Не надо. Не уходи, - прошептал муж и притянул меня к себе. - Куда ты пойдёшь? Плакаться в жилетку Виталику?

– Да ты, что из ума выжил? Отпусти! - резко сбросила его руки я и посмотрела. - Даже если и к нему, то поверь, он уж точно не скажет, что я глупая, что вернулась на работу. А может быть я не навсегда? А с надеждой, что дочку оставят, пока я буду пахать? Ты об этом думал? Я же с Соней тоже самое проходила. По-моему тебе стыдно, что твоя жена… занимается грязной работой за три рубля!

– Я прекрасно знаю, что ты нелюдимая и не хочешь ни с кем общаться, вот и… предложил альтернативу.

– Ты отмазываешься и придумываешь себе оправдания! Тебя просто бесит, что я дуняша.

– Да нет, это не так.

– Уходи, я не желаю с тобой разговаривать. А хотя, нет, как я могу из твоей же квартиры тебя выгонять?

– Нашей, - аккуратно отодвигает меня он, обувается, накидывает пальто и шепчет: - Я всегда говорил, что лучше я уйду, а ты в тепле.

– Да, что ты устроил мне здесь спектакль? Сейчас к маме пойдёшь и…

– Папе.

– Учти, наговорит тебе житейских мудростей и отправит обратно! Оставайся! Я переночую в зале.

Но Сева уступил мне спальню, в которой я прорыдала всю ночь. Утыкалась в подушку и не верила тому, что происходит. Почему нужно наезжать на человека из-за того, что он работает? Обзываться?

Я не пофигистска! А просто с лёгкостью ко всему отношусь и не трачу нервы понапрасну, как это делает мой муж.

Чувствую в подростковом возрасте, Карина не сможет спокойно дышать, а только начнёт прятаться за мою спину и тихо секретничать, чтобы папа не услышал, потому что ему захочется пробраться в женскую душу своей дочери и быть полезным.

Карина всегда знала, что я дома, тянулась ко мне и при этом, между нами была такая тёплая связь. Когда я отводила ее впервые в садик, дочка не плакала, а потом уже, осознав, что ее могут оставить, стала тянуть руки, а я… делать шаг назад и убирать их. Как же моя малышка пронзительно кричала, что я бежала прочь, заливаясь слезами.

Я нужна ей… и играю большую роль. Пусть дочь любит папу больше, я все понимаю, но хотя бы он должен утихомирить свой пыл и… наверное быть таким, как я, спокойным и рассудительным. И то  этими  качествами он меня и заразил. А сейчас почему-то принял эмоциональность и готов ругаться с каждым, кто не создаст условия для его девочки. Я прекрасно понимаю мужа, но вижу, что порой он перегибает палку.

Не знаю, сколько я проплакала, уткнувшись в подушку, но когда тёплые руки обвили мою талию, стало тяжело дышать.

– Лия, девочка моя, прости меня, - прошептал муж и поцеловал в плечо. - Не могу уснуть. Всего коробит. Как я мог снова повысить на тебя голос и обвинить во всех грехах?

– Все просто не по-твоему вышло, Сева. Птичка вылетела  из клетки! - убрала его руки я и тяжело вздохнула.

– Не говори так о себе! Ты не пленница! Я просто хотел, чтобы душевно ты чувствовала себя в своей тарелке. Хорошо, если Карине тепло от того, что ты снова рядом… но, а если ты недолго будешь работать? Что с нашей девочкой будет, ты подумала?

– Ничего не будет. Потому что мама снова дома. И ещё, завтра же позвонишь и извинишься перед Соней. Ты накричал на неё. И за что? Из-за того, что они с отцом снова общаются? Господи! Я так устала! Особенно от твоей ревности! От того, что порой ты бываешь неуравновешенным, я уже молчу про твои приколы, но они не так обидны! Сев, можно я посплю? Мне завтра рано вставать? Я больше не могу находится с человеком, который сначала поддерживает, а потом плюет в лицо. Теперь я понимаю, что лучше молчать. Тебя все ровно сделают виноватой.

– Нет, нет, это не так. Я был на эмоциях. Ты же знаешь! Мою дочь обидели в садике. А подам-ка я на заведующую в суд за то, что позволяла своему внуку глумиться над Кариной! А ещё перетру лично с воспитателями! Я это дело так не оставлю!

– Делай, что хочешь! - ответила я и стала брыкаться, когда муж развернул к себе и запечатлел поцелуй. - Отпусти меня! Я хочу выспаться! - упираюсь ему ладонями в грудь. – Не надо, прошу тебя, я не хочу, довольно! Сев, пожалуйста.

– Ты хочешь этого. Ты прощаешь меня. А я обещаю больше не вести себя подобным образом.

– Мы все это уже проходили. Ты прав, я плохая мать и свекровь правильно поступила, что отобрала Карину, это я глупая пороги отбивала.

Сева не собирался меня слушать, заткнул рот поцелуем и нежно стал блуждать руками по телу, я не смогла противиться, запрокидывала голову и стонала. Именно в постели, он сглаживал свою вину, а потом готовил завтрак, обед и ужин или наводил порядок в доме, чтобы я видела, какой он у меня золотой и простила придурка.

Я все пыталась его сбросить с себя, но понимала, что таю, а потом, будто приходила в себя и пыталась отстранить.

– Ну, что ты? Все хорошо, - шептал он.

– Слезь! Не хочу! - всхлипывала я, почувствовала, как покраснели щеки и села на край кровати.

– Пожалуйста, прости меня, если сможешь, - снова приблизился ко мне он. - Я не смогу без тебя.

Мужчины делают женщин слабее, какими бы мы сильными не были, а стенку все ровно пробивают.

Разворачиваюсь, касаюсь его губ, не отрываюсь, обратно ложусь на подушку и, выдыхаю, когда муж медленно ведёт рукой по бедру и осторожно входит.

Нежность, слова любви, извинения, которые он без конца шептал мне, аккуратно двигаясь  и смотрел с любовью, проникали в самое сердце. Я слушала, сглатывая слёзы и кивала. А сама была уверена в том, что для мужа, я всегда плакала от переизбытка чувств и, поэтому у него не должно быть  ко мне вопросов.

Когда мы достигли высшей точки, Сева поцеловал меня, обнял за талию, положив голову на грудь и уснул, я всего лишь запустила пальцы в его волосы и постаралась восстановить дыхание, а приятное тепло все ещё гуляло по телу. Муж молчал и я прекрасно видела, что он не спит. Усердно о чем-то думает и не собирается ложится на свою сторону.

Прикрываю глаза и чувствую, как он целует меня в щеку, поправляет одеяло, кладёт руку на талию и засыпает.

Внутри все так сдавливало, что не хватало сил дышать, а слёзы, вновь и вновь брызгали из глаз. Я не могла спокойно соображать, мне казалось, что я какая-то жертва абьюза. Что так продолжаться больше не может.

– Или ты меняешь тактику разговора или мы станем друг другу соседями, - произнесла свои мысли вслух я и муж поднял голову.

– Это, как так? Совсем не будем разговаривать? Лий, ну прости меня ещё раз, ну пожалуйста! Ты замечательная мама. А, что касается моей, то она старенькая и чудит. Забыл ответить тебе, не хотел, чтобы ты переживала все вновь и вновь, - и, нависнув, наклонился к моим губам, приоткрыл их и нежно поцеловал. - Не злись, пожалуйста. Я очень тебя люблю!

– Давай спать! - бросаю я и прикрываю глаза.

Каждый день был для меня удивительным. Теперь, муж забирал Карину после сна, а мои коллеги подчёркивали его красоту, только я старалась не попадаться ему на глаза. Чтобы не увидел  меня с грязной посудой или, как мою пол. Я снова вернулась в состояние стыдливости. Хотя мама всегда говорила, что стыдно "не работать", но, когда я засела дома после замужества, то спросила у неё:

- Мам, я тунеядка теперь?

- Нет, солнышко. Ты счастливая женщина с замечательным мужчиной.

Мама не говорила мне прямо, что замужем нужно еще, как пахать, а всегда в положительном ключе отзывалась о нашей семье и говорила, что молила бога, чтобы ее дочь плакала только от радости и чувствовала себя за мужем, как за каменной стеной.

Всеволод настолько скрывал меня, что родители детей и вовсе не знали, как я выгляжу и мою биографию. Только коллега.

Как-то раз, Сева все-таки застал меня за посудой. Мы с ним долго не разговаривали, спали в разных кроватях и то, теперь с Кариной старшая сестра ночевала и по-прежнему получала игнорирование от Севы, а потом набирала Виталика и разговаривала с ним, так как ей не хватало отцовского внимания. Муж даже не удосужился извиниться, считал себя во всем правым и зло смотрел на Соню. А ещё чувствовал все еще боль в душе, просто не показывал этого, а огрызался.

— Этот подонок приставал к твоей матери, а ты продолжаешь… поначалу, ты не хотела с ним общаться! - как-то за столом сказал муж и шумно бросил вилку: – Что большие деньги глаза затуманили?

Соня вздрогнула и покачала головой, но ничего не ответила, а только прошелестела:

– Папочка, давай не будем мусолить? Мы возвращаемся к этой теме каждый божий день!

– Ага, а ты все путешествовала из квартиры в шикарный дом. Ну и где Виталка твой? Даже адреса не дал. Не так сильно, он и хочет тебя видеть, а вот меня не смей «папочкой» называть! Попрошу, пожалуйста Всеволодом. А можно и по имени отчеству.

– Ты шутишь? Я устала! - и взмахивает руками Соня. - Ты скоро сгоришь от своей ревности! Турзучишь всю нашу семью! Я тебя люблю и ты должен это знать.

– Я не желаю этого слышать, так же, как то, что ты здесь, ради Карины. Что? Через сестру решила со мной поладить? Показать, как важна для тебя? Ну-ну. А раньше «будущей терпилой» ее называла! И мать учила, как воспитывать! А теперь что? В десна целуетесь?

Соня еле сдерживала слёзы и, когда я вошла на кухню, из-за громких голосов, та с надеждой смотрела на меня.

Хмурюсь:

– Сева, ты не имеешь право, разговаривать так с моей дочерью! Имей совесть, ты если любишь, так и люби нормально, не надо на неё голос повышать.

– Оживилась, пофигистка!

– Ты снова за старое? По-моему ты извинялся недавно, что? Совсем запамятовал? И пожалуйста, будь тише, Карина может все услышать или тебе нравится, что она в эпицентре новостей?

Муж тогда ничего не ответил, потому что Карина - его слабость и если напомнить о ней, то он как-то меняется и правда становится чуть спокойней и перестаёт орать.

Дочка подходит  ко мне, обнимает и утыкается в плечо. Успокаиваю ее и говорю, что папа боится нас теперь потерять, вот и злится, вот и впечатлительным стал, не контролирует эмоции и вечно ко всем придирается, вместо того, чтобы открыть душу.

Вздохнув, я сказала:

–  Сонечка, потерпи, папа извинится. Он переживает все глубоко внутри и сам не ведает того, что говорит.

– Мамочка, не разговаривай с ним! Пожалуйста, будь на моей стороне!

– Доченька, не надо так! Это и твой отец тоже! Пусть, я итак с ним в жёсткой ссоре. Впервые за много лет. Но мы не должны поступать с ним подло.

– Вас разлучает Виталик! А Сева горд тем, что смог тебя остановить и перетянуть на свою сторону!

Я не могла быть слишком горделивой и, когда муж пошутил, что я мою посуду, словно за кучей гостей, я запульнула в него полотенцем и огляделась. Дети были на прогулке, а он пришёл за дочкой:

– Ты все-таки такая сексуальная, когда моешь. И пахнешь хлоркой.

Подношу руку к его носу, мол, на, нюхни, и нечаянно ударяю.
Только хотела извиниться, как он перебил:

– Я это запомнил.

– А как же? У тебя всегда память только на плохое запрограммирована. Иди за маленькой. Не задерживай меня, а то кто-нибудь увидит.

– Ключи от машины дашь?

Бросаю ему:

– А мать значит, пешком пойдёт?

– Нет, мы будем тебя ждать.

Я ничего не ответила, встретила только после работы этих двоих в парке, старалась не смотреть мужу в глаза и без конца  расправляла подол платья.

Позже, когда мы были дома, Карина говорила с ним о Соне, плакала от того, что папа обижает сестру, вот та и уходит и приходит к ней только ночью. Сева пытался выкрутиться, но ничего не получилось. Детские чувства сильнее.

– Папочка, помирись с Соней, она очень грустит.

– Хорошо, хорошо, не буду с ней ругаться, - кивал муж.

Карина тут же ухватилась за его руку и посмотрела в глаза.

– Спи, спи, я тут буду.

– А Соня? Она придёт?

– Конечно.

– Если что, ищи ее у бабушки Анжелы.

– О! Даже так… хорошо.

Чуть позже, муж подошёл ко мне, положил руку на плечо и вздохнул. Видеть меня неразговорчивой и злой, ему давно не приходилось, да и на душе скребли кошки. Не мог он так больше. Давно уже понял, что я с ним и сколько ему не повторяй, все бесполезно. Я так устала, что мне кажется, скоро не вынесу и расплачусь от того, что происходит. Свёкор сказал ему не трогать, пока Соню и наблюдать. Так нет же, спешит, никого не слушает, ругается со всеми, а потом жалеет.

Крепко обнимает меня за плечи, целует в щеку и мы молча смотрим на вид из окна. Люди куда-то спешат и торопятся. В основном, молодежь. Либо в клуб, либо к друзьям. Мы когда-то тоже были такими. Только не я. Была домовитая и любила путешествовать с мамой, которая всегда брала меня с папой то в Кисловодск, то в Анапу. Мы покупали экскурсии и смотрели достопримечательности. Кабаки, я не очень-то и жаловала.

Вздыхаю, хлопаю Севу по рукам и пытаюсь отстранится, пока он не разворачивает меня к себе, прижимает и поглаживает по голове:

– Прости меня, за Соню, за все… я был такой дурак…

- М, ещё, что скажешь?

– Ну, Лий! - обиженно дует губы он, сразу берет себя в руки и выпаливает: - А мне, все-таки действительно есть, что тебе сообщить!

- Надо же. Надеюсь, что-то хорошее. Например, что больше не будешь так себя вести, - продолжала издеваться я.

- И это тоже. Так ты выслушаешь меня?

- Давай.

- Это поводу Сони.

И, увидев мой нахмуренный взгляд, сказал, что и не собирался высказываться по поводу неё и хаять на чем стоит свет. Что, это не то, о чем я сейчас подумала, хоть у него никогда к ней не было претензии. Не считая, последних событий.

- Тогда говори, - даю добро я, так как не на шутку испугалась.

–  Оказывается Соня по собственному желанию забрала документы из института. Я-то думал, что дело в деньгах, хотел тогда туда позвонить и сообщить, что скоро заплачу, но мне сказали, что девочка назвала причину и ушла. Мне сообщил эту новость  знакомый, ну тот, что директором работал и помог пристроить сюда Соню.

– И, что за причина?

– Когда она узнала, что группа распалась, то решила во чтобы то, ни стало поступить на бюджет, чтобы мои деньги уходили на Карину, а она мол, взрослая, справится. И какой же я был дурак! Моя девочка не хотела в открытую мне говорить о своих намерениях. Я успокоился. Хочу извиниться перед ней, когда придёт и ещё… Я все-таки не буду скандалить по поводу ее отца. Какой никакой уже! Чего прошлое воротить?

Хмыкаю и мрачно говорю:

– Смотри, как бы ты не передумал! Моя дочь, самая лучшая и не надо на неё благим матом кричать и хаять на чем стоит свет! - и тут же делаю шаг, пока муж не хватает меня и не прижимает к себе, шепча снова извинения.

На следующий день, разговор с дочкой состоялся. Были темы про институт, ее намерения помочь отцу и быть полезной. Отчего, я не могла не улыбнуться. И почему надо было скрывать? В добрых делах, нет ничего постыдного.

Дочка тут же обняла Всеволода за шею, всхлипнув:

– Папочка, я смогла себя преодолеть и делала все возможное для сестренки и готова была помочь. Сделала так, чтобы ты тратил деньги на маленькую, а не на мой универ. Но не получилось совместить работу и учебу. Чуть ли не выгнали. Слава богу уладили этот вопрос и я для себя решила, что вернусь и поступлю на бюджет. Я верила в свои возможности, а если нет, то буду мыкаться из института в институт. Или на худой конец, пойду работать без образования. Вышка сейчас никому не нужна. Но корочка должна быть и я стремилась. Поняла, что мне двадцать и уже пора, как-то за ум браться, что ли… Пусть и хотела поиметь что-то с Виталика, когда переехала к нему но… этим бы я усугубила себе жизнь…

– Сонечка, обещаю, что не буду больше повышать на тебя голос. Только не уходи от нас. Может, маленькая тебя и будет раздражать…

– Нет, пап, я ее прекрасно понимаю и готова с ней нянчится столько, сколько потребуется. Она для меня всё!

Продолжение: http://proza.ru/2023/04/24/417